Анна Павлова. Биография русской лирической балерины

Русская артистка балета

О подлинной жизни Анны Павловой известно мало. Она сама написала прекрасную книгу, но книга эта больше касалась трепетных и ярких секретов ее искусства, в котором было много импровизации, чем самой ее биографии. Ее муж и импрессарио Виктор Дандре тоже написал о ней прекрасную и выразительную книгу, где трепетал отблеск живого чувства и боль сердца, ошеломленного внезапной потерей дорогого и любимого существа. Но и эта книга – лишь малый штрих к тому загадочному, что было, сверкало, переливалось в Анне Павловой, что было самою ее сутью, ее дыханием, - Вдохновение, что жило во всей ее творческой натуре!

Наверное, секрет отличия Павловой от других танцовщиц, блиставших на сцене до и после нее, крылся в неповторимой индивидуальности ее характера. Современники говорили, что, глядя на Павлову, они видели не танцы, а воплощение своей мечты о танцах. Она казалась воздушной и неземной, летая по сцене. В ее речи сквозило нечто детское, чистое, не вяжущееся с реальной жизнью. Она щебетала, как птичка, вспыхивала, как дитя, легко плакала и смеялась, мгновенно переходя от одного к другому. Такой она была всегда: и в 15, и в 45.

Газеты посвящали ей пышные рецензии: «Павлова – это облако, парящее над землей, Павлова – это пламя, вспыхивающее и затухающее, это осенний лист, гонимый порывом ледяного ветра…».

«Гибкая, грациозная, музыкальная, с полной жизни и огня мимикой, она превосходит всех своей удивительной воздушностью. Как быстро и пышно расцвел этот яркий, разносторонний талант», - так восторженно отзывалась пресса о выступлениях Анны Павловой.

Одна из подруг и преданных последовательниц балерины, Наталья Владимировна Труханова позже вспоминала с искренней горечью: «Как мне всегда было жаль, что я не могла зарисовать ее Танца! Это было что - то неповторимое. Она просто жила в нем, иначе не скажешь. Она была самой Душою Танца. Только вот вряд ли Душа выразима словами..!»

Образ, который обессмертил балерину – это, конечно, Лебедь. Поначалу он не был умирающим. Балетмейстер и друг Николай Фокин придумал для Анны концертный номер на музыку Сен-Санса буквально за несколько минут, импровизируя вместе с нею. Сначала «Лебедь» в невесомой пачке, отороченной пухом, просто плыл в безмятежности. Но затем Анна Павлова добавила в знаменитые 130 секунд танца трагедию безвременной гибели, – и номер превратился в шедевр, а на белоснежной пачке засияла «рана» – рубиновая брошь.

Когда Сен-Санс увидел Павлову, танцующую его «Лебедя», он добился встречи с ней, чтобы сказать: «Мадам, благодаря вам я понял, что написал прекрасную музыку!»

Небольшая хореографическая композиция «Умирающий лебедь» стала ее коронным номером. Исполняла она его, по мнению современников, совершенно сверхъестественно. На сцену, огромную или маленькую, спускался луч прожектора и следовал за исполнительницей. Спиной к публике на пуантах появлялась фигурка, одетая в лебяжий пух.

Она металась в замысловатых зигзагах предсмертной агонии и не спускалась с пуантов до конца номера.

Силы ее ослабевали, она отходила от жизни и покидала ее в бессмертной позе, лирически изображающей обреченность, сдачу победителю – смерти.

Анна включала «Умирающего лебедя» во все свои программы, и кто бы ни были зрители – искушенные балетоманы или впервые увидевшие балет простые люди – этот номер в ее исполнении всегда потрясал публику. М.Фокин писал, что «Лебедь» в исполнении Павловой был доказательством того, что танец может и должен не только радовать глаз, он должен проникать в душу. Ее танец, импрессионистический по своей природе, был пластическим воплощением музыки, образный и поэтичный, танец Павловой был одухотворен и возвышен, и поэтому его нельзя было повторить и копировать. Секрет ее успеха был не в исполнении па, а в эмоциональной наполненности и одухотворенности танца. «Секрет моей популярности - в искренности моего искусства»,- не раз повторяла Павлова. И была права.

Анна Павлова боготворила искусство, любила его с такой страстью, с которой к нему, вероятно, способны были относиться лишь женщины «серебряного века». Ни один музей мира не остался без ее внимания. Ренессанс казался ей самой прекрасной из эпох в истории культуры. Любимыми скульпторами Павловой были Микеланджело и Донателло, а любимыми художниками - Леонардо да Винчи, Боттичелли и Содома. И в балете ее вкусы сложились под влиянием чистых линий искусства Возрождения. Все ее партнеры обладали атлетическими фигурами, подобными фигуре «Давида» Микеланджело.

Anna Pavlova and Algeranoff in `Russian Dance`

Anna Pavlova and Mikhail Mordkin

Однако, было бы неправильно думать, что великая Павлова была приверженцем исключительно петербургской школы классического балета и оттого отвергала новые искания Парижа и Монте-Карло. Нет, некоторые из ее хореографических миниатюр: «Калифорнийский мак» с образом красных разлетающихся лепестков.

«Стрекоза», которую балерина исполняла в костюме с крылышками в стиле art nouveau.

«Ассирийский танец», напоминавший ожившие барельефы Древнего Вавилона - явно относились к поискам нового жанра.

Она даже посетила школу Мэри Вигман в Дрездене, поборницы нового движения в танце. Между тем, Павлова любила повторять, что красота танца значила для нее всё, а уродство - ничего (и она категорически отвергала, все то, что казалось ей уродливым, и, в частности, некоторые пластические элементы новой хореографии). По ее суждению, красота дарила людям счастье и приближала к совершенству.

Интересовалась Анна и авангардным притягательным танцем талантливой американки Айседоры Дункан, не раз приезжала к ней в студию, но сама продолжала неустанно пропагандировать неувядающее искусство русского классического балета везде, где только могла и где хоть чуть – чуть позволяли условия быта! Анна Павлова не просто несла людям свое любимое искусство, она прокладывала новые пути, по которым классический балет приходил в жизнь разных народов. Для гастролей Павлова выбирала такие страны, как Индия, Египет, Китай, была в Японии, Бирме, Малайе, на Кубе, Филиппинах, выступала перед зрителями, которые до нее никогда не видели балета. Танцовщица поставила перед собой цель доказать, что классический балет не является тем искусством, что доступен лишь немногим знатокам.

Самозабвенно выступала Павлова в школах маленьких американских городков в далекой провинции, перед мексиканскими пастухами, жителями горных индийских деревушек. Мексиканцы бросали в знак восхищения к ее ногам свои сомбреро, индусы осыпали ее цветами лотоса, сдержанные шведы огромной молча провожали ее карету до самой гостиницы, после выступления в Королевском оперном театре, голландцы столь любили ее, что вывели особый сорт тюльпанов и назвали его «Анна Павлова».

А.Павлова в Новой Зеландии

При всей своей преданности искусству балета, Анна Павлова, безусловно, оставалась человеком своей эпохи. Как всякая красивая женщина, она любила мир моды, охотно фотографировалась и даже позировала в мехах известных домов моды Берлина и Парижа 1910-х и 1920-х годов. Так, в феврале 1926 года в Париже она позировала для обложки модного журнала «L’оfficiel» в панбархатном манто, отороченным соболями из дома «Дреколь».

В Англии она рекламировала туфли обувной фирмы «H.& M.Rayne», которые носила, по ее словам, и на сцене, и в жизни. Стиль одежды «a la Pavlova» стал настолько популярен, что преподнес миру моды атлас «Павлова», выпущенный в 1921 году. Именно Павлова ввела моду на драпированные в испанской манере расшитые манильские шали с кистями, которые она умела носить так изящно. Балерина любила и шляпки. Ее придирчивость при покупке нарядов вошла в легенду. Бароном Дандре прекрасно описана привередливость примы в выборе каждой новой вещи.

Она придумала себе особый стиль одежды – многослойные тонкие покрывала, которыми обматывала тело.

Анна Павлова протежировала русским Домам моды в Париже: одним из ее личных кутюрье был Пьер Питоев. Показательно, что программку выступлений труппы Павловой в парижском «Театре Елисейских полей» в мае 1928 года украшала реклама дома моды князя Феликса Юсупова - «ИРФЕ».

Программки выступлений Анны Павловой:

1915 г.

Искусство Павловой неотделимо от творчества замечательных театральных художников своего времени. В 1913 году по эскизам Бориса Анисфельда были выполнены сказочно прекрасные костюмы и декорации к балету Фокина «Прелюды» на музыку Листа. Константин Коровин создал для Павловой декорации к двум спектаклям. Это были «Снежинки» - фрагмент из первого акта «Щелкунчика» Чайковского, поставленный в ее труппе как самостоятельный одноактный балет - и «Дон-Кихот», первый акт которого балерина танцевала во время своего американского турне 1925 года. Костюмы к «Менуэту», «Умирающему лебедю» и «Музыкальному моменту» были выполнены по эскизам Леона Бакста, а русский костюм Павловой – по рисунку талантливого Сергея Соломко, любимого художника Императора Николая II. Мстислав Добужинский был автором декораций и костюмов для ее «Феи кукол». Впоследствии, правда, они были заменены оформлением Сергея Судейкина. Современники отмечали сценическое сходство «Феи кукол» из репертуара Павловой с поставленным у Дягилева «La Boutique Fantasque» («Причудливый магазинчик»), старинным венским балетом, который шел на сценах многих европейских театров в начале ХХ века. Спектакль «Приглашение к танцу» был оформлен Николаем Бенуа (сыном Александра Бенуа). В 1917 году в репертуар Анны Павловой был включен «Египетский балет» в постановке Ивана Хлюстина на музыку Верди и Луиджини. Оформление к нему было создано Иваном Билибиным. Билибин оформил для труппы Павловой и постановку «Русской сказки» на сюжет «Золотого петушка» в хореографии Лаврентия Новикова.

Сомов К. Эскиз костюма Коломбины для Анны Павловой в "Арлекинаде" (б., акварель, карандаш); 1909

Leon (Samoilovitch) Bakst "Diana" (Costume Design for Anna Pavlova) 1910

"The Butterfly" (Costume Design for Anna Pavlova) 1913

J. Rous Paget (Costume Design for Anna Pavlova), 1926

В костюме Феи кукол по эскизам Льва Бакста. С Анной Павловой на балетную сцену пришел новый идеал красоты: пышнотелых Венер эпохи Петипа сменили бесплотные Сильфиды

Деятельность Анны Павловой выходит далеко за пределы ее исполнительского творчества. Маршруты ее путешествий, пересекшие все континенты земли, были маршрутами, по которым русская хореографическая культура входила в жизнь народов разных стран. В лице Анны Павловой русская балетная школа получила мировую славу и признание.

А где больше всего хотела жить она, перелетная птица, странствующая балерина, до конца остававшаяся русской во всем? «Где-нибудь в России», – неизменно отвечала Павлова, но это ее желание так и оставалось невозможной мечтой.

Ее английский особняк Айви-Хаус «дом, увитый плющом», встречал гостей прудом с лебедями, среди которых был ее любимец – белоснежный и гордый красавец Джек (он, словно собака, ходил за хозяйкой по саду, не боясь брать их рук лакомство).

С лебедями балерина любила фотографироваться. Известен ее снимок, где фотограф обыграл действительное сходство – изгиб лебединой шеи и гибкость женской балетной фигуры.

Павлова, в отличие от других выдающихся балерин, не передала свой репертуар последовательницам и не потому, что не хотела сделать этого или потому, что у нее не было учениц – в Англии она организовала целую балетную школу и уделяла своим воспитанницам много внимания, и профессионального, и человеческого. Ее искусство, как точно отметил лучший балетный критик эмиграции Андрей Левинсон, «рождалось и умирало вместе с ней – чтобы танцевать, как Павлова, нужно было быть Павловой».

Ее жизнь в танце можно было бы назвать подвигом. Так ее потом и назвали. Но она вовсе не воспринимала ее как подвиг. Она просто жила, словно готова была вечно танцевать вместе со своею труппой, обожавшей в ней все: стиль одежды, шляпы, туфли, поведение, срывы, капризы, походку, манеру говорить и смеяться и трогательно оберегавшей ее, словно своего любимого звездного ребенка… Ребенка. Она им и была, ребенком, очарованным с детства балетом. Не собиралась умирать, для нее смерти не существовало, ведь она сумела остановить время в изящном беге по сцене, в медленном грациозном па своего неповторимого «Лебедя», в романтическом кружении прозрачной Сильфиды, в медленном танце грациозно - безумной Жизели. Даже уходя навсегда, в хмурое утро 23 января 1931 года, в жару и горячечном бреду неожиданной, и, казалось, пустячной инфлюэнцы, резко осложнившейся быстротечным воспалением легких, Анна готовилась к очередному выходу на сцену...По легенде, ее последние тихие слова в бреду были обращены к костюмеру собравшейся у постели труппы: «Приготовьте мой костюм Лебедя!»

…Балет в отличие от литературы, живописи, музыки, искусство хрупкое, сиюминутное, существующее только «здесь и сейчас». Искусство Анны Павловой завораживало и увлекало. И время оказалось не властно над ним. Казалось бы, классический танец – пируэты, батманы, плие, па-де-буре – все хорошо известно, но гениальная Павлова могла выразить живое чувство, прихотливую смену настроений, игру фантазии при помощи балетных па. И сколько бы ни размышляли над секретами ее исполнения, загадками и тайнами ее искусства, они остаются неразгаданными.

Об Анне Павловой был снят документальный фильм «Без права на дубль».

Your browser does not support the video/audio tag.

Использованные материалы:

Материалы сайта www.ricolor.org (Павлова Анна. История жизни и любви)
Текст статьи «Анна Павлова», автор С.Шевцова
Материалы журнала «Искусство» №18/2008г.
Материалы журнала «Женский Петербург», 2002.
В.Дандре, книга «Анна Павлова. История жизни»

Б алерина, афиши для которой рисовал сам Валентин Серов. Главное лицо Русских сезонов в Париже. Самая загадочная танцовщица ХХ века.

Биография, подлинность которой была известна лишь самой балерине. Матвеевна или Павловна? Дочь отставного солдата Преображенского полка Матвея Павлова или крупного московского банкира Лазаря Полякова? Великая танцовщица написала автобиографию, но все больше не о том, что родилась в дачном поселке Лигово под Петербургом, и своем детстве, главное впечатление которого - походы в Мариинский театр. Анна Павлова писала о главном в своей жизни - ожившем вдохновении, имя которому - балет.

Девятилетняя Аня словно проснулась после премьеры «Спящей красавицы» в постановке Петипа. Застенчивая и мягкая от природы девочка чуть ли не впервые высказала твердое решение - посвятить свою жизнь танцу.

Сгорбленная спина, малокровие, хрупкое здоровье. В Императорском балетном училище никак не могли предположить, что этот «нежный цветок» выживет в суровой школе балета. «Пушинка, легкость, ветер», - сказал на просмотре прославленный Мариус Петипа. Комиссия девочку зачислила, у педагогов Екатерины Вазем и Александра Облакова она стала любимой ученицей. Екатерина Оттовна поила рыбьим жиром, добивалась твердых ног и «говорящих» рук.

«Танцором рождаются. Никакой учитель не сотворит чуда, никакие годы занятий не сделают хорошего танцора из бесталанного ученика. Можно обрести определенные технические навыки, но никто никогда не сможет «обрести исключительный талант». Я никогда не тешил себя тем, что у меня есть необычайно одаренный ученик. У Павловой один учитель - Бог».

Джордж Баланчин

Первый выход на сцену Мариинки - уже во второй год обучения в дивертисментах и небольших вариациях. Анна Павлова уступала в технике Матильде Кшесинской, Ольге Преображенской, Тамаре Карсавиной. Но в прыжках и арабесках с непредсказуемой импровизацией хрупкой балерине не было равных.

Выпускной спектакль стал пропуском на большую сцену. Практически сразу Павлова получила сольные партии в «Спящей красавице», «Эсмеральде», «Жизели». Молодая балерина работала с Мариусом Петипа , столь благосклонно принявшим первое выступление на публике - перед приемной комиссией.

Анна Павлова. Фотография: marieclaire.ru

Анна Павлова в балете «Сильфида». Фотография: radikal.ru

Анна Павлова. Фотография: images.aif.ru

Начинающая артистка не боялась спорить с мэтром. В балете «Тщетная предосторожность» Павлова предложила Петипа заменить привычную юбочку-кринолин на тунику ниже щиколотки и получила согласие. «Это было смелостью с моей стороны: обычай не допускал никаких вольностей с юбкой еще со времен самой знаменитой Камарго - любимицы Вольтера!» - вспоминала впоследствии балерина.

«Павлова - это облако, парящее над землей», - писала пресса. А танцовщица лишь поражала вновь и вновь. Она словно плыла по сцене в самой пронзительной своей роли. Лебедь. Образ, что подарил балерине бессмертие. Балетмейстер Николай Фокин поставил миниатюру на музыку Сен-Санса. Буквально экспромтом. Анна превратила безмятежность в трагедию. Безвременную кончину грациозного создания, и словно рана - рубиновая брошь.

«Обаяние ее личности было настолько велико, что в каком бы танце Павлова ни появлялась, она производила на публику неизгладимое впечатление. Этим до известной степени и объясняется тот факт, что ее репертуар состоял из спектаклей, в которых не было ничего новаторского. Павлова не задавалась целью создать нечто сенсационное - она сама была сенсацией, хотя вряд ли это сознавала».

Лаврентий Новиков, партнер по сцене

«Мадам, благодаря вам я понял, что написал прекрасную музыку!» - воскликнул Сен-Санс, увидев «Умирающего лебедя». Танец стал символом Русских сезонов, а Анна Павлова в образе Лебедя кисти Валентина Серова - эмблемой известной на весь мир антрепризы. Художнику на создание знаменитой афиши потребовалось 11 сеансов. Балерина чуть ли не ежеминутно застывала в арабеске, чтобы живописец поймал мимолетное движение и передал на бумаге.

Оценить сходство европейская публика смогла благодаря опять же Павловой. Именно по предложению признанной уже на тот момент балерины Дягилев добавил в Русские сезоны к оперным спектаклям балет. Импресарио сомневался, что французам придется по вкусу русское балетное искусство. Но с легкой руки Павловой, участие которой в гастрольном туре отдельно оговаривалось в контракте, балет все же стал неотъемлемой частью Сезонов.

Последний раз публика в Мариинке видела выступление Павловой в 1913 году, год спустя она обосновалась в Англии. Во время Первой мировой войны балерина устраивала выступления в пользу Красного Креста, а в послевоенные годы сборы от спектаклей в Метрополитен-опера отправляла в Россию для нуждающихся артистов Москвы и Петербурга.

«Как мне всегда было жаль, что не могла зарисовать ее танца! Это было что-то неповторимое. Она просто жила в нем, иначе не скажешь. Она была самой душою танца. Только вот вряд ли душа выразима словами!»

Наталья Труханова, балерина

Мир принимал великую балерину не только как часть Русских сезонов. Анна Павлова со своей труппой принесла классический балет в самые отдаленные уголки мира: Египет, Китай, Японию, Бирму, Филиппины, - всей своей жизнью доказывая, что любовь к искусству не знает границ.

Голландцы вывели в честь Анны Павловой сорт тюльпанов, мексиканцы в знак восхищения бросали к ногам сомбреро, индусы осыпали цветами лотоса, в Австралии именем удивительной танцовщицы назвали торт, в Нидерландах - один из самолетов. Утонченная русская балерина диктовала европейским модницам стиль. А-ля Павлова: изысканный атлас и манильские шали с кистями. Но есть образ неповторимый...

«Приготовьте мой костюм Лебедя!» - по легенде, последние слова великой Анны Павловой. Умерла балерина в Гааге, хотя всю жизнь хотела жить «где-нибудь в России».

Имя: Анна Павлова (Anna Pavlova)

Возраст: 49 лет

Место рождения: д. Лигово, Россия

Место смерти: Гаага, Нидерланды

Деятельность: великая русская балерина

Семейное положение: была замужем

Анна Павлова балерина - биография

Февраль 1906 года, Мариинский театр. На сцену вынесли огромную корзину цветов от неизвестного поклонника и поставили к ногам раскланивавшейся примы... Так начался головокружительный роман балерины Анны Павловой и барона Дандре, породивший множество толков и сплетен.

Анна пыталась найти среди хризантем карточку хотя бы с инициалами поклонника, но тщетно. С этого дня подобные безымянные подарки молодая женщина стала получать после каждого спектакля. Это интриговало и вселяло надежду, что таинственный незнакомец имеет серьезные намерения.

Личная жизнь звезды императорской сцены не складывалась именно потому, что ее окружали мужчины, искавшие легких отношений. Она регулярно отправляла в корзину записочки от назойливых ухажеров с приглашением на свидание, а тут ее сердце затрепетало. Да и по всему выходило, что даритель - человек знатный и состоятельный. Для незаконнорожденной дочери горничной это тоже имело значение.

Анна Павлова: "Буду только балериной!"

Величайшая русская балерина Анна Павлова родилась 12 февраля 1881 года в Санкт-Петербурге. Ее мать, Любовь Федоровна Павлова, служила в доме банкира Лазаря Полякова. По одной версии, он и стал отцом Ани. Однако есть и другое предположение. Люба Павлова носила белье банкира в прачечную, которой владел красавец-караим Матвей Шамаш.

Он-то и обольстил девушку. Караимской кровью, якобы текущей в жилах балерины, так легко было объяснить утонченную внешность Анны и ее тягу к восточным мелодиям и танцам. Однако когда девочка подросла и заявила матери, что мечтает танцевать на сцене, с просьбой оплатить учебу дочери в балетной школе Любовь Федоровна пошла не к Шамашу, а к Полякову. И тот не отказал.

Окончив балетную школу, танцевала небольшие партии, пока в 1903 году ей не доверили Жизель. Тогда молодая балерина поразила всех глубиной трактовки образа и красотой исполнения. Потом ее ждали главные женские партии в «Наяде и Рыбаке», «Корсаре», «Дон Кихоте»... Но лишь в 1906 году Павловой присвоили звание балерины Императорской сцены, присуждаемое только ведущим танцовщицам. Судьбе было угодно, чтобы и главный роман в биографии ее личной жизни начался именно в этот год.

Завеса тайны приоткрывается...

Более чем странные ухаживания продолжались почти четыре года. В 1910 году российская звезда вернулась в Петербург из Лондона, где была на гастролях. Столичная публика, истосковавшаяся по своей любимице, до отказа заполнила зал Мариинского театра. Давали «Спящую красавицу», Павлова танцевала Аврору. После финальных аккордов и первых аплодисментов к ногам Анны поставипи такую большую корзину алых роз, что публика затихла.

На этот раз страстный поклонник оставил визитку, на которой золотыми буквами было написано: «Виктор Дандре». К визитке прилагалась записка - с тем же банальным приглашением на свидание! - и футляр, в котором оказался роскошный жемчужный фермуар с бриллиантами. Впервые записка не была Анной смята и выброшена...

Опальный возлюбленный балерины

Барону Виктору Дандре, статскому советнику, председателю ревизионной комиссии Петербургской городской думы, потомку древнего французского рода, осевшего в России, на этот момент исполнилось 35 лет. Он был красив, богат и талантлив. Правда, его талант не имел отношения к искусству. Барон был дельцом. Но - с нежным сердцем. Роман Павловой и Дандре обсуждали не меньше, чем в свое время связь и цесаревича Ники, будущего императора Николая II. Поговаривали даже, что влюбленные обвенчались.

А вскоре в Петербурге разразился громкий скандал, в центре которого оказался Виктор. Его обвинили в крупных аферах и получении взяток. Злые языки впутали туда и Павлову: мол, она уехала за границу, чтобы: не отвечать за делишки то ли тайного мужа, то ли любовника. Дандре был предан суду, после которого выплатил штраф 30 тысяч рублей (огромные по тем временам деньги) и дал подписку о невыезде. Но уже через несколько недель он с чужими документами в кармане входил в вестибюль лондонской гостиницы, где остановилась Павлова...

Семейный проект Павловой и Дандре

Париж не вылечил Анну от любви. Балерина поняла, что легкомысленный барон - единственный мужчина, с которым она может быть счастлива. Поэтому, узнав о его бедах, решила действовать.

К тому времени, когда Виктор появился в Лондоне, Анна уже покинула Дягилева и, подписав контракт с агентством «Браффл, выступала в британской столице. Есть сведения, что она приняла тяжелые условия англичан - давать по несколько концертов в неделю, танцевать на любых площадках ради фантастических гонораров. Деньги нужны были ей для того, чтобы оплатить услуги адвоката Дандре, внести за него штраф, а потом помочь тайно покинуть Россию.

Путь на родину барону был заказан, капиталов у него не осталось. Вот тут и пригодился его талант предпринимателя. Когда контракт с «Брафф» истек, Дандре стал импресарио балетной труппы!, которую организовала его жена.

Ради любимого Анна отказалась от мысли вернуться в Петербург. Последний раз она ненадолго приезжала в Россию в 1914 году - разумеется, одна, без опального Дандре. Но балерина всегда думала о родине. Переживала, узнав об Октябрьской революции. Отправляла в Советскую Россию денежные пожертвования для голодающих Поволжья, беспризорников. бедствующих артистов...

Последняя гастроль балерины Анны Павловой

Со своими танцовщиками и музыкантами супруги исколесили весь мир. Анне Павловой рукоплескали в Европе, Южной и Северной Америке, Японии, на Филиппинах... В Индии по окончании спектакля зрители встали на колени и подняли вверх руки, поклоняясь балерине, как божеству.

В коротких перерывах между поездками Павлова и Дандре возвращались домой - в поместье Айви-хаус на окраине Лондона, с большим садом и прудом, в котором плавал лебедь Джек, любимец Анны. Неделя покоя - и снова в путь.

Скончалась балерина во время очередной поездки. В январе 1931 года она простудилась и заболела тяжелейшим плевритом, но не отменила гастроли в Голландии. Анна Павлова покинула этот мир в Гааге в час ночи 23 января, совсем чуть-чуть не дожив до своего 50-летия.

Это был страшный удар для всех, кто ее знал и любил. На отпевании люди рыдали, некоторые теряли сознание. Трудно представить, какие чувства испытывал Виктор, везя белую мраморную урну с прахом жены в Лондон. В этом городе, любимом ею, и нашла последнее пристанище великая русская балерина.

Муж сделал все, чтобы труппа не развалилась. Он организовал новые гастроли в Южной Африке. Сингапуре и Австралии, неся в эти отдаленные уголки славу Анны Павловой. Виктор Дандре завещал похоронить себя рядом с женой, что и бьшо исполнено в 1944 году.

Хрупкая девушка, которую не хотели брать в балетную школу, Анна Павлова в свое время - да и, пожалуй, сегодня - является самой известной балериной в мире. Павлова была первой танцовщицей организовавшей мировые балетные туры. Её образ стал синонимом русского балета ХХ века. И самой известной ролью в репертуаре примы была чувственная 130-секундная миниатюра «Умирающий лебедь» под музыку Камиля Сен-Санса.

родилась 12 февраля 1881 года в посёлке Лигово под Санкт-Петербургом. Несмотря на то, что мама будущей балерины, Любовь Федоровна, воспитывала Анну самостоятельно и не имела достаточных средств, она всё равно старалась по возможности радовать дочь. И вот однажды, когда Анне было 8 лет, мама повела её в Мариинский театр на балет «Спящая красавица». Девочка, у которой было врожденное тонкое чувство красоты, мгновенно влюбилась в искусство балета и поняла, что хочет стать балериной.

Любовь Федоровна поддержала желание дочери, но Анна была слишком мала для поступления в балетное отделение Петербургского театрального училища, поэтому приняли её туда лишь через два года. И поначалу многим преподавателям она не внушала особых надежд, так как была чересчур уж хрупкого телосложения, что придавало ей болезненный вид. Но жила балетом и делала всё возможное, чтоб достичь совершенства.

Во время учёбы Анна отличалась от других учениц своим стройным телом и длинными ногами. Сегодня такая фигура была бы только на руку современной балерине, но во времена Павловой классические танцовщицы были маленькими и имели более компактное тело. Несмотря на врожденный талант, классический балет давался Павловой с трудом, так как у неё были слабые лодыжки и очень негибкие ноги. В конце концов, она решила эту проблему, добавив на подошву кусок твердого дерева для стойкости. Это помогало ей становиться на пуанты, так как уменьшало боль.

Николай Легат и Анна Павлова

В 18 лет окончила балетную школу, и была принята в кордебалет Мариинского театра. Вскоре ей стали доверять более ответственные партии. Павлова танцевала в таких классических балетах как «Щелкунчик», «Конёк-Горбунок», «Раймонда», «Баядерка» и «Жизель». А спустя 7 лет работы в Мариинском в 1906 году стала ведущей балериной театра.

Огромное влияние оказал на Анну Павлову основатель романтического балета Михаил Фокин. Она танцевала в его балетах «Шопениана», «Павильон Армиды» и «Египетские ночи». Но их главной совместной работой стала хореографическая миниатюра «Умирающий лебедь», впервые представленная в 1907 году на благотворительном вечере в Мариинском театре.

Это образ родился у Фокина и Павловой буквально из воздуха. Михаил Фокин придумал для Анны концертный номер на музыку Сен-Санса буквально за несколько минут, импровизируя вместе с нею. Так родился образ лебедя, плавно плывущего по воде. Впоследствии эта роль стала символом русского балета ХХ века.

«Павлова - это облако, парящее над землей, Павлова - это пламя, вспыхивающее и затухающее, это осенний лист, гонимый порывом ледяного ветра…», — написал один из критиков.

Хореография Михаила Фокина, музыка Сен-Санса и исполнение Анны Павловой создали роль, наполненную агонией последнего полета лебедя. Публику пленяли нежные движения Павловой и напряженное выражение лица, когда балерина пыталась передать в танце всю хрупкость жизни. Именно роль «Умирающего лебедя» стала коронной в репертуаре Павловой и прославила её на весь мир.

Единственная запись Анны Павловой

Слава Павловой росла. В 1909 году балерина приняла участие в кампании «Русский сезон» Сергея Дягилева в Париже, после чего она стала его символом, и об Анне Павловой узнал весь мир. Уже спустя год балерина создала собственную труппу и отправилась в турне по основным городам Европы, включая Берлин, Копенгаген и Прагу. На протяжении 20 лет гастролировала по всему миру, охватив также Великобританию и США. Особенно она любила Австралию, которую посещала достаточно часто, повлияв во многом на австралийскую культуру танца. Именно Павлова вдохновила Фредерика Эштона, который позже стал танцором и главным хореографом Королевской балетной школы в Лондоне.

«Гибкая, грациозная, музыкальная, с полной жизни и огня мимикой, она превосходит всех своей удивительной воздушностью. Как быстро и пышно расцвел этот яркий, разносторонний талант», — так отзывались о балерине в прессе.

В 1912 году приобрела дом «Айви-Хауз» в Лондоне, где проводила свои немногочисленные отпуска. Она очень любила животных и птиц, поэтому в её поместье их было много. Особенно радовали глаз балерины два прекрасных белых лебедя. Последнее выступление Анны Павловой в Санкт-Петербурге состоялось в 1913 году, после чего балерина уже никогда не возвращалась в Россию.

Талант — это дар, а тяжелый труд — выбор. прекрасно это знала, и если одна половина её жизни была проведена под яркими огнями сцены, то другая — за сценой, в ежедневных тренировках возле станка. Она знала, что без самосовершенствования она никогда не станет великой балериной. «Своим успехам я обязана непрерывному труду и моим достойным учителям», — написала в книге «Страницы моей жизни». Благодаря неустанным выматывающим тренировкам, родилась великая балерина, затмившая весь танцевальный мир.

В 1983 году о жизни Анны Павловой был снят пяти серийный телефильм режиссёра Эмиля Лотяну . Сюжет этой картины охватывает жизнь балерины с момента её первого знакомства с балетом и до последнего дня жизни.

Галина Беляева в роли Анны Павловой

Измученная турами и постоянным стрессом выступлений, умерла 23 января 1931 года в Гааге от пневмонии. Балерине был 49 лет. Если верить легенде, то последние её слова перед смертью были обращены к её костюмеру: «Приготовьте мой костюм лебедя!».

В отличие от многих других балерин, не оставила после себя наследницу. И это не потому, что прима не хотела ни с кем делиться своим мастерством, напротив, у неё даже была своя балетная школа в Англии, и ученицам она всегда уделяла всё свободное время и любовь. Просто, как сказал критик Андрей Левинсон: «Её искусство рождалось и умирало вместе с ней - чтобы танцевать, как Павлова, нужно было быть Павловой».

Современники говорили, что, глядя на нее, они видели не танцы, а воплощение своей мечты о танцах. А для нее самой танец был всем – и реальностью, и мечтой, и жизнью, и тем, что ждет за пределами жизни. Ее последние слова были: «Приготовьте мой костюм Лебедя…»

Анна Павлова родилась 31 января (12 февраля) 1881 года в Санкт-Петербурге, в семье солдата и прачки. В пятилетнем возрасте Павлова увидела в Мариинском театре балет «Спящая красавица», который и решил ее судьбу. В 1891 году поступила на балетное отделение Петербургского театрального училища, где занималась у Е.О. Вазем, П.А. Гердта.

Вот как вспоминает о ее школьных годах Тамара Карсавина в книге «Театральная улица»:

«Не обладая достаточной проницательностью, мы восхищались только виртуозностью танца, нашим идеалом была крепкая коренастая фигура Леньяни. И сама Павлова тогда вряд ли осознавала, что в ее хрупкости и некоторой ограниченности технических возможностей как раз и таилась огромная сила ее неповторимой и чарующей индивидуальности. Романтизм в ту пору вышел из моды. Даже сама фигура танцовщиц по сравнению с силуэтами тех, кто танцевал полвека назад, явно демонстрировала изменение вкусов публики, охладевшей к воздушным видениям и восхищавшейся теперь более земными прелестями.

Худоба считалась врагом красоты, и все сходились на мнении, что Анна Павлова нуждалась в усиленном питании. Она, очевидно, придерживалась такого же мнения, так как добросовестно глотала рыбий жир, который наш врач считал панацеей от всех зол, мы же все его ненавидели. Подобно всем нам, она старалась подражать нашему идеалу виртуозности, Леньяни. К счастью для Павловой, Гердт сумел распознать сущность ее таланта. Ему было больно видеть, как его хрупкая ученица пытается выполнить то, что легко давалось мускулистой итальянской танцовщице. Он посоветовал ей не гнаться за эффектами, подвергающими опасности ее хрупкий организм.

Во время дебюта Павлова очень переживала из-за своих «недостатков». Но ей было суждено вернуть на нашу сцену забытое очарование романтических балетов эпохи Тальони».

В 1899 году, по окончании училища, Анна Павлова была принята в труппу кордебалета Императорского балета Мариинского театра.

Высокая, стройная, с удлиненными по форме руками и ногами с высоким подъемом, в юности она не владела виртуозной техникой, не обладала «стальным носком». Впоследствии, чтобы исполнять партии, созданные М.И. Петипа для итальянских виртуозок, Павлова занималась частным образом с Энрико Чекетти в Петербурге и с главным педагогом школы «Ла Скала» в Милане Катариной Беретта.

Уже 19 сентября 1899 года Павлова дебютировала в маленькой роли в «Тщетной предосторожности», затем последовали роли в «Волшебной флейте» и в «Баядерке». В 1903 году ей была доверена партия Жизели, и молодая балерина поразила всех глубиной психологической трактовки образа и красотой танца. Вслед за этим успехом Павлова получила главные роли в «Наяде и рыбаке», «Пахите», «Корсаре», «Дон Кихоте». В то же время воздушная, похожая на сильфиду Павлова благодаря природному темпераменту с огромным успехом танцевала испанские и демихарак-терные партии классического репертуара (уличная танцовщица в «Дон Кихоте», панадерос в «Раймонде»).

В 1906 году Анна Павлова стала балериной Императорской сцены. Работа с Михаилом Фокиным открыла для нее новый репертуар. Индивидуальность балерины, стиль ее танца, парящий прыжок в 1907 году навели Фокина на мысль о возрождении романтического балета. Так появилась «Шопениана» – тонкая стилизация в духе изящной ожившей гравюры эпохи Тальони. В «Шопениане» Павлова танцевала мазурку и Седьмой вальс с Вацлавом Нижинским.

Ее летящий арабеск вошел в историю – художник Валентин Серов увековечил его на афише к «Русским сезонам» в Париже в 1909 году.

В 1907 году Павлова танцевала с труппой Фокина в Москве, и это принесло ей всероссийскую славу. Именно после этих гастролей, в качестве расплаты за денежный долг Фокин поставил для Павловой «Умирающего лебедя », ставшего ее несомненной артистической удачей. Содружество Фокина и Павловой оказалось плодотворным – она танцевала в его «Павильоне Армиды», в «Египетских ночах». Не помышляя о новаторстве и низвержении эстетики прошлого, одним своим обликом, манерой танца она реформировала балет, изменила отношение к нему во всем мире.

8 мая 1908 года в Гельсингфорсе Павлова танцевала Терезу в «Привале кавалерии», затем гастроли продолжились в Стокгольме, Копенгагене, Праге, в городах Германии и закончились в Берлине. Этот год следует считать началом ее международного признания. В мае 1909 года на гастролях с артистами Мариинки в Берлине она танцевала «Жизель» вместе с Николаем Легатом.

Естественным для Павловой было попробовать ставить самой. Такую попытку она предприняла в 1909 году на спектакле в Суворинском театре в честь 75-летнего юбилея владельца – А. Суворина. Для своего дебюта Павлова выбрала «Ночь» Рубинштейна. Она появилась в белом длинном хитоне с цветами в руках и волосах. Патетика оправдывалась наивной искренностью чувства. Свободные движения корпуса и рук создавали впечатление импровизации, напоминая о влиянии Дункан. Но и классический танец, включая пальцевую технику, присутствовал, дополняя выразительные жесты. Самостоятельное творчество Павловой было встречено с одобрением. Следующими номерами были «Стрекоза» Ф. Крейслера, «Бабочка» Р. Дриго, «Калифорнийский мак».

Для Дягилева участие Анны Павловой в его антрепризе означало гарантию успеха. Несмотря на то что ее пребывание у Дягилева было весьма кратковременным, во всем цивилизованном мире дягилевский балет и поныне ассоциируется с именами Павловой и Нижинского.

Но ей многое не нравилось в дягилевской антрепризе. Павлова часто говорила, что красота танца значила для нее всё, а уродство – ничего, и категорически отвергала то, что казалось ей уродливым. В этот список входили и пластические элементы новой хореографии, и музыка Стравинского в «Жар-птице», казавшаяся ей недостаточно мелодичной. Павлова, великая балерина классического стиля, не приняла эстетики тех хореографов-новаторов, которые вслед за Фокиным пришли в «Русские балеты» Дягилева и произвели революцию в мире танца.

В 1910 году в Лондоне она организовала собственную балетную труппу, чтобы ставить классику, и с ней отправилась в кругосветное балетное турне. Дебют в Нью-Йорке состоялся 16 февраля 1910 года. За ним последовали концерты в Бостоне, Филадельфии, Балтиморе.

Спутником Анны Павловой во время этого турне был Михаил Мордкин, знаменитый солист Большого театра, «Геракл балетной сцены», позднее – основатель «Американского балета». Он танцевал с Павловой в 1910–1911 годах, после ухода балерины от Дягилева. Их сценический союз постепенно перерос в любовный роман. Однако он оказался неудачным и в личном, и в творческом плане. История окончилась скандальным разрывом.

В августе 1911 года Павлова ненадолго вернулась на родину. Теперь это для нее были «русские гастроли». Станцевав в Мариинском театре «Баядерку» и «Жизель», она уехала в Лондон, где был Дягилев со своей антрепризой. Павлова сменила Карсавину в «Жизели» и танцевала с Нижинским: с ним же она впервые исполнила партию рабыни в «Клеопатре». А в ноябре 1911 года отправилась в турне по городам Англии, Шотландии и Ирландии.

В 1912 году к Павловой присоединился покинувший Россию из-за финансовых неприятностей барон Виктор Дандре. Труппе был нужен надежный администратор, а Дандре оказался именно таким человеком. Некоторое время спустя Павлова вышла за него замуж. Решив поселиться в Англии, она купила дом «Айви-Хауз» в одном из районов Лондона – Хэмпстеде.

Первая мировая война застала Павлову в Берлине, где она была ненадолго задержана как «русская шпионка». Балерина вернулась в Россию, но война и балет несовместимы – и она вместе со своей труппой отправилась через океан и в течение долгого времени гастролировала по Северной и Южной Америке. Октябрьский переворот в Петрограде произошел, когда она блистала в Латинской Америке: Рио-де-Жанейро, Монтевидео, Буэнос-Айрес, Сантьяго, Лима, Ла-Пас, Кито, Каракас, Коста-Рика, Гавана… Павлова была первой Жизелью, которую увидели любители балета этого полушария.

За 22 года бесконечных турне Павлова проехала на поезде более полумиллиона километров, по приблизительным подсчетам, она дала около 9 тысяч спектаклей. Это был действительно труд на износ. Был период, когда итальянский мастер Нинолини изготовлял для Анны Павловой в год в среднем две тысячи пар балетных туфель, и ей их едва хватало.

Но, при всей своей преданности искусству балета, Анна Павлова любила мир моды, охотно фотографировалась и даже позировала в мехах известных домов моды Берлина и Парижа 1910-х и 1920-х годов. В Англии она рекламировала туфли обувной фирмы «H. & M. Rayne», которые носила, по ее словам, и на сцене, и в жизни. Стиль одежды «a la Pavlova» стал настолько популярен, что преподнес миру моды атлас «Павлова», выпущенный в 1921 году. Именно Павлова ввела моду на драпированные в испанской манере расшитые манильские шали с кистями, которые она умела носить так изящно.

В январе 1931 года поезд, в котором Павлова возвращалась в Париж с Лазурного берега Франции, потерпел аварию возле Дижона. Сама прима не пострадала, хотя упавший кофр сильно ударил ее по ребрам. Но ей пришлось холодным зимним утром в пижамке и легком пальто идти пешком до ближайшей станции и там в течение двенадцати часов ждать следующего поезда. Павлова подхватила простуду, которая перешла затем в тяжелейший плеврит. В таком состоянии она отправилась на гастроли в Голландию. Незадолго до своего отъезда, уже совсем больная, она пришла заниматься в парижскую студию Веры Трефиловой. Там она почувствовала сильный жар и все же решила гастролей не отменять.

17 января 1931 года знаменитая балерина прибыла на гастроли в Нидерланды, где ее хорошо знали и любили. В честь «русского Лебедя» голландцы вывели особый сорт белоснежных тюльпанов и назвали их «Анна Павлова».

В программке выступления балета Павловой, напечатанной в Голландии за два дня до ее кончины, имя балерины в составе исполнителей не значилось. Она уже не выходила из своих сиреневых апартаментов в гостинице. Между тем труппа продолжала готовиться к гастролям в Брюсселе. Но гастроли не состоялись. Неожиданная смерть великой балерины, наступившая в час ночи с четверга на пятницу 23 января 1931 года в гаагской «Hotel des Indes», потрясла весь мир.

Прах Павловой, заключенный в белую мраморную урну, покоится на кладбище «Гольдерс-Грин», недалеко от ее любимого «Айви-Хауз».

Д. Трускиновская