Урок по работе с текстом. М

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Шрифт:

100% +

XI

О Матерях можно рассказывать бесконечно.

Уже несколько недель город был обложен тесным кольцом врагов, закованных в железо; по ночам зажигались костры, и огонь смотрел из черной тьмы на стены города множеством красных глаз – они пылали злорадно, и это подстерегающее горение вызывало в осажденном городе мрачные думы.

Со стен видели, как всё теснее сжималась петля врагов, как мелькают вкруг огней их черные тени; было слышно ржание сытых лошадей, доносился звон оружия, громкий хохот, раздавались веселые песни людей, уверенных в победе, – а что мучительнее слышать, чем смех и песни врага?

Все ручьи, питавшие город водою, враги забросали трупами, они выжгли виноградники вокруг стен, вытоптали поля, вырубили сады – город был открыт со всех сторон, и почти каждый день пушки и мушкеты врагов осыпали его чугуном и свинцом.

По узким улицам города угрюмо шагали отряды солдат, истомленных боями, полуголодных; из окон домов изливались стоны раненых, крики бреда, молитвы женщин и плач детей. Разговаривали подавленно, вполголоса и, останавливая на полуслове речь друг друга, напряженно вслушивались – не идут ли на приступ враги?

Особенно невыносимой становилась жизнь с вечера, когда в тишине стоны и плач звучали яснее и обильнее, когда из ущелий отдаленных гор выползали сине-черные тени и, скрывая вражий стан, двигались к полуразбитым стенам, а над черными зубцами гор являлась луна, как потерянный щит, избитый ударами мечей.

Не ожидая помощи, изнуренные трудами и голодом, с каждым днем теряя надежды, люди в страхе смотрели на эту луну, острые зубья гор, черные пасти ущелий и на шумный лагерь врагов – всё напоминало им о смерти, и ни одна звезда не блестела утешительно ля них.

В домах боялись зажигать огни, густая тьма заливала улицы, и в этой тьме, точно рыба в глубине реки, безмолвно мелькала женщина, с головой закутанная в черный плащ.

Люди, увидав ее, спрашивали друг друга:

– Это она?

И прятались в ниши под воротами или, опустив головы, молча пробегали мимо нее, а начальники патрулей сурово предупреждали ее:

– Вы снова на улице, монна Марианна? Смотрите, вас могут убить, и никто не станет искать виновного этом…

Она выпрямлялась, ждала, но патруль проходил мимо, не решаясь или брезгуя поднять руку на нее; вооруженные люди обходили ее, как труп, а она оставалась во тьме и снова тихо, одиноко шла куда-то, переходя из улицы в улицу, немая и черная, точно воплощение несчастий города, а вокруг, преследуя ее, жалобно ползали печальные звуки: стоны, плач, молитвы и угрюмый говор солдат, потерявших надежду на победу.

Гражданка и мать, она думала о сыне и родине: во главе людей, разрушавших город, стоял ее сын, веселый и безжалостный красавец; еще недавно она смотрела на него с гордостью, как на драгоценный свой подарок родине, как на добрую силу, рожденную ею в помощь людям города – гнезда, где она родилась сама, родила и выкормила его. Сотни неразрывных нитей связывали ее сердце с древними камнями, из которых предки ее построили дома и сложили стены города, с землей, где лежали кости ее кровных, с легендами, песнями и надеждами людей – теряло сердце матери ближайшего ему человека и плакало: было оно подобно весам, но, взвешивая любовь к сыну и городу, не могло понять – что легче, что тяжелей.

Так ходила она ночами но улицам, и многие, не узнавая ее, пугались, принимали черную фигуру за олицетворение смерти, близкой всем, а узнавая, молча отходили прочь от матери изменника.

Но однажды, в глухом углу, около городской стеньг, она увидала другую женщину: стоя на коленях около трупа, неподвижная, точно кусок земли, она молилась, подняв скорбное лицо к звездам, а на стене, над головой ее, тихо переговаривались сторожевые и скрежетало оружие, задевая камни зубцов.

Мать изменника спросила:

– Сын. Муж убит тринадцать дней тому назад, а этот – сегодня.

И, поднявшись с колен, мать убитого покорно сказала:

– Мадонна всё видит, всё знает, и я благодарю ее!

– За что? – спросила первая, а та ответила ей:

– Теперь, когда он честно погиб, сражаясь за родину, я могу сказать, что он возбуждал у меня страх: легкомысленный, он слишком любил веселую, жизнь, и было боязно, что ради этого он изменит городу, как это сделал сын Марианны, враг бога и людей, предводитель наших врагов, будь он проклят, и будь проклято чрево, носившее его!..

Закрыв лицо, Марианна отошла прочь, а утрем на другой день явилась к защитникам города и сказала:

– Или убейте меня за то, что мой сын стал врагом вашим, или откройте мне ворота, я уйду к нему…

Они ответили:

– Ты – человек, и родина должна быть дорога тебе; твой сын такой же враг для тебя, как и для каждого из нас.

– Я – мать, я его люблю и считаю себя виновной в том, что он таков, каким стал.

Тогда они стали советоваться, что сделать с нею, и решили:

– По чести – мы не можем убить тебя за грех сына, мы знаем, что ты не могла внушить ему этот страшный грех, и догадываемся, как ты должна страдать. Но ты не нужна городу даже как заложница – твой сын не заботится о тебе, мы думаем, что он забыл тебя, дьявол, и – вот тебе наказание, если ты находишь, что заслужила его! Это нам кажется страшнее смерти!

– Да! – сказала она. – Это – страшнее.

Они открыли ворота пред нею, выпустили ее из города и долго смотрели со стены, как она шла по родной земле, густо насыщенной кровью, пролитой ее сыном: шла она медленно, с великим трудом отрывая ноги от этой земли, кланяясь трупам защитников города, брезгливо отталкивая ногою поломанное оружие, – матери ненавидят оружие нападения, признавая только то, которым защищается жизнь.

Она как будто несла в руках под плащом чашу, полную влагой, и боялась расплескать ее; удаляясь, она становилась всё меньше, а тем, что смотрели на нее со стены, казалось, будто вместе с нею отходит от них уныние и безнадежность.

Видели, как она на полпути остановилась и, сбросив с головы капюшон плаща, долго смотрела на город, а там, в лагере врагов, заметили ее, одну среди поля, и, не спеша, осторожно, к ней приближались черные, как она, фигуры.

Подошли и спросили – кто она, куда идет?

– Ваш предводитель – мой сын, – сказала она, и ни один из солдат не усумнился в этом. Шли рядом с нею, хвалебно говоря о том, как умен и храбр ее сын, она слушала их, гордо подняв голову, и не удивлялась – ее сын таков и должен быть!

И вот она пред человеком, которого знала за девять месяцев до рождения его, пред тем, кого она никогда не чувствовала вне своего сердца, – в шелке и бархате он пред нею, и оружие его в драгоценных камнях. Всё – так, как должно быть; именно таким она видела его много раз во сне – богатым, знаменитым и любимым.

– Мать! – говорил он, целуя ее руки. – Ты пришла ко мне, значит, ты поняла меня, и завтра я возьму этот проклятый город!

– В котором ты родился, – напомнила она.

Опьяненный подвигами своими, обезумевший в жажде еще большей славы, он говорил ей с дерзким жаром молодости:

– Я родился в мире и для мира, чтобы поразить его удивлением! Я щадил этот город ради тебя – он как заноза в ноге моей и мешает мне так быстро идти к славе, как я хочу этого. Но теперь – завтра – я разрушу гнездо упрямцев!

– Где каждый камень знает и помнит тебя ребенком, – сказала она.

– Камни – немы, если человек не заставит их говорить, – пусть горы заговорят обо мне, вот чего я хочу!

– Но – люди? – спросила она.

– О да, я помню о них, мать! И они мне нужны, ибо только в памяти людей бессмертны герои!

Она сказала:

– Герой – это тот, кто творит жизнь вопреки смерти, кто побеждает смерть…

– Нет! – возразил он. – Разрушающий так же славен, как и тот, кто созидает города. Посмотри – мы не знаем, Эней или Ромул построили Рим, но – точно известно имя Алариха и других героев, разрушавших этот город.

– Который пережил все имена, – напомнила мать. Так говорил он с нею до заката солнца, она всё реже перебивала его безумные речи, и всё ниже опускалась ее гордая голова.

Мать – творит, она – охраняет, и говорить при ней о разрушении значит говорить против нее, а он не знал этого и отрицал смысл ее жизни.

Мать – всегда против смерти; рука, которая вводит смерть в жилища людей, ненавистна и враждебна Матерям, – ее сын не видел этого, ослепленный холодным блеском славы, убивающим сердце.

И он не знал, что Мать – зверь столь же умный, безжалостный, как и бесстрашный, если дело идет о жизни, которую она, Мать, творит и охраняет.

Сидела она согнувшись, и сквозь открытое полотнище богатой палатки предводителя ей был виден город, где она впервые испытала сладостную дрожь зачатия и мучительные судороги рождения ребенка, который теперь хочет разрушать.

Багряные лучи солнца обливали стены и башни города кровью, зловеще блестели стекла окон, весь город казался израненным, и через сотни ран лился красный сок жизни; шло время, и вот город стал чернеть, как труп, и, точно погребальные свечи, зажглись над ним звезды.

Она видела там, в темных домах, где боялись зажечь огонь, дабы не привлечь внимания врагов, на улицах, полных тьмы, запаха трупов, подавленного шёпота людей, ожидающих смерти, – она видела всё и всех; знакомое и родное стояло близко пред нею, молча ожидая ее решения, и она чувствовала себя матерью всем людям своего города.

С черных вершин гор в долину спускались тучи и, точно крылатые кони, летели на город, обреченный смерти.

– Может быть, мы обрушимся на него еще ночью, – говорил ее сын, – если ночь будет достаточно темна! Неудобно убивать, когда солнце смотрит в глаза и блеск оружия ослепляет их – всегда при этом много неверных ударов, – говорил он, рассматривая свой меч.

Мать сказала ему:

– Иди сюда, положи голову на грудь мне, отдохни, вспоминая, как весел и добр был ты ребенком и как все любили тебя…

Он послушался, прилег на колени к ней и закрыл глаза, говоря:

– Я люблю только славу и тебя, за то, что ты родила меня таким, каков я есть.

– А женщины? – спросила она, наклонясь над ним.

– Их – много, они быстро надоедают, как всё слишком сладкое.

Она спросила его в последний раз:

– И ты не хочешь иметь детей?

– Зачем? Чтобы их убили? Кто-нибудь, подобный мне, убьет их, а мне это будет больно, и тогда я уже буду стар и слаб, чтобы отмстить за них.

– Ты красив, но бесплоден, как молния, – сказала она, вздохнув.

Он ответил, улыбаясь:

– Да, как молния…

И задремал на груди матери, как ребенок.

Тогда она, накрыв его своим черным плащом, воткнула нож в сердце его, и он, вздрогнув, тотчас умер – ведь она хорошо знала, где бьется сердце сына. И, сбросив труп его с колен своих к ногам изумленной стражи, она сказала в сторону города:

– Человек – я сделала для родины всё, что могла; Мать – я остаюсь со своим сыном! Мне уже поздно родить другого, жизнь моя никому не нужна.

И тот же нож, еще теплый от крови его – ее крови, – она твердой рукою вонзила в свою грудь и тоже верно попала в сердце, – если оно болит, в него легко попасть.

XII

Звенят цикады.

Словно тысячи металлических струн протянуты в густой листве олив, ветер колеблет жесткие листья, они касаются струн, и эти легкие непрерывные прикосновения наполняют воздух жарким, опьяняющим звуком. Это – еще не музыка, но кажется, что невидимые руки настраивают сотни невидимых арф, и всё время напряженно ждешь, что вот наступит момент молчания, а потом мощно грянет струнный гимн солнцу, небу и морю.

Дует ветер, деревья качаются и точно идут с горы к морю, встряхивая вершинами. О прибрежные камни равномерно и глухо бьет волна; море – всё в живых белых пятнах, словно бесчисленные стаи птиц опустились на его синюю равнину, все они плывут в одном направлении, исчезают, ныряя в глубину, снова являются и звенят чуть слышно. И, словно увлекая их за собою, на горизонте качаются, высоко подняв трехъярусные паруса, два судна, тоже подобные серым птицам; всё это – напоминая давний, полузабытый сон – не похоже на жизнь.

– К ночи разыграется крепкий ветер! – говорит старый рыбак, сидя в тени камней, на маленьком пляже, усеянном звонкой галькой.

Прибой набросал на камни волокна пахучей морской травы – рыжей, золотистой и зеленой; трава вянет на солнце и горячих камнях, соленый воздух насыщен терпким запахом йода. На пляж одна за другой вбегают кудрявые волны.

Старый рыбак похож на птицу – маленькое стиснутое лицо, горбатый нос и невидимые в темных складках кожи, круглые, должно быть, очень зоркие глаза. Пальцы рук крючковаты, малоподвижны и сухи.

– Полсотни лет тому назад, синьор, – говорит старик, в тон шороху волн и звону цикад, – был однажды вот такой же веселый и звучный день, когда всё смеется и поет. Моему отцу было сорок, мне – шестнадцать, и я был влюблен, это – неизбежно в шестнадцать лет и при хорошем солнце.

– «Поедем, Гвидо, за пеццони», – сказал отец. – Пеццони, синьор, очень тонкая и вкусная рыба с розовыми плавниками, ее называют также коралловой рыбой, потому что она водится там, где есть кораллы, очень глубоко. Ее ловят, стоя на якоре, крючком с тяжелым грузилом. Красивая рыба.

– И мы поехали, ничего не ожидая, кроме хорошей удачи. Мой отец был сильный человек, опытный рыбак, но незадолго перед этим он хворал – болела грудь, и пальцы рук у него были испорчены ревматизмом – болезнь рыбаков.

– Это очень хитрый и злой ветер, вот этот, который так ласково дует на нас с берега, точно тихонько толкая в море, – там он подходит к вам незаметно и вдруг бросается на вас, точно вы оскорбили его. Барка тотчас сорвана и летит по ветру, иногда вверх килем, а вы – в воде. Это случается в одну минуту, вы не успеете выругаться или помянуть имя божие, как вас уже кружит, гонит в даль. Разбойник честнее этого ветра. Впрочем – люди всегда честнее стихии.

– Да, так вот этот ветер и ударил нас в четырех километрах от берега – совсем близко, как видите, ударил неожиданно, как трус и подлец.

– «Гвидо! – сказал родитель, хватая весла изуродованными руками. – Держись, Гвидо! Живо – якорь!»

– Но пока я выбирал якорь, отец получил удар веслом в грудь – вырвало весла из рук у него – он свалился на дно без памяти. Мне некогда было помочь ему, каждую секунду нас могло опрокинуть. Сначала – всё делается быстро: когда я сел на весла – мы уже неслись куда-то, окруженные водной пылью, ветер срывал верхушки волн и кропил нас, точно священник, только с лучшим усердием и совсем не для того, чтобы смыть наши грехи.

– «Это серьезно, сын мой! – сказал отец, придя в себя и взглянув в сторону берега. – Это – надолго, дорогой мой».

– Если молод – не легко веришь в опасность, я пытался грести, делал всё, что надо делать в воде в опасную минуту, когда этот ветер – дыхание злых дьяволов – любезно роет вам тысячи могил и бесплатно поет реквием.

– «Сиди смирно, Гвидо, – сказал отец, усмехаясь и стряхивая воду с головы. – Какая польза ковырять море спичками? Береги силу, иначе тебя напрасно станут ждать дома».

– Бросают зеленые волны нашу маленькую лодку, как дети мяч, заглядывают к нам через борта, поднимаются над головами, ревут, трясут, мы падаем в глубокие ямы, поднимаемся на белые хребты – а берег убегает от нас всё дальше и тоже пляшет, как наша барка. Тогда отец говорит мне:

– «Ты, может быть, вернешься на землю, я – нет! Послушай, что я буду говорить тебе о рыбе и работе…»

– И он стал рассказывать мне всё, что знал о привычках тех и других рыб, – где, когда и как успешнее ловить их.

– «Может быть, нам лучше помолиться, отец?» – предложил я, когда понял, что дела наши плохи: мы были точно пара кроликов в стае белых псов, отовсюду скаливших зубы на нас.

– «Бог видит всё! – сказал он. – Ему известно, что вот люди, созданные для земли, погибают в море и что один из них, не надеясь на спасение, должен передать сыну то, что он знает. Работа нужна земле и людям – бог понимает это…»

– И, рассказав мне всё, что знал о работе, отец стал говорить о том, как надо жить с людьми.

– «Время ли теперь учить меня? – сказал я. – На земле ты не делал этого!»

– «На земле я не чувствовал смерть так близко».

– Ветер выл, как зверь, и плескал волны – отцу приходилось кричать, чтобы я слышал, и он кричал:

– «Всегда держись так, как будто никого нет лучше тебя и нет никого хуже, – это будет верно! Дворянин и рыбак, священник и солдат – одно тело, и ты такой же необходимый член его, как все другие. Никогда не подходи к человеку, думая, что в нем больше дурного, чем хорошего, – думай, что хорошего больше в нем, – так это и будет! Люди дают то, что спрашивают у них».

– Это, конечно, было сказано не сразу, а так, знаете точно команда: нас бросало с волны на волну, и то снизу, то сверху сквозь брызги воды я слышал эти слова. Многое уносил ветер раньше, чем оно доходило до меня, многого я не мог понять – время ли учиться, синьор, когда каждая минута грозит смертью! Мне было страшно, я первый раз видел море таким бешеным и чувствовал себя столь бессильным в нем. И я не могу сказать – тогда или после, вспоминая об этих часах, я испытал чувство, которое и по сей день живо в памяти моего сердца.

– Как теперь вижу родителя: он сидит на дне барки, раскинув больные руки, вцепившись в борта пальцами, шляпу смыло с него, волны кидаются на голову и на плечи ему то справа, то слева, бьют сзади и спереди, он встряхивает головою, фыркает и время от времени кричит мне. Мокрый он стал маленьким, а глаза у него огромные от страха, а может быть, от боли. Я думаю – от боли.

– «Слушай! – кричал мне. – Эй – слышишь?»

– Иногда я отвечал ему:

– «Слышу!»

– «Помни – всё хорошее от человека».

– «Ладно!» – отвечаю я.

– Никогда он не говорил так со мною на земле. Был веселый, добрый, но мне казалось, что он смотрит на меня насмешливо и недоверчиво, что я для него еще ребенок. Иногда это обижало меня – юность самолюбива.

– Его крики укрощали мой страх, должно быть, поэтому я так хорошо помню всё.

Старик рыбак помолчал, поглядел в белое море, улыбнулся и сказал, подмигнув:

– Приглядевшись к людям, я знаю, синьор, помнить – это всё равно, что понимать, а чем больше понимаешь, тем более видишь хорошего, – уж это так, поверьте!

– Да, так вот – помню я его милое мне мокрое лицо и огромные глаза – смотрели они на меня серьезно, с любовью, и так, что я знал тогда – мне суждено погибнуть не в этот день. Боялся, но знал, что не погибну.

– Нас, конечно, опрокинуло. Вот – мы оба в кипящей воде, в пене, которая ослепляет нас, волны бросают наши тела, бьют их о киль барки. Мы еще раньше привязали к банкам всё, что можно было привязать, у нас в руках веревки, мы не оторвемся от нашей барки, пока есть сила, но – держаться на воде трудно. Несколько раз он или я были взброшены на киль и тотчас смыты с него. Самое главное тут в том, что кружится голова, глохнешь и слепнешь – глаза и уши залиты водой, и очень много глотаешь ее.

– Это тянулось долго – часов семь, потом ветер сразу переменился, густо хлынул к берегу, и нас понесло к земле. Тут я обрадовался, закричал:

– «Держись!»

– Отец тоже кричал что-то, я понял одно слово:

– «Разобьет…»

– Он думал о камнях, они были еще далеко, я не поверил ему. Но он лучше меня знал дело, – мы неслись среди гор воды, присосавшись, точно улитки, к нашей кормилице, порядочно избитые об нее, уже обессиленные и онемевшие. Это длилось долго, но когда стали видны темные горы берега – всё пошло с невыразимой быстротой. Качаясь, они подвигались к нам, наклонялись над водой, готовые опрокинуться на головы наши, – раз, раз – подкидывают белые волны наши тела, хрустит наша барка, точно орех под каблуком сапога, я оторван от нее, вижу изломанные черные ребра скал, острые, как ножи, вижу голову отца высоко надо мною, потом – над этими когтями дьяволов. Его поймали часа через два, с переломанной спиною и разбитым, до мозга, черепом. Рана на голове была огромная, часть мозга вымыло из нее, но я помню серые, с красными жилками, кусочки в ране, точно мрамор или пена с кровью. Изуродован был он ужасно, весь изломан, но лицо – чисто, спокойно, и глаза хорошо, плотно закрыты.

– Я? Да, я тоже был порядочно измят, на берег меня втащили без памяти. Нас принесло к материку, за Амальфи28
Амальфи – город на побережье Салернского залива.

– чуждое место, но, конечно, свои люди – тоже рыбаки, такие случаи их не удивляют, но делают добрыми: люди, которые ведут опасную жизнь, всегда добры!

– Я думаю, что не сумел рассказать про отца так, как чувствую, и то, что пятьдесят один год держу в сердце, – это требует особенных слов, даже, может быть, песни, но – мы люди простые, как рыбы, и не умеем говорить так красиво, как хотелось бы! Чувствуешь и знаешь всегда больше, чем можешь сказать.

– Тут всё дело в том, что он, мой отец, в час смерти, зная, что ему не избежать ее, не испугался, не забыл обо мне, своем сыне, и нашел силу и время передать мне всё, что он считал важным. Шестьдесят семь лет прожил я и могу сказать, что всё, что он внушил мне, – верно!

Старик снял свой вязаный колпак, когда-то красный, теперь бурый, достал из него трубку и, наклонив голый, бронзовый череп, сильно сказал:

– Всё верно, дорогой синьор! Люди таковы, какими вы хотите видеть их, смотрите на них добрыми глазами, и вам будет хорошо, им – тоже, от этого они станут еще лучше, вы – тоже! Это – просто!

Ветер становился всё крепче, волны выше, острее и белей; выросли птицы на море, они всё торопливее плывут в даль, а два корабля с трехъярусными парусами уже исчезли за синей полосой горизонта.

Крутые берега острова в пене волн, буяня, плещет синяя вода, и неутомимо, страстно звенят цикады.

Одиннадцатый рассказ из серии "Сказки об Италии". «Сказки об Италии» - цикл из 27 небольших рассказов Максима Горького. Цикл был создан в период 1911-1913гг., во время первой эмиграции писателя. Горький жил в Италии на острове Капри, но много путешествовал по другим городам страны. Впечатления от увиденного легли в основу «Сказок об Италии».

В 1906 году Максим Горький из-за туберкулеза уезжает в Италию. В октябре он прибывает на остров Капри, где проживет семь следующих лет. В 1911 году Горький начинает писать рассказы будущего цикла. В их основе впечатления писателя от увиденного во время путешествия по Италии. Кроме того многие сюжеты были взяты из материалов рабочего движения Италии и из газетных сообщений о судебных процессах. Сказки печатались в большевистских периодических изданиях по отдельности. Только в 1912 году в России выходит первое отдельное издание цикла под названием «Сказки». Рассказы в сборнике подверглись цензурным изъятиям и были поданы не в той последовательности, на которой настаивал Горький. На титульном листе был напечатан эпиграф из Андерсена: «Нет сказок лучше тех, которые создает сама жизнь». Книга была посвящена гражданской жене автора А. Ф. Андреевой.

Помимо России сказки получили распространение в Италии, Франции, Германии. В отличие от рабочей прессы, в буржуазной критике рассказы подверглись нападкам. Критиковалась тематика рассказов, также их заглавие. Горький продолжает работу над рассказами до своего возвращения в Россию в 1913 году. После революции 1917 года сказки были опубликованы без цензуры и в последовательности Горького. Своё название «Сказки об Италии» цикл получил лишь в 1923 году.
http://ru.wikipedia.org/wiki/Сказки_об_Италии
http://www.bookol.ru/proza-main/russkaya_klassicheskaya_proza/19894.htm

Макси́м Го́рький, также известный как Алексе́й Макси́мович Го́рький (при рождении Алексе́й Макси́мович Пешко́в; 16 (28) марта 1868, Нижний Новгород, Российская империя - 18 июня 1936, Горки, Московская область, СССР) - русский писатель, прозаик, драматург. Один из самых значительных и известных в мире русских писателей и мыслителей. На рубеже XIX и XX веков прославился как автор произведений с революционной тенденцией, лично близкий социал-демократам и находившийся в оппозиции царскому режиму.

Первоначально Горький скептически отнёсся к Октябрьской революции. Однако после нескольких лет культурной работы в Советской России (в Петрограде руководил издательством «Всемирная литература», ходатайствовал перед большевиками за арестованных) и жизни за рубежом в 1920-е годы (Берлин, Мариенбад, Сорренто), вернулся в СССР, где в последние годы жизни получил официальное признание как «буревестник революции» и «великий пролетарский писатель», основатель социалистического реализма.

Поддерживал идеи богостроительства, в 1909 году помогал участникам этого течения содержать фракционную школу на острове Капри (Каприйская школа) для рабочих, которую Ленин называл «литераторским центром богостроительства».
http://ru.wikipedia.org/wiki/Горький,_Алексей_Максимович

Наталья Сергеевна Рашевская (26 октября 1893, Двинская крепость (ныне Даугавпилс), Российская империя - 18 марта 1962, Ленинград, СССР) - российская, советская актриса театра и кино, режиссёр, сценарист, театральный педагог. Народная артистка РСФСР (1957).

Http://ru.wikipedia.org/wiki/Рашевская,_Наталья_Сергеевна_

Изучая краткое содержание по главам романа Горького «Мать», можно понять, почему это произведение впервые было издано в США. На автор опубликовал его лишь в 1907–1908 гг., оно имело большие изменения, касающиеся цензуры. Оригинал без изменений русские читатели смогли увидеть уже после .

Вконтакте

История создания

Хотя работа над произведением происходила в середине 1906 года, первые наброски были сделаны еще в 1903. К середине октября из Америки Горький переезжает поближе к Росси и – в Италию, где заканчивает первую редакцию. История создания романа связана с тесным знакомством автора и рабочих-сормовцев. В качестве материала для создания романа «Мать» послужили действия, происходящие на Сормовском заводе, в Нижнем Новгороде.

Он стал свидетелем подготовки к майской демонстрации и суда над ее участниками. Близкое общение с трудовым коллективом предприятия в 1901–1902 гг. позволило Горькому собрать материал, послуживший основанием для создания романа , где главный герой Павел Власов и его друг Андрей Находка переживают аналогичные события.

Важно! Внимание автора уделяется силе протестующего угнетенного класса, называемого пролетариатом. Он отображает его борьбу и в других ранних произведениях. Например, пьеса «Мещане», раскрывающая образ рабочего революционера или «Враги», отображающей события первой русской революции.

Семья главного героя

Образ Павла Власова в романе Горького «Мать» начинается с описания героя в 14-летнем возрасте. Отца главного героя звали Михаил, он был фабричным слесарем, которого недолюбливали коллеги. Грубый, сварливый характер, отражающийся на близких: жена и ребенок периодически избивались. Перед смертью, придя домой с работы, он решил проучить сына, потаскать за волосы. Павел схватил тяжелый молоток – отец побоялся трогать юношу. После инцидента Михаил замкнулся, а когда умер от грыжи, никто не сожалел.

После этого Павел продолжает работать на фабрике. Внезапно он меняется, по праздникам начинает ходить гулять, приносит и читает запрещенную литературу. Матери объясняет свое поведение желанием знать правду, за которую могут отправить на каторгу, посадить в тюрьму.

Каждую субботу в доме героя собираются революционеры. Они занимаются чтением книг, поют запрещенные песни, характеризуют государственный строй, обсуждают жизнь рабочих.

Мать понимает: «социалист» – страшное слово, однако симпатизирует товарищам сына. Ниловне всего 40 лет, но автор описывает ее пожилой женщиной, сломленной тяжелым беспросветным бытом, сложной судьбой.

Развитие сюжета

Максим Горький в романе «Мать» раскрыл материнскую любовь Ниловны : она сближается с друзьями сына, при этом отношения с Павлом становятся лучше. Среди гостей, посещающих дом, автор выделяет нескольких:

• Наташа – молодая девушка из богатой семьи, оставившая родителей, приехавшая работать учительницей;
• Николай Иванович – начитанный, умный мужчина, всегда может найти интересную тему и рассказать рабочим;
• Сашенька – дочь помещика, ушедшая из семьи ради идеи;
• Андрей Находка – молодой человек, выросший сиротой.

Пересказ краткого содержания романа Горького «Мать» раскрывает жизнь революционеров. Ниловна чувствует, что Павел и Сашенька любят друг друга , однако, для блага революции, молодежь отказывается создавать семью, так как это может отвлечь от важного дела. Андрей Находка понимает, что такое материнская любовь: хозяйка дома относится к нему как к родному. Вскоре Власовы приглашают его жить с ними, и тот соглашается.

Раскрутка сюжета и очередное представление образа Павла Михайловича Власова в романе Горького «Мать» начинается эпизодом, называющимся «болотная копейка» . Краткое содержание заключается в следующем: руководство фабрики облагает и без того небольшую зарплату рабочих дополнительным побором. Предназначаться он будет для обживания болотных земель, расположенных неподалеку от стен предприятия. Главный герой решает уделить этому внимание и пишет заметку в городскую газету. Отнести текст в редакцию вызывается мать изменника. Сам он в это время возглавляет митинг, проходящий на заводе. Однако директор с первого слова успокаивает толпу и отправляет всех по рабочим местам. Павел понимает, что люди не доверяют ему из-за юного возраста. Ночью жандармы уводят Павла в тюрьму.

Мать изменника

О чем произведение Горького «Мать», становится ясно по первым главам. Главная проблематика заключается в раскрытии образа и духа рабочих, борющихся против действующей власти и поборов. После прочтения романа имя, которым звали мать главного героя, вряд ли бы запомнилось, если бы не последующие события, в которых она оказывается на первом плане сюжета романа. Постепенно анализируя смысл книги по главам, мотивация поступков пожилой женщины становится ясна: это материнская любовь.

Сразу после ареста к Ниловне приходит товарищ сына и просит оказать помощь. Дело в том, что всего арестовано 50 человек, но доказать непричастность к митингу можно только продолжением распространения листовок . Мать изменника сына соглашается носить бумаги на завод. Она начинает доставлять на фабрику обеды для рабочих, которые готовит знакомая женщина, пользуется она тем, что старуху не обыскивают. Через некоторое время главные герои, Андрей Находка и Павел Власов, освобождаются.

Внимание! В романе Максима Горького «Мать» образ главных героев изображен так, что после выхода из тюрьмы они не пугаются, а продолжают заниматься подпольной деятельностью.

Снова арест

Рабочие готовятся к празднику Первое мая. Планируется пройти шествием по улицам города и произнести речь на заводской площади. Павел не может ни о чем думать, кроме того, что возглавит шествие, неся в руках красное знамя свободы.

Однако жандармы и солдаты перегораживают демонстрантам путь и разгоняют процессию. Многие оказываются за решеткой , и Власов среди них.

Ниловна присутствовала при аресте сына, она все видела. Тот, кто написал «Мать», прекрасно понимал, что творится в материнском сердце. Дальнейшее развитие событий характеризуется спонтанными и необдуманными действиями пожилой женщины: она поднимает обрывок знамени, которое нес ее единственный сын, и уносит домой.

После описанных событий старуху забирает Николай Иванович (такие условия между ним, Андреем и Павлом были оговорены заранее). В сердце матери горит пламя желания лучшей жизни и одновременной обиды за судьбу сына, поэтому она ведет активную подпольную деятельность :

• разносит подпольные книги, журналы;
• беседует с людьми, слушает рассказы;
• убеждает их присоединиться.

Путешествуя по губернии, Ниловна видит, как бедно живет простой народ, не имеющий возможности пользоваться огромными богатствами родной земли. Возвращаясь обратно, мать спешит на свидание с Павлом. Друзья переживают за лучшего товарища, пытаются устроить побег, инициатором которого становится Сашенька. Герой отказывается от помощи, объясняя свои действия желанием выступить с речью перед судом.

На суде

Максим Горький написал о суде Павла как о печальной картине прошедшего времени: речи адвоката, судьи, прокурора воспринимаются как одна. Слова Павла Власова прозвучали громко и смело. Он не стал говорить слов оправдания, молодой человек пытался объяснить находящимся, кто они – люди нового времени . Хотя их называют бунтовщиками – они социалисты. Лозунг состоит из простых, понятных слов:

• Власть народу!
• Средства производства – народу!
• Труд – обязателен для всех граждан!

Судья негативно отнесся к заявлениям молодого революционера и выносит приговор: «Все задержанные высылаются на поселение в Сибирь». Мать скептично относится к приговору для сына, осознавая решение суда лишь спустя некоторое время. Ниловна не верит в возможность разлучения с единственным Павлом на долгие годы.

Проблематика романа Горького «Мать» затрагивает последние главы произведения. Суд выносит приговор: обвиняемые ссылаются на поселение. Сашенька собирается ехать следом за возлюбленным, Ниловна планирует приехать, если у сына появятся внуки.

Однако во время перевозки напечатанной судебной речи Павла в соседний город пожилая женщина узнает во взгляде молодого человека знакомые черты.

Он присутствовал в здании суда, рядом с тюрьмой. Парень шепчет сторожу, тот подходит к матери, называет ее воровкой. Последняя, в свою очередь, называет обвинение ложью, протягивая окружающим листовки с речью сына. Подоспевший жандарм хватает женщину за горло, в ответ слышится хрип и восклицания людей, видящих это зрелище.

Постепенно следуя по главам, женщина не осознает: из обычной матери, сын которой находится в заключении, она превратилась в мать изменника. Краткое содержание сюжета произведения не позволяет полностью окунуться в круговорот проблем, нахлынувших на простую русскую героиню. Проблематика романа Горького «Мать» затрагивает широкую популярность революционных идей среди рабочего класса .

В качестве изображенного предмета автор показывает жизнь обычного человека, становящегося личностью, способного думать и размышлять. Произведение является социально-политической книгой, толкающей на выявление перспективной идеи зарождения упорной борьбы с угнетающим классом.

Краткое изложение романа Горького «Мать»

Разбор романа Максима Горького «Мать»

Вывод

Отдельно следует упомянуть, что главные герои романа Горького «Мать» были придуманы после знакомства с революционерами, из-за которого автору пришлось эмингрировать в Америку. Значение романа заключается в том, что автор писал для миллионов , он старался сделать так, чтобы его произведения были просты и понятны. Но, несмотря на это, после того как роман был написан и издан, Горький не был доволен своим произведением, так же, как и многими другими.

Одна у него и Родина»

Цели:

общие - подвести учащихся к пониманию, что человек,

предавший свою родину, предает и свою родную мать
частные - проанализировать сказку М.Горького «Мать

изменника» и «Балладу о матери» Л.Татьяничевой;

ответить на вопросы:

Можно ли остаться верным сыном, став предателем Родины?

Можно ли изменить Родине, не изменив матери?
Оборудование к уроку: тексты сказки «Мать изменника», «Баллады о матери», репродукции картин.

Эпиграф к уроку:

Легче сердце свое казнить,

Легче с разумом быть в раздоре.

С материнским горем

Сравнить

Л.Татьяничева

2. Читательская и аналитическая деятельность по сказке Мать изменника».

3. Читательская и аналитическая деятельность по стихотворению

Л. Татьяничевой «Баллада о матери».

1. 
   Вывод.

Ход урока:

1. 
   Вызов интереса.

1. Слово учителя.

Что может быть на свете священнее имени матери!..

Человек, еще не сделавший ни шагу по земле и только-только начинающий лопотать , неуверенно и старательно складывает по слогам «ма-ма» и, почувствовав свою удачу, смеется, счастливый…

Почерневший от бессонной работы хлебороб прижимает к почерневшим устам пригоршню такой же темной земли, довольно родившей и ржи и пшеницы, благодарно произносит: «Спасибо, кормилица-мать…»

Солдат, наткнувшийся на встречный осколок и павший на землю, слабеющей рукой посылает последнюю пулю врагу: «За Родину-мать!»

Все самые дорогие святыни названы и озарены именем матери, потому что с именем этим связано и само понятие жизни.

2 Народная мудрость слово «мать» поставило рядом с другим великим словом – «Родина».

Сила скрытая,

Да еще слеза

Непролитая…

Вырос луч зари

В красный столб огня.

• 
  Или сам умри,

Вздрогнул сын.

Как подбитый зверь.

• 
  Уходи, - кричит, -

Взвел тугой курок.

Ох и крут порог!

И раздался гром,

Сотрясая дом.

…Шаткий шаг нескор.

Дробен сердца стук.

Партизанский бор

Зашумел вокруг.

Заскулил мороз

Псом на привязи.

Плачет мать без слез:

Слезы вымерзли!

1. 
   Аналитическая беседа.

Кто пришел вершить суд в дом бургомистра? («Правый суд вершить мать сама взялась»)

Как вы понимаете выражение «правый суд»? (Это суд чести, совести, он не подвластен никому, потому что он правый.)

Как встретил сын свою мать? (Он был взъярен , потому что мать выдвинула требование: «Иль меня убей, или сам умри!»)

Какие слова характеризует состояние сына-предателя? (Сын «взъярен», «молчит, как подбитый зверь», «мне не жить теперь»)

По каким строчкам видно, что матери тяжела ее миссия? (В глазах матери

«гроза, сила, скрытая, да еще слеза непролитая…»)

С помощью каких средств выразительности автор передает силу требования матери? (В начале стихотворения, когда мать пришла в дом сына, занималась заря - «Встала у дверей на подол зари», а потом ее требования становятся категоричным, и заря превращается « в красный столб огня»)

Как мы можем понять , что предательство сына – страшное горе для матери? (После смерти сына «плачет мать без слез: слезы вымерзли!»)

IV. Вывод.
Во все времена у людей слово «мать» ассоциируется со словом «родина». Нельзя оставаться любящим и преданным сыном, не являясь преданным сыном своей Родины. И нельзя оставаться настоящим гражданином, забыв или предав свою родную мать.
V. Творческая работа. Написать сочинение «Мое отношение к поступку матери».