Художник елизавета бем и ее картины. Добрые открытки

04.03.2020Рубрика: Тесты на беременность

В начале XX в. множество открыток с новогодними и зимними сюжетами было издано по оригиналам известной художницы Елизаветы Меркурьевны Бем (1843 - 1914) .
Елизавета Бем в 1857 - 1864 гг. училась в Петербурге в Рисовальной школе Общества поощрения художеств, которую закончила с серебряной медалью. В 1870 г. Академия художеств присудила Бем большую поощрительную медаль за рисунки животных. Художница была признанным мастером силуэтной техники: за 1875 - 1889 гг. она выпустила 14 альбомов с силуэтами. Ее работы перепечатывали не только отечественные, но и зарубежные издания; на международном состязании в Брюсселе Бем получила за свои силуэты серебряную медаль. Художница также успешно работала в технике акварели; она иллюстрировала журналы и книги, разрабатывала рисунки для изделий из хрусталя.
Особая глава в художественном наследии Бем - открытые письма. Насчитывают более 300 открыток по ее рисункам, вышедших в разных издательствах. Для крупнейшего из них, Общины Св. Евгении,она трудилась в течение многих лет. В предисловии к каталогу Общины 1915 г. издатели с теплотой вспомнили об их "ближайшей сотруднице" Елизавете Бем, дав точную и выразительную характеристику ее творчества: "Усиленной и беспрерывной работой художнице удалось выработать свою собственную манеру в передаче различных эпизодов из детской жизни, благодаря чему она занимает совершенно обособленное место в русском искусстве. Елизавета Меркурьевна была одной из основательниц и постоянных сотрудниц ныне громадного дела художественных изданий Общины. Ее две акварели послужили для издательства счастливым началом и, найдя среди публики радушный прием, потребовали несколько изданий. Таким же успехом пользовались и другие картинки художницы, изданные в открытых письмах Общины Св. Евгении".

Несколько работ Е. Бем можно найти на выставке "Русские новогодние и рождественские открытки" (1999)

...Елизавета Меркурьевна достала со шкафа картонную коробку. По стремянке осторожно спустилась вниз, поставила коробку на стол. Завтра по-утру должны приехать внуки, чтобы вместе с бабушкой украшать елку, готовить к Рождеству подарки, рисунки, сочинять загадки и поздравления. Елизавета Меркурьевна подумала, что предпраздничные хлопоты бывают порой приятней праздников. В просторной комнате, где уже была установлена елка, стоял густой хвойный дух. Отсюда он разливался по всей квартире, и хозяйке почудилось на мгновение, будто она неожиданно оказалась в любимой деревне, где прошло ее детство, в Ярославской губернии, в зимнем еловом лесу. На днях она отправится туда с рождественскими подарками, приготовленными для ее маленьких друзей, деревенских ребятишек, которых она любит рисовать прямо с натуры. А те будут радостно встречать ее уже на станции с криками: "Тетя Бёмиха приехала!" - и гурьбой бежать вслед за санями до самого села, то и дело вскакивая на полозья.

В те юные годы, когда она была еще незамужней Лизонькой Эндауровой, не только деревенские детишки - весь окружающий мир служил ей прекрасной, неисчерпаемой натурой. В доме всегда было много животных - кошки, собаки, на лугах паслось стадо коров и быстроногий табун, а уж птиц - не счесть. Лизонька с любовью их рисовала. Чуть не стала анималистом...

Позже в своих дневниках Елизавета Меркурьевна писала: "Во мне частично течет татарская кровь, потому что предки были татары, по фамилии Индо-гур, что значит "индейский кур" - петух. А грамотой, дарованной Иоанном III, фамилию переименовали в Эндаурову... Я любила "эндауровскую" деревню. И жалею городских ребят, лишенных сельских радостей... И себя иначе не помню, как в деревне и обязательно окруженной детьми и рисующей на любом клочке бумаги их лица или животных..." "В 14 лет родители оценили мои способности и, перевезя в Петербург, отдали в школу "Общества поощрения художников". Она находилась тогда в здании Биржи на Васильевском... Счастливейшими годами были те, что я занималась в школе! А какие блестящие преподавали мастера! Чистяков, Примацци, Крамской!.. С каждой новой работой, особенно привезенной после летних каникул, я бежала на Невский в мастерскую Крамского".

Елизавета Меркурьевна поправила на голове пышный черноволосый пучок, украшенный вологодскими кружевами, развязав шнурок на коробке, открыла ее. Внутри волшебно поблескивали елочные игрушки. Золотые шары она когда-то привезла из Брюсселя. Там на международном состязании по технике акварели и силуэта она получила Серебряную медаль. Вот эти стеклянные дутики - из Парижа, где в 1870 году она успешно участвовала в выставке акварельных рисунков и миниатюр. Ее работы: "Кошки", "Ягдташ с дичью", "Деревенские дети" - были отмечены Золотой медалью. Особенно поразили всех ее подписи к картинкам: "Не тужи по вчерашнему, жди завтрашнего", "Веселье лучше богатства", "Стой, не шатайся, ври, да не завирайся", "Подай голосок через темный лесок", и многие другие, столь же забавные и очаровательные.

...Елизавета Меркурьевна извлекла из коробки старый, помятый, но все еще красивый венок из шелковых листьев. Венок Дианы, который раз в год, как память, тоже вешался на елку меж колючих лап. Как много напоминал он ей! Новогодний костюмированный бал 29 декабря 1861 года, где прелестная, статная, черноволосая "маска" в костюме Дианы-охотницы была признана самой блистательной.

Спустя годы акварелист А. Шарлеман подарил уже стареющей победительнице свой рисунок с надписью: "Прошу принять сей рисунок полуакварелью не как портрет Е.М. Бём, а как образ "Дианы", пленивший нас всех в тот новогодний бал..."

Роскошную елку, привезенную мужем, установили не в гостиной, а, "как хотела Лизонька", в мастерской, среди картин, стеллажей, мольберта, банок с красками и кистями. То-то внуки-гимназисты обрадуются! В Престольный праздник Рождества вся семья, как обычно, соберется в родовом доме на Васильевском острове. Приедут и обе сестры: старшая - Екатерина Меркурьевна с мужем, и младшая - Любочка, тоже художница. К полуночи станет шумно, весело, будут музицировать, и в руках хозяина - прекрасного скрипача, преподавателя консерватории, зазвучит наконец волшебная скрипка Страдивари, принадлежавшая некогда Бетховену. Эта бесценная реликвия привезена Людвигом Бём в Питер из Вены, где он (венгр по национальности) учился в юности музыке. Людвиг получил ее вместе с письмом Бетховена в наследство от дяди-музыканта, дружившего с композитором... Потом зазвучит рояль (в семье все прекрасно играют), будут петь романсы, разыгрывать фанты, а внуки Елизаветы Меркурьевны примутся отгадывать бабушкины загадки: "Снег на полях, лед на реках, вьюга гуляет... Когда это бывает?" или "Тает снежок, ожил лужок, день прибывает... Когда это бывает?"

Сейчас в мастерской тихо. За окном мимо дома по заснеженной мостовой процокала конка. Елизавета Меркурьевна подумала, что муж скоро будет. Пора распорядиться насчет самовара, чтобы он, пузатый, блестящий, уютно запел на льняной салфетке на дубовом столе. Но она не спешила. Задумчиво прошлась взглядом по стенам. В свете люстры среди десятков картин и этюдов (своих и своих друзей - Айвазовского, Шишкина, Васнецова), за которыми и обоев не было видно, - прекрасный "рождественский" "Портрет Лизы" кисти Ильи Ефимовича Репина. С нежной надписью на обороте, которую она помнила наизусть: "Елизавете Меркурьевне Бём в знак моего глубочайшего почитания ее таланта. Ее "черненьких" я люблю больше многих-многих беленьких. Январь 1898 г."

"Черненькими" Илья Ефимович называл ее силуэты - особый жанр рисунка, которым также прославилась Елизавета Бём. Ее первым силуэтом был случайно нарисованный на концерте в Дворянском Собрании на обороте программки портрет Антона Рубинштейна "со всей фигурой и роялью - абсолютное совершенство, поразительное по выражению". Сам А. Г. Рубинштейн говорил художнице, что это лучший из всех его портретов!.. Крамской же позже писал: "И что за совершенство были эти силуэты! В них угадывалось даже выражение на лицах маленьких чернышей".

На столах и полках мастерской среди глиняных петухов и свистулек, расшитых цветастым бисером кокошников и резных деревянных ковшей стояли и ее авторские стеклянные штофы, бокалы, чары. Зеленые, синие, исполненные по ее эскизам на стеклянном заводе брата в Орле. За них художница тоже получила немало дипломов, особенно в Берлине и Париже, где так ценят русское искусство. А в Петербурге, на ее недавнем юбилее, поэт А.Н. Майков, с букетом в руках, страстно прочел:

Ваш карандаш - моя обида,

Зачем не мне он Богом дан?

Я не показываю вида,

Но в сердце целый ураган!

За дверью в глубине дома звякнул дверной колокольчик, весело залаяли собаки, прислуга пошла открывать. Елизавета Меркурьевна поняла: муж вернулся из Александринки. А ведь она не успела еще разобрать игрушки. Грезы, нахлынувшие воспоминания отступили. Пора взяться за дело - Новый год на пороге...

С началом Первой мировой войны, на 71-м году своей жизни, уже вдовая и одинокая, давно продавшая и Страдивари, и многие полотна, безвозвратно проводившая внуков на фронт, Елизавета Меркурьевна писала: "...Я все еще не оставляю своих занятий, несмотря на слабость зрения и боль в изработанных руках... тружусь не в силу необходимости, а очень любя свое дело... Благодарю Бога за наслаждение, дарованное мне через призвание. А сколько замечательных людей оно мне доставило, сколько подарило дорогих, дружеских отношений..."

В 1914 году художница тихо и незаметно ушла из жизни. Но еще долго тысячи и тысячи ее почтовых открыток с милыми лицами маленьких персонажей продолжали свой путь по России. Неся добро и улыбку, они заглядывали в каждый дом, чтобы навсегда остаться в памяти русских сердец.

Елизавета Меркурьевна родилась в Санкт-Петербурге , детство провела в родовом имении Эндауровых в селе Щипцы Пошехонского уезда Ярославской губернии . С по гг. обучалась в Рисовальной школе Общества поощрения художников в Санкт-Петербурге , окончив её с серебряной медалью. В году она вышла замуж за Людвига Францевича Бёма, брак был счастливым, и у супругов родилось несколько детей.

В году она создает альбом открыток «Силуэты», а в году - альбом «Силуэты изъ жизни детей». Оба альбома напечатаны Картографическим заведением А.А Ильина, который приходился ей дядей. В 1880 году она создаёт альбом — «Пирог», в году — «Из деревенских воспоминаний». В году два альбома открыток «Всего понемножку» и «Для милого дружка хоть сережку из ушка» изданы И. С. Лапиным в Париже .

Она рисовала открытки и иллюстрировала детские журналы «Игрушечка» ( - ) и «Малютка» ( - ) , иллюстрировала русскую народную сказку «Репка» ( ) . Создала детские альбомы «Пословицы в силуэтах» ( ) , «Поговорки и присказки в силуэтах» ( ) , «Азбука». Иллюстрировала басни А.И. Крылова и «Записки охотника» И.С.Тургенева .

За свои труды художница получила несколько международных наград. Работы Елизаветы Меркурьевны (с года) участвовали в международных выставках — в

Происходила из старинного рода. Её предки, татары, носили фамилию Индигир, означавшую - «индийский петух». Грамотой, дарованной роду Иваном III, фамилия была изменена на Эндауровы.

Елизавета Меркурьевна родилась в Санкт-Петербурге, детство провела в родовом имении Эндауровых в селе Щипцы Пошехонского уезда Ярославской губернии.

Рисовала Лиза всё, что видела: природу, животных, своих деревенских друзей. Вместе с письмами к Лизиным приятельницам в Петербург всякий раз отправлялись бумажные куклы и звери. Это и "обратило внимание людей несколько понимающих".

Куда сердце летит, туда око глядит!

Елизавете Меркурьевне много везло в жизни. Может быть, потому, что она ясно чувствовала свое в ней призвание. Повезло с родителями, которые послушались советов "понимающих людей" и отдали дочь учиться в петербургскую Рисовальную школу Общества поощрения художников, куда вообще-то путь девушкам был закрыт: на дворе стояла середина XIX века.

Купим себе деревеньку, да заживем по-маленьку.

Повезло с учителями: в Лизиной школе преподавали великолепные мастера, любимейшим из которых стал Иван Николаевич Крамской - создатель знаменитой "Незнакомки". "Если я хоть малость понимаю в рисунке, то обязана этим исключительно Крамскому", - не уставала повторять художница.

Курица Федорка, да петух Егорка с праздником поздравляют, счастья желают!

Повезло Елизавете и с мужем: им стал профессор Петербургской консерватории Людвиг Бём, венгр по национальности, прекрасный скрипач, получивший в наследство от дяди-музыканта скрипку Страдивари и собственноручное письмо Бетховена. Сам человек творческий, он с пониманием и одобрением отнесся к занятиям своей жены. "Я прямо отдыхаю на ее рисунках", - как-то обмолвился он.

Л. Н. Толстой среди яснополянских детей.

Так что Лизу миновала судьба большинства ее современниц, увлеченных искусством: выйдя замуж, оставить баловство, дабы полностью посвятить себя воспитанию детей и домашним делам.

Любит! Не любит!

Творческая жизнь Елизаветы Меркурьевны не оборвалась после замужества: с появлением на свет первого ребенка она еще радостней окунулась в живопись, а любимой темой ее отныне стал мир детей.

Маленькая рыбка лучше большого таракана.

Сама она по этому поводу говорила: "Вспоминаю слова нашего великого писателя Л. Н. Толстого, который говорил, что у кого есть призвание действительное, то для этого найдется время, как находить его для того, чтобы пить или есть. И это совершенная истина; чувствую это по опыту. Любя всей душой свое занятие, я и по выходе замуж, и после того, как родила ребенка, все так же, если еще не более, занимаюсь любимым делом".

Милости прошу, к нашему шалашу!

Вскоре она нашла собственный стиль - акварели и силуэты. Любимыми натурщиками Елизаветы Меркурьевны до старости оставались дети: стоило ей приехать в деревню на этюды, ребятня с криками "Тетка Бёмиха приехала!" неслась ей навстречу, зная, что добрая барыня с непроизносимым именем щедро платит за позирование игрушками и сладостями.

Милые бранятся только тешатся

Акварельные работы Елизаветы Бём привлекали внимание не только забавными персонажами, но и подписями, ставшими фирменным знаком ее творений. Художница использовала незатейливые коротенькие стихи, загадки, прибаутки, пословицы, разговаривая с народом на его языке. "И откуда только Вы их выкапываете?" - поражался, бывало, сам Владимир Стасов, знаменитый критик и исследователь русской старины.

Много выбирать - женатым не бывать

Елизавета Меркурьевна возродила подзабытый к тому времени жанр силуэта. "И что за совершенство были эти силуэты! - писал Крамской. - В них угадывалось даже выражение на лицах маленьких чернышей". А Илья Репин признавался, что ее "черненьких" он любит больше многих-многих "беленьких".

Мойся беленько, гости близенько!

Первым "взрослым" силуэтом художницы стал случайно нарисованный на концерте в Дворянском собрании на обороте программки портрет Антона Рубинштейна "со всей фигурой и роялем - абсолютное совершенство, поразительное по выражению".

Мойся беленько, праздник близенько!

Сам композитор говорил Елизавете Меркурьевне, что это лучший из всех его портретов. Впоследствии она выполняла на заказ много силуэтных композиций - в том числе для высочайших особ. Да, это только тени. Но тени реальных людей, составлявших когда-то русскую жизнь...

Елизавета Меркурьевна охотно оформляла детские журналы, иллюстрировала народные сказки, басни И. А. Крылова, поэму Н. А. Некрасова "Мороз Красный нос", рассказы писательниц-современниц. Классикой книжной графики стали два силуэта к рассказу И. С. Тургенева "Муму".

Мороз не велик, да стоять не велит!

Прекрасно владела она и декоративно-прикладным искусством: сохранились расписанные ею веера и молитвенники, рисунки для вышивок и кружев, расшитые цветным бисером кокошники, глиняные петухи и деревянные ковши, а также работы из стекла: синие, зеленые, бордовые бокалы, штофы, чаши... Поистине, талантливый человек талантлив во всем!

Москва замуж идет

Среди искренних поклонников творчества Елизаветы Бём были Репин, Шишкин и Айвазовский, Васнецов и Врубель, Тургенев и Майков, Гончаров, Лесков и Короленко, ее работами восхищались передвижники и художники из "Мира искусства", писатели-народники и великие князья.

Москва замуж идет

Семья Бёмов была в добрых отношениях со Львом Толстым и оказала ему большую моральную поддержку, когда писателя отлучили от церкви.

Первая рюмка колом, вторая соколом!

Есть легенда, что именно Елизавета Меркурьевна на стекольном заводе, где директором был ее брат, изготовила стеклянную плиту с надписью: "Вы разделили участь великих людей, идущих впереди своего века, глубокочтимый Лев Николаевич. И раньше их жгли на кострах, гноили в тюрьмах и ссылках". Сейчас эта плита хранится в музее в Ясной Поляне.

Пить не пью, да и мимо не лью! Чарка велика, да и винцо хорошо!

Время шло своим чередом. У Елизаветы Меркурьевны уже появились внуки. По семейной традиции в престольный праздник Рождества вся семья собиралась в большом доме Бёмов на Васильевском острове. Елку обычно устанавливали в мастерской художницы, среди картин, мольбертов, банок с красками и кистей.

Алешенька Попович глаза завидущие

Праздник всегда проходил весело: разыгрывались фанты, внуки-гимназисты отгадывали бабушкины загадки, которых она знала великое множество. И непременно звучал рояль, пела скрипка, исполнялись романсы.

Архитектор.
Наш Мирошка строит себе понемножку, живет в доброте и ест на серебре!

В начале Первой мировой войны, на 71-м году своей жизни, уже овдовевшая, проводившая на фронт внуков, Елизавета Меркурьевна писала: "Я все еще не оставляю своих занятий, несмотря на слабость зрения и боль в изработанных руках...тружусь не в силу необходимости, а очень любя свое дело... Благодарю Бога за наслаждение, дарованное мне через призвание. А сколько замечательных людей оно мне доставило, сколько подарило дорогих, дружеских отношений..."

Бабушка Арина ела да хвалила.

В том же 1914 году художница тихо и незаметно ушла из жизни. Но еще долго тысячи ее почтовых открыток с милыми лицами маленьких персонажей продолжали странствовать по России, неся в каждый дом добро и улыбку. Вернулись они наконец и к нам.

Берегись, где русалки завелись!

Бог в помощь!

Брал Добрынюшка лук тетивчатый, брал он стрелы богатырские!

Был бы мёд и мух много нальнёт!

Был пост, будет и Праздник! Была кручина, будет и радость!

Была в гостях у друга, пила там воду, слаще меду!

В будни поработаем - в праздник погуляем!

В зимний холод всякий молод

В новом году женихов будет сто один, а полюбится один!

Вам сказка, а мне бубликов связка!

Василиса да не Мелентьевна!

Веселье лучше богатства

Взглянет - что огнём опалит, слово молвит - рублём подарит!

Воевать тебе на печи с тараканом!

"Вот над колосьями в синем венке черная быстромелькнула головка...
Вишь ты, куда забежала плутовка"...Н. Некрасов

Времена года. Весна идет, тепло несет.

Времена года. ЗИМА. В гостях хорошо...

Времена года. ЛЕТО. ХОЗЯИНУ ХЛЕБА ВОРОШОК...

Времена года. ОСЕНЬ. ГДЕ ГРИБЫ, ТУТ И МЫ!

Всякая невеста для своего жениха родится!

Вы всегда нас баловали и дарили ласками...

Выбирай жену не в хороводе, а в огороде.

Выставка "Детский мир". Портреты Л.Толстого, А.Пушкина, А.Рубинштейна, В.Верещагина

Где кулич и тесто тут и наше место.

Где работа, там и густо, а в ленивом доме пусто.

Грамотеи

Девочка с туеском. 1903

Дедушка Елизар все пальчики облизал

Делу время, потехе час!

Для милого дружка и серёжка из ушка

Для первой же встречи азартные речи!

Добрая хозяйка да жирные щи - другого добра не ищи!

Доброму делу Бог на помощь!

Добрыня Никитич, 1893 г. Акварель с выставки в Чикаго

Дорогой обычай в Великий день!

Друзья дороже денег!

Дума, кума, не лиши ума!

Думцы-молодцы, не спешите языком, торопитесь делом!

Еду, еду-не свищу, а наеду-не спущу!

Ехал к Фоме, а приехал к куме!

Ехала к Фоме, а приехала к тебе!

Желала бы Вам угодить, да не знаю, как быть!

Живи не тужи. Придёт солнце и в твоё оконце!

За горами, за лесами, далеко живём. Вас же помним, поздравляем и поклоны шлем!

За здоровье того, кто любит кого!

За здоровье!

За хлеб, за соль, за щи с квасом, за лапшу, за кашу, да за сказку вашу благодарю!

И в Сибири люди живут да хлеб жуют!

И ворчит Илья сердито: Ну, Владимир, что ж...Посмотрю я, без Ильи то
как ты проживёшь!

И смотрели на Чурилушку, красоты его дивилися так, что очи помутилися!

И холодно, и голодно и до дому далеко!

И я на том пиру был, мёд, брагу пил!

Иван, но не грозный

Из далека путь держу, три короба вестей несу!

Из книг Графа С.Д.Шереметева

Из малаго выходит великое!

Иль военный, иль купец, или добрый молодец

Каков привет, таков и ответ!

Кому до того дело, что я с кумом сидела!

Крупен жемчуг с яхонтом, хорош жених с невестою.

Кто в Москве не бывал, красоты не видал!

Кто кого побьет.

Кто кого согнёт, тот того и побьёт!

Кто о чём, а мы о своём пишем!

Кто прежней Тани, бедной Тани теперь в княгине-б не узнал!

Кто смел, тот и сел!

Е.М.Бем. Снег на полях, лед на реках, вьюга гуляет… Когда это бывает?

Е.М.Бем. С Новым годом!

Е.М.Бем. Снегурочка. Мороз не велик, да стоять не велит!

Е.М.Бем. Мороз не велик, да стоять не велит!

Е.М.Бем. Была в гостях у друга, пила там воду, слаще меду!

Е.М.Бем. Купим себе деревеньку, да заживем помаленьку!

Е.М.Бем. И в Сибири люди живут да хлеб жуют!

Е.М.Бем. В зимний холод всякий молод

Е.М.Бем. Своя ноша не тяжела!

Е.М.Бем. К новому году!
Хоть не складно, да ладно, хоть не хитро, да кстати.

Е.М.Бем. "Шалун уж заморозил пальчик; ему и больно и смешно…"

Е.М.Бем. На новый годок несу здоровья кузовок,
тому, сему кусок, а Вам весь кузовочек!

Е.М.Бем. К Празднику Рождества Христова!

Е.М.Бем. Не конь везет, а ноги несет!

Е.М.Бем. Зима. В гостях хорошо, а дома лучше!

Е.М.Бем. С новым годом! За ваше здоровье!

Е.М.Бем. Пожелание на новый год:
жить в добре, ходить в серебре, одна рука в патоке, другая - в меду!

Е.М.Бем. 1-ое Января. Пить не пью, да и мимо не лью!
Чарка велика, да и винцо хорошо!

Е.М.Бем. Ехал к Фоме, а приехал к куме!

Е.М.Бем. Везу счастье на новый год!
Кому мало, кому до отвала, а вам больше всех!

Е.М.Бем. Вы всегда нас баловали, и дарили, и ласкали.
Как же нам вас отдарить? Чем на елку подарить?

Е.М.Бем. С новым годом!

Е.М.Бем. На новый год!
Счастья: сто пудов! Здоровья: сколь войдет! Любви: без меры!

Е.М.Бем. В новом году женихов будет сто один, а полюбитель один!

Елизавета Меркурьевна достала со шкафа картонную коробку. По стремянке осторожно спустилась вниз, поставила коробку на стол. Завтра по-утру должны приехать внуки, чтобы вместе с бабушкой украшать елку, готовить к Рождеству подарки, рисунки, сочинять загадки и поздравления. Елизавета Меркурьевна подумала, что предпраздничные хлопоты бывают порой приятней праздников. В просторной комнате, где уже была установлена елка, стоял густой хвойный дух. Отсюда он разливался по всей квартире, и хозяйке почудилось на мгновение, будто она неожиданно оказалась в любимой деревне, где прошло ее детство, в Ярославской губернии, в зимнем еловом лесу. На днях она отправится туда с рождественскими подарками, приготовленными для ее маленьких друзей, деревенских ребятишек, которых она любит рисовать прямо с натуры. А те будут радостно встречать ее уже на станции с криками: "Тетя Бёмиха приехала!" - и гурьбой бежать вслед за санями до самого села, то и дело вскакивая на полозья.

Елизавета Меркурьевна извлекла из коробки старый, помятый, но все еще красивый венок из шелковых листьев. Венок Дианы, который раз в год, как память, тоже вешался на елку меж колючих лап. Как много напоминал он ей! Новогодний костюмированный бал 29 декабря 1861 года, где прелестная, статная, черноволосая "маска" в костюме Дианы-охотницы была признана самой блистательной.

Приедут и обе сестры: старшая - Екатерина Меркурьевна с мужем, и младшая - Любочка, тоже художница. К полуночи станет шумно, весело, будут музицировать, и в руках хозяина - прекрасного скрипача, преподавателя консерватории, зазвучит наконец волшебная скрипка Страдивари, принадлежавшая некогда Бетховену. Эта бесценная реликвия привезена Людвигом Бём в Питер из Вены, где он (венгр по национальности) учился в юности музыке. Людвиг получил ее вместе с письмом Бетховена в наследство от дяди-музыканта, дружившего с композитором... Потом зазвучит рояль (в семье все прекрасно играют), будут петь романсы, разыгрывать фанты, а внуки Елизаветы Меркурьевны примутся отгадывать бабушкины загадки: "Снег на полях, лед на реках, вьюга гуляет... Когда это бывает?" или "Тает снежок, ожил лужок, день прибывает... Когда это бывает?"

Ваш карандаш - моя обида,

Зачем не мне он Богом дан?

Я не показываю вида,

Но в сердце целый ураган!

Пасхальная открытка, созданная художницей Елизаветой Бём

Елизавета Бём... В наши дни это имя известно не всем, а в конце 19 и начале 20 столетия Елизавета Бём пользовалась невероятной популярностью и поистине всенародной любовью. Ее работы были в коллекциях императорского семейства и других членов Дома Романовых, приобретал их и такой знаток искусства, как создатель знаменитой художественной галереи Павел Третьяков, но и в домах рабочих и в крестьянских избах находилось место для открыток Елизаветы Бём, расходившихся по всей Российской империи.
Тут следует напомнить, какое огромное значение вообще имели открытки в то время. Телефоны были редкостью и устанавливались преимущественно в больших городах, мобильную связь никто не мог вообразить даже в самых фантастических грезах, и людям приходилось писать письма, чтобы поддерживать отношения друг с другом. Конечно, эпистолярный жанр был популярен, тем более, что и почта работала прилично (не в пример нынешней). Однако для развернутого письма нужны были время, силы, душевный настрой... Сколько дружеских и любовных связей оборвалось из-за того, что письмо написать все некогда, некогда... А потом уже и незачем. Открытки произвели настоящую революцию в межчеловеческом общении - две-три фразы, этакая смс-ка столетней давности. А если открытка с симпатичным рисунком, значит, смс-ка со смайликом. И адресат уже знает, что где-то далеко его помнят и любят.

Естественно, при своей популярности открытки приняли на себя множество дополнительных функций - рекламы, политической агитации, виртуального путешествия по миру, распространения различных полезных знаний и презентации художественных произведений.
В России первые открытки (открытые письма) были введены в обращение 1 января 1872 года, но тогда они были без рисунков. Далеко не сразу открытки было решено как-то украшать. В 1894 году было дозволено выпускать "бланки открытых писем частного изготовления", и частная инициатива забила ключом. Уже в 1895 году стали выходить целые серии богато иллюстрированных открыток. Вскоре пальма первенства в этом деле перешла к известной благотворительной организации - Комитету попечения о сестрах милосердия Русско-турецкой войны, более известному как Община Святой Евгении. Женский благотворительный комитет решил, что выпуск и продажа иллюстрированных открыток дадут необходимые средства для помощи бывшим медсестрам и санитаркам, помогавшим нашим войскам на Балканах (там женщины оставили и здоровье и силы, а кто-то после ранений получил инвалидность и нуждался в серьезной поддержке). В 1898 году Община Святой Евгении выпустила первые иллюстрированные открытки, а в 20 веке стала лидером в этом бизнесе. К тому же Община первой решила устраивать специализированные киоски по продаже открыток, что тоже сыграло немалую роль в распространении этой продукции.

Киоск по продаже открыток от Общества Святой Евгении, 1913 год

В то время, как в России развивалось производство открыток, Елизавета Бём, самый популярный "открыточный" художник, овладевала мастерством. В девичестве она носила фамилию Эндаурова. Происходила художница из знатной семьи с далекими татарскими корнями. Ее предок по имени Индигир когда-то перешел на службу к московским князьям, и по велению великого князя Ивана III, деда Ивана Грозного, этот татарский род получил фамилию Эндауровы. К середине 19 столетия Эндауровы были уже полностью обрусевшим помещичьим семейством. Елизавета Меркурьевна Эндаурова родилась в 1843 году. Ее детство было связано с русской деревней - у родителей были имения под Ярославлем в Пошехонье и на Вологодчине. Лиза всегда любила деревню, хорошо знала деревенских людей, их нравы и обычаи. “Самые лучшие воспоминания у меня связаны с деревней и я сожалею тех детей, которые лишены этих радостей”, - говорила она. Русская деревня нашла отражение в ее лучших работах.

"Любовь к рисованию у меня была с самых малых лет, - вспоминала Елизавета Бём, - иначе себя не помню, как рисующей на всех кусочках бумаги, которые попадались мне в руки. В письмах к своим подругам петербургским я постоянно вкладывала свои рисуночки куколок и животных; и вот это-то и обратило внимание людей несколько понимающих, что мне следовало серьёзно заняться рисованием".
Родные решили развивать способности девочки. В 14 лет Лизу отдали в Рисовальную школу Общества поощрения художников в Санкт-Петербурге. Елизавета относилась к числу лучших учеников и окончила школу с серебряной медалью.
Но рисование для барышни из добропорядочной семьи должно было стать лишь увлечением - главным было замужество и материнство. В 1867 году Лиза вышла замуж. Ее избранником стал профессиональный музыкант, скрипач, преподаватель Петербургской консерватории Людвиг Бём. Брак был счастливым, у супругов родилось несколько детей. Но Елизавете все равно хотелось заниматься творчеством.

Первое, что пришло в голову молодой художнице, составить альбом из силуэтов, которые она готовила для себя и своих близких. Они годились для чего-то большего, чем оказаться в рамочках на стенах комнат в домах ее родственников. Работа над альбомом шла несколько лет. Дядя Елизаветы имел собственное Картографическое заведение, где печатались карты и атласы. Свой первый альбом, незатейливо названный "Силуэты", художница отнесла к дяде и попросила напечатать. Альбом, изданный в 1875 году, произвел фурор. Воодушевленная художница подготовила еще один альбом, "Силуэты из жизни детей", и выпустила его два года спустя.

Силуэты, как вид художественного творчества, в России стали популярны еще в 18 веке, в царствование Екатерины II, когда к ее двору прибыли несколько французских художников, работавших в такой манере. Но тогда силуэты вырезали из черной бумаги и накладывали на светлый фон. Бём разработала совершенно иную технику - она выполняла силуэты на камне и делала их отпечаток (литографию). Это позволяло уделять внимание мельчайшим деталям - травинкам, усикам животных, завиткам волос...

Автопортрет художницы в окружении детей, альбом "Из деревенских воспоминаний"

Альбомы художницы выходили один за другим. Она стала иллюстрировать детские журналы, книги сказок, буквари и другие издания для детей, делать открытки (они пользовались особой популярностью), рекламу, экслибрисы. Кроме силуэтов появились и ее акварельные и графические работы. Художественное сообщество, обычно строго оценивавшее картинки с детишками и кошками, творения Бём встречало восторженно.

Крамской, ее учитель в Рисовальной школе, писал: «И что за совершенство были эти силуэты! В них угадывалось даже выражение на лицах маленьких чернышей».
Илья Репин дружил с Бём. Он как-то подарил художнице свою картину, написав на обороте: «Елизавете Меркурьевне Бём в знак моего глубочайшего почитания ее таланта. Ее «черненьких» я люблю больше многих-многих беленьких».

Силуэт из книги "Пирог"

Художественный критик Стасов, человек довольно суровый, от которого на орехи доставалось всем маститым живописцам, называл Бём «самой даровитой из художниц» и утверждал, что в её силуэтах видны «душа, чувство, мысли, характеры, капризы, причуды, грация, шалости, милые затеи».
Удачными оказались и иллюстрации Бём к произведениям Тургенева и басням Крылова.

Герасим и Муму

Но все-таки именно открытки в русском стиле принесли Елизавете Бём настоящую славу, и в России, и за рубежом.

Продолжение следует.

Издатели с теплотой вспомнили об их "ближайшей сотруднице" Елизавете Бем, дав точную и выразительную характеристику ее творчества: "Усиленной и беспрерывной работой художнице удалось выработать свою собственную манеру в передаче различных эпизодов из детской жизни, благодаря чему она занимает совершенно обособленное место в русском искусстве. Елизавета Меркурьевна была одной из основательниц и постоянных сотрудниц ныне громадного дела художественных изданий Общины. Ее две акварели послужили для издательства счастливым началом и, найдя среди публики радушный прием, потребовали несколько изданий. Таким же успехом пользовались и другие картинки художницы, изданные в открытых письмах Общины Св. Евгении".

Елизавета Меркурьевна писала: "Во мне частично течет татарская кровь, потому что предки были татары, по фамилии Индо-гур, что значит "индейский кур" - петух. А грамотой, дарованной Иоанном III, фамилию переименовали в Эндаурову... Я любила "эндауровскую" деревню. И жалею городских ребят, лишенных сельских радостей... И себя иначе не помню, как в деревне и обязательно окруженной детьми и рисующей на любом клочке бумаги их лица или животных..." "В 14 лет родители оценили мои способности и, перевезя в Петербург, отдали в школу "Общества поощрения художников". Она находилась тогда в здании Биржи на Васильевском... Счастливейшими годами были те, что я занималась в школе! А какие блестящие преподавали мастера! Чистяков, Примацци, Крамской!.. С каждой новой работой, особенно привезенной после летних каникул, я бежала на Невский в мастерскую Крамского".

Художница была признанным мастером силуэтной техники: за 1875 - 1889 гг. она выпустила 14 альбомов с силуэтами. Ее работы перепечатывали не только отечественные, но и зарубежные издания; на международном состязании в Брюсселе Бем получила за свои силуэты серебряную медаль. Художница также успешно работала в технике акварели; она иллюстрировала журналы и книги, разрабатывала рисунки для изделий из хрусталя.

Особая глава в художественном наследии Бем - открытые письма. Насчитывают более 300 открыток по ее рисункам, вышедших в разных издательствах. Для крупнейшего из них, Общины Св. Евгении,она трудилась в течение многих лет. В предисловии к каталогу Общины 1915 г. издатели с теплотой вспомнили об их "ближайшей сотруднице" Елизавете Бем, дав точную и выразительную характеристику ее творчества: "Усиленной и беспрерывной работой художнице удалось выработать свою собственную манеру в передаче различных эпизодов из детской жизни, благодаря чему она занимает совершенно обособленное место в русском искусстве. Елизавета Меркурьевна была одной из основательниц и постоянных сотрудниц ныне громадного дела художественных изданий Общины. Ее две акварели послужили для издательства счастливым началом и, найдя среди публики радушный прием, потребовали несколько изданий. Таким же успехом пользовались и другие картинки художницы, изданные в открытых письмах Общины Св. Евгении".