"Кандид, или Оптимизм" (Вольтер): описание и анализ романа из энциклопедии. Философская повесть: «Кандид» Вольтера (И

Произведения третьего периода - это синтетические произведения, которые несут в себе элементы жанра романа-путешествия, воспитательного романа, сатирического обличительного романа. Вольтер создает философские притчи, восточные сказки. И все эти элементы вместе создают особый жанр, который Вольтер называет Философская сказка .

Ее особенности:

Философская сказка Вольтера - это всегда поучение в развлекательной, увеселительной форме какому-то философскому тезису, или это борьба, протест против какого-то существующего философского учения, распространенного в его время.

От сюда следовало:

Главным героем любой философской сказки становится Вольтеровская идея, мысль. Характер героев детально не разрабатывается. Герои нужны как иллюстрация той или иной мысли, как примеры, как свидетельство того или иного философского тезиса. В философской сказке нет понятия характера, индивидуальности, личности героя. Герой - это рупор, выразитель той или иной идеи автора. Философская сказка характеризуется многообразием ее трактовок данного сюжета. Сказка обычно строится на гротескном материале («сидят людей половины» Маяковский). Гротеск - обязательный элемент сказки, очень часто низовой гротеск, телесное начало выносится на первый план (старуха из Кандида утратила половину зада). Этот гротеск всегда играет особую комедийную роль. Самые страшные сцены имеют не только страшный, неэстетичный характер, но используются как низовой гротеск, в комедийном плане. Смешное и страшное соединяются, меняются постоянно местами.

Одна из самых известных философских сказок Вольтера - «Кандид или оптимизм» (простодушный, нерешительный, наивный, неприспособленный).

По сюжету - это история поисков по белу свету своей возлюбленной. В действительности это рассказ о жизни народов разных стран Востока и Европы, об их обычаях, религиях, привычках, одеждах, плясках. Это яростная борьба с католической религией. Это философское обличение очень распространенной во времена Вольтера теории Лейбница, о том, что в мире все прекрасно и что, наш мир - прекраснейший из миров.

С официальным опереточным оптимизмом, который воспринимает жизнь только в ее внешней, смеховой форме, не видя, что реально она собой представляет - это цель Вольтера. Эту философию оптимизма проповедует некий пан Глосс, человек, который болел всеми приличными и неприличными болезнями на свете, который попадал миллион раз в плен, который похож на Панурга Рабле. Панглосс утверждает, что воля человека совершенно свободна, мы живем в свободной стране. И совершенно логично, что человеку дают выбор, при совершении им преступления, выбрать наказание из предложенных. Или 36 раз пройти сквозь строй солдат, которые будут бить его нагайками или 12 пуль в лоб. В таком абсурде, гротескной нелепости выражается идея осмеяния свободы, независимости человека.

Вольтер абсолютно профессиональную логичную фразу делает совершенно абсурдной.

Как было устроено прекрасное аутодафе, чтобы избавиться от землетрясения, и как Кандид был высечен. Величественный стиль, величественный ритм, но все абсурдно. Речь идет о реальном землетрясении в Лиссабоне. После землетрясения, которое разрушило три четверти Лиссабона, мудрецы страны не нашли способа более верного для спасения от окончательной гибели, чем устройство для народа прекрасного зрелища аутодафе.

Фраза алогичная.

Во второй фразе повторяется то же самое другими словами. Кольцо проповедей, в котором нет ни начала, ни конца, которые запутывают вас в некое кольцо, из которого вы выбраться не можете.

Университет в Коимбре постановил, что сожжение нескольких человек на малом огне, но с большой церемонией, есть, несомненно, верное средство остановить содрогание земли.

Сказано то же самое, но вот это повторение и свидетельствует о нелепости, глупости, о том, что мысль статичная, не развивается, и что все догматы, которые даются, статичны по сути своей.

Формальная логика и абсурд содержания:

Вследствие этого схватили одного бискайца, уличенного в том, что он женился на собственной куме, и двух португальцев, которые срезали сало с цыпленка, прежде чем его съесть; (какая связь?) Были схвачены сразу после обеда доктор Панглос и его ученик Кандид, один за то, что говорил, другой за то, что слушал с одобрительным видом; Лицемерие, создание образа лицемерия: Обоих порознь отвели в чрезвычайно прохладные помещения, обитателей которых никогда не беспокоило солнце; Как красиво сказано про тюрьму! Через неделю того и другого одели в санбенито и увенчали бумажными митрами; Поскольку схвачены за разное, то и наказания должны быть разными: Митра и санбенито Кандида были расписаны опрокинутыми огненными языками и дьяволами,у которых, однако, не было ни хвостов, ни когтей; дьяволы же Панглоса были хвостатые и когтистые, и огненные языки стояли прямо;

Ну очень большая разница!

В таком одеянии они прошествовали к месту казни и выслушали очень возвышенную проповедь под прекрасные звуки заунывных песнопений; Кандид был высечен в такт пению, бискаец и те двое, которые не хотели есть сало, были сожжены, а Панглос был повешен, хотя это и шло наперекор обычаю.

Это огромный абзац, где нет точек, одни точки с запятыми. И последнее предложение:

В тот же день земля с ужасающим грохотом затряслась снова.

Это последнее коротенькое маленькое предложение перечеркивает весь этот огромный абзац, который якобы громоздит все меры, принятые для предотвращения землетрясения. То есть сам стиль погружает нас в эту обстановку веселого лицедействия, в котором мы участники этого процесса, и в котором мы понимаем абсурд и лицемерие всех проповедей, которые произносятся.

Что может быть прекраснее, подвижнее, великолепнее и слаженнее, чем две армии! Трубы, дудки, гобои, барабаны, пушки создавали музыку столь гармоничную, какой не бывает и в аду. Пушки уложили сначала около шести тысяч человек с каждой стороны; потом ружейная перестрелка избавила лучший из миров не то от девяти, не то от десяти тысяч бездельников, осквернявших его поверхность. Штык также был достаточной причиной смерти нескольких тысяч человек. Общее число достигало тридцати тысяч душ. Кандид, дрожа от страха, как истый философ, усердно прятался во время этой героической бойни.

Та же стилистика, битва названа бойней. Весь восторг от того, как освобождали эту землю от людей написан в сатирическом плане.

Итак, Кандид по разным странам, влюбленный в Кунигунду, которая социально выше его стоит, вышвырнут из замка пинком под зад, странствует, ищет свою Кунигунду, которая попадает в плен к тысячам захватчиков, но остается все так же желанна Кандидом.

В странствии Кандид попадает в страну Эльдорадо. Все здесь счастливы, все прекрасно, нет войн и есть один лишь закон: «никто не должен выходить». Потому что тогда все поймут, насколько занудно живут там, где ничего не происходит, где все готово, где человек ничего не делает. Отрицается благо, которое связано с таким растительным существованием.

Концовка связана с тем, что испытав все возможное горе на земле, он находит свою Кунигунду. Она уже некрасива, но зато как здорово пирожки печет! И герои воссоединяются, они счастливы.

Все маленькое общество прониклось этим похвальным намерением; каждый начал изощрять свои способности. Небольшой участок земли приносил много плодов. Кунигунда, правда, была очень некрасива, но зато превосходно пекла пироги; Пакета вышивала; старуха заботилась о белье. Даже брат Жирофле пригодился: он стал очень недурным столяром, более того -- честным человеком, и Панглос иногда говорил Кандиду: -- Все события неразрывно связаны в лучшем из возможных миров. Если бы вы не были изгнаны из прекрасного замка здоровым пинком в зад за любовь к Кунигунде, если бы не были взяты инквизицей, если бы не обошли пешком всю Америку, если бы не проткнули шпагой барона, если бы не потеряли всех ваших баранов из славной страны Эльдорадо, -- не есть бы вам сейчас ни лимонной корки в сахаре, ни фисташек. -- Это вы хорошо сказали, -- отвечал Кандид, -- но надо возделывать наш сад.

«Возделывать свой сад» - то есть видеть то, что вокруг тебя, и ценить то, что вокруг тебя, преумножать, то, что вокруг тебя, и вкладывать свою душу, труд своих рук в то, что вокруг тебя.

Уничтожается также и модная в то время философия пессимизма, благодаря Панглосу.

Общий смысл произведения: мир не так плох, как говорит философ Мартен, но конечно это не прекраснейший из миров.

Это то, что говорит служанка в романе «Жизнь» Мопассана.

«Возделывать свой сад» - значит принимать жизнь такой, как она есть и трудиться, чтобы она продолжалась.

Панглос - доктор, комический тип, выведенный Вольтером. Будучи беззаботным оптимистом, доктор Панглос то и дело бросает совершенно некстати банальные и оптимистические афоризмы, самое известное из них: «Все идет к лучшему в этом лучшем из миров!».

Панглос преподавал метафизико-теолого-космологонигологию. Он замечательно доказывал, что не бывает следствия без причины и что в этом лучшем из возможных миров замок владетельного барона - прекраснейший из возможных замков, а госпожа баронесса - лучшая из возможных баронесс.

Доказано, - говорил он, - что все таково, каким должно быть; так как все создано сообразно цели, то все необходимо и создано для наилучшей цели. Вот, заметьте, носы созданы для очков, потому мы и носим очки. Ноги, очевидно, назначены для того, чтобы их обувать, вот мы их и обуваем. Камни были сотворены для того, чтобы их тесать и строить из них замки, и вот монсеньор владеет прекраснейшим замком: у знатнейшего барона всего края должно быть наилучшее жилище. Свиньи созданы, чтобы их ели, - мы едим свинину круглый год. Следовательно, те, которые утверждают, что все хорошо, говорят глупость, - нужно говорить, что все к лучшему.

Наивный юноша Кандид, испорченный своим наставником-педантом доктором Панглоссом - использующим метафизическую теологию для того, чтобы приукрасить все существующее в мире природное и моральное зло, парирует все акты коррупции, предательства, насилия и страдания, которые встречаются ему в его приключениях. Во время, которых ему привелось стать свидетелем Лиссабонского землетрясения, изнасилований, убийств и пыток, возражением что, несмотря на видимость противного, наш мир все равно лучший из всех возможных миров. Однако после всех столкновений с реальной жизнью Кандид находит даже свои рационалистические объяснения неубедительными и удаляется в деревню, чтобы провести остаток жизни, возделывая свой сад.

Что говорит «Кандид» о взглядах Вольтера на природу Вселенной, на ее Творца и Устроителя? Вольтер указывает, что мы не можем уловить даже намек на то, что действительно творится в мире, и тем более осуждать его. Капитан корабля не беспокоится об удобстве плывущих на нем крыс. Мы подобны крысам в нашей Вселенной. У нас нет никаких данных о том, что капитану Вселенной есть дело до нас. В своем первом стихотворении, посвященном Лиссабонскому землетрясению, Вольтер писал, что нам не остается ничего другого, кроме как страдать, покоряться и умирать. Раскритикованный за такой безбожный пессимизм, он переделал эти строки: нам остается только страдать, покоряться, поклоняться и умирать. Все, что мы можем сделать, говорил он в конце «Кандида», - это возделывать свой сад.

Кандид (имя героя по-французски означает «искренний»), как говорится в начале повести, «юноша, которого природа наделила наиприятнейшим нравом. Вся душа его отражалась в его лице. Он судил о вещах довольно здраво и добросердечно». Кандид - модель «естественного человека» просветителей, в повести ему принадлежит амплуа героя - простака, он свидетель и жертва всех пороков общества. Кандид доверяет людям, особенно своим наставникам, и от своего первого учителя Панглоса усваивает, что не бывает следствия без причины и все к лучшему в этом лучшем из миров. Панглос - воплощение оптимизма Лейбница; несостоятельность, глупость его позиции доказывается каждым сюжетным поворотом, но Панглос неисправим. Как и положено персонажу философской повести, он лишен психологического измерения, на нем лишь проверяется идея, и сатира Вольтера расправляется с Панглосом прежде всего как с носителем ложной, а потому опасной идеи оптимизма.

Панглосу в повести противостоит брат Мартен, философ-пессимист, не верящий в существование добра на свете; он так же неколебимо привержен своим убеждениям, как Панглос, так же неспособен извлекать уроки из жизни. Единственный персонаж, которому это дано, - Кандид, чьи высказывания на протяжении повести демонстрируют, как понемногу он избавляется от иллюзий оптимизма, но и не спешит принять крайности пессимизма. Понятно, что в жанре философской повести речь не может идти об эволюции героя, как обычно понимается изображение нравственных изменений в человеке; психологического аспекта персонажи философских повестей лишены, так что читатель не может им сопереживать, а может только отстраненно следить за тем, как герои перебирают разные идеи. Так как герои «Кандида», лишенные внутреннего мира, не могут выработать собственных идей естественным путем, в процессе внутренней эволюции, автору приходится позаботиться о том, чтобы снабдить их этими идеями извне. Такой окончательной идеей для Кандида становится пример турецкого старца, заявляющего, что не знает и никогда не знал имен муфтиев и визирей: «Я полагаю, что вообще люди, которые вмешиваются в общественные дела, погибают иной раз самым жалким образом и что они этого заслуживают. Но я-то нисколько не интересуюсь тем, что делается в Константинополе; хватит с меня того, что я посылаю туда на продажу плоды из сада, который возделываю». В уста того же восточного мудреца Вольтер вкладывает прославление труда (после «Робинзона» очень частый мотив в литературе Просвещения, в «Кандиде» выраженный в самой емкой, философской форме): «Работа отгоняет от нас три великих зла: скуку, порок и нужду».

Вершиной цикла и вольтеровского творчества в целом стала повесть "Кандид, или Оптимизм". Импульсом к ее созданию стало знаменитое Лиссабонское землетрясение 1 ноября 1755 года, когда был разрушен цветущий город и погибло множество людей. Это событие возобновило спор вокруг положения немецкого философа Готфрида Лейбница: "Все — благо". Вольтер раньше и сам разделял оптимизм Лейбница, но в "Кандиде" оптимистический взгляд на жизнь становится признаком неискушенности, социальной неграмотности.

Внешне повесть строится как жизнеописание главного героя, история всевозможных бедствий и несчастий, настигающих Кандида в его странствиях по свету. В начале повести Кандид изгнан из замка барона Тундер-тен-Тронка за то, что посмел влюбиться в дочь барона, прекрасную Кунигунду. Он попадает наемником в болгарскую армию, где его тридцать шесть раз прогоняют через строй и бежать откуда ему удается только во время сражения, в котором полегло тридцать тысяч душ; потом переживает бурю, кораблекрушение и землетрясение в Лиссабоне, где попадает в руки инквизиции и едва не погибает на аутодафе. В Лиссабоне герой встречает прекрасную Кунигунду, также претерпевшую множество несчастий, и они отправляются в Южную Америку, где Кандид попадает в фантастические страны орельонов и в Эльдорадо; через Суринам он возвращается в Европу, посещает Францию, Англию и Италию, и завершаются его странствия в окрестностях Константинополя, где он женится на Кунигунде и на принадлежащей ему маленькой ферме собираются все персонажи повести. Кроме Панглоса, в повести нет счастливых героев: каждый рассказывает леденящую душу историю своих страданий, и это изобилие горя заставляет читателя воспринимать насилие, жестокость как естественное состояние мира. Люди в нем различаются только степенью несчастий; любое общество несправедливо, а единственная счастливая страна в повести — несуществующее Эльдорадо. Изображая мир как царство абсурда, Вольтер предвосхищает литературу ХХ века.

Кандид (имя героя по-французски означает "искренний"), как говорится в начале повести, "юноша, которого природа наделила наиприятнейшим нравом. Вся душа его отражалась в его лице. Он судил о вещах довольно здраво и добросердечно". Кандид — модель "естественного человека" просветителей, в повести ему принадлежит амплуа героя-простака, он свидетель и жертва всех пороков общества. Кандид доверяет людям, особенно своим наставникам, и от своего первого учителя Панглоса усваивает, что не бывает следствия без причины и все к лучшему в этом лучшем из миров. Панглос — воплощение оптимизма Лейбница; несостоятельность, глупость его позиции доказывается каждым сюжетным поворотом, но Панглос неисправим. Как и положено персонажу философской повести, он лишен психологического измерения, на нем лишь проверяется идея, и сатира Вольтера расправляется с Панглосом прежде всего как с носителем ложной, а потому опасной идеи оптимизма.

Панглосу в повести противостоит брат Мартен, философ-пессимист, не верящий в существование добра на свете; он так же неколебимо привержен своим убеждениям, как Панглос, так же неспособен извлекать уроки из жизни. Единственный персонаж, которому это дано, — Кандид, чьи высказывания на протяжении повести демонстрируют, как понемногу он избавляется от иллюзий оптимизма, но и не спешит принять крайности пессимизма. Понятно, что в жанре философской повести речь не может идти об эволюции героя, как обычно понимается изображение нравственных изменений в человеке; психологического аспекта персонажи философских повестей лишены, так что читатель не может им сопереживать, а может только отстраненно следить за тем, как герои перебирают разные идеи. Так как герои "Кандида", лишенные внутреннего мира, не могут выработать собственных идей естественным путем, в процессе внутренней эволюции, автору приходится позаботиться о том, чтобы снабдить их этими идеями извне. Такой окончательной идеей для Кандида становится пример турецкого старца, заявляющего, что не знает и никогда не знал имен муфтиев и визирей: "Я полагаю, что вообще люди, которые вмешиваются в общественные дела, погибают иной раз самым жалким образом и что они этого заслуживают. Но я-то нисколько не интересуюсь тем, что делается в Константинополе; хватит с меня того, что я посылаю туда на продажу плоды из сада, который возделываю". В уста того же восточного мудреца Вольтер вкладывает прославление труда (после "Робинзона"очень частый мотив в литературе Просвещения, в "Кандиде" выраженный в самой емкой, философской форме): "Работа отгоняет от нас три великих зла: скуку, порок и нужду".

Пример счастливого старца подсказывает Кандиду окончательную формулировку его собственной жизненной позиции: "Надо возделывать наш сад". В этих знаменитых словах Вольтер выражает итог развития просветительской мысли: каждый человек должен четко ограничить свое поле деятельности, свой "сад", и работать на нем неуклонно, постоянно, бодро, не ставя под вопрос полезность и смысл своих занятий, так же, как садовник изо дня в день возделывает сад. Тогда труд садовника окупается плодами. В "Кандиде" говорится, что жизнь человека тяжела, но переносима, нельзя предаваться отчаянию — на смену созерцанию должно прийти действие. К точно такому же выводу позже придет Гете в финале "Фауста".

ПРАКТИЧЕСКИЙ КУРС

ОТРАЖЕНИЕ ПОЛЕМИКИ МЕЖДУ ФИЛОСОФСКИМИ КОНЦЕПЦИЯМИ ЭПОХИ ПРОСВЕЩЕНИЯ В ПОВЕСТЯХ ВОЛЬТЕРА «КАНДИД, ИЛИ ОПТИМИЗМ» И «ПРОСТОДУШНЫЙ»

План

1. Философская повесть «Кандид». Тема, жанр, композиция произведения.

2. Образ Кандида, его характеристика.

3. Панглос - философ - оптимист.

4. Другие герои повести (Кунигунда, Мартен, Жирофле и др.). Отношение к ним автора.

Задания для подготовительного периода

1. Подумайте, почему произведение имеет такое название.

2. Выпишите из толкового словаря определение слова «оптимизм». Какое определение этому термину дает Кандид?

3. Выпишите из текста интересные философские размышления героев.

4. Составьте логические схемы, кроссворды, ребусы, тесты...

Литература

1. Клочкова Л. А. «Все к лучшему в этом лучшем из миров». Два урока по повести Вольтера «Кандид, или Оптимизм». 9 кл. // Зарубежная литература в учебных заведениях. - 2004. - № 12. - С. 23 - 24.

2. Лимборский И. В. Вольтер и Украина // Зарубежная литература в учебных заведениях. - 1999. -№ З, -С. 48-50.

3. Писатели Франции. - М., 1964.

Инструктивно-методические материалы

Перу Вольтера предстояло полтора десятка повестей, которые назвали «философскими». Они требовали усиленного внимания к философских взглядов самого автора, которые тот выражал не абстрактно, а в конкретных персонах и жизненных ситуациях. На повествовательной манере отразилось то обстоятельство, что Вольтер вслух читал в своем салоне разделы произведений по мере их написания.

Автор построил повествование в виде стремительных событий. Его задача - поскорее привести событие до точки, в которой окажется и станет наглядной «какая-то нелепость окружающей жизни». Использовал и свіфтівську иронию, когда бессмысленность демонстрировался как для всех приемлемое явление. Проза Вольтера насквозь ироничная и комическая.

В лучших «философских повестей», писатель принадлежала повесть «Кандид». Здесь в комично-пародийной форме описаны странствия главного героя Кандида в поисках утраченной возлюбленной - Кунигунды. Судьба забросила персонажей в разные уголки мира, в том числе и в Америку. Кандид - воплощение наивного здравого смысла и нравственной чистоты, которыми одарила его природа. Он путешествовал в сопровождении учителя - философа Панглоса. Если для Кандида мир полон поразительных неожиданностей, загадок и чудес, то для Панглоса уже заранее на все был ответ: «Все к лучшему в этом лучшем из миров».

Герои каждый раз проверяли истину Панглоса на себе, точнее на своем теле: их били, вешали, сжигали на костре, насиловали, прокалывали шпагами, они тонули в океане, страдали от землетрясения и т.п. Окончательно запутавшись, кому следует доверять, - привлекательной идеи учителя о вечную гармонию или собственным ощущениям, которые свидетельствовали совсем о другом, судьба наконец вернула ему Кунігунду.

Перед читателем произведения предстали не характеры, а своеобразные маски. Герои олицетворяли различные философские системы. Панглос выражал систему немецкого философа Г. Ф. В. Лейбница, согласно которой человек с колыбели имела в сознании так называемые «врожденные идеи» относительно разумности и гармоничности всего сущего вокруг. Ему противопоставлено философию англичанина Дж. Локка: доверять надо не заранее данным представлениям о реальности, а самой реальности, которая свидетельствовала о себе через органы чувств.

Кандид готов поверить в возвышенный идеализм Панглоса, но его личный опыт, опыт его многострадального тела свидетельствует о совершенно противоположном.

Вольтер открыто смеялся над философского утверждение Лейбница о том, что в мире царит «заранее устоявшаяся гармония», то есть все, что бы не происходило - происходит во благо.

По утверждению Шефтсбери, сама природа будто помогала человеку принимать морально безупречные решения. Вольтер критиковал эту мысль, и в повести Кандид страдал именно от своей моральной незіпсованості и наивности.

Сюжет повести подчинены единой логике - логике маятника: от везения к невезение и наоборот.

Финал произведения не ставит точки в философском споре. Герои поселяются где-то в Турции в небольшом садике. С точки зрения идеализма, сад - это рай в миниатюре, волшебный уголок, мечта поэта; с точки зрения практической философии - жалкий кусок земли, неспособный прокормить толпу утомленных жизнью героев. Соответствующий критерий можно было применить и для любимой женщины Кандида - Кунигунды. С точки зрения немецкого идеализма, герой нашел свой идеал красоты и любви, его мечта осуществилась; с точки зрения же английского практицизма - Кунигунда постарела, потеряла свою красоту, ее много раз насиловали, она стала раздражительной, голос - хриплым, руки - красными и жилистыми.

Вольтеру в общем не удалось ни опровергнуть идеализм Лейбница и Шефтсбери, ни защитить преимущества Локкового практицизма. Противоречия между этими двумя истинами является вечной движущей силой самой жизни.

Одним писатель не стремился ставить перед собой оригинальных художественных задач. Он использовал художественные достижения современников и предшественников. При этом преследовал вполне конкретную цель - пропагандировать свои философские, социальные, антиклерикальные идеи.

Так, в «Кандіді» автор комично переосмыслил сюжетную схему древнегреческого (в определенной степени и средневекового рыцарского) романа: судьба разлучает юных, горячо влюбленных героев, они скитаются в чужих краях; девушку принуждают к браку, даже продают в публичный дом, однако она сохраняет целомудрие и верность любимому. Юноша пережил многочисленные приключения, которые закалили его дух. Он даже имел отношения с другими женщинами, но его сердце принадлежало только избранницы. Наконец, разлученные встретились и поженились - так в античных романах. У Вольтера находим травестійне варьирование этой традиционной схемы.

В наиболее значительной повести Вольтера отчетливо выступал философский перелом, произошедший в сознании писателя после возвращения из Пруссии и землетрясения в Лиссабоне. Оптимистическая идея Лейбница о «предусмотренной взвешенной гармонии добра и зла», относительно причинно-следственных связей, которые царило «в лучшем из миров», последовательно отвергались событиями из жизни главного героя - скромного и благотворительного юноши Кандид.

В повести «Кандид» Вольтер использовал структурные приемы так называемого «плутовського» романа, заставляя героя странствовать из страны в страну, знакомиться с представителями разных общественных слоев - от коронованных особ до дорожных бандитов и никчемных женщин.

Повествование была построена как пародия на авантюрный роман - герои переживают необычные жизненные перевороты, приключения, которые происходят в потрясающем темпе.

«Кандид» (1759) – лучшая философская повесть Вольтера. Она построена по обычному для Вольтера принципу. Морально неиспорченный, с доверием относящийся к людям человек сталкивается со страшным миром, полным зла и коварства. Кандид входит в жизнь, ничего не зная о ее бесчеловечных законах. Все несчастья Кандида предопределены отнюдь не его характером – он жертва обстоятельств и ложного воспитания. Учитель Панглосс учил его оптимистически воспринимать любые удары судьбы. Кандид отнюдь не баловень жизни – в отличие от Задига , он лишь незаконный отпрыск дворянской фамилии, у него нет никакого богатства. При малейшем нарушении сословной иерархии, вызванном внезапно проснувшимся чувством к Кунигунде , его без всяких средств к существованию изгоняют из замка. Кандид странствует по свету, не имея другой защиты от несправедливости, кроме отменного здоровья и философии оптимизма.

Герой Вольтера никак не может привыкнуть к мысли, что человек не властен распоряжаться своей судьбой. Насильно завербованный в болгарскую (прусскую) армию, Кандид позволил себе однажды роскошь прогуляться за пределами казармы. В наказание за такое своеволие ему пришлось, ядовито замечает Вольтер, «сделать выбор во имя божьего дара, называемого свободой» или пройтись тридцать шесть раз под палками или разом получить двенадцать пуль в лоб.

«Кандид», как и другие произведения Вольтера, проникнут чувством горячего протеста против насилия над личностью. В повести осмеян «просвещенный» монархический режим прусского короля Фридриха II, где человек может свободно или умереть, или быть замученным. Другого пути у него нет. Изображая мытарства Кандида у болгар, Вольтер не измышлял факты. Многое им было попросту списано с натуры, в частности экзекуция над Кандидом.

Вольтер решительно осуждает войны, ведущиеся в интересах правящих кругов и абсолютно чуждые и непонятные народу. Кандид невольно оказывается свидетелем и участником кровавой бойни. Особенно Вольтера возмущают зверства над мирным населением. Рисуя страшную картину мира, Вольтер разрушает философию оптимизма. Проводник ее, Панглосс, полагает, что «чем более несчастий, тем выше общее благоденствие». Следствием любого зла, по его мнению, является добро и поэтому надо с надеждой смотреть в будущее. Собственная же жизнь Панглосса красноречиво опровергает его оптимистические убеждения. При встрече с ним в Голландии Кандид видит перед собой покрытого нарывами бродягу, выплевывающего при кашле при каждом усилии по зубу.

Вольтер остроумно высмеивает церковь, которая ищет причины несовершенства мира в греховности людей. Даже возникновение лиссабонского землетрясения, свидетелями которого оказались Панглосс и Кандид, она объясняла широким распространением еретичества.

Изведав всю горечь унижения, Кандид постепенно прозревает. В него закрадывается сомнение в благости провидения. «Ну, если это лучший из миров, то каковы же остальные? …О дорогой Панглосс, мой величайший философ в свете! Каково мне было видеть тебя повешенным неведомо за что! О, Кунигунда, перл девиц, неужели нужно было, чтобы тебе распороли живот!» Вольтер подходит к оценке тех или иных философских концепций с точки зрения жизни, интересов человеческой личности. По его убеждению, не может быть признано разумным общество, где узаконены убийства и войны.

Жизнь Кунигунды – страшное обвинение господствующему общественному строю. Через всю повесть красной нитью проходит тема абсолютной незащищенности человека, его бесправия в условиях феодальной государственности. Какие только испытания не проходит Кунигунда! Её насилуют, принуждают стать любовницей капитана, который продает ее еврею Иссахару. Затем она – предмет сексуальных вожделений инквизитора и т.д. История жизни старухи, в прошлом красавицы, дочери римского папы и принцессы Палестринской, также трагична. Она подтверждает мысль Вольтера, что жизнь Кунигунды не исключение, а вполне типическое явление. Во всех уголках земного шара люди страдают, они не защищены от беззакония.

Писатель стремиться раскрыть всю глубину безумия современной ему жизни, в которой возможны самые невероятные, фантастические случаи. Именно сюда уходит своими корнями условность, занимающая большое место в «Кандиде» и в других философских повестях. Условные формы художественного изображения в творчестве Вольтера возникли на основе действительной жизни. В них нет той нездоровой, религиозной фантастики, которая была распространена в литературе 17-18 веков. Условное у Вольтера – форма заострения необычных, но вполне возможных жизненных ситуаций. Кажутся невероятными приключения Кунигунды и старухи, но они в то же время типичны. Вольтер, в отличие от Рабле и Свифта, не прибегает к деформации действительности. У него по существу нет великанов, лилипутов и говорящих, разумных лошадей. В его повестях действуют обычные люди. А условность Вольтера связана прежде всего с гиперболизацией неразумных сторон общественных отношений. Чтобы как можно резче и рельефнее подчеркнуть неразумие жизни, он заставляет своих героев пережить сказочные приключения. Причем удары судьбы в повестях Вольтера в равной мере испытывают представители всех социальных слоев – и венценосцы, и разночинная голь, как, например, Панглосс или бедный ученый Мартэн .

Вольтер рассматривает жизнь не столько с позиций закрепощенного, обездоленного народа, сколько с общечеловеческой точки зрения. В 26-й главе «Кандида» Вольтер собрал под крышей одной гостиницы в Венеции шесть бывших или несостоявшихся европейских монархов. Ситуация, в начале воспринимаемая как карнавальный маскарад, постепенно обнаруживает свои реальные очертания. При всей своей сказочности она вполне жизненна. Изображенные Вольтером короли реально существовали и по ряду обстоятельств были вынуждены оставить трон. Условность, допущенная писателем, состояла лишь в том, что он всех незадачливых правителей свел в одно место, чтобы крупным планом, с предельной концентрацией мысли подчеркнуть свой тезис о незащищенности личности даже высокого общественного ранга в современном мире. Правда, Вольтер устами Мартэна заявляет о том, что «на свете миллионы людей гораздо более достойны сожаления, чем король Карл-Эдуард, император Иван и султан Ахмет».

Критицизм повести получает наиболее полное выражение в безысходном пессимизме Мартэна, хотя Вольтер и не полностью разделяет убеждения своего героя. Мартэн видит в действительности только мрачную сторону. Особенно он критичен по отношению к людям. Человеческое общество ему представляется скопищем индивидуалистов, полных ненависти и вражды друг к другу. «Я не видел города, который не желал бы гибели соседнему городу, не видел семьи, которая бы не желала беды другой семье. Всюду слабые ненавидят сильных и в то же время пресмыкаются пред ними; сильные же обращаются со слабыми как со стадом, с которого дерут три шкуры».

Выхода Мартэн не видит: ястребы будут всегда терзать голубей – таков закон природы. Кандид возражает ему, указывая на то, что человек в отличие от животного наделен свободной волей и, следовательно, может устроить жизнь по своему идеалу. Однако своей логикой повествования Вольтер опровергает наивный оптимизм Кандида.

Кандид с необычайным упорством разыскивает Кунигунду. Его настойчивость как будто вознаграждается. В Турции он встречает Кунигунду, которая из пышной красавицы превратилась в морщинистую старуху с карсными слезящимися глазами. Кандид женится на ней только из желания досадить ее брату барону, упорно противящемуся этому браку. Панглосс в финале повести также лишь некоторое подобие человека. Он «сознавался, что всегда страшно страдал» и только из упрямства не расставался с теорией о лучшем из миров.

Вольтер в «Кандиде» не ограничивается изображением одной европейской жизни. Судьба заносит главного героя в Америку. Положение здесь не лучше, чем в Старом Свете: беззакония колонизаторов, черная работа миссионеров, проникших в джунгли Парагвая. Вольтер отнюдь не идеализирует также жизнь индейских племен. Напротив, он специально ведет Кандида и его слугу Какамбо к индейцам-орельонам, чтобы высмеять Руссо, опоэтизировавшего бытие первобытных народов. Орельоны – людоеды. Правда, их людоедские страсти разыгрались прежде всего потому, что они приняли Кандида и его спутников за иезуитов.

Критикуя общественные порядки Европы и Америки, Вольтер в «Кандиде» рисует утопическую страну Эльдорадо. Здесь все фантастически прекрасно: изобилие золота и драгоценных камней, фонтаны розовой воды, отсутствие тюрем и т.д. Даже камни мостовой тут пахнут гвоздикой и корицей. Вольтер относится к Эльдорадо с легкой иронией. Он сам не верит в существование такого идеального края. Недаром Кандид и Какамбо оказались там совершенно случайно. Путей к нему никто не знает и, следовательно, достичь его совершенно невозможно. Таким образом общий пессимистический взгляд на мир остается. Мартэн с успехом доказывает, что «на земле очень мало добродетели и очень мало счастья, исключая, быть может, Эльдорадо, куда никто не может попасть».

Непрочны и несметные богатства, вывезенные героем из Америки. Они буквально «тают» с каждым днем. Доверчивого Кандида обманывают на каждом шагу, рушатся его иллюзии. Вместо предмета юношеской любви он получает в результате всех своих скитаний сварливую старуху, вместо сокровищ Эльдорадо – у него лишь небольшая ферма. Что же делать? Логически рассуждая, из мрачной картины, нарисованной Вольтером, возможен вывод: если мир так плох, то необходимо его изменить. Но писатель не делает такого радикального заключения. Очевидно, причина в неясности его общественного идеала. Язвительно высмеивая современное общество, Вольтер ничего не может ему противопоставить, окромя утопии. Он не предлагает никаких реальных путей преобразования действительности. В повести «Принцесса Вавилонская», написанной после «Кандида», дается новый вариант Эльдорадо – страна гангаридов, где все равны, богаты, миролюбивы. Но сюда опять-таки нет дороги: героиня прибывает в это сказочное царство на грифах.

Противоречивость мировоззрения Вольтера, несомненно, дает о себе знать в финале «Кандида». Писатель приводит два ответа на вопрос «Что делать?», и оба не содержат ясного призыва к изменению действительности. Турецкий дервиш, к которому пришли за советом друзья Кандида, считает, что судить о том, плох или хорош мир, исходя из характера жизни такой ничтожной песчинки в системе мироздания, как человек, нельзя: «Когда султан посылает корабль в Египет, он не заботится о том, хорошо будет или плохо корабельным крысам». Разумеется, Вольтер не может принять такой философии. Для него критерием оценки существующего была как раз человеческая личность, ее счастье. Старик-турок полагает, что не следует ломать голову над общественно-политическими вопросами. Лучше жить, не размышляя, трудясь. Образ жизни этого человека становится жизненным кредо всей маленькой общины людей-неудачников. «Будем работать, не рассуждая, - сказал Мартэн, - это единственное средство сделать жизнь сносною. Все маленькое общество приняло это благое намерение, и каждый стал делать, что умел».

Краткое содержание:

Кандид, чистый и искренний юноша, воспитывается в нищем замке нищего, но тщеславного вестфальского барона вместе с его сыном и дочерью. Их домашний учитель, доктор Панглосс, доморощенный философ-метафизик, учил детей, что они живут в лучшем из миров, где все имеет причину и следствие, а события стремятся к счастливому концу.

Несчастья Кандида и его невероятные путешествия начинаются, когда его изгоняют из замка за увлечение прекрасной дочерью барона Кунигундой.

Чтобы не умереть с голоду, Кандид вербуется в болгарскую армию, где его секут до полусмерти. Он едва избегает гибели в ужасном сражении и спасается бегством в Голландию. Там он встречает своего учителя философии, умирающего от сифилиса. Его лечат из милосердия, и он передает Кандиду страшную новость об истреблении семьи барона болгарами. Кандид впервые подвергает сомнению оптимистическую философию своего учителя, настолько потрясают его пережитое и ужасное известие. Друзья плывут в Португалию, и, едва они ступают на берег, начинается страшное землетрясение. Израненные, они попадают в руки инквизиции за проповедь о необходимости свободной воли для человека, и философа должны сжечь на костре, дабы это помогло усмирить землетрясение. Кандида хлещут розгами и бросают умирать на улице. Незнакомая старуха подбирает его, выхаживает и приглашает в роскошный дворец, где его встречает возлюбленная Кунигунда. Оказалось, что она чудом выжила и была перепродана болгарами богатому португальскому еврею, который был вынужден делить её с самим Великим Инквизитором. Вдруг в дверях показывается еврей, хозяин Кунигунды. Кандид убивает сначала его, а затем и Великого Инквизитора. Все трое решают бежать, но по дороге какой-то монах крадет у Кунигунды драгоценности, подаренные ей Великим Инквизитором. Они с трудом добираются до порта и там садятся на корабль, плывущий в Буэнос-Айрес. Там они первым делом ищут губернатора, чтобы обвенчаться, но губернатор решает, что такая красивая девушка должна принадлежать ему самому, и делает ей предложение, которое она не прочь принять. В ту же минуту старуха видит в окно, как с подошедшего в гавань корабля сходит обокравший их монах и пытается продать украшения ювелиру, но тот узнает в них собственность Великого Инквизитора. Уже на виселице вор признается в краже и подробно описывает наших героев. Слуга Кандида Какамбо уговаривает его немедленно бежать, не без основания полагая, что женщины как-нибудь выкрутятся. Они направляются во владения иезуитов в Парагвае, которые в Европе исповедуют христианских королей, а здесь отвоевывают у них землю. В так называемом отце полковнике Кандид узнает барона, брата Кунигунды. Он также чудом остался жив после побоища в замке и капризом судьбы оказался среди иезуитов. Узнав о желании Кандида жениться на его сестре, барон пытается убить низкородного наглеца, но сам падает раненый. Кандид и Какамбо бегут и оказываются в плену у диких орейлонов, которые, думая, что друзья - слуги иезуитов, собираются их съесть. Кандид доказывает, что только что он убил отца полковника, и вновь избегает смерти. Так жизнь вновь подтвердила правоту Какамбо, считавшего, что преступление в одном мире может пойти на пользу в другом.

На пути от орейлонов Кандид и Какамбо, сбившись с дороги, попадают в легендарную землю Эльдорадо, о которой в Европе ходили чудесные небылицы, что золото там ценится не дороже песка. Эльдорадо была окружена неприступными скалами, поэтому никто не мог проникнуть туда, а сами жители никогда не покидали своей страны. Так они сохранили изначальную нравственную чистоту и блаженство. Все жили, казалось, в довольстве и веселости; люди мирно трудились, в стране не было ни тюрем, ни преступлений. В молитвах никто не выпрашивал благ у Всевышнего, но лишь благодарил Его за то, что уже имел. Никто не действовал по принуждению: склонность к тирании отсутствовала и в государстве, и в характерах людей. При встрече с монархом страны гости обычно целовали его в обе щеки. Король уговаривает Кандида остаться в его стране, поскольку лучше жить там, где тебе по душе. Но друзьям очень хотелось показаться на родине богатыми людьми, а также соединиться с Кунегондой. Король по их просьбе дарит друзьям сто овец, груженных золотом и самоцветами. Удивительная машина переносит их через горы, и они покидают благословенный край, где на самом деле все происходит к лучшему, и о котором они всегда будут сожалеть.

Пока они движутся от границ Эльдорадо к городу Суринаму, все овцы, кроме двух, гибнут. В Суринаме они узнают, что в Буэнос-Айресе их по-прежнему разыскивают за убийство Великого Инквизитора, а Кунигунда стала любимой наложницей губернатора Решено, что выкупать красавицу туда отправится один Какамбо, а Кандид поедет в свободную республику Венецию и там будет их ждать. Почти все его сокровища крадет мошенник купец, а судья еще наказывает его штрафом. После этих происшествий низость человеческой души в очередной раз повергает в ужас Кандида. Поэтому в попутчики юноша решает выбрать самого несчастного, обиженного судьбой человека. Таковым он счел Мартина, который после пережитых бед стал глубоким пессимистом. Они вместе плывут во Францию, и по дороге Мартин убеждает Кандида, что в природе человека лгать, убивать и предавать своего ближнего, и везде люди одинаково несчастны и страдают от несправедливостей.

В Париже Кандид знакомится с местными нравами и обычаями. И то и другое весьма его разочаровывает, а Мартин только больше укрепляется в философии пессимизма. Кандида сразу окружают мошенники, лестью и обманом они вытягивают из него деньги. Все при этом пользуются невероятной доверчивостью юноши, которую он сохранил, несмотря на все несчастья. Одному проходимцу он рассказывает о любви к прекрасной Кунигунде и своем плане встретить её в Венеции. В ответ на его милую откровенность Кандиду подстраивают ловушку, ему грозит тюрьма, но, подкупив стражей, друзья спасаются на корабле, плывущем в Англию. На английском берегу они наблюдают совершенно бессмысленную казнь ни в чем не повинного адмирала. Из Англии Кандид попадает наконец в Венецию, помышляя лишь о встрече с ненаглядной Кунигундой. Но там он находит не её, а новый образец человеческих горестей - служанку из его родного замка. Ее жизнь доводит до проституции, и Кандид желает помочь ей деньгами, хотя философ Мартин предсказывает, что ничего из этого не получится. В итоге они встречают её в еще более бедственном состоянии. Сознание того, что страдания для всех неизбежны, заставляет Кандида искать человека, чуждого печали. Таковым считался один знатный венецианец. Но, посетив этого человека, Кандид убеждается, что счастье для него в критике и недовольстве окружающим, а также в отрицании любой красоты. Наконец он обнаруживает своего Какамбо в самом жалком положении. Тот рассказывает, что, заплатив огромный выкуп за Кунигунду, они подверглись нападению пиратов, и те продали Кунигунду в услужение в Константинополь. Что еще хуже, она лишилась всей своей красоты. Кандид решает, что, как человек чести, он все равно должен обрести возлюбленную, и едет в Константинополь. Но на корабле он среди рабов узнает доктора Панглосса и собственноручно заколотого барона. Они чудесным образом избегли смерти, и судьба сложными путями свела их рабами на корабле. Кандид немедленно их выкупает и отдает оставшиеся деньги за Кунигунду, старуху и маленькую ферму.

Хотя Кунигунда стала очень уродливой, она настояла на браке с Кандидом. Маленькому обществу ничего не оставалось как жить и работать на ферме. Жизнь была поистине мучительной. Работать никто не хотел, скука была ужасна, и только оставалось, что без конца философствовать. Они спорили, что предпочтительнее: подвергнуть себя стольким страшным испытаниям и превратностям судьбы, как те, что они пережили, или обречь себя на ужасную скуку бездеятельной жизни. Достойного ответа никто не знал. Панглосс потерял веру в оптимизм, Мартин же, напротив, убедился, что людям повсюду одинаково плохо, и переносил трудности со смирением. Но вот они встречают человека, живущего замкнутой жизнью на своей ферме и вполне довольного своей участью. Он говорит, что любое честолюбие и гордыня гибельны и греховны, и что только труд, для которого были созданы все люди, может спасти от величайшего зла: скуки, порока и нужды. Работать в своем саду, не пустословя, так Кандид принимает спасительное решение. Община упорно трудится, и земля вознаграждает их сторицей. «Нужно возделывать свои сад», - не устает напоминать им Кандид.