Народ буряты. Буряты и калмыки Буряты мужчины характер

Думается, что одной из причин является открытость культуры монгольских народов – экстравертов по своей натуре – в отличие, скажем, от закрытости мусульманской культуры. Желание познать мир, модернизироваться заставляет монголов перенимать много нового, чужого в ущерб своему, традиционному. Ведь недаром монголы, как в КНР, так и в России, отличаются высоким образовательным цензом.

Значение также имеет и то, что Бурятия расположена на далеких окраинах России, монгольского мира и буддийской цивилизации, что наложило определенный отпечаток на бурятский менталитет. У бурят как и в каждом народе была и есть своя элита. На рубеже веков эту элиту составляли бурятские национальные демократы. Свое образование они получали в ведущих российских университетах, став первыми бурятскими учеными и просветителями. Вместе с тем, будучи подданными Российской империи, они стали вольно или невольно эмиссарами во Внутренней Азии царской и советской политики.

В самосознании и политической практике элиты произошел синтез западной и восточной картин мира. С определенного момента они стали видеть себя в качестве авангарда просвещенной Европы в родственной Азии, посредником в продвижении глобальных идеологических проектов Российской империи и Советского Союза. В этом я вижу начало формирования среди бурят некоей транснациональной идентичности в ущерб собственно бурятской. Это нельзя назвать исторической и культурной тривиальностью. Ведь тибетцам, чеченцам и другим таким же интравертным, т.е. сосредоточенным на своей культуре, народам внешний мир совершенно безразличен, они самодостаточны в своем мироощущении и бытии, и поэтому ассимиляция им не грозит.

Пан-монгольская идентичность

Национальная идентичность любого народа имеет сложную природу. В национальной идентичности бурят можно выделить несколько компонентов: пан-монгольский, российский, буддийский и собственно бурятский. Буряты относятся и по сути являются составной частью общемонгольского мира. Монголия для бурят связывается с понятиями чистоты, прародины, великой истории, великих предков. Практически все деятели науки и культуры постсоветской Бурятии призывали к восстановлению общемонгольского единства, справедливо полагая, что только через осознание себя частью монгольского мира буряты могут сохраниться как этнос.

Однако исторический факт разъединения монгольских народов пустил глубокие корни. В Монголии зачастую наблюдается дискриминация или отрицание монголов не из Монголии, в выражениях «русские монголы», «китайские монголы» определение зачастую становится более важным, чем определяемое слово.

В Бурятии же многие вообще не склонны считать себя монголами. Но эту проблему инаковости не стоит преувеличивать. «Хаанахибта?» - вот первый вопрос, который задают друг другу буряты при первом знакомстве, и никуда от этого не денешься. Безусловно, идеи всемонгольского единства по-прежнему питают душевные настроения монгольской элиты и народа трех стран, ибо вера в единое происхождение и общую культуру всегда составляла и составляет главную отличительную особенность этнической идентичности.

Российская идентичность

Наверное, допустимо сказать, что пан-монгольское единство относится к пространству «идеального». В противовес «идеальному» существует парадигма реальности (realpolitic) – это нахождение этнической Бурятии в составе Российской Федерации. В бурятском националистическом дискурсе российское/советское приобрело негативную коннотацию: политические репрессии, лишение исконного названия республики (Бурят-Монголия), территориальный раздел, постепенная языковая и культурная ассимиляция.

Вместе с тем парадигма реальности – это также общероссийская история, политические реалии Бурятии как субъекта РФ, глубокое приобщение к русскому языку и русской культуре, наконец, индивидуальные ощущения бурят на повседневном уровне. Прагматически настроенные буряты понимают, что у «пан-монгольского проекта» мало шансов, и это диктует им необходимость включиться в общероссийские процессы интеграции и модернизации. И соответственно, их российская идентичность берет верх над общемонгольской, в их сознании реальное перевешивает идеальное.

Мои родители были глубоко убеждены, что наш бурятский мир заключается не только в наших обычаях и традициях. Не менее важным для них было единение с русским миром – современное образование и приведение нашего миропорядка с миропорядком империи. Но результат противоречив: все мы не хуже русских знаем русский язык, но язык наших предков безвозвратно уходит. Я, как практически все городские буряты, никогда не изучала бурятского языка в школе, чему не могут поверить мои коллеги иностранные ученые. Что это: вина самого народа или результат целенаправленной политики? Нынешняя активность по возрождению бурятского языка назрела давным-давно. Остается надеется, что бурятский язык еще не перешел черту, отделяющую его от кандидатства в список мертвых языков мира.

Бурятская этническая идентичность

Говоря о бурятской идентичности, я имею в виду бурятскую традиционную культуру, основанную на принципах родового общества. Все мы знаем, что так называемые пережитки родового общества по-прежнему очень сильны в бурятском обществе. До сих пор поддержание тесной связи с родными местами считается залогом благополучного течения жизни и духовного умиротворения. Значимость исконной бурятской земли, ее истории, культуры и религии всегда была чрезвычайно важной в дискурсе национальной бурятской идентичности, о чем свидетельствует активное возрождение шаманизма, которое мы наблюдаем в настоящее время.

Но как это ни странно, возрождение родовых и территориальных традиций входит в противоречие с консолидацией бурятского народа. Самой большой проблемой единения бурят и по сию пору остаются этнолокальные различия и их деление на западных и восточных, шаманистов и буддистов, русскоязычных и бурятоязычных. Интересным выходом из этой ситуации представляется своеобразная попытка современных шаманов г. Улан-Удэ консолидировать бурятский народ на основе тайлганов общебурятским божествам – 13 северным нойонам, Ойхони Бабаю, Бархан-ула, Тункинским хатам и т.д.

Буддийская идентичность

В отличие от шаманизма консолидирующая роль буддизма очень высока. Согласно социологическим опросам 70 % бурят считают себя буддистами и 18 % шаманистами. Однако в какой степени эта религиозность относится именно к буддизму, сказать сложно. Наиболее устойчивым компонентом религиозного комплекса в этнической Бурятии является бытовая религиозная обрядность буддийско-шаманского толка.

Она имеет форму поклонения буддийским и локальным божествам и духам. Все наиболее популярные в Бурятии обряды, такие как возлияние сэржэм, культ почитания родовых мест обо тахилга, поклонение местным божествам хада тахилга имеют синкретический шаманско-буддийский характер. Их суть одна и та же, только исполняются они либо в буддийской, либо в шаманской традиции.

Таким образом, среди выделенных нами компонентов национальной идентичности бурят к наиболее важным с точки зрения консолидации этноса можно отнести собственно бурятскую и религиозную (буддийско-шаманскую) идентичности. В настоящее время только в буддийской и традиционной бурятской сферах продолжает сохраняться бурятский националистический дискурс, используется бурятский язык, осуществляется реальная поддержка бурятской культуры и спорта. Бурятская традиционная сангха сейчас открыто заявляет о своих целях сохранения и развития национальной культуры бурят.

Дискуссия о национализме

Не могу не высказать своего отношения к дискуссии по поводу бурятского языка и бурятской культуры. По мнению Лазаря Бартунаева, онаносит несколько истерический характер и чревата ростом национализма среди бурят. Думается, что его опасения напрасны. Чтобы была понятна моя позиция, приведу некоторые выдержки из статьи известного китайского ученого, писателя и правозащитника Ван Лисюна под названием «Два империализма в Тибете». Он вместе со своей женой, известной тибетской поэтессой Церинг Осер посвятил свою жизнь служению интересам тибетского народа и защите прав национальных меньшинств Китая. Важная мысль его статьи заключается в том, что культурный империализм характерен не только для автократических, но и для демократических обществ, в особенности тех, где существует большая разница в количестве населения титульной нации и нацменьшинств.

В них не нужно использовать политическое подавление или насилие, вместо этого можно просто полагаться на демократические методы для создания «мэйнстрима», который сам по себе уже может маргинализовать меньшинства и их культуры. Последние, будучи на периферии, могут постепенно ослабляться или даже полностью исчезать. Именно поэтому национализм является необходимой частью движения меньшинств за культурное выживание.

На самом деле, протест против глобализации уже и есть протест против мэйнстрима, поэтому до тех пор, пока этот национализм не обретает политических форм и не становится насильственным, он может быть конструктивным. Этот вид культурного национализма должен обрести свое разумное место в открытом и справедливом обществе.

Ван Лисюн особо подчеркивает, что для того чтобы быть услышанным большинством, меньшинства должны научиться «себя артикулировать». Лично мне это напоминает афористичную фразу из гайдаевской комедии, где на бестолковый лепет «паки, паки… иже херувимы…» царь Иоанн разумно спросил: «Да как же тебя понять, боярин, коли ты ничего не говоришь?» В нашем случае китайский писатель приводит пример различия между уйгурами и тибетцами. Уйгуры гораздо жестче, чем тибетцы отстаивают свои права и сопротивляются государственному мэйнстриму. Однако они не удосуживаются артикулировать свои идеи ханьскому большинству в культурной сфере.

Уйгурские интеллектуалы отказываются использовать китайский язык в китайских СМИ и публичной сфере. В результате в китайском обществе нет никакого понимания уйгурского вопроса, низок интерес к культуре уйгуров, ханьцы полностью во власти государственной пропаганды по уйгурскому вопросу. Они испытывают только страх и враждебность к уйгурам, что навряд ли выгодно для положительного решения уйгурского вопроса. Другое дело – тибетский вопрос.

В противоположность, включенность тибетской религии, ее общие черты с китайской, активные усилия Далай-ламы урегулировать тибетский вопрос c китайцами, изобилие тибетских культурных профессионалов, пишущих на китайском (объясняющих тибетскую культуру и устанавливающих тесные связи между двумя культурами) – все это помогает тибетской культуре становится популярной и даже модной в Китае сегодня. Сейчас даже имеет место китайская субкультура, сконцентрированная вокруг «тибетской лихорадки».

Между тем, эта культурная артикуляция на эстетическом уровне делает тибетскую повестку дня понятной китайцам, она постепенно вызывает понимание и симпатию к тибетской позиции. Сила тибетского движения в использовании мирных и гибких средств в целях преодоления доминирующей силы должна стать примером для других национальных меньшинств. Здесь мне приходит на ум Чингисхан и его великая военная мощь, которой не смогла противостоять ни одна нация. Но он не победил тибетцев. Наоборот, монголы приняли тибетский буддизм. Это доказывает силу культуры.

С точкой зрения Ван Лисюна трудно не согласиться. Его решительная позиция в тибетском вопросе, равно как широкомасштабные протесты в Тибете накануне Пекинских олимпийских игр вызвали в Китае серьезные интеллектуальные дебаты по поводу ситуации в Тибете. И когда Ван Лисюн организовал публичное обращение к правительству в марте 2008 г. с призывом пересмотреть политику в Тибете, его подписали более 300 самых известных китайских ученых и интеллектуалов.

Как оценить в этом свете артикуляцию бурятского национального вопроса и ее эффективность? И то и другое оставляют желать лучшего. В Советский период говорить по-бурятски было едва ли не признаком отсталости. Предпринятые в конце 70-х гг. прошлого века меры по ограничению преподавания бурятского языка в средней школе вызвали если не индифферентную, то очень слабую протестную реакцию в обществе. В постсоветский период республика не смогла вернуть себе свое исконное название. Не смогла отстоять и бурятские автономии в Читинской и Иркутской областях.

Сейчас же наши парламентарии, принимая закон о языке, даже не поняли, как сообщают СМИ, что из него изъято положение об обязательном изучении бурятского языка в школах.

Исходя из сказанного, мне кажется, бурятам не нужно бояться национализма. Ведь во всем мире это понятие понимается совсем не так, как в России. Оно означает скорее право на сохранение своей культуры и языка, своей этнической идентичности и никак не связано с ущемлением прав других народов, сепаратизмом и шовинизмом. В этом смысле бурятам следовало бы воспользоваться открытостью характера своей культуры, умением находить общий язык с представителями различных национальностей себе на пользу.

И каким бы сомнительным не казался «кодекс чести истинного бурята», какими бы «истеричными» не представлялись разговоры и дискуссии по вопросу о том, что значит быть бурятом и как он должен ощущать себя в современном мире, сам вопрос может перейти в новое качество: могут ли буряты жить с ощущением и сознанием того, что они являются носителями уникальной самобытной и в то же время современной традиции? И если этот вопрос имеет положительный ответ, то по отношению к ним можно будет забыть о таких понятиях, как «этнический маргинал», космополит или так называемый «человек мира».

Монгольские народы пережили длительную и сложную эволюцию. В их историческом и этнокультурном опыте были интереснейшие периоды развития, когда логика и законы общественного развития способство­вали невероятному взлету и столь же большому падению. Можно смело сказать, что небольшие дисперсные, несколько замкнутые этносы, к числу которых можно отнести и бурятский, являются одним из древних носителей традиций Ве­ликой Степи.

На этногенез и этническую историю бурят решающее влияние оказало их пограничное положение в лесостепной зоне между центрами формирования номадических держав древности и средневековья на территории современной Монголии и этнокультурными ценностями Южной Сибири. В Предбайкалье, Прибайкалье и Забайкалье, где протекал этногенез предков современных бу­рят, начиная с древнейших времен, существовали различные государственные образования, в которых доминирующие этнические группировки (гунны, жужани, кидани, кыргызы, уйгуры и др.) вступали в более или менее длительные кон­такты с автохтонным населением. Важную роль играло то обстоятельство, что территория нынешней Бурятии занимала периферийное положение в этих госу­дарственных образованиях. Здесь была переходная зона во всех отношениях: в хозяйственно-культурном типе, который совмещал кочевое и полукочевое ско­товодство с охотой, рыболовством, частично земледелием; в формах социаль­ной организации, в которых на традиционные родоплеменные структуры накла­дывались некоторые инновации, сказавшиеся на менталитете бурят, а также на этноконфессиональных традициях.

Оказавшись в составе Российской империи, монголо-язычные племена выну­ждены были искать новые пути взаимоотношений между собой, а также с рус­ским этническим окружением и в целом, с российской социально-экономиче­ской системой, в результате чего в регионе сложились новые этнокультурные и этнопсихологические традиции. Бурятский этнос в настоящее время представля­ет собой уникальный целостный комплекс природных, этно- и социокультурных аспектов, со своими ценностными ориентациями и устремлениями, способами жизнедеятельности и жизнеобеспечения.

Его эволюция носит естественно-исторический характер, определяется ло­гикой самостановления и развития и пространственно-временными параметра­ми существования.

Менталитет бурят, их видение мира и самоощущение себя в нем, претерпе­вали существенные изменения, часто деформировались, что объясняется тем, что на стадии становления и развития после установления российско-китайской границы в 1727 г. вплоть до революции 1917 г. этнос не был самостоятельным и его юридический статус был неоформленным. В составе Российской империи буряты не имели своей государственности и как "инородческое" явление подвер­гались русификации и христианизации. В советское время этнос хотя и имел ав­тономию в виде Бурят-Монгольской АССР, в 1937 г. вследствие репрессии по отношению к республике оказался разделенным на три части, что несомненно сказалось на национальном менталитете и особенностях этнической психоло­гии. Кроме того, насильственная атеизация, интернационализация, массовое вторжение иноэтнических элементов в места исторического расселения бурят, а затем и значительное их вытеснение (особенно в Предбайкалье), распростране­ние современной массовой культуры - все это болезненно и негативно отрази­лось на самосознании этноса, его языке и культуре.

Однако, несмотря на вышеперечисленные явления, а также на мощный на­тиск научно-технического прогресса и урбанизацию на современном этапе исто­рии, буряты как этнос сохранили факторы национальной самоидентификации: этническую территорию, язык, религию, хозяйство, традиции, ощущение исто­рической преемственности, что образует этнокультурный комплекс, который создает ощущение принадлежности к данному этносу. Необходимо также отме­тить, что в последнее десятилетие значительно возросло самосознание этноса, усиление чувства "малой Родины" и единения вокруг феномена "мы - буряты".

Понятие "возрождение" означает восстановление, подъем после периода упадка и разрушения, возродить, значит сделать вновь деятельным и живым. В этом смысле возрождение культуры, утраченных древних традиций народа зву­чит сегодня как нельзя актуально. Каждая этническая культура вносит свой вклад в мировое духовное богатство. Говоря об этнической культуре, мы гово­рим о способе сохранения этноса и воспроизводстве условий его жизнедеятель­ности, о традициях как о форме поведения, функционирования в сакральном пространстве культуры. В наше время усиления тенденций культурной глобали­зации особенно обострился интерес к этнокультурной самобытности и сохране­нию традиций.

Развитие этнокультурных традиций бурят происходило в условиях взаимо­действия с культурами других народов, прежде всего с народами Центральной, Восточной и Северной Азии, что несомненно сыграло свою роль. Тем не менее, бурятская культура обладала собственными этическими, художественными цен­ностями, отличаясь своеобразием, богатством устного народного творчества, разнообразием жанров фольклора, декоративно-прикладным искусством. На­родное творчество отражало быт, эстетику и мировоззренческие идеалы. Важ­ными элементами этнической культуры являются обычаи и традиции, в которых выражаются своеобразие национального характера, этические и эстетические нормы. Таким образом, мы можем говорить об имеющей глубокие традиции на­циональной культуре. Кроме того, несомненно, огромная роль отводится религи­озным традициям. С проникновением буддизма развитие культуры принимает новое направление: это и распространение письменности, научных знаний, лите­ратуры, искусства тибетской медицины, главное, возникает бурятская нацио­нальная интеллигенция. Все это происходило на основе уже существовавшей на­родной культуры, ничуть не утратившей свою самоценность. Она лишь эволюци­онировала, приобретая новые черты и ценности. Исторически русская культура не могла не повлиять на бурят и на их самосознание. Именно в рамках русской культуры появляются представители новой бурятской интеллигенции: Д. , Г. Гомбоев, Р. Номтоев, М. Хангалов, Ц. Жамцарано, Г. Цыбиков, Б. Барадин, Э.-Д. Ринчино и другие, ратовавшие за развитие бурятской культуры.

Начало XX в. ознаменовалось подъемом духовно-культурной жизни бурят. Эпоха революций и установления Советской власти прервали преемственность поколений национальной интеллигенции. В жестокой борьбе погибли многие ее яркие представители. Многое из прежней культуры и идеологии было отри­нуто как чуждое новому строю, сопровождаясь полной сменой ценностных ори­ентации. Народ, генетически связанный с культурой Востока, вынужден был от­казаться от своей ориентации на культурные и религиозные традиции буддий­ского мира, многое из его культурного наследия было объявлено националисти­ческим, а значит - чуждым и подлежащим уничтожению. Сопротивляться куль­турной революции в ее большевистском понимании было бесполезно. В новое время исторические события и социальные процессы XX в. привели нас к убеж­дению, что народ имеет право быть равным в сообществе народов, поэтому про­блема этнической идентификации сегодня является одной из важнейших.

Бурятия является одним из полиэтничных регионов Российской Федерации. В республике проживают представители различных национальностей. В перепи­си 1989 г. их значилось 112, но к коренным народам относятся только буряты, эвенки и сойоты. Русские начали осваивать Забайкалье в XVII в., представители остальных народов появились здесь еще позднее, в XVIII, XIX, а многие только в XX в. Естественно, что в результате межэтнических контактов, возникали эт­нокультурные и этносоциальные отношения и связи, которые являются весьма важными в жизнедеятельности современных государств и народов.

В последнее время значительно увеличился интерес к этнорегиональным проблемам культуры, поскольку современное общество приходит к пониманию внутренней сущности как социума и этноса, так и самого человека. Как утвер­ждают этнокультурологи, духовно-нравственные начала традиций и культур раз­ных этносов ведут к утверждению глубинных основ бытия всего человечества.

Россия объединила различные регионы в единое целое, и это наложило от­печаток на становление совершенно своеобразной культуры, которая рассмат­ривает разноэтнический по составу народ России единым и самобытным. В свя­зи с этим наблюдается общность культурных процессов, которые исследуются как необходимое условие взаимодействия и взаимного обогащения культуры на­родов, осознаваемого людьми как необходимость.

В межэтнических взаимоотношениях титульного этноса - бурят и других эт­носов (русских, украинцев, эвенков, евреев, армян, немцев) проявляется единст­во внутриэтнических и межнациональных связей, которые взаимно обуславли­вают и предполагают друг друга. Межэтнические взаимоотношения и контакты бурятского этноса являются специфическими формами социальных отношений. Внутриэтнические связи и внутриэтническое общение способствуют консолида­ции, они определяющим образом влияют на формирование этнического самосо­знания бурят, способствуют развитию внутренней жизни этноса и укреплению ее единства. Это та ступень общения, когда происходит как бы конституирование этноса, осознание своего собственного "я" и выработка потребности в ме­жэтническом общении с другими этносами, проживающими в Республике Буря­тия, осознание его объективной необходимости.

Культуры различных этносов естественно и закономерно взаимодействуют друг с другом и несут одни и те же ценности в мировую культуру. Общечелове­ческие ценности есть результат совместной деятельности людей, которая обла­гораживает потребности каждого в зависимости от их воззрений на мир. Пред­ставления о мире у каждого народа приобретают свой специфический характер, который зависит от психологии народа, его проявлений и степени познаний это­го мира, то есть показывает индивидуальность народа, его самобытность.

В исследованиях последнего времени проступает понимание влияния регио­нальных факторов на культуру межэтнического взаимодействия. Одним их ми­ровых культурно-исторических регионов является Центральная (Внутренняя) Азия с характерным для нее в историческом времени специфическим хозяйст­венно-культурным типом кочевых скотоводов, наложившим печать на культуру и взаимоотношения. Вместе с тем Центральная Азия, включающая обширные территории с разнообразными культурами, внутренне неоднородна и в свою очередь состоит из нескольких частей, субрегионов, одним из которых является Бурятия. Межэтническое взаимодействие протекает в активной геополитиче­ской зоне, что способствовало известной толерантности бурятского этноса.

Особо следует остановиться на проблеме исторического наследия. В 1937 г. республика была разделена на три части. Соседним с нею областям были переда­ны районы самые богатые в сельскохозяйственном отношении. Достаточно при­вести такие цифры: занимая всего 24,4 тыс. кв. км, Усть-Ордынский Бурятский автономный округ Иркутской области дает больше зерна, чем Республика Буря­тия с ее куда более обширной территорией в 351 тыс. кв. км. Так, в 1991-1995 гг. среднегодовое производство зерна в округе составило 327 тыс. т, а в республике -317 тыс. т. Разрыв между Агинским Бурятским автономным округом Читинской области и республикой по производству мяса значительно меньше, чем по занима­емой площади: в 1995 г. округ, будучи меньше чем республика в 18,5 раза, произ­вел мяса всего в 6,6 раза меньше чем Бурятия. Это означает, что на единицу пло­щади в округе получают в 3 раза больше мяса, чем в республике.

Генеральная политика СССР привела к административной разделенности бурятского этноса и большому притоку мигрантов из других регионов России. Таким образом, сложилась ситуация, что на своей исторической родине титуль­ный этнос превратился в этническое меньшинство. Конечно, можно вспомнить и о репрессиях сталинского периода, когда в значительной степени были унич­тожены бурятская интеллигенция и буддийское духовенство, истреблены и на­сильственно переселены значительные группы бурят при присоединении Вос­точной Сибири к России, о том, что продолжающийся процесс русификации и метисации поставил их на грань утраты этнической идентичности. Но сейчас ва­жен другой подход. Необходимо акцентировать внимание на позитивных момен­тах взаимодействия бурят и русских в составе Российской империи, СССР и Рос­сийской Федерации. Это и взаимообогащение двух этнических культур, их вклю­чение в мировой поток культурных связей.

Бурятия - край с исторически сложившимся полиэтническим и поликонфес­сиональным составом населения. Сегодня на ее территории проживают предста­вители более 116 этносов, Управлением юстиции РФ по РБ на 1 июня 2002 г. за­регистрировано 168 религиозных организаций. Из них православных - 65, буд­дийских - 38, старообрядческих - 7, шаманских - 2, исламских - 3, один католи­ческий приход, пятидесятнических - 27, баптистских - 4, других религиозных ор­ганизаций - 23.

Автохтонные народы Бурятии (буряты и эвенки) издревле придерживались архаических верований, сменившихся шаманской религиозной культурой, систе­матизировавшей и придавшей институционально оформленный характер древ­ним верованиям и культам. Родоплеменные верования и культы в их шаманской форме стали вытесняться буддийской культурой со второй половины XVII в., времени ее утверждения во всем монголо-язычном ареале. В результате взаимо­действия с автохтонными культами к концу XIX в. сложилась своеобразная сис­тема религиозного синкретизма, в которой дошаманские и шаманские верова­ния и культы подверглись значительному влиянию мировой религии – буддизма.

В 90-е годы XX в. в этнической Бурятии начал активно возрож­даться. Сегодня в республике функционируют Духовный центр бурятской на­родной религии "Бɵɵ-мургэл", "Лусад" и "Тэнгэр".

С присоединением Бурятии к Российской империи, с приходом русских в За­байкалье стало распространяться и православие. На современном этапе Читин­ская и Забайкальская епархии Русской Православной Церкви находятся на пер­вом месте в Бурятии по количеству действующих религиозных организаций. Православными являются подавляющее большинство русских, украинцев, бело­русов, некоторая часть предбайкальских бурят, выходцев из Иркутской области.

В течение почти трех столетий на территории республики сохраняется ста­рообрядческое "древлее благочестие", адептами которого являются так называ­емые семейские. По разным оценкам в Бурятии насчитывается до 20 тыс. старо­обрядцев, предки которых были сосланы в Сибирь из Белоруссии, Украины и Польши за несогласие с церковными реформами патриарха Никона.

Традиционной религией бурят наряду с шаманизмом на протяжении четы­рех веков является буддизм, наиболее широко представленный школой гелугпа. На фоне значительного преобладания адептов господствующей традиции гелуг­па, в республике в последние годы XX в. начали распространяться иные школы тибетского буддизма, такие, как дзогчен, карма-кагью, сакьяпа и др.

Этническая Бурятия исповедует не только шаманизм, буддизм и правосла­вие. В разное время на ее территории поселились компактные группы поля­ков, исповедовавших католицизм, евреев - иудаизм, татар - ислам, протестан­тов из западных частей Российской империи и др. Их потомки живут в респуб­лике и сегодня.

В 90-е годы XX в. в Бурятии стали распространяться религиозные движения, объединяемые общим названием "новых" или "нетрадиционных": Общество со­знания Кришны, Вера Бахай, общины Церкви Иисуса Христа Святых Послед­них Дней (мормонов), Новоапостольская церковь и др.

Бурятия относится к числу регионов, в которых нет открытых межконфес­сиональных конфликтов и политических разногласий на религиозной почве. В сегодняшней российской ситуации - это ценнейший "социальный капитал", со­хранение и приумножение которого является обязанностью исполнительных властей и религиозных лидеров, а также политических деятелей и научной об­щественности.

Своеобразие Республики Бурятии заключается также в том, что по многим геополитическим характеристикам она является крайней точкой, отчасти и про­винцией многих составляющих конструкций Сибири и Азии. С одной стороны, это самая северная точка Центральной Азии, всего тибето-монгольского мира. В то же время - это крайняя южная точка исторической Сибири при ее выходе в обширное азиатское пространство. Одновременно это и крайняя западная зона Дальнего Востока. Возможно, что в лице Республики Бурятия Россия, наконец, обретает так необходимую ей точку опоры в Азии, которой у нее в стратегиче­ском и политическом плане исторически не было. В таком случае может вопло­титься замысел Петра , который считал, что Россия должна строить свою политику в Азии, опираясь на монгольский буфер, выходя в стыковочную зону Ланчжоу. Тогда Россия действительно вновь может стать сверхдержавой.

В последние годы в Бурятии продолжаются экономические и социальные преобразования, направленные на создание условий для роста экономики. Де­ятельность правительственных и исполнительных органов республики, рост деловой активности граждан привели к позитивным сдвигам в экономике рес­публики.

Объем валового регионального продукта, по данным Министерства эконо­мики и внешних связей республики, возрос на 8,2%, Бурятия в 2,8 раза опережа­ет российский уровень по темпам роста промышленной продукции, что позволи­ло занять по этому показателю 12 место в стране и первое - в Сибирском феде­ральном округе.

Денежные доходы населения увеличились на 4,8%. Среди 89 регионов Рос­сии в ноябре 2003 г. Бурятия занимала 26 место по росту средней заработной платы, превысив среднероссийский уровень.

По росту реальных денежных доходов среди субъектов Федерации Респуб­лика Бурятия переместилась с 52 места на 41. Увеличение реальных денежных доходов населения республики положительно сказалось на его покупательской способности. Объем оборота розничной торговли увеличился более чем на 7%.

В Республике Бурятия функционируют более 20 политических партий, движений, общественных организаций, отражающих интересы различных групп населения. По-прежнему влиятельной силой являются традиционные общественные организации, входящие в республиканское отделение Народно-патриотического союза России, где главенствующую роль играет местное от­деление КПРФ. В политической жизни республики стали заметны мероприя­тия партии "Единая Россия" (деятельность фракции в Народном Хурале, ме­роприятия городского отделения этой партии). Общественно-политические объединения, созданные на этнической основе, в последние годы утратили свое влияние. Выдвигаемые ими кандидаты на выборах различных уровней не достигали своих целей.

По итогам Всесоюзной переписи населения 1989 г. в Бурятии общее количе­ство населения составляло - 1038,2 тыс. человек. По данным переписи 2002 г. население Бурятии в настоящее время не достигает даже миллиона - 980 тыс. человек. К наиболее многочисленным этносам, проживающим в Бурятии, отно­сятся русские, буряты, украинцы и татары.

Число русских в республике увеличилось по сравнению с 1979 г. на 78,4 тыс. человек (на 12%), численность бурят - на 20,6% и составила 249,5 тыс. человек.

Однако с начала 90-х годов XX в. демографическая ситуация оценивается как неблагополучная. Численность умерших превышает число родившихся. За последние 17 лет число детей в возрасте до 6 лет сократилось на 70,6 тыс. чело­век, то есть почти в 2 раза.

На снижение численности жителей республики влияют миграционные про­цессы. За январь-август 2002 г. миграционный отток по Бурятии составил 2,3 тыс. человек. По данным миграционных служб население выбывает в основ­ном в Иркутскую область, в Москву, Московскую область, Санкт-Петербург и в дальнее зарубежье.

Снижение рождаемости, рост смертности, отток населения из республики отрицательно влияют на возрастную структуру населения. Так, доля лиц пожи­лого возраста (65 лет и старше) составила на начало 2002 г. 9,1% в общей чис­ленности населения (в 1985 г. - 6,3%).

В этническом развитии бурят только в конце XX - начале XXI в. стало воз­можным точное определение своей значимости в регионе и своих суверенных прав. Государственность монгольских народов в разных формах суверенизации стала результатом сложнейшего геополитического расклада в Центральной Азии и целеустремленности в борьбе за свои права народов, ассоциирующих се­бя с монголами и монгольским миром. Монгольские народы стали своеобраз­ным буфером во взаимоотношениях великих держав, прежде всего СССР и Ки­тая, в регионе Центральной и Восточной Азии, а внутренняя автономия своеобразным форпостом в международных отношениях. Каждая из великих стран, прежде чем войти в монгольское пространство, должна задуматься о новых фор­мах и предлагаемых моделях развития сопредельных территорий. Любое поли­тическое укрепление какой-либо страны в этом регионе резко негативно вос­принималось политическим оппонентом. Ввиду этого модель этнокультурного развития бурят приобрела исключительную ценность и свою специфику.

Для выравнивания этнокультурного развития большое значение имел весь послевоенный период, включая так называемую "перестройку". Несмотря на драматические разногласия с Китаем в период СССР, обращает на себя внима­ние факт типологически близкой политической системы, идеологических уста­новок, а ввиду этого сходной модели профессиональной науки, культуры и об­разования. При этом подавляющее большинство вариантов развития, экспери­ментов падало на внутренние автономии, после чего они в апробированной форме проводились на монгольской территории. Ни одна страна не возражала против структуры, содержания и механизмов развития новой культуры и циви­лизации, была только борьба за влияние, политические интересы. Результатом явилось то обстоятельство, что внутренняя способность и восприимчивость бывших центрально-азиатских кочевых сообществ к культуре, знаниям, помно­женное на стремление этнических сообществ и отдельных этносов к прогрессу, получили мощный импульс, движение которого привело монгольские этносы к выравниванию цивилизационного развития. Это обстоятельство к тому же при­вело к усилению конкурентоспособности монгольских народов в мировом про­странстве.

Рассматривая геополитическое положение Республики Бурятия в системе взаимоотношений Российской Федерации со странами Центральной и Восточ­ной Азии и другими регионами России, необходимо отметить очень важный фа­ктор - удаленность Бурятии от зон этнических конфликтов. С соседней Монго­лией у Бурятии традиционно добрососедские и стабильные отношения.

Важнейшим геополитическим фактором, создающим исключительно благо­приятные предпосылки для социально-экономического развития республики, является положение Бурятии на пути из России в страны Азиатско-Тихоокеан­ского региона. И это значение будет постоянно возрастать по мере того, как ста­нет проявляться несостоятельность односторонней и безоглядной ориентации на страны Запада, характерной для федеральной политики 1990-х годов. Являясь составной частью Российской Федерации как ее полноправный субъект, облада­ющий определенным кругом суверенных прав, Бурятия должна выработать соб­ственный подход к проблеме взаимодействия России со странами Центральной и Восточной Азии. При этом важно учитывать баланс общероссийских и респуб­ликанских интересов, с тем, чтобы определить свое место в этой системе взаи­моотношений и создать собственную долговременную стратегию развития, на­правленную на максимально полную реализацию имеющихся возможностей и предпосылок. Без этого весьма проблематично решение актуальных задач ду­ховного возрождения и этнокультурного самосохранения.

Буряты многое забыли о традициях своего народа. Частенько многие из этих людей обладают западной манерой мышления и поведения, которая во многих случаях в корне отличается от принятой у восточных народов. Чтобы разъяснить некоторые особенности бурят-монгольского характера - была написана эта статья. Надеюсь, она поможет быть более терпимыми не только к своим соседям, но и к себе.

1. Итак, первое, что бросается в глаза - долгое приветствие. Возьмём для примера обычную беседу при встрече. Идёт диалог, вроде:
- Амар мэндэ (Здравствуйте)!
- Мэндэ амар (Здравствуйте)!
- Бэетнай һайн гү (Как Ваше здоровье)?
- Һайн (Хорошо)! Танай бэе һайн гү (Как Ваше здоровье)?

Далее беседа переходит на здоровье родственников, скот, погоду и может занимать до получаса. За это время собеседник собирает как можно более полную информацию о своём оппоненте, анализирует её путём дедукции почище всяких Шерлоков.

По одной только немногословной встрече острый умом человек может сделать огромное количество выводов.

Сегодня древний этикет нудного приветствия напрягает, особенно, если ты человек решительный и привык сразу «брать быка за рога». Но лучше всего вспомнить, что твоя торопливость может сильно обидеть, даже оскорбить. Так что будет лучше взглянуть на всю ситуацию как на тест по тренировке терпения и дедукции.

2. Говорить только хорошее… Жалко, что в сегодняшнее суматошное время всё больше людей видят во всём только негатив, ищут слабые места для колкостей. Новости о крови, насилии, жестокости становятся самыми рейтинговыми. Но так было не всегда. Традиции призывают говорить лишь хорошее, доброе, светлое. Так что стандартный разговор бурят-монгола обязательно должен повествовать о позитиве, и лишь при необходимости ненадолго скатываться к проблемам.

Из-за этой черты характера многим буряты кажутся закрытыми и даже лицемерными. Тут будет кстати вспомнить много раз подтверждаемую истину, что наша жизнь - то, что мы сами своими притягиваем в неё своими словами. Так бессмысленны ли передаваемые из поколения в поколение традиции?

3. У бурят-монголов высоки в почёте неторопливость, неспешность. Иногда это очень похоже на медлительность. Создаётся ощущение, что окружающие обладают ментальными расстройствами, до которых всё «доходит» чрезвычайно долго.

Зато в действии этот человек будет быстр, точен, аккуратен и придумает самое верное решение. Об этом есть русская пословица, которая гласит: «Кто долго думает - до чего-нибудь додумается».

В таких условиях человеку с русским мышлением, с привычкой торопиться, собирать и «отдавать» негатив может быть очень сложно.

Буряты и калмыки – представители группы монгольских народов, проживающих на территории нашей страны. Они ведут свое происхождение от потомков сформировавшегося в XII– XIV вв. монгольского суперэтноса, консолидировавшихся в составе Российского государства.

Буряты проживают в Иркутской и Читинской областях в достаточно сложных условиях. Развитие и жизнь бурят с давних пор характеризовались низким уровнем экономических отношений, длительное время определялись патриархально-родовым строем, тесными и устойчивыми связями только внутри узкого круга близких и родственников. Как правило, буряты вели кочевой образ жизни, были изолированы от внешнего мира, что сформировало их серьезную зависимость от природных сил, способствовало появлению множества традиций и обрядов, связанных с взаимоотношениями с природой. Каждое племя, каждый род могли надеяться только на собственные возможности, им неоткуда было ждать помощи.

Суровые условия Забайкалья и Прибайкалья не терпели поспешных решений, туманных размышлений и многословья. Подрастающее поколение воспитывалось через непосредственное включение в систему традиционного для бурят миросозерцания, определяемого условиями жизни в степи, лесостепи, тайге. Основной упор делался на наглядно-действенное видение мира, формирование особой сенсорной чувствительности и конкретно-образного мышления. Для выживания существенное значение имело высокое развитие пространственной ориентации, физической выносливости, наблюдательности, глазомера, внимательности и собранности, т.е. весьма своеобразного комплекса черт, занимающих особое место в национальном характере бурят .

• 1. Превыше всего – согласие.
• 2. На море – пловец.
• 3. На войне – богатырь.
• 4. В учении – глубина мысли.
• 5. Во власти – отсутствие лукавства.
• 6. В речах – мудрость.
• 7. На чужбине – непоколебимость.
• 8. В работе – мастерство.
• 9. В стрельбе – меткость.

Девять доблестей бурятского мужчины

Вот почему в национальной психологии бурят, с одной стороны, утвердились такие качества, как выдержанность, рассудительность, немногословность, слабое выражение эмоций и чувств, внутренняя уравновешенность, а с другой – активно функционировали коллективизм, взаимопомощь, взаимовыручка, исполнительность, устойчивость родственных связей, уважительное отношение к старшим, стремление обойти острые углы, конформность, терпеливость во взаимоотношениях .

Сегодня буряты – это люди со своеобразной психикой, особенности которой нужно принимать во внимание в межнациональных отношениях.

Калмыки – народ, проживающий в степном пространстве юго- востока европейской части России и ведущий свое происхождение от племени ойратов, пришедшего к нам из Монголии.

Исторические хроники свидетельствуют, что с древних времен ойраты по своему национальному характеру были по сравнению с монголами более независимыми, сплоченными, самостоятельными, настойчивыми и старательными. Впоследствии, мигрировав в Южную Россию, калмыки освоили огромное степное пространство, крайне редко заселенное. Сухая и безводная степь стала местом выпаса рогатого скота, овец, лошадей и многочисленного поголовья верблюдов. В их хозяйстве были новые для России породы сельскохозяйственных животных, наиболее приспособленных к нелегким условиям Нижнего Поволжья и предгорий Кавказа.

Калмыки разработали свою оригинальную систему использования обширных степных пастбищ. Академик И. И. Лепехин в конце XIX в. писал о калмыках: "От них польза есть. Они занимают пустые степи, ни к какому обитанию не пригодные. В них мы должны видеть не только представителей военной службы, защищающих наши пределы от набегов киргиз-кайсаков и кубанцев, по хороших и многочисленных обитателей, получающих от скотоводства наилучший убойный и рабочий скот" .

Многие исследователи считают, что такие национально-психологические особенности калмыков, как выносливость, неприхотливость, настойчивость, старательность, умение довольствоваться малым, обеспечили успешность их жизни в достаточно трудных природно-климатических условиях.

Во главе калмыцкой семьи стоял отец, и все остальные члены семьи должны были беспрекословно подчиняться ему и выполнять все его распоряжения. Домашним же хозяйством руководила мать. Несмотря на то, что калмычка находилась в полном подчинении мужчины, она пользовалась свободой и самостоятельностью в ведении хозяйства и в быту.

Исследователь обычаев и традиций этого народа П. Небольсин писал: "Калмыки тем разнятся от племен, исповедующих ислам, что у них женщины имеют человеческое, а не рабское значение. У многих мусульман они исключены из общения с мужским полом не только в забавах, но и даже и в молениях. У калмыков права женщины уравновешены и в том и в другом случае с правами мужчины. Мужчина, хотя бы это был сам владелец (улуса или аила), заметив, что встретившаяся ему женщина хочет сойти с лошади, должен сам спешиться и помочь ей сойти с седла. Женщина, жена или дочь, сама угощает гостей" .

Калмыки в домашней жизни, ровные в отношениях к жене, далеко не деспотичны и в дела жен не любят вмешиваться. Калмыки всячески избегают ссор с женами и заводить их считают ниже своего достоинства.

К тому же мужчины (не говорю уже о женщинах) совершенно чужды сквернословия, всякую ругань считают "кислым словом" и презирают любителей "словесной кислятины". Женщина в калмыцком обществе, в семье – это советчица и помощница мужа.

Я. И. Дуброва

В результате в психологии калмыков в целом получили развитие такие черты, как ровное и равное отношение практически ко всем другим людям независимо от их пола и социального положения, стремление мирно решать спорные проблемы в общении и взаимодействии с партнерами и даже оппонентами, ориентация на бесконфликтное поведение, достижение согласия ненасильственными средствами.

Кроме того, оказывал серьезное влияние на все стороны жизни и деятельности калмыков буддизм, воспринятый ими по наследству от монголов, что не могло не найти отражения в их психологии. По этой причине в ней закреплялись такие социальные ценности, как довольство тем, что есть в жизни в настоящее время, самоограничение в желаниях и мечтах, стремление не задумываться о трудностях жизни, умение легко и быстро их преодолевать, безразличие к чужим страданиям. У калмыков формировались и такие качества, как трезвость мысли и рационализм, стойкость к страданиям, неприхотливость, непритязательность, настойчивость при достижении реально существующих целей

Нация монгольского происхождения, проживающая на территории Забайкалья, Иркутской области и Республики Бурятия. Всего носителей этого этноса насчитывается около 690 тыс. человек по результатам последней переписи населения. Бурятский язык является самостоятельной веткой одного из монгольских наречий.

Буряты, история народа

Древние времена

С древних времен буряты жили на территории, расположенной вокруг Байкала. Первые письменные упоминания об этой ветви можно встретить в знаменитом «Сокровенном сказании монголов» — литературном памятнике начала тринадцатого века, который описывает жизнь и подвиги Чингисхана. Буряты в этой летописи упомянуты как лесной народ, покорившийся власти Джучи - сына Чингисхана.
В начале тринадцатого века Темучин создал конгломерат основных племен монголии, охвативший значительную территорию, в том числе Предбайкалье и Забайкалье. Именно в эти времена и начала складываться бурятская народность. Многие племена и этносы кочевников постоянно перемещались с места на место, смешиваясь друг с другом. Благодаря такой бурной жизни кочевых народов ученым до сих пор сложно с точностью определить истинных предков бурят.
Как полагают сами буряты, история народа берет начало у северных монголов. И действительно, какое-то время кочевые племена продвигались на север под предводительством Чингисхана, вытесняя местное население и частично смешиваясь с ним. В итоге образовались две ветви современного типа бурят, бурят-монголы (северная часть) и монголо-буряты (южная часть). Они различались по типу внешности (преобладание бурятского либо монгольского типов) и диалекту.
Как и все кочевники, буряты долгое время были шаманистами - почитали духов природы и всего живого, имели обширный пантеон различных божеств и совершали шаманские ритуалы и жертвоприношения. В 16 веке среди монголов стремительно начал распространяться буддизм, и столетие спустя большинство бурят покинуло свою коренную религию.

Присоедиение к России

В семнадцатом веке Русское Государство завершает освоение Сибири, и тут уже источники отечественного происхождения упоминают о бурятах, которые долгое время сопротивлялись укоренению новой власти, совершая набеги на остроги и укрепления. Подчинение этого многочисленного и воинственного народа происходило медленно и болезненно, но в середине восемнадцатого века все Забайкалье было освоено и признано частью Русского государства.

Быт бурят вчера и сегодня.

Основой хозяйственной деятельности полуоседлых бурят было полукочевое скотоводство. Они с успехом разводили лошадей, верблюдов и коз, иногда коров и баранов. Среди промыслов были особенно развиты, как и у всех кочевых народов, рыболовство и охота. Все побочные продукты животноводства шли в переработку - жилы, кости, шкура и шерсть. Из них мастерили предметы утвари, украшения, игрушки, шили одежду и обувь.

Буряты освоили множество способов переработки мяса и молока. Они могли изготавливать продукты длительного хранения, пригодные для использования в длительных перегонах.
До прихода русских, основным жилищем бурят были войлочные юрты, шестистенные или восьмистенные, с крепким складным каркасом, который позволял быстро перемещать строение по необходимости.
Быт бурят в наше время, конечно же отличается от прежнего. С приходом Русского мира традиционные юрты кочевников сменились на рубленные строения, усовершенствовались орудия труда, распространилось земледелие.
Современные буряты, прожив бок о бок с русскими более трех столетий, сумели сохранить в быту и культуре богатейшее культурное наследие и национальный колорит.

Традиции бурят

Классические традиции бурятского этноса передавались из поколения в поколение много веков подряд. Они складывались под влиянием тех или иных потребностей общественного уклада, совершенствовались и изменялись под влиянием современных тенденций, но сохраняли свою основу неизменной.
Желающим оценить национальный колорит бурят, стоит посетить один из многочисленных праздников, таких как Сурхарбан. Все бурятские праздники — большие, и маленькие, — сопровождаются танцами и забавами, в числе которых неизменные состязания в ловкости и силе среди мужчин. Главный праздник в году у бурят - Сагаалган, этнический Новый Год, приготовления к которому начинаются задолго до самого торжества.
Традиции бурят в области семейных ценностей наиболее значимы для них самих. Кровные узы для этого народа очень важны, а пращуры — почитаемы. Каждый бурят может без труда назвать всех своих предков до седьмого поколения по линии отца.

Роль мужчины и женщины в бурятском обществе

Доминирующую роль в семье бурят всегда занимал мужчина-охотник. Рождение мальчика считалось величайшим счастьем, ведь мужчина - основа материального благоденствия рода. Мальчиков с детства обучали крепко держаться в седле и ухаживать за лошадьми. Мужчина бурят с ранних лет постигал основы охоты, рыбной ловли и кузнечного мастерства. Он должен был уметь метко стрелять, натягивать тетиву лука и при этом быть ловким борцом.
Девочки воспитывались в традициях родового патриархата. Они должны были помогать старшим по хозяйству, обучаться шитью и плетению. Женщина бурятка не могла называть по имени старших родственников мужа и сидеть в их присутствии. На родовые советы она тоже не допускалась, не имела права проходить мимо висящих на стене юрты идолов.
Независимо от пола, все дети воспитывались в гармонии с духами живой и неживой природы. Знание национальной истории, почитание старших и непререкаемый авторитет буддийских мудрецов - нравственная основа для молодых бурят, неизменная и по сей день.