Литература конца 19 века кратко. Русская литература конца XIX — начала XX века

В конце XIX века намечается бурное развитие капитализма. Укрупняются фабрики и заводы, растет их количество. Так, если в 60-х годах в России крупных предприятий было около 15 тысяч, то в 1897 г. их насчитывалось уже более 39 тысяч. За этот же период вывоз промышленных товаров за границу увеличился почти в четыре раза. Только за десять лет, с 1890 по 1900 гг., проложено было свыше двух тысяч верст новых железных дорог. Благодаря столыпинским реформам продолжался рост производства продукции сельского хозяйства.

Значительными были достижения в области науки и культуры. В это время успешно работали ученые, внесшие огромный вклад в мировую науку: создатель русской научной школы физики П.Н. Лебедев; основатель новых наук - биохимии, биогеохимии, радиогеологии -В.И.Вернадский; физиолог с мировым именем И.П. Павлов, первый из русских ученых, удостоенный Нобелевской премии за исследования в области физиологии пищеварения. Во всем мире получила широкую известность русская религиозная философия Н.А. Бердяева, С.Н.Булгакова, B.C. Соловьева, С.Н. Трубецкого, П.А. Флоренского.

Вместе с тем это был период резкого обострения противоречий между предпринимателями и рабочими. Интересы последних стали выражать марксисты, образовавшие социал-демократическую рабочую партию. Мелкие уступки рабочим со стороны властей, поддерживающих капиталистов, не приносили желанных результатов. Недовольство населения привело к революционным ситуациям в 1905 г. и в феврале 1917 г. Положение усугублялось двумя войнами за сравнительно короткий период: русско-японской 1904 г. и первой империалистической 1914-1917 гг. С честью выйти из второй войны Россия уже не могла. Произошла смена власти.

Сложная ситуация наблюдалась и в литературе. Дописывали страницы своих книг А.П. Чехов (1860-1904) и Л.Н. Толстой (1828-1910). Им на смену пришли молодые литераторы и те, кто начинал свою творческую деятельность в 80-е годы: В.Г. Короленко, Д.Н. Мамин-Сибиряк, В.В. Вересаев, Н.Г. Гарин-Михайловский. В литературе наметилось как минимум три направления: литература критического реализма, пролетарская литература и литература модернизма.

Такое деление носит условный характер. Литературный процесс отличался сложным и даже противоречивым характером. В разные периоды творчества литераторы придерживались порой противоположных направлений. Например, Л. Андреев начинал свой творческий путь как писатель критического направления, а заканчивал в лагере символистов; В. Брюсов и А. Блок, напротив, являлись вначале символистами, позже перешли напозиции реализма, а затем стали родоначальниками новой советской литературы. Столь же противоречивым был путь в литературе у В. Маяковского. Такие писатели критического реализма, как М. Горький (1868-1936), А.С.Серафимович (Попов, 1863-1949), Демьян Бедный (Е. А. Придворов, 1883-1945), тяготеющие к крестьянской тематике С. Подьячев (1866-1934) и А.С. Неверов (1880-1923) начинали как писатели реалистического направления, а потом, перейдя на сторону революционного народа, делили новое искусство.

В результате изучения данного раздела студент должен:

  • знать своеобразие указанного периода как эпохи утверждения всемирного значения русской литературы; роль художественных гениев в историко-литературном процессе этой поры; диалектичность писательских поисков: правда художественного изображения жизни и высочайшая духовность, элитарность и демократизм, религиозно-нравственные устремления писателей и др.;
  • уметь определять общие закономерности, свойственные данному литературному периоду; обосновывать анализ художественной специфики произведения; указывать примеры новаторских решений писателей в области формы;
  • владеть понятийным аппаратом, связанным с изучением историко-литературного процесса эпохи и сменой ее жанровых ориентиров; способностью разграничения в конкретных анализах произведений правды жизни и правды художественного вымысла; методами исследования поэтики автора или отдельного произведения.

В применении к истории русской классической литературы "конец века" – понятие несколько условное. Во-первых, это не просто хронологическое определение, т.е. два-три последних десятилетия, а скорее временное пространство литературного процесса, отмеченное общими закономерностями, охватывающими период 1860–1890-х гг. Во-вторых, эта литература выходит вообще за пределы XIX столетия, принимая в свою орбиту целое десятилетие уже нового, XX в.

Уникальность данного периода заключается в целом ряде явлений. Прежде всего необходимо отметить интенсивность историко-литературного процесса в разные моменты его становления. Этот процесс имел две волны, два мощных всплеска. В начале века – Пушкин, в котором, по словам А. Н. Островского, русская литература выросла на целое столетие, так как он вывел ее на новый уровень, синтезировав в своем творческом порыве предшествующие эпохи ее развития. Вторая волна пришлась на конец века и оказалась связанной с тремя именами: Толстой, Достоевский, Чехов. Этой великой троицей, вполне в русском духе, с громадной, поражающей воображение сконцентрированностью, сгущенностью творческой энергии был отмечен финал века и высший взлет русского гения.

Отечественная литература впервые получила именно в это время всемирное признание. Полунищая, "варварская" Россия, без единой цивилизованной капли крови в жилах, как о ней снисходительно говорили, вдруг выдвинула литературу, которая загорелась звездой первой величины и заставила считаться с собой, диктуя высочайшие эстетические и духовные нормы писателям мира. Это началось с Толстого и Достоевского и было громадным завоеванием русской культуры, затем последовал Чехов, но уже не только с прозой, а еще и с драматургией, совершившей целый переворот в этом роде творчества.

Раньше русская литература норой обращала на себя благожелательное внимание (например, Тургенев), но такого всеобщего, восторженного поклонения никогда не существовало. В феврале 1886 г. во французском журнале "Revue illustree" появилась остроумная жанровая зарисовка, принадлежавшая Морису Барэсу и свидетельствовавшая о переломе в мнениях европейцев: "Все знают, что уже два месяца, как человек, отличающийся хорошим вкусом и осведомленностью, восклицает с первых шагов приветствия: “Ах, мосье, знаете ли вы этих русских?” Вы делаете шаг назад и говорите: “Ох, этот Толстой!” Тог, который на вас напирает, отвечает: “Достоевский!”" Мировое признание было завоевано именно литературой конца столетия. После смерти Достоевского прошло всего лишь пять лет, а Толстой продолжал писательское дело в Ясной Поляне, готовясь к созданию третьего романа – "Воскресение".

Однако это явление было лишь следствием усилий нескольких поколений русских писателей. В 1834 г. Гоголь, еще при жизни Пушкина, опубликовал статью о нем (в "Миргороде"), заметив: "Пушкин – русский человек в полном его развитии, каким он окажется через двести лет". Прошло немногим более 30 лет, как в Москве вышла в свет книга, привлекшая к себе всеобщее внимание, а вскоре стало ясно, что появился еще один гений ренессансного склада, рожденный, как и Пушкин, Россией. Книгой этой был роман "Война и мир", автором – граф Л. Н. Толстой. Существенным – и не случайным – было также то, что все без исключения корифеи классики XIX в. считали Пушкина своим предтечей. Иными словами, русская литература этого периода могла занять такое место и играть такое значение в мировой культуре потому, что она опиралась на традиции предшествующей литературы.

Еще одна особенность литературного процесса заключается в энергии проявления творческих усилий, объединявшей в интенсивном художественном потоке самые различные писательские индивидуальности. Например, в 1862 г. в "Русском вестнике" печатались одновременно "Преступление и наказание" Достоевского и "1805 год" Л. Н. Толстого (журнальный вариант начала будущей "Войны и мира"), т.е. два великих романа под одной журнальной обложкой. Еще раньше, в конце 1850-х гг. было заключено соглашение рядом писателей о публикации своих произведений в журнале "Современник". Участниками соглашения оказались авторы, которые спустя два-три десятилетия стали признанными великими и гениальными мастерами, – Тургенев, Островский, Гончаров, Некрасов, Толстой. В 1880–1890-е гг. в журнале "Северный вестник" печатались произведения Тургенева, Толстого, Короленко, Чехова.

Характерная особенность рассматриваемого литературного процесса прослеживается также в его вертикальном срезе. Эта система координат дает представление о необычайной яркости и неожиданности сопряжений при разработке писателями близких тем, идей, образов. Начало 1860-х гг. отмечено появлением "антинигилистических" произведений: романов "Некуда", "На ножах" Н. С. Лескова и "Взбаламученное море" А. Ф. Писемского, незавершенной комедии "Зараженное семейство" Л. Н. Толстого. В 1868 г. написаны драма А. Н. Толстого "Царь Феодор Иоаннович" и роман Ф. М. Достоевского "Идиот": и там, и здесь – герои одного склада но мировосприятию и но характеру воздействия на окружающих. В 1875 г., когда Некрасов, борясь с мучительными физическими и нравственными страданиями, писал свои "Последние песни", Л. Н. Толстой напряженно работал над "Анной Карениной", уже зная трагический финал, который ждал героиню романа.

Бесспорно, этот период был торжеством реализма, чуждавшегося, однако, буквального правдоподобия. Верность жизни утверждалась как безусловный закон творчества, отступление от нее хотя бы в деталях, подробностях было подтверждением, с точки зрения мастеров, либо слабости таланта, либо поспешной, грубой работы. Л. Н. Толстой высказал эту идею в парадоксальной форме, заметив, что искусство объективнее самой науки, в которой есть возможность постепенного приближения к истине в формулировках, уточняющих ту или иную закономерность. В искусстве такое невозможно, потому что для художника нет выбора: то, что он создает, – или правда, или ложь, третьего не дано.

Однако при непременном требовании верности жизни литература этой поры шла на дерзкие эксперименты, далеко забегая вперед и предваряя новации авангардистского искусства. Жизненная правда сплошь и рядом нарушалась во имя правды художественной. Например, мгновение могло развернуться в несоразмерно громоздкое, обширное пространство повествования (смерть штабс-капитана Праскухина в рассказе Толстого "Севастополь в мае" и эпизод ранения князя Болконского в "Войне и мире") или возникало противоречие между авторским взглядом и восприятием героя (очевидное расхождение экспозиции "Палаты № 6" с финалом, где Рагин видит то, о чем должен был бы сказать автор-повествователь при описании запущенного больничного двора перед полем, где возвышалось видимое им зловещее здание – тюрьма, но не сказал, создав тем самым неожиданно мощный эмоциональный и драматический всплеск в заключении повести). Нередко разрушалось не просто жизненное правдоподобие, но еще и законы жанра. Например, объективная манера романного повествования сменялась демонстративными вторжениями автора, который, пользуясь правом демиурга-творца, нередко оставлял сюжетное движение, рассказ о вымышленных лицах и непосредственно обращался к читателю, подробно объясняя ему себя и своих героев (излюбленный романный прием Достоевского и Л. Н. Толстого).

В конечном итоге это было проявлением требования свободы творчества, "свободы в выборе вдохновения", как говорил Достоевский, и открывало простор для художественных новаций.

Наконец, характерная черта историко-литературного процесса, – разумеется, в высших его проявлениях – состояла в том, что в реалистическом методе доминировал культ духа, духовности. "Искусство, – отмечал Л. Н. Толстой в одной из дневниковых записей, – есть микроскоп, который художник наводит на тайны своей души и показывает эти общие всем людям тайны". Решающим судьбу литературных произведений становились масштаб идей и совершенство их воплощения, что демонстрировалось корифеями этой поры.

Подобного уровня не достигали представители других развивавшихся в то же самое время литературных течений. От беллетристики демократического направления (Н. В. Успенский, Н. Г. Помяловский, Ф. М. Решетников, В. А. Слепцов, А. И. Левитов), писателей народнической ориентации (наиболее ярким среди них был Г. И. Успенский), от литературы, схватывающей остроту "текущего момента " в общественной жизни (в беллетристике – П. Д. Боборыкин, И. Н. Потапенко, в драматургии – В. А. Крылов, также отличавшийся невероятной плодовитостью), ничего не сохранилось или остались отдельные произведения как яркие документы эпохи и выдающиеся литературные явления (рассказы и очерки Г. И. Успенского, В. М. Гаршина, романы Д. Н. Мамина- Сибиряка); в лучшем случае они становились предметом специальных исследований.

Вместе с тем литература конца XIX в. отмечена присущим ей особым драматизмом, в какой-то мере даже трагичностью. Взлет ее успеха совпал с уходом из жизни великих писателей. Тургенев, словно предчувствуя близкий конец пути, обратился к "Стихотворениям в прозе" и успел подготовить к печати тщательно выправленные "Записки охотника". Другие были выхвачены из жизни в разгар осуществления творческих замыслов. Достоевский, создавший почти одновременно "Братьев Карамазовых" и речь о Пушкине, принесшую ему громадную популярность, продолжал "Дневник писателя", пользовавшийся в последние годы большим успехом. Чехов, добившийся мировой славы прозаика и драматурга, умер в самом расцвете сил – в 44 года.

Таким образом, высшая волна литературного подъема оказалась отмеченной утратами. В конце XIX – начале XX в. происходит не просто смена поколений: художественные достижения остаются, но уходят из жизни один за другим их создатели. Наступает новое время развития историко-литературного процесса – эпоха русской литературы, но уже XX столетия.

Последнее десятилетие XIX века открывает в русской, да и в мировой культуре новый этап. В течение примерно четверти века - с начала 1890-х годов до октября 1917-го - радикально изменились буквально все стороны жизни России - экономика, политика, наука, технология, культура, искусство. По сравнению с общественным и в некоторой степени литературным застоем 1880-х годов новая стадия историко-культурного развития отличалась стремительной динамикой и острейшим драматизмом. По темпам и глубине перемен, а также по катастрофичности внутренних конфликтов Россия в это время опережала любую другую страну.

Поэтому переход от эпохи классической русской литературы к новому литературному времени сопровождался далеко не мирным характером общекультурной и внутрилитературной жизни, неожиданно быстрой - по меркам XIX века - сменой эстетических ориентиров, кардинальным обновлением литературных приемов. Особенно динамично в это время развивалась русская поэзия, вновь - после пушкинской эпохи - вышедшая на авансцену общекультурной жизни страны. Позднее поэзия этой поры получила название «поэтического ренессанса» или «серебряного века». Возникнув по аналогии с понятием «золотой век», традиционно обозначавшим пушкинский период русской литературы, это словосочетание поначалу использовалось для характеристики вершинных проявлений поэтической культуры начала XX века - творчества А. Блока, А. Белого, И. Анненского, А. Ахматовой, О. Мандельштама и других блестящих мастеров слова. Однако постепенно термином «серебряный век» стали определять ту часть всей художественной культуры России конца XIX - начала XX века, которая была связана с символизмом, акмеизмом, «неокрестьянской» и частично футуристической литературой. Сегодня многие литературоведы сделали из определения «серебряный век» синоним понятия «культура рубежа веков», что, разумеется, неточно, так как ряд существенных явлений рубежа веков (прежде всего связанных с революционными теориями) вряд ли может быть сопоставим с тем, что изначально называлось искусством серебряного века.

Новым по сравнению с XIX веком было на рубеже двух веков прежде всего мироощущение человека. Крепло понимание исчерпанности предшествующей эпохи, стали появляться прямо противоположные оценки социально-экономических и общекультурных перспектив России. Общим знаменателем мировоззренческих споров, разгоревшихся в стране к концу XIX века, было определение новой эпохи как эпохи пограничной: безвозвратно уходили в прошлое прежние формы быта, труда, политической организации общества, решительно пересматривалась сама система духовных ценностей. Кризисность - ключевое слово эпохи, кочевавшее по страницам публицистических и литературно-критических статей (часто использовались и близкие по значению слова «возрождение», «перелом», «перепутье» и т. п.).

В обсуждение актуальной проблематики быстро включилась художественная литература, традиционно для России не стоявшая в стороне от общественных страстей. Ее социальная ангажированность проявилась в характерных для той эпохи заголовках произведений. «Без дороги», «На повороте» - называет свои повести В. Вересаев; «Закат старого века» - вторит ему заголовком романа-хроники А. Амфитеатров; «У последней черты» - откликается своим романом М. Арцыбашев. Осознание кризисности времени, однако, не означало признания его бесплодности.

Напротив, большая часть мастеров слова ощущала свою эпоху как время небывалых свершений, когда значение литературы в жизни страны резко возрастает. Потому столь большое внимание стало уделяться не только собственно творчеству, но и мировоззренческой и общественной позиции писателей, их связям с политической жизнью страны.

При всей разнице позиций и взглядов было в мировосприятии писателей рубежа веков нечто общее, что блестяще уловил в свое время выдающийся знаток литературы профессор Семен Афанасьевич Венгеров в предисловии к задуманной им трехтомной «Истории русской литературы XX века» (1914). Ученый отметил, что объединяющим общественника М. Горького и индивидуалиста К. Бальмонта, реалиста И. Бунина, символистов В. Брюсова, А. Блока и А. Белого с экспрессионистом Л. Андреевым и натуралистом М. Арцыбашевым, пес-симиста-декадента Ф. Сологуба и оптимиста А. Куприна был вызов традициям обыденщины, «устремление в высь, в даль, в глубь, но только прочь от постылой плоскости серого прозябания».

Другое дело, что пути развития новой литературы писатели представляли себе по-разному. В XIX веке русская литература обладала высокой степенью мировоззренческого единства. В ней сложилась довольно четкая иерархия писательских дарований: на том или ином этапе нетрудно выделить мастеров, служивших ориентирами для целого писательского поколения (Пушкин, Гоголь, Некрасов, Толстой и т. д.). А вот наследие рубежа XIX-XX веков не ограничивается творчеством одного-двух десятков значительных художников слова и логику литературного развития той поры нельзя свести к единому центру или простейшей схеме сменяющих друг друга направлений. Это наследие являет собой многоярусную художественную реальность, в которой индивидуальные писательские дарования, сколь бы выдающимися они ни были, оказываются лишь частью грандиозного целого.

Приступая к изучению литературы рубежа веков, не обойтись без краткого обзора социального фона и общекультурного контекста этого периода (контекст - окружение, внешняя среда, в которой существует искусство).

Слайд 2

Хронологический рубеж - с 1900 – 1901 гг., но он почти ничего не дает в смысле разграничения эпох. Первый рубеж нового века – революция 1905 года. Революция прошла, наступило некоторое затишье – вплоть до Первой мировой войны. Об этом времени вспоминала Ахматова в "Поэме без героя": А по набережной легендарной Приближался не календарный, Настоящий двадцатый век… С какого момента отсчитывать 20 век?

Слайд 3

На рубеже эпох иным стало мироощущение человека, понимавшего, что предшествующая эпоха ушла безвозвратно. Совершенно по-другому стали оцениваться социально-экономические и общекультурные перспективы России. Новая эпоха определялась современниками как "пограничная". Общая характеристика эпохи

Слайд 4

Общая характеристика эпохи

Становились историей прежние формы быта, труда, общественно-политической организации. Радикально пересматривалась устоявшаяся, казавшаяся прежде неизменной, система духовных ценностей. Неудивительно, что грань эпохи символизировало слово "Кризисность". Это "модное" слово кочевало по страницам публицистических и литературно-критических статей наравне с близкими по значению словами "возрождение", "перелом", "перепутье" и т. п

Слайд 5

КРИЗИС???

Если есть идеи времени, то есть и формы времени В.Г.Белинский

Слайд 6

Конец XIX столетия обнажил глубочайшие кризисные явления в экономике Российской Империи

Реформа 1861 года отнюдь не решила судьбу крестьянства, мечтавшего о "земле и воле". Эта ситуация обусловила появление в России нового революционного учения - марксизма, делавшего ставку на рост промышленного производства и новый прогрессивный класс - пролетариат. В политике это означало переход к организованной борьбе сплоченных масс, результатом которой должно было стать насильственное свержение государственного строя и установления диктатуры пролетариата. Прежние методы народников-просветителей и народников-террористов окончательно отошли в прошлое.

Слайд 7

Первая Мировая война обернулась для страны катастрофой, подтолкнув ее к неминуемой революции. Февраль 1917 года и последовавшее за ним безвластие привело к Октябрьскому перевороту. В результате Россия обрела совсем другое лицо. На протяжении конца XIX - начала XX века главным фоном литературного развития были трагические социальные противоречия, а также двойственное сочетание трудно протекавшей экономической модернизации и революционного движения.

Слайд 8

Изменения во всем

Быстрыми темпами происходили изменения в науке, менялись философские представления о мире и человеке, бурно развивались близкие к литературе искусства. Научные и философские взгляды в определенные этапы истории культуры кардинально влияют на творцов слова, которые стремились отразить парадоксы времени в своих произведениях.

Слайд 9

Почему и как меняется литература?

На этот вопрос литературоведы отвечают из настоящего, анализируя прошлое. Писатели, творя в настоящем, даже если описывают прошлое, пытаются осмыслить и показать зарождающееся в настоящем будущее.

Слайд 10

XVIII век

Новая русская литература родилась в 18 веке и воплотила на своих страницах человека индивидуального, живого. Человек становится центральной фигурой общественной жизни, и литература начинает глубокое его изучение

Слайд 11

XIX век

Писатели 19 века воплощали внутренний мир человека на фоне реальных картин жизни, и историческое время было необходимой основой создания художественного образа. В произведениях показана «история души» человека, ее развитие во времени. Главная тема века: ГЕРОЙ И ВРЕМЯ или ЧЕЛОВЕК И ОБЩЕСТВО

Слайд 12

Писатель, если только он Волна, а океан – Россия, Не может быть не возмущен, Когда возмущена стихия. Писатель, если только он Есть нерв великого народа, Не может быть не поражен, Когда поражена свобода. Я.П.Полонский

Слайд 13

Появление новых героев

Исторические преобразования (войны, революции) не могли не отразиться на искусстве. В поисках путей выхода из кризиса писатели начинали искать особых людей и выводить их на страницы своих книг. Таких, которые способны предотвратить сползание страны в пропасть.

Слайд 14

«Поэт в России больше, чем поэт» (Е.Евтушенко)

Когда деятели искусства принимают революцию как способ переустройства жизни, рождается новая эпоха, а вместе с ней новое художественное мышление, новая проблематика Появляются литературные манифесты, которые объединяет нигилизм – абсолютное отрицание прошлого.

Слайд 15

Время остановилось. До человека ли в такую эпоху?

Надо воевать, бороться, создавать новое искусство, переустраивать жизнь. Новая «картина мира» жертвует подробностями. Поэтому возникают лаконические формы, способные вскрыть глубинную суть явления. Личность человека изображается в драматической коллизии со всем противостоящим ей враждебным миром

Слайд 16

Человек – как центр литературной вселенной уступает свое место стихии

Стихия и эволюция несовместимы Реального человека больше нет, т.к. нет исторического времени, а есть время абсолютное (эстетическое) Место души человека занимает общественная функция Общее становится значимее частного

Слайд 17

Пролетарские поэты

Смело, товарищи, в ногу! Духом окрепнув в борьбе, В царство свободы дорогу Грудью проложим себе! Л.Радин Мы кузнецы, и дух наш молод, Куем мы к счастию ключи!.. Вздымайся выше, тяжкий молот, В стальную грудь сильней стучи! Ф.Шкулев

Слайд 18

Человекобог в творчестве поэтов-модернистов

Бескрылый дух, землею полоненный, Себя забывший и забытый бог… Один лишь сон, - и снова окрыленный Ты мчишься ввысь от суетных тревог В.Соловьев

Последнее десятилетие XIX в. открывает в русской, да и в мировой культуре новый этап. Крупные фундаментальные естественнонаучные открытия, в том числе теория относительности Альберта Эйнштейна, резко поколебали прежние представления о строении мира, сформированные в традициях европейского Просвещения и основанные на суждениях об однозначных закономерностях, на фундаментальном принципе предсказуемости природного явления. Повторяемость и предсказуемость процессов рассматривались как родовые свойства причинности вообще. На этой основе сформировались позитивистские принципы мышления, господствовавшие в мировой науке XIX в. Эти принципы распространялись и на социальную сферу: жизнь человека понималась как полностью детерминированная внешними обстоятельствами, той или иной цепочкой действующих причин. Хотя не все в жизни человека удавалось удовлетворительно объяснить, подразумевалось, что наука когда-нибудь достигнет универсального всеведения, сумеет понять и подчинить человеческому разуму весь мир. Новые открытия резко противоречили представлениям о структурной завершенности мира. То, что прежде казалось стабильным, обернулось неустойчивостью и бесконечной подвижностью. Выяснилось, что любое объяснение не универсально и требует дополнений, - таково мировоззренческое следствие принципа дополнительности, рожденного в русле теоретической физики. Более того, под сомнением оказалась считавшаяся прежде аксиомой идея познаваемости мира.

Усложнение представлений о физической картине мира сопровождалось переоценкой принципов понимания истории. Прежде незыблемая модель исторического прогресса, основанная на представлениях о линейной зависимости причин и следствий, сменялась пониманием условности и приблизительности любой историософской логики. Кризис исторических представлений выразился прежде всего в утрате универсальной точки отсчета, того или иного мировоззренческого фундамента. Появились самые различные теории общественного развития. В частности, широкое распространение получил марксизм, делавший ставку на развитие промышленности и появление нового революционного класса - пролетариата, свободного от собственности, объединенного условиями общего труда в коллективе и готового активно бороться за социальную справедливость. В политической сфере это означало отказ от просветительства ранних и терроризма поздних народников и переход к организованной борьбе масс - вплоть до насильственного свержения строя и установления диктатуры пролетариата над всеми другими классами.

На рубеже XIX-XX вв. мысль о человеке не только бунтующем, но и способном переделывать эпоху, создавать историю, помимо философии марксизма получает развитие в творчестве М. Горького и его последователей, настойчиво выдвигавших на первый план Человека с большой буквы, хозяина земли. Любимыми героями Горького были новгородский полулегендарный купец Васька Буслаев и библейский персонаж Иов, бросившие вызов самому Богу. Горький считал, что революционная деятельность по перестройке мира преобразует и обогащает внутренний мир человека. Так, героиня его романа "Мать" (1907) Пелагея Ниловпа, став участницей революционного движения, испытывает материнское чувство любви не только к своему сыну, но и ко всем угнетенным и бесправным людям.

Более анархично звучало бунтарское начало в ранней поэзии В. В. Маяковского, в стихах и поэмах В. Хлебникова, А. Н. Крученых, Д. Д. Бурлюка, противопоставлявших (по крайней мере в манифестах и декларациях) идеалам общества потребления вдохновенные материалистически-индустриальные утопии.

Другая большая группа писателей, убедившись после трагических событий 1 марта 1881 г. (убийство царя-освободителя) и особенно после поражения революции 1905 г. в бесперспективности насильственных способов воздействия на общество, пришла к идее духовного преображения, пусть медленного, но последовательного совершенствования внутреннего мира человека. Путеводной мировоззренческой звездой для них стала пушкинская идея внутренней гармонии человека. Близкими себе по духу они считали писателей послепушкинской поры - Н. В. Гоголя, М. Ю. Лермонтова, Ф. И. Тютчева, Ф. М.Достоевского, ощущавших трагедию разрушения мировой гармонии, но тоскующих по ней и прозревавших ее восстановление в будущем.

Именно эти писатели видели в пушкинской эпохе золотой век отечественной культуры и с учетом кардинальных изменений социокультурного контекста стремились развивать его традиции, осознавая тем не менее всю драматическую сложность такой задачи. И хотя культура рубежа столетий намного более противоречива и внутренне конфликтна, чем культура первой половины XIX в., новая литературная эпоха получит позднее (в мемуаристике, литературной критике и публицистике русской эмиграции 1920-1930-х гг.) яркое оценочное наименование - "Серебряный век". Эта историко-литературная метафора, связывающая литературу начала столетия с литературой XIX в., во второй половине XX в. обретет терминологический статус и будет распространена, по сути, на всю литературу рубежа веков: именно так в наше время принято именовать эпоху М. Горького и А. А. Блока, И. И. Бунина и А. А. Ахматовой. Хотя названные писатели очень по-разному смотрели на мир и место человека в нем, было и нечто объединяющее их: осознание кризиса, переходности эпохи, которая должна была привести русское общество к новым горизонтам жизни.

Плюрализм политических и философских взглядов, разделявшихся разными литераторами, привел к кардинальному изменению общей картины художественных направлений и течений. Прежняя плавная стадиальность, когда, например, классицизм в литературе уступал место сентиментализму, а тот, в свою очередь, сменялся романтизмом; когда на каждом этапе истории литературы господствующее положение занимало какое-нибудь одно направление, - такая стадиальность ушла в прошлое. Теперь одновременно существовали разные эстетические системы.

Параллельно и, как правило, в борьбе друг с другом, развивались реализм и модернизм, самые крупные литературные направления, при этом реализм не был однородным в стилевом отношении образованием, а являл собой сложный комплекс нескольких "реализмов" (каждая разновидность требует от историка литературы дополнительного определения). Модернизм, в свою очередь, отличался крайней внутренней нестабильностью: различные течения и группировки непрерывно трансформировались, возникали и распадались, объединялись и дифференцировались. Новая ситуация создала почву для самых неожиданных комбинаций и взаимодействий: появлялись промежуточные в стилевом отношении произведения, возникали недолговечные объединения, пытавшиеся совместить в своей художественной практике принципы реализма и модернизма. Вот почему по отношению к искусству начала XX в. классификация явлений на основе "направлений" и "течений" носит заведомо условный, неабсолютный характер.