Спартак, биография, история жизни, творчество, писатели, жзл. Великие полководцы

Спарта́к (лат. Spartacus, греч. Σπάρτακος; погиб в апреле 71 года до н. э. на реке Силари, Апулия) - руководитель восстания рабов и гладиаторов в Италии в 73-71 годах до н. э. Был фракийцем, при до конца не ясных обстоятельствах стал рабом, а позже - гладиатором. В 73 году до н. э. вместе с 70 сторонниками бежал из гладиаторской школы в Капуе, укрылся на Везувии и разбил высланный против него отряд. В дальнейшем смог создать сильную и относительно дисциплинированную армию из рабов и италийской бедноты и нанести римлянам ряд серьёзных поражений. В 72 году до н. э. он разбил обоих консулов, его армия выросла, по разным сведениям, до 70 или даже до 120 тысяч человек. С боями Спартак дошёл до северных границ Италии, по-видимому, предполагая перейти Альпы, но потом повернул обратно.

Римский сенат назначил командующим в войне Марка Лициния Красса, который смог повысить боеспособность правительственной армии. Спартак отступил в Бруттий, откуда планировал переправиться в Сицилию, но не смог преодолеть Мессинский пролив. Красс отрезал его от остальной Италии рвом и укреплениями; восставшие смогли прорваться и одержать победу в ещё одном сражении. Наконец, в апреле 71 года до н. э., когда ресурсы были исчерпаны, а в Италии появились ещё две римские армии, Спартак вступил в последнюю битву на реке Силар. Он погиб в бою, повстанцы были перебиты.

Личность Спартака с XIX века очень популярна: вождь восстания является главным героем ряда известных книг, художественных фильмов и других произведений искусства. Высокую оценку Спартаку дал Карл Маркс, и в дальнейшем эта оценка получила распространение в марксистской историографии. Спартак стал символом коммунистического движения. Многие исследователи отмечают связь восстания как со стихийной борьбой против рабовладения, так и с гражданскими войнами, развернувшимися в Риме в I веке до н. э.

До восстания

О жизни Спартака до того момента, когда он возглавил восстание в Италии, сохранилась крайне скудная информация, которая восходит, предположительно, к Саллюстию и Титу Ливию. Все источники называют Спартака фракийцем; в пользу этого говорит его имя (Spartakos или Spartacus ), означающее «славный своим копьём» и локализуемое исследователями в Западной Фракии. Конрат Циглер обратил внимание на слова Плутарха о том, что Спартак принадлежал к племени «кочевников» (nomadikon ), и предположил, что кто-то из средневековых переписчиков допустил ошибку: в изначальном тексте должно было быть medikon , то есть речь идёт о племени медов, жившем на среднем течении реки Стримон. Мнение Циглера стало общепринятым.

Фракийский царь Севт III. Реплика древнего бронзового изображения

Александр Мишулин связывает имя Спартак с фракийскими топонимами Спартол и Спартакос , а также с персонажами эллинской мифологии спартами; это гиганты, которые выросли из зубов дракона, убитого Кадмом, и стали прародителями фиванской аристократии. Теодор Моммзен счёл возможной связь с царями Боспора из династии Спартокидов, правившей в 438-109 годах до н. э., и увидел в этом доказательство того, что Спартак принадлежал к знатному роду. Другие учёные находят похожие имена у представителей правящей династии одрисов. В пользу высокого статуса Спартака на его родине может говорить и сообщение источников о том, что он уже в Италии «по уму и мяг­ко­сти харак­те­ра сто­ял выше сво­е­го поло­же­ния и вооб­ще более похо­дил на элли­на, чем мож­но было ожидать от чело­ве­ка его пле­ме­ни».

Уверенно можно утверждать, что Спартак был свободнорождённым, но позже стал сначала рабом, а потом гладиатором; точной информации о том, когда и как это произошло, в источниках нет. Существуют две основные версии. Аппиан пишет, что Спартак «вое­вал с рим­ля­на­ми, попал в плен и был про­дан в гла­ди­а­то­ры»; Луций Анней Флор - что он стал «из фра­кий­ца-сти­пен­диа­рия сол­да­том, из сол­да­та - дезер­ти­ром, затем - раз­бой­ни­ком, а потом бла­го­да­ря физи­че­ской силе - гла­ди­а­то­ром». Ряд исследователей принимает версию Аппиана и выдвигает гипотезы о том, когда именно Спартак попал в римский плен. Это могло произойти в 85 году до н. э., когда с медами воевал Луций Корнелий Сулла; в 83 году до н. э., в начале Второй Митридатовой войны; в 76 году до н. э., когда проконсул Македонии Аппий Клавдий Пульхр разбил фракийцев. Существует мнение, что речь должна идти скорее о 80-х годах, чем о 70-х, поскольку у Спартака должно было быть много времени перед восстанием, чтобы побывать рабом и гладиатором и занять видное положение среди своих вынужденных «коллег».

Теодор Моммзен придерживался версии Флора. Он пишет, что Спар­так «слу­жил во вспо­мо­га­тель­ных фра­кий­ских частях рим­ско­го вой­ска, дезер­ти­ро­вал, зани­мал­ся раз­бо­ем в горах, сно­ва был схва­чен и дол­жен был стать гла­ди­а­то­ром». Эмилио Габба предположил, что речь может идти о службе в армии Суллы, когда этот проконсул высадился в Италии, чтобы начать очередную гражданскую войну против марианской партии (83 год до н. э.). В этом случае Спартак служил во вспомогательных конных частях: фракийцы имели репутацию отличных кавалеристов, а вождь восстания, как известно, сражался верхом в своей последней битве. Возможно, он занимал какую-то командную должность. Опыт, полученный Спартаком в рядах римской армии, мог помочь ему впоследствии быстро создать из гладиаторов и рабов дисциплинированное войско.

Если версия Флора верна, Спартак в какой-то момент дезертировал из римской армии - возможно, из-за ссоры с командованием (подтверждением тому может считаться аналогия, проведённая Тацитом между Спартаком и Такфаринатом, «дезертиром и разбойником»). Это могло произойти во время одной из фракийских войн Рима, и тогда «разбой» Спартака должен был заключаться в его переходе на сторону соплеменников и дальнейших действиях против римлян. Если прав Габба и Спартак дезертировал из армии Суллы в Италии, то он должен был перейти на сторону марианцев и мог возглавить конный отряд, который вёл против сулланцев «малую войну». Именно на этом жизненном этапе он мог хорошо изучить италийский театр военных действий. В любом случае фракиец попал в плен, по неизвестной причине не был распят или отдан на растерзание зверям на арене цирка (с перебежчиками и разбойниками обычно поступали именно так), но был обращён в рабство.

Спартака продавали как минимум три раза, причём известно, что первая продажа состоялась в Риме. Диодор Сицилийский упоминает «некоего человека», от которого Спартак получил «благодеяние»; это мог быть первый его господин, оказавший ему некую услугу - например, позволивший находиться на привилегированном положении. Позже фракиец был куплен человеком, который обошёлся с ним жестоко, продав в гладиаторы. Мишулин предположил, что последняя продажа произошла из-за ряда неудачных попыток Спартака бежать. Владимир Никишин, не соглашаясь с этим, обращает внимание на слова Плутарха о том, что по отношению к Спартаку была совершена несправедливость, и на сообщение Марка Теренция Варрона о продаже в гладиаторы «без вины». При этом Мария Сергеенко отмечает, что господин имел полное право направить своего раба в гладиаторы без каких-либо обоснований; по словам Флора, Спартака заставили выступать на арене из-за его физической силы.

Владимир Горончаровский предположил, что Спартак стал гладиатором в возрасте примерно тридцати лет, то есть достаточно поздно; впрочем, рекордсмен по этому показателю сражался на арене до сорока пяти лет. В начале своей карьеры Спартак мог выступать в роли мирмиллона - воина, вооружённого коротким мечом (гладиусом), защищённого большим прямоугольным щитом (скутумом), наручным доспехом на правом предплечье (маникой) и беотийским шлемом. Мирмиллоны сражались обнажёнными по пояс. Предположительно со временем Спартак, отличавшийся как силой, так и «выдающейся отвагой», стал одним из лучших гладиаторов в школе Гнея Корнелия Лентула Батиата в Капуе. Доказательством того, что он находился на привилегированном положении, может считаться тот факт, что у него была жена, а значит, ему предоставили отдельную комнату или комнаты. Жена, по данным Плутарха, была посвящена в таинства Диониса и обладала даром пророчества. Увидев однажды змею, обвившуюся вокруг лица спящего супруга, она «объ­яви­ла, что это знак пред­у­гото­ван­ной ему вели­кой и гроз­ной вла­сти, кото­рая при­ведет его к зло­по­луч­но­му кон­цу». Возможно, такой или похожий инцидент действительно имел место и сыграл роль в усилении авторитета Спартака в глазах его товарищей.

Источники ничего не говорят о том, стал ли Спартак рудиарием, то есть получил ли деревянный меч как символ отставки. Впрочем, даже в этом случае он оставался бы рабом. Правда, Сергей Утченко пишет, что Спартак «за свою храбрость… получил свободу», но, по мнению Никишина, здесь советский исследователь был под впечатлением от романа Рафаэлло Джованьоли.

Существуют и альтернативные гипотезы на тему происхождения Спартака, в том числе не связанные с исторической наукой. Так, австралийская писательница Колин Маккалоу, написавшая цикл романов о Древнем Риме, в книге «Фавориты Фортуны» изобразила Спартака как италика. Его отец, зажиточный уроженец Кампании, получил римское гражданство в 90 или 89 году до н. э., а сын начал военную карьеру с низших командных должностей, но был обвинён в мятеже и предпочёл гладиаторское ремесло изгнанию. Он принял вымышленное имя Спартак и сражался на арене во фракийском стиле, а потому зрители считали его фракийцем. По мнению украинского писателя-фантаста и кандидата исторических наук Андрея Валентинова, Спартак мог быть римлянином, вокруг которого объединились бывшие офицеры-марианцы, сделавшие своей целью свержение сулланского режима.

Спартакова война

Проблема хронологии

Дату начала восстания Спартака называют только два античных автора - Флавий Евтропий в «Бревиарии римской истории» и Павел Орозий в «Истории против язычников». Это 678 и 679 годы от основания Рима соответственно, то есть, в соответствии с классическим летоисчислением, 76 и 75 годы до н. э. Но Орозий называет имена консулов - «Лукулл и Кассий» (Марк Теренций Варрон Лукулл и Гай Кассий Лонгин), а Евтропий сообщает, что в том году «Марк Лициний Лукулл получил в управление македонскую провинцию». Исходя из этого, исследователи констатировали хронологическую путаницу у обоих авторов и долгое время единодушно считали, что восстание Спартака началось в 73 году до н. э. В 1872 году немецкий учёный Отфрид Шамбах пришёл к выводу, что в действительности это был 74 год до н. э.: по его мнению, Евтропий спутал Варрона Лукулла с Луцием Лицинием Лукуллом, который был консулом годом ранее, а Орозий просто пренебрёг первым годом восстания. Позже советский антиковед Александр Мишулин тоже назвал 74 год, сославшись на то, что согласно Евтропию восстание было подавлено в 681 году от основания Рима, «на исходе третьего года», и на третий же год, по словам Аппиана, получил командование Марк Лициний Красс, воевавший около пяти месяцев.

Оппонент Мишулина А. Мотус в 1957 году опубликовала статью, целиком посвящённую этой проблеме. Её тезисы таковы: Мишулин неправильно перевёл Евтропия, написавшего не «на исходе третьего года», а «на третьем году»; Орозий не мог пренебречь первым годом восстания, так как армия Спартака росла очень быстро; в «Бревиарии римской истории» имеет место «прорыв в годах», так что 678 год Евтропия и 679 год Орозия - это один и тот же год; говоря о назначении Красса, Аппиан имел в виду годичные промежутки между выборами, происходившими летом, а восстание началось весной; наконец, эпитоматор Ливия упоминает в связи с первым годом восстания проконсула Лициния Лукулла. Всё это, по мнению Мотус, должно указывать на 73 год до н. э.

В более поздних работах начало Спартаковой войны датируется 73 годом до н. э. Есть мнения в пользу конца зимы, весны, начала лета.

Начало восстания

Источники сообщают, что гладиаторы школы Лентула Батиата составили (предположительно в 73 году до н. э.) заговор с целью побега. Толчком к этому стала новость о приближающихся очередных играх, на которых, по словам Синезия Киренского, гладиаторы должны были стать «очистительными жертвами за римский народ». Всего в заговоре приняло участие около двухсот человек. Хозяин узнал об их планах и вовремя принял меры, но часть гладиаторов смогла вооружиться кухонными вертелами и ножами, перебить стражников и вырваться из Капуи на свободу. По разным данным, мятежников было тридцать, шестьдесят четыре, «около семидесяти», семьдесят четыре или семьдесят восемь. В их числе был и Спартак.

Эта маленькая группа направилась к Везувию, а на пути туда захватила несколько повозок с гладиаторским оружием, тут же пущенным в дело. Потом бунтовщики отбили нападение отряда, посланного против них из Капуи, и завладели достаточным количеством воинского снаряжения. Они обосновались в кратере Везувия (на тот момент давно потухшего), начали совершать оттуда набеги на виллы в окрестностях, захватывать продовольствие. Известно, что на этом этапе у восставших было трое предводителей - Спартак и двое галлов, Эномай и Крикс; при этом Аппиан сообщает, что Спартак делил захваченную добычу поровну между всеми, а это предполагает наличие единоначалия и жёсткой дисциплины. Согласно Саллюстию, Спартак с самого начала был «вождём гладиаторов», и некоторые учёные предполагают, что Крикс и Эномай были выбраны ему в «помощники». Мишулин даже предположил, что сама идея побега из школы Батиата возникла именно у Спартака.

Ряды восставших быстро пополнялись рабами и батраками, сбежавшими из расположенных поблизости имений. Власти Капуи, встревоженные происходящим, обратились за помощью к Риму, так что тому пришлось выслать отряд в три тысячи воинов во главе с претором, имя которого источники передают по-разному: Клодий , Клавдий , Клавдий Пульхр , Клавдий Глабр , Вариний Глабр . Боеспособность этого отряда была невысокой: он представлял собой скорее ополчение, чем регулярное войско. Тем не менее претор смог загнать повстанцев на Везувий и заблокировать их там. Его план состоял в том, чтобы заставить беглецов сдаться под угрозой смерти от голода и жажды. Но повстанцы сплели из лоз дикого винограда лестницы, по которым ночью спустились с отвесных скал там, где их не ждали (согласно Флору, спуск происходил «через жерло полой горы»). Потом они напали на римлян и наголову их разгромили благодаря эффекту внезапности. Секст Юлий Фронтин пишет, что «несколько когорт потерпели поражение от семидесяти четырёх гладиаторов», но он явно преуменьшает численность победителей.

Бой у Везувия стал переломным моментом, когда рутинная борьба римских военных частей против шайки беглых гладиаторов и рабов превратилась в полномасштабный конфликт - Спартакову войну . Одержав победу над претором, повстанцы расположились в его лагере, куда стали массами стекаться беглые рабы, подёнщики, пастухи - по словам Плутарха, «народ всё крепкий и проворный». Исследователи предполагают, что к Спартаку присоединились многие италики, в 80-е годы до н. э. воевавшие против Рима. В ходе Союзнической войны больше всего пострадали от римского оружия Кампания, Самний и Лукания; прошло всего девять лет после того, как Луций Корнелий Сулла жестоко расправился с самнитами, так что на территориях, прилегающих к Везувию, наверняка жило множество людей, ненавидевших Рим. В результате Спартак быстро сформировал целую армию, которую постарался сделать организованной военной силой. Предположительно он делил своих воинов по римскому образцу на легионы численностью порядка пяти тысяч воинов каждый, делившиеся в свою очередь на когорты; эти подразделения могли формироваться по этническому признаку. У повстанцев появилась и конница, в которую шли пастухи с угнанными у хозяев конями. Новобранцы проходили обучение - предположительно тоже по римской системе, хорошо известной самому Спартаку и многим его сподвижникам.

Первое время повстанцам катастрофически не хватало оружия; предположительно именно к этому периоду относятся сообщения Саллюстия («…копья кали­ли на огне, кото­ры­ми, поми­мо их внеш­не­го вида, необ­хо­ди­мо­го для вой­ны, мож­но было при­чи­нять вра­гу вред не хуже, чем желе­зом») и Фронтина («У Спартака и его войска были щиты из прутьев, покрытых корой»). Восставшие обтягивали самодельные щиты кожей свежезабитого скота, перековывали на оружие цепи рабов, вырвавшихся из эргастулов, и всё железо, найденное в лагере под Везувием и в окрестностях.

Против Вариния

Римский сенат теперь отнёсся к событиям в Кампании с большим вниманием и направил против Спартака два легиона. Впрочем, боеспособность этой армии оставляла желать лучшего: Рим тогда вёл две тяжёлые войны, с марианцем Квинтом Серторием в Испании и царём Понта Митридатом VI в Малой Азии, и в этих конфликтах были заняты лучшие войска и лучшие полководцы. Усмирять рабов пошли, по словам Аппиана, «всякие случайные люди, набранные наспех и мимоходом». Возглавил их претор Публий Вариний, оказавшийся в конечном счёте не слишком умелым командующим.

Известно, что Вариний имел неосторожность разделить свои войска, и Спартак начал громить их по частям. Сначала он разбил трёхтысячный отряд легата Фурия; потом напал на отряд легата Коссиния, причём нападение было настолько внезапным, что вражеский командир едва не был захвачен в плен во время купания. Позже повстанцы взяли штурмом лагерь Коссиния, а сам легат погиб. В результате у Вариния осталось всего четыре тысячи солдат, которые к тому же страдали из-за начинавшейся зимы и были готовы дезертировать. Сообщения источников о последовавших за этим событиях особенно скудны и не позволяют восстановить полную картину: возможно, Вариний получил какие-то подкрепления и благодаря этому смог осадить лагерь Спартака; восставшие начали испытывать трудности из-за нехватки продовольствия, но Спартаку удалось ночью скрытно вывести армию из лагеря, оставив горящие костры и трупы вместо часовых. Предположительно после этого Вариний отвёл своё войско в Кумы для переформирования, а позже снова напал на лагерь повстанцев. Саллюстий пишет о возникших в связи с этим раздорах: «Крикс и его соплеменники - галлы и германцы - рвались вперёд, чтобы самим начать бой, а Спартак отговаривал их от нападения». В любом случае сражение состоялось, и победили в нём восставшие; сам Вариний потерял коня и едва не попал в плен. После битвы мятежники отдали своему предводителю захваченные фасции, и, по словам Флора, «он их не отверг».

После этой победы Спартак двинулся в Луканию, чтобы пополнить свою армию за счёт многочисленных в этом регионе пастухов. Известно, что благодаря хорошим проводникам повстанцы смогли внезапно выйти к городам Луканские Нары и Форум Анния и занять их. На своём пути они всё грабили и жгли, насиловали женщин, убивали рабовладельцев; «гнев и произвол варваров не знал ничего святого и запретного». Спартак понимал, что такое поведение его воинов может навредить восстанию, настроив против него всю Италию, и пытался с этим бороться. Орозий сообщает, что руководитель восстания приказал похоронить с почестями знатную матрону, которая покончила с собой после изнасилования, и над её могилой были организованы гладиаторские бои с участием четырёхсот пленных.

На этом этапе восстания потерпел поражение ещё один отряд римлян под командованием Гая Торания, квестора Вариния. Больше никто не пытался противостоять Спартаку на юге Италии; повстанцы взяли и разграбили Нуцерию и Нолу в Кампании, Фурии, Консенцию и Метапонт в Лукании. Предположительно уже тогда у них была осадная техника, хотя прямо об этом источники не говорят. Численность восставших к тому моменту существенно выросла: Орозий утверждает, что под командой Крикса тогда было 10 тысяч воинов, а под командой Спартака - втрое больше; Аппиан же говорит о 70 тысячах человек, но этот писатель часто очень вольно обращается с цифрами. Повстанцы остановились на зимовку на обширной равнине - возможно, близ Метапонта. Там они запасали продовольствие и ковали оружие, готовясь к продолжению боевых действий.

Против консулов

К началу 72 года до н. э. армия Спартака стала «великой и грозной силой», так что сенату пришлось направить на борьбу с ним обоих консулов - Гнея Корнелия Лентула Клодиана и Луция Геллия Публиколу. У каждого из них было по два легиона, и в общей сложности, учитывая вспомогательные войска, римская армия должна была насчитывать не менее 30 тысяч воинов; известно, что в их числе был молодой нобиль Марк Порций Катон, которого в связи с более поздними событиями стали именовать Утическим .

Единого командования у римлян не было. Историки предполагают, что консулы действовали согласованно и хотели атаковать Спартака с двух сторон в районе Гарганского полуострова. С этой целью Публикола двинулся через Кампанию и Апулию, а Лентул Клодиан - напрямую через Апеннины по Тибуртинской дороге. Чтобы не оказаться меж двух огней, Спартак повёл свою армию на северо-запад. Во время этого похода от него отделился Крикс, под началом которого, по данным Ливия, было 20 тысяч человек, а по данным Аппиана - 30 тысяч. Источники ничего не сообщают о мотивах Крикса. В историографии существуют две точки зрения: у повстанцев мог произойти раскол из-за разных представлений о целях войны либо Крикс должен был, заняв сильную позицию на склоне горы Гарган, создать угрозу для фланга и тыла Луция Геллия.

Спартак двинулся навстречу Лентулу Клодиану и атаковал его армию во время перехода через Апеннины. Это нападение, по-видимому, оказалось неожиданным для противника, и повстанцы нанесли римлянам серьёзные потери, но одержать полную победу не смогли: Лентул занял оборону на одной из возвышенностей. Спартак двинулся к горе Гарган, но ещё до его появления там Луций Геллий успел разгромить Крикса. Последний погиб в бою вместе с двумя третями своих людей. Это стало серьёзным ударом для восставших; тем не менее в новом сражении Спартак разбил Публиколу. Триста римских пленных он заставил сражаться у погребального костра Крикса.

Далее Спартак двинулся вдоль побережья Адриатического моря на север. От Аримина его путь лежал по Эмилиевой дороге к Мутине, стратегически важной крепости, закрывавшей выход в долину реки Пад. Здесь он столкнулся с десятитысячной армией проконсула Цизальпийской Галлии Гая Кассия Лонгина; в сражении последний «был разбит наголову, понёс огромные потери в людях и сам едва спасся бегством». Предположительно после этой победы Спартак перешёл Пад и разбил претора Гнея Манлия, установив таким образом контроль над всей провинцией. Впереди были Альпы; повстанцы могли выбрать один из двух маршрутов - либо через горные перевалы, где прошёл за полтора века до этого Ганнибал, либо по Аврелиевой дороге, соединявшей Лигурию с Нарбонской Галлией. Второй путь был значительно легче, но противник мог перекрыть его даже с небольшим отрядом.

В конце концов Спартак развернул свою армию и снова двинулся в Италию. В историографии нет единого мнения о том, почему восставшие отказались от пути к свободе. Существуют гипотезы, что они испугались трудного пути через Альпы; что они убедились в слабости Рима и теперь хотели окончательно его уничтожить; что они не хотели уходить из Италии, поскольку существенную их часть составляли не рабы и гладиаторы, а местные свободнорождённые жители. Выдвигалось предположение, что Спартак шёл на север, чтобы объединить свои силы с Серторием, но после битвы при Мутине узнал о гибели своего гипотетического союзника.

На момент появления в долине Пада под началом Спартака было не более 25 тысяч человек: его армия должна была существенно поредеть в боях с консулами. В Цизальпийской Галлии число повстанцев снова значительно выросло, в том числе за счёт свободных жителей Транспадании, ещё не получивших римское гражданство. По данным Аппиана, на тот момент под командованием Спартака было 120 тысяч человек, а по данным Евтропия - 60 тысяч. Все эти силы на какое-то время задержались в долине Пада, где новобранцы прошли необходимое обучение. Осенью 72 года до н. э. Спартак снова двинулся на юг.

Узнав об этом, римляне, по словам Орозия, «оказались охвачены не меньшим страхом, чем когда они дрожали, крича, что Ганнибал у ворот». Впрочем, Спартак не пошёл на Рим: он предпочёл движение на юго-восток по знакомому ему пути вдоль адриатического побережья. Чтобы идти максимально быстро, он приказал убить всех пленных, перерезать вьючный скот, сжечь лишние подводы и не принимать перебежчиков. Консулы всё-таки успели преградить ему путь в Пицене, но повстанцы одержали очередную победу.

Против Красса

Увидев полководческую несостоятельность обоих консулов, римский сенат отрешил их от командования и предоставил чрезвычайный проконсульский империй влиятельному и очень богатому нобилю Марку Лицинию Крассу. Точных датировок нет, но назначение должно было состояться до 1 ноября 72 года до н. э. Красс собрал под своим началом до 60 тысяч воинов, причём существует мнение, что это были «последние ресурсы республики». Для улучшения дисциплины он пошёл на чрезвычайные меры - начал применять децимацию, то есть казнил каждого десятого из числа тех, кто бежал с поля боя.

События начала 71 г. до н. э. Силы Спартака. Легионы Красса

Новая римская армия преградила путь Спартаку на южной границе Пицена. Один из отрядов повстанцев потерпел поражение в первом же бою, потеряв шесть тысяч человек убитыми и девятьсот человек пленными. Но вскоре два легиона из армии Красса, которыми командовал легат Марк Муммий, в нарушение приказа атаковали восставших и оказались под ударом их главных сил; в результате Спартак одержал убедительную победу. После этого римский командующий занялся переподготовкой своих войск, на время предоставив Спартака самому себе; тот воспользовался этим, чтобы уйти в Южную Италию и закрепиться на границе Лукании и Бруттия, в районе города Фурии.

Позже бои возобновились. Крассу удалось нанести повстанцам серьёзные потери, и после этого Спартак двинулся на самый юг Италии, к Мессанскому проливу. Он планировал переправиться в Сицилию и сделать её новой базой восстания: на острове находилось огромное количество рабов, которые до этого дважды восставали против Рима (в 135-132 и 104-101 годах до н. э.). По словам Плутарха, «достаточно было искры, чтобы восстание вспыхнуло с новой силой». Повстанцы столкнулись с непреодолимыми трудностями, поскольку у них не было флота; Спартак заключил договор о переправе с киликийскими пиратами, но те, взяв деньги, исчезли. Причины неизвестны. Исследователи полагают, что во всём могла быть виновата непогода, либо союзник пиратов Митридат Понтийский не захотел, чтобы восставшие уходили из Италии.

В самом узком месте ширина Мессанского пролива - 3,1 километра. Воины Спартака попытались достигнуть столь близкого противоположного берега на плотах, но потерпели неудачу. Марк Туллий Цицерон в одной из своих речей говорит, что только «доблесть и мудрость храбрейшего мужа Марка Красса не позволили беглым рабам переправиться через пролив»; отсюда историки делают вывод, что проконсул смог организовать какие-то военно-морские силы. Кроме того, стояла уже поздняя осень, и характерные для этого времени штормы тоже должны были помешать повстанцам. Убедившись в невозможности переправы, Спартак решил уйти вглубь Италии, но к тому времени Красс перегородил ему путь 30-километровым рвом через Регийский полуостров, от Тирренского моря до Ионического. Ров был глубиной в четыре с половиной метра, над ним возвышались земляной вал и стена.

Повстанцы оказались заперты на небольшой территории и вскоре начали страдать от недостатка продовольствия. Они попытались пробиться через римскую систему укреплений, но были отброшены. Аппиан утверждает, что они потеряли шесть тысяч человек убитыми во время утренней атаки и ещё столько же вечером, в то время как у римлян было трое убитых и семеро раненых; историки считают это явным преувеличением. После неудачи восставшие изменили тактику, перейдя к постоянным мелким нападениям на разных участках. Спартак пытался спровоцировать противника на большое сражение: в частности, однажды он приказал предать одного из пленных позорной казни через распятие на нейтральной полосе. По данным некоторых источников, он пытался начать переговоры с Крассом (неизвестно, на каких условиях), но тот не пошёл навстречу.

Уже в конце зимы 72-71 годов до н. э. повстанцы совершили прорыв. Дождавшись особенно сильной снежной бури, они ночью засыпали часть рва ветками и трупами и преодолели римские укрепления; третья часть всей армии Спартака (по видимому, это были отборные подразделения) вырвалась на стратегический простор, так что Крассу пришлось оставить свои позиции и двинуться в погоню. Восставшие направились к Брундизию: предположительно они хотели захватить этот город вместе со стоявшими в гавани кораблями и в дальнейшем переправиться на Балканы. Далее они могли уйти либо на север, в земли, не контролируемые Римом, либо на восток, на соединение с Митридатом. Но нападение на Брундизий так и не состоялось. Аппиан пишет, что причиной тому было известие о высадке в этом городе Лукулла; исследователи высказывают мнение, что Брундизий был слишком хорошо укреплён и что Спартак понял это заблаговременно благодаря данным разведки. С этого момента главной целью восставших стал разгром Красса.

Источники приписывают проконсулу стремление как можно быстрее покончить с восстанием из-за скорого возвращения в Италию Гнея Помпея Великого, которому могли достаться лавры победителя в войне. По одним данным, сенат назначил Помпея вторым главнокомандующим по своей инициативе; по другим - Красс сам обратился к сенату с просьбой призвать ему на помощь Помпея из Испании и Марка Теренция Варрона Лукулла из Фракии (время написания этого письма является предметом научной дискуссии). Теперь же, по словам Плутарха, Красс, убедившийся в слабости восставших, «сожа­лел о сво­ём шаге и спе­шил окон­чить вой­ну до при­бы­тия этих пол­ко­во­д­цев, так как пред­ви­дел, что весь успех будет при­пи­сан не ему, Крас­су, а тому из них, кото­рый явит­ся к нему на помощь».

Среди руководства восставших начались раздоры; в результате часть армии во главе с Гаем Канницием и Кастом (согласно Ливию, это были 35 тысяч галлов и германцев) отделилась от Спартака и расположилась в укреплённом лагере у Луканского озера. Красс вскоре напал на этот отряд и обратил его в бегство, но в решающий момент на поле боя появилась армия Спартака, которая заставила римлян отступить. Тогда Красс прибег к хитрости: часть его войск отвлекала основные силы повстанцев, в то время как остальные заманили отряд Канниция и Каста в засаду и уничтожили. Плутарх назвал это сражение «самым кровопролитным за всю войну».

После этого поражения Спартак начал отступать на юго-восток, к Петелийским горам. Погоню за ним возглавили легат Квинт Аррий и квестор Гней Тремеллий Скрофа, которые слишком увлеклись и ввязались в большое сражение. Повстанцы одержали победу; предположительно именно тогда они захватили три тысячи пленных, позже освобождённых Крассом. Этот успех оказался для восстания роковым, поскольку заставил воинов Спартака поверить в свою непобедимость. Они «теперь и слышать не хотели об отступлении и не только отказывались повиноваться своим начальникам, но, окружив их на пути, с оружием в руках принудили их вести войско назад через Луканию на римлян». Спартак разбил лагерь у истоков реки Силар, на границе Кампании и Лукании. Здесь и произошло его последнее сражение.

Поражение и гибель

Накануне последней битвы Спартак занимал сильную позицию на возвышении, оставив в тылу горы. По данным Гая Веллея Патеркула, под его командованием было 49 тысяч воинов, но эти цифры могут быть завышенными. Красс, прибывший к истокам Силара после дневного перехода, не решился атаковать сразу и начал строительство полевых укреплений; повстанцы начали нападать на римлян на отдельных участках. Наконец, Спартак двинул свою армию на равнину и выстроил для решающего боя (предположительно это была уже вторая половина дня).

Гибель Спартака. Гравюра Германа Фогеля

Плутарх рассказывает, что перед битвой Спартаку «подвели коня, но он выхватил меч и убил его, говоря, что в случае победы получит много хороших коней от врагов, а в случае поражения не будет нуждаться и в своём». Поскольку из других источников известно, что вождь восставших сражался конным, исследователи предполагают, что здесь речь идёт о традиционном жертвоприношении накануне боя, смысл которого греческий писатель понял неправильно. Предположительно Спартак возглавил отборный кавалерийский отряд, разместившийся на одном из флангов передовой линии.

В схватке на равнине пехота повстанцев, по-видимому, не выдержала натиска римлян и начала отступать. Тогда Спартак возглавил кавалерийскую атаку в тыл врага, чтобы убить Красса и таким образом переломить ход битвы (В. Горончаровский проводит параллели с поведением Гнея Помпея в одном из сражений 83 года до н. э.). «Ни вражеское оружие, ни раны не могли его остановить, и всё же к Крассу он не пробился и только убил двух столкнувшихся с ним центурионов». Возможно, римский командующий оставил в засаде часть своих войск, которая в решающий момент ударила по отряду Спартака и отсекла его от основных сил повстанцев. В схватке вождь восстания погиб. Детали известны благодаря Аппиану, который пишет: «Спартак был ранен в бедро дротиком: опустившись на колено и выставив вперёд щит, он отбивался от нападавших, пока не пал вместе с большим числом окружавших его». Его тело не было найдено.

Предположительно именно о последнем сражении Спартака рассказывала фреска, фрагмент которой был найден в Помпеях в 1927 году. Изображение украшало стену дома жреца Аманда, построенного около 70 года до н. э. Сохранившаяся часть фрески изображает две сцены. Первая - это схватка двух всадников; один догоняет другого и вонзает копьё ему в бедро. Над преследователем была надпись, которую предположительно расшифровывают как «Феликс из Помпей». Над раненым всадником - надпись «Спартакс». На второй части фрески изображены двое пеших воинов, один из которых, судя по его неестественной позе, может быть ранен в ногу.

Всего в этом сражении погибло, по данным эпитоматора Ливия, 60 тысяч повстанцев, но в историографии это число считается завышенным. Римляне же потеряли тысячу человек убитыми.

Итоги и последствия восстания

Уцелевшие в битве при Силаре повстанцы отступили в горы. Там они вскоре были настигнуты Крассом и перебиты; шесть тысяч пленных римляне распяли вдоль Аппиевой дороги. Ещё один крупный отряд, в пять тысяч воинов, был уничтожен Гнеем Помпеем в Этрурии. В связи с этим Помпей заявил в письме сенату, что именно ему принадлежит главная заслуга: «В открытом бою беглых рабов победил Красс, я же уничтожил самый корень войны». Такие оценки могли быть широко распространены в римском обществе, и это серьёзно осложнило отношения между двумя полководцами. Тем не менее заслуги Красса были почтены овацией; источники сообщают, что Красс приложил серьёзные усилия, чтобы ему разрешили надеть во время овации вместо миртового венка более почётный лавровый, и добился своего.

В Южной Италии ещё долго скрывались небольшие отряды повстанцев. О новой вспышке войны в Бруттии в 70 году до н. э. сообщает в одной из своих речей Цицерон; в 62 году восставшие смогли занять город Фурии, но вскоре были перебиты Гаем Октавием, отцом Октавиана Августа.

Спартакова война имела серьёзное негативное воздействие на италийскую экономику: существенная часть территории страны была опустошена повстанческими армиями, многие города были разграблены. Существует мнение, что эти события стали одной из важнейших причин сельскохозяйственного кризиса, из которого Риму так и не удалось выйти до самого падения республики. Под влиянием восстания ослабели позиции рабовладельческого хозяйства: богатые люди теперь предпочитали пользоваться услугами не купленных рабов, а рождённых у себя; чаще отпускали рабов на свободу и предоставляли им землю в аренду. Надзор за рабами с этого времени является не только частной проблемой, но и государственной. Соответственно невольники начали превращаться из частной собственности в отчасти собственность государства.

В 70 году до н. э., спустя всего год после разгрома Спартака, цензоры внесли в списки римских граждан всех италиков, получивших теоретические права на этот статус в годы Союзнической войны. Предположительно это было одно из следствий восстания: римляне постарались улучшить положение италиков, чтобы удержать их от новых выступлений.

Историография

Античность и средние века

Имя Спартака вскоре после его гибели начали использовать в политической пропаганде. Так, Марк Туллий Цицерон явно проводил аналогию со Спартаком, когда в своей обличительной речи назвал Луция Сергия Катилину «этим гладиатором» (63 год до н. э.). Гипотетическую победу заговорщиков во главе с Катилиной Цицерон изобразил как победу рабов: «Если бы они сделались консулами, диктаторами, царями, им всё-таки неминуемо пришлось бы уступить всё это какому-нибудь беглому рабу или гладиатору». В 44 году до н. э. Марк Антоний уподобил Спартаку юного Гая Октавия (будущего Августа, самовольно набиравшего армию из своих сторонников), а Цицерон - самого Марка Антония. Начиная с I века н. э. Спартака называют в числе главных врагов Рима наряду с Ганнибалом. О его эффектных победах над консульскими армиями вспоминали такие отдалённые во времени поэты, как Клавдий Клавдиан и Сидоний Аполлинарий (V век н. э.):

…Низкий Спартак, в италийской
Области всей беснуяся встарь огнём и железом,
С консулами дерзая толькрат соступатись открыто,
Косных господ вытрясал из станов воинских и в срамной
Пагубе робких орлов рассевал он рабским оружьем.

Клавдий Клавдиан. Война Поллентская, или Готская, 155-159.

В другой своей поэме Клавдий Клавдиан упоминает Спартака в одном смысловом ряду с мифологическими злодеями Синидом, Скироном, Бусирисом, Диомедом, кровожадным тираном Акраганта Фаларисом, а также Суллой и Луцием Корнелием Цинной.

Немногочисленные сообщения о Спартаке в античных исторических текстах восходят к двум источникам - «Истории» Гая Саллюстия Криспа, написанной в 40-е годы до н. э., и «Истории Рима от основания города» Тита Ливия, написанной при Августе. От первого остался только набор фрагментов, а от соответствующих книг второго - периохи, краткий пересказ содержания. Поэтому основными источниками стали вторичные тексты: «Римская история» Аппиана Александрийского, «Эпитомы римской истории» Луция Аннея Флора, плутархова биография Красса и «История Рима против язычников» Павла Орозия. Во всех этих произведениях восстание рабов изображено в негативном свете, но личность Спартака получила более сложную оценку. Античные авторы отмечают его справедливость при разделе добычи, умение быть благодарным, стремление удержать подчинённых от бессмысленных разрушений, героизм, проявленный в последнем сражении, выдающиеся способности полководца и организатора.

С явной симпатией относился к Спартаку Саллюстий, признававший за вождём восстания высокие человеческие и полководческие качества. Плутарх подчёркивал, что Спартак был больше похож на эллина, чем на фракийца, что в его устах было безусловной похвалой (при этом Красс удостоился от греческого писателя менее лестной оценки). Флор, резко осуждавший повстанцев, признал, что их вождь пал достойно, «как император». Поздний римский историк Евтропий ограничился констатацией, что Спартак и его сподвижники «начали войну отнюдь не легче той, которую вёл Ганнибал».

Античные авторы испытывали определённые трудности, когда пытались отнести восстание Спартака к тому или иному типу военных конфликтов. Исследователи отмечают, что в источниках эти события не причисляют к «рабским войнам» в отличие от двух сицилийских восстаний. Плутарх пишет, что восстание гладиаторов «известно под названием Спартаковой войны». Флор признаётся: «я не знаю, каким именем обозначить войну, которая велась под предводительством Спартака, так как вместе со свободными сражались рабы, а верховодили гладиаторы»; соответствующий раздел он помещает между «Рабской войной» (речь о восстаниях в Сицилии) и «Гражданской войной Мария». С такими трудностями мог столкнуться и Тит Ливий, но периохи дают слишком мало информации по этой проблеме. Предположительно о том же говорит Орозий, когда задаёт риторический вопрос: «…Эти войны, настолько близкие к внешним, насколько же далёкие от гражданских, как, в самом деле, следует называть, если не союзническими, когда сами римляни нигде не называли гражданские войны [войнами] Сертория или Перпенны, или Крикса, или Спартака?»

У средневековых писателей фигура Спартака не вызывала никакого интереса. В течение примерно тысячи лет доступная читателям информация о восстании рабов черпалась из Орозия и Блаженного Августина, причём у последнего Спартак вообще не упоминается. Равным образом Иероним Стридонский в своей «Хронике» говорит о «гладиаторской войне в Кампании» (bellum gladiatorum in Campania ), не уточняя, кто в ней командовал.

Новое время

В эпоху Возрождения Спартак оставался малоизвестным персонажем - в том числе и потому, что плутархова биография Красса была не так популярна у читателей, как другие части «Сравнительных жизнеописаний». Тем не менее в течение XVI-XVII веков весь этот труд Плутарха был переведён на ряд основных языков Европы, а в XVIII веке, в эпоху Просвещения, тема рабских восстаний приобрела актуальность. С этого момента Спартак становится символом борьбы против угнетения и за преобразование общества; его имя использовали, чтобы обосновать право людей на вооружённое сопротивление несправедливому гнёту. Так, Дени Дидро в «Энциклопедии» изобразил Спартака как одного из первых борцов за естественные человеческие права (1755 год); Вольтер в одном из писем Сорену назвал восстание гладиаторов и рабов «справедливой войной, действительно единственной справедливой войной в истории» (1769 год). Спартак стал предметом особого интереса учёных в конце XVIII века. До этого он только упоминался в исторических трудах: так, Боссюэ в своём «Рассуждении о всеобщей истории» (1681 год) пишет, что Спартак поднял восстание, поскольку жаждал власти. В 1793 году вышла первая монография о восстании Спартака, написанная Августом Готтлибом Мейснером. Её автор не был профессиональным учёным, но смог критически рассмотреть источники по теме. В отдельных своих произведениях высказывался о восстаниях рабов историк Бартольд Нибур, который относился к освободительной борьбе с явным сочувствием; по его мнению, институт рабства стал одним из тех факторов, действие которых разрушило Римскую республику.

С конца 1840-х годов в изучении восстания Спартака в частности и восстаний рабов в целом обозначились два разных подхода: толчок к появлению первого дали Карл Маркс и Фридрих Энгельс, второй был разработан Теодором Моммзеном. Концепция последнего господствовала в историографии до конца Первой мировой войны. Моммзен полагал, что, начиная с эпохи Гракхов, в Риме происходила затяжная революция (именно так, «Революция», назвал он ту часть своей «Римской истории», действие которой начинается после взятия Карфагена). Учёный был уверен в пагубности института рабства, но рассматривал его в первую очередь как феномен политической, а не социально-экономической жизни; равным образом и «римская революция» для него ограничивалась политической сферой. Восстания рабов, включая Спартакову войну, были для Моммзена яркими симптомами общего кризиса, но не имели самостоятельного значения. Восстание рабов представлялось ему «разбойничьим мятежом», поражение которого предопределили «недисциплинированность кельто-германцев» и отсутствие чётких целей. При этом Моммзен признаёт Спартака «замечательным человеком», продемонстрировавшим таланты военачальника и организатора и «стоявшим выше своей партии». В конечном счёте повстанцы «заставили своего вождя, хотевшего быть полководцем, остаться атаманом разбойников и скитаться бесцельно по Италии, занимаясь грабежом». Это предопределило поражение и гибель Спартака; впрочем, погиб он «как свободный человек и честный солдат».

Маркс и Энгельс не были специалистами по античности и редко высказывались о восстаниях рабов; но уже в их Манифесте Коммунистической партии (1848 год) было заявлено, что вся история человечества - это борьба классов, определяющая и политическую, и социально-экономическую, и духовную сферы. Маркс 27 февраля 1861 году под впечатлением от «Римской истории» Аппиана написал Энгельсу, что Спартак - «истинный представитель античного пролетариата» и «самый великолепный парень во всей античной истории». В наиболее законченном виде ответ марксистов Моммзену был сформулирован в работе Иоганна Моста, посвящённой социальным движениям античности. В ней автор фактически отождествляет свою позицию с позицией восставших и сожалеет о невозможности для античной эпохи всеобщего восстания рабов (ничего подобного не было даже впоследствии в советской историографии). По мнению Моста, национальные различия, о которых писал Моммзен, в условиях жёсткого классового разделения общества теряли своё значение, и это сделало возможной «интернациональную борьбу рабов». Историк выражает своё восхищение талантами и мужеством Спартака, но при этом низко оценивает его окружение. В частности, Крикса и Эномая он считает «агентами Рима», поскольку их уход от Спартака с частью «революционной армии» помог правительственным войскам одержать победу.

Историков-марксистов «поправил» с позиций социологии Макс Вебер в книге «Хозяйство и общество». Он пришёл к выводу, что античные рабы не могли составлять «класс» в марксистском понимании этого слова из-за слишком серьёзной внутренней дифференциации. По этой причине восстания рабов не могли перерасти в революцию и закончиться победой, а целью повстанцев могло быть только получение личной свободы, но ни в коем случае не уничтожение института рабства как такового. Иного мнения был Роберт фон Пёльман, предположивший, что целью Спартака, равно как Евна, было создание «царства справедливости».

Внутри партии германских последователей Маркса, СДПГ, в 1914 году образовалась оппозиционная группа «Интернационал», которая в 1916 году начала издавать газету «Письма Спартака»; в 1918 году эта группа была переименована в «Союз Спартака», а вскоре сыграла важную роль в создании Коммунистической партии Германии. С этого момента имя Спартака было прочно связано с понятием «коммунизм».

XX-XXI века

Новый период в изучении проблемы начался после 1917-1918 годов, когда коммунисты пришли к власти в России и заявили о себе как о претенденте на власть в Германии. Тема восстания Спартака оказалась крайне политизированной: Советская власть видела в этом движении первую «международную революцию трудящихся», отдалённый прообраз Октябрьской революции. На положение дел в советской исторической науке существенно повлияло одно из выступлений Иосифа Сталина в 1933 году: тогда было сказано, что революция рабов «ликвидировала рабовладельцев и отменила рабовладельческую форму эксплуатации трудящихся». Соответствующие утверждения появились и в трудах по антиковедению, причём речь шла о революции, растянувшейся на пять веков, и о союзе рабов с беднейшим крестьянством. В частности, об этом писал Александр Мишулин, автор книги «Революции рабов и падение Римской республики» (1936 год). По мнению этого исследователя, Спартак боролся за уничтожение рабства и его «революция» вызвала «контрреволюцию Цезаря», то есть переход от Республики к Империи.

Сергей Ковалёв в своей «Истории Рима» (1948 год) поместил рассказ о Спартаковой войне в раздел «Последний подъём революционного движения». По его мнению, восставшие всё-таки не получили поддержку от свободной бедноты и оказались обречены как по этой причине, так и из-за того, что рабовладельческая формация тогда переживала расцвет. Соответственно во II-I веках до н. э., с точки зрения Ковалёва, была не революция, а только революционное движение, которое закончилось поражением со смертью Спартака. Революция же началась позже и победила благодаря союзу «угнетённых классов» с варварами. Учёный пишет: «Трагедия Спартака, как и многих других деятелей истории, состояла в том, что он на несколько столетий опередил своё время».

После начала «оттепели» взгляды советских учёных изменились. Сергей Утченко в 1965 году констатировал, что антиковеды долгое время находились «под гипнозом» сталинской формулы и вследствие этого преувеличивали роль рабов в римской истории, игнорируя простые факты. Он решительно отказался от тезисов о «революции рабов» и о связи между восстанием и переходом к монархии. При этом для Утченко Спартакова война осталась революционным выступлением, следствием которого стала определённая «консолидация господствующего класса».

Позиции учёных других стран и других интеллектуальных течений XX века в ряде случаев тоже трактуются более поздними исследователями как неоправданно модернизаторские и подверженные влиянию различных идеологий. Британский троцкист Франсис Ридлей назвал восстание Спартака «одной из величайших революций в истории», а его вождя - «Троцким рабов» или «Лениным докапиталистической общественной формации». По мнению Ридлея, в античную эпоху рабы противостояли всем свободным, целью восстания было уничтожение рабства, а следствием поражения - победа «фашизма», то есть установление личной власти Цезаря. Немец Ульрих Карштедт, полемизировавший с марксистами и сочувствовавший нацизму, отождествлял восстания рабов с большевистским движением и видел в Спартаковой войне часть «натиска на Рим с Востока».

Впрочем, всегда были и учёные, занимавшиеся академическими исследованиями на тему отдельных аспектов рабских восстаний и не прибегавшие к масштабным аналогиям. В целом уровень идеологизации после Второй мировой войны постепенно снижался, а удельный вес научных работ о Спартаке в общем потоке антиковедческой литературы рос. Оригинальную концепцию создал в монографии «Спартак» итальянец Антонио Гуарино (1979 год), предположивший, что не было никакой «рабской войны»: поскольку к Спартаку присоединялись, помимо рабов и гладиаторов, также пастухи и крестьяне, это было скорее восстание сельской Италии против городской, бедной Италии против богатой. Схожего мнения придерживается Юрий Заборовский, который считает, что повстанцы не смогли бы так долго держаться в Италии, получать продовольствие и вести успешную разведку без активной помощи местного населения. По мнению российского антиковеда А. Егорова, в наиболее законченном виде гипотеза о «двух Италиях» сформулирована в художественной литературе - у Джованьоли и Говарда Фаста.

С точки зрения некоторых учёных, участие в восстании ряда италийских племён, не получивших к 70-м годам римского гражданства, делает эти события «вторым изданием» Союзнической войны. Существуют также гипотезы о тесной связи восстания с римскими гражданскими войнами: так, В. Никишин полагает, что, двигаясь к Альпам в 72 году до н. э., Спартак шёл на соединение с действовавшим в Испании Квинтом Серторием и даже подхватывает предположение А. Валентинова о том, что главной движущей силой этих событий были представители марианской «партии».

В культуре

XVIII-XIX века

Спартак появляется в произведениях европейского искусства, начиная с XVIII века. Так, в 1726 году в Вене состоялась премьера оперы итальянского композитора Джузеппе Порсиле «Спартак», в которой заглавный герой изображён в негативных тонах и прославляется победа римлян. В 1760 году французский драматург Бернар Жозеф Сорен написал трагедию под тем же названием; в ней Спартак - положительный персонаж. Эта пьеса пользовалась большим успехом у французских зрителей до начала XIX века. Во второй половине XVIII века имя Спартака начало звучать и в интеллектуальных кругах Германии. Готхольд Эфраим Лессинг под впечатлением от пьесы Сорена планировал написать трагедию под таким же названием, причём с антитиранической направленностью; правда, был создан только фрагмент (1770 год). Профессор Адам Вейсгаупт, создав в 1776 году в Ингольштадте общество баварских иллюминатов, все члены которого должны были носить античные имена, взял себе имя Спартак . Франц Грильпарцер в 1811 году написал фрагмент драмы под таким названием. В эпоху Наполеоновских войн Спартак стал символом освободительной борьбы против Франции.

Если в рамках французской культуры Спартак воспринимался в первую очередь в контексте борьбы между общественными классами, то немецкие писатели чаще всего использовали этот образ в жанровом пространстве «мещанской трагедии», так что на первый план в пьесах о восстании рабов выходила любовная линия (например, любовь главного героя к дочери Красса). Это правило характерно для драм под названием «Спартак», написанных неким Т. де Сешелем (это псевдоним) и Эрнстом фон Вильденбушем в 1861 и 1869 годах соответственно; для «Патрицианки» Рихарда Фоса (1881 год) и «Прусия» Эрнста Экштайна (1883 год). В целом тема восстания разрабатывалась немецкими писателями очень осторожно. Поворот в осмыслении этого сюжета произошёл только после 1908 года, когда был опубликован написанный в экспрессионистском духе текст Георга Хаймса.

Для французов имя Спартака оставалось в течение всего XIX века связанным с революционными идеями. В одной из французских колоний, на Гаити, произошло восстание рабов, которое впервые в истории закончилось победой; вождя повстанцев, Франсуа Доминика Туссен-Лувертюра, один из его современников назвал «чёрным Спартаком». Скульптора Дени Фуатье Июльская революция 1830 года вдохновила на создание статуи Спартака, установленной рядом с дворцом Тюильри. Ещё одно скульптурное изображение вождя гладиаторского восстания было создано в 1847 году республиканцем Винченцо Вела (швейцарцем по происхождению), использовавшим этот сюжет для пропаганды своих взглядов.

В соседней Италии, переживавшей в XIX веке время национального подъёма и борьбы за объединение страны, Спартаку стали уподоблять видных участников этой борьбы. Так, Рафаэлло Джованьоли в романе «Спартак» (1874 год), изображая заглавного персонажа, отчасти имел в виду Джузеппе Гарибальди. Последний писал Джованьоли: «Вы… образ Спартака - этого Христа-искупителя рабов - изваяли резцом Микеланджело…». Герой романа объединяет всю «бедную Италию» в борьбе с угнетателями; окружённый романтическим ореолом, он ведёт переговоры о союзе с Гаем Юлием Цезарем и Луцием Сергием Катилиной, а возлюбленная Спартака - Валерия, последняя жена Луция Корнелия Суллы. Роман Джованьоли имел большой успех во многих странах, и первые его читатели воспринимали Спартака как революционера. В этом смысле характерно, что на русский язык книгу перевёл народник и сторонник «пропаганды действием» Сергей Степняк-Кравчинский.

В США имя Спартака получило известность благодаря постановке в 1831 году пьесы Роберта Монтгомери Бёрда «Гладиатор». Изначально в восстании рабов видели отдалённый аналог войны за независимость; в то же время Спартак стал знаковой фигурой для аболиционистов, развернувших свою борьбу против рабства в южных штатах. С ним сравнивали Джона Брауна, который в 1859 году попытался поднять восстание, чтобы добиться отмены рабства, но потерпел поражение и был казнён.

XX и XXI века

Особенно популярным вождь восстания рабов стал в Советской России. В 1918 году по ленинскому плану монументальной пропаганды планировалась установка памятника Спартаку. 30 июля 1918 года на заседании СНК был рассмотрен составленный под руководством А. В. Луначарского «Список лиц, коим предположено поставить монументы в г. Москве и других городах Рос. Соц. Фед. Сов. Республики». 2 августа окончательный список за подписью В. И. Ленина опубликовали в «Известиях ВЦИК». Список был разбит на 6 частей и содержал 66 имён. В первом разделе, «Революционеры и общественные деятели», под номером один значился Спартак (кроме него из представителей античной истории в список вошли Тиберий Гракх и Брут).

С начала 20-х годов сверху активно внедрялся в массовое сознание мифологизированный образ борца за социальную справедливость. В результате улицы и площади Спартака или Спартаковские до сих пор есть в целом ряде российских городов; имя Спартак стало на некоторое время довольно модным (известный носитель - актёр Спартак Мишулин) и употребляется в России и на Украине до сих пор. С 1921 года в Советской России проводились спартакиады - спортивные соревнования, которыми изначально предполагалось заменить Олимпийские игры, а в 1935 году было создано спортивное общество «Спартак», давшее начало целому ряду одноимённых клубов и команд в разных видах спорта из разных городов СССР. Самыми известными были два московских «Спартака» - футбольный и хоккейный. Среди болельщиков московского «Спартака» есть группировка, именующая себя «гладиаторами» и использующая в качестве символа гладиаторский шлем. По образцу СССР команды с названием «Спартак» позже появлялись и в странах Восточной Европы, некоторые существуют и сейчас (в Болгарии, Венгрии, Словакии).

Советский писатель Василий Ян к 2000-летию восстания создал повесть «Спартак» в рамках своеобразной полемики с Джованьоли (1932 год). Он выступил против романтизации образа, написав в одной из статей, что в итальянском романе

Спартак выведен не тем суровым, могучим фракийцем…, каким он был по описаниям Аппиана, Плутарха, Флора и других римских историков, а именно «Христом рабов», который, как романтический рыцарь, то и дело краснеет, и бледнеет, и плачет, и одновременно с великим делом освобождения рабов занят любовными чувствами к Валерии - «божественной красавице», аристократке, богатой и знатной патрицианке, жене диктатора Суллы (!), ради которой он бросает свой лагерь (!!) и спешит на трогательное свидание с ней (!!!)… Роман полон и других исторических неточностей, выдумок и натяжек.

Василий Ян. Путешествия в прошлое.

Повесть Яна, в которой Спартак был изображён как человек великой идеи, «исключительной силы», воодушевлённый «страстью к освобождению рабов и ненавистью к тиранам», оказалась неудачной с художественной точки зрения. К числу литературных произведений на эту тему, написанных на русском языке, относятся также роман Валентина Лескова (1987 год, серия «Жизнь замечательных людей»), поэма Михаила Казовского «Легенда о Перпериконе» (2008 год), детская повесть Надежды Бромлей и Натальи Остроменцкой «Приключения мальчика с собакой» (1959 год). В других странах социалистического лагеря были изданы романы польки Галины Рудницкой «Дети Спартака» и болгарина Тодора Харманджиева «Спартак - фракиец из племени медов».

На Западе интерес к фигуре Спартака усилился в 1930-е годы благодаря роману британца Льюиса Крассика Гиббона (1933 год). В 1939 году бывший коммунист Артур Кёстлер издал роман «Гладиаторы», в котором постарался в завуалированной форме изобразить советский «Большой террор». Его своеобразным антагонистом стал американский писатель-коммунист Говард Фаст, написавший роман «Спартак» в тюрьме, куда он попал за свои политические убеждения (1951 год). Этот роман стал бестселлером и был переведён на многие языки, а в 1954 году был удостоен Сталинской премии мира. В 1960 году по нему был снят высокобюджетный фильм в Голливуде; режиссёром был Стэнли Кубрик, а главную роль сыграл Кирк Дуглас. И в книге, и в фильме Спартак не погибает в последнем сражении, а оказывается в числе 6 тысяч повстанцев, распятых вдоль Аппиевой дороги.

Фильм Кубрика - только одно из множества кинематографических произведений о Спартаке. Фильмы на эту тему начали снимать не позже 1913 года. В их числе по крайней мере три экранизации романа Джованьоли: итальянская 1913 года (режиссёр Джованни Энрико Видали), советская 1926 года (режиссёр Мухсин-Бей Эртугрул, в роли Спартака - Николай Дейнар), итальянская 1953 года (режиссёр Риккардо Фреда, в роли Спартака - Массимо Джиротти). Выходили на экраны также фильмы «Спартак и десять гладиаторов» - (Италия-Испания-Франция, 1964 год, режиссёр Ник Ностро, в главной роли - Альфредо Варелли), «Спартак» (ГДР, 1976 год, режиссёр Вернер Петер, в роли Спартака - Гойко Митич), минисериал «Спартак» (США, 2004 год, режиссёр Роберт Дорнхельм, в главной роли - Горан Вишнич). При этом фильм Кубрика имел наибольший успех, и именно на его основе сформировался канонический для западной культуры образ Спартака.

В 2010-2013 годах на телеэкраны вышел американский сериал «Спартак» (режиссёры Майкл Хёрст, Рик Джейкобсон, Джесси Уарн, в главной роли Энди Уитфилд, позже - Лиам Макинтайр). Его сюжет мало связан с данными исторических источников, но зато действие изобилует жестокими сценами. Специалисты видят в этом проявление общей для фильмов об античности тенденции, проявляющейся в последние годы, - ухода от исторических прообразов к неисторичному, но острому материалу. Тема восстаний рабов и гладиаторов особенно перспективна в рамках этой тенденции, поскольку позволяет оправдывать жестокость персонажей их желанием отомстить.

Спартак стал также героем ряда музыкальных произведений. В частности, это балет на музыку Арама Хачатуряна (1956 год), мюзиклы Джефа Уэйна (1992 год) и Эли Шураки (2004 год).

Спартак – это имя знакомо всем с детства. Его восстание изучают школьники в курсе истории Древнего мира. На протяжении многих веков гладиатор Спартак остался символом борьбы за свободу, символом прекрасным и героическим. Ко всему прочему фигуру предводителя восстания рабов в свое время романтизировали писатели и историки.

В действительности кажущееся знание о Спартаке в значительной степени мифологизировано, и очень трудно отделить истину от того, что «досочинили» в течении столетий.

По какой причине именно он? Ведь он далеко не единственный предводитель восстания в мировой истории.

Кто такой гладиатор Спартак? Нам не известны даже определенные даты его жизни. Вместо них – даты восстания. Начало – 74 или 73 год до н. э., поражение – 71 год. Такая же короткая жизнь в истории, как у . Эти короткие жизни, как кометы, проносятся над человечеством и, как видно, не случайно оставляют такой яркий след.

Итак, биография Спартака приблизительна. Нет сомнений, что он был родом из Фракии – это территория сегодняшней Болгарии. Существуют две версии его происхождения. Первая: из царского рода Спартокидов. В V–II столетиях до н. э. они правили царством, центр которого находился там, где сейчас расположен город Керчь.

Согласно второй версии, имя Спартак связано с мифологическим народом – спартами. По греческой мифологии, они жили некогда на территории Северной Греции. Спарты в буквальном переводе – «посеянные». Кем-то когда-то были закопаны в землю зубы дракона. И из них выросли невероятные воины.

Первая версия выглядит в большей степени реалистично. Тем более что лучшие воины все-же выходили не из крестьян, а из высшего сословия. По крайней мере, в древности. Отношение к царскому роду (что подразумевало воспитание, образование) несколько лучше объясняет и те бесспорные интеллектуальные способности, продемонстрированные Спартаком за время своей короткой жизни.

Вот что написал о нем Плутарх: «Спартак, фракиец, происходивший из племени медов, – человек, не только отличавшийся выдающейся отвагой и физической силой, но по уму и мягкости характера стоявший выше своего положения и вообще более был похож на эллина, чем возможно было ожидать от человека его племени». Более высокой оценки, чем «был похож на эллина», грек Плутарх дать не мог. Он подчеркивает этим сравнением, что Спартак был человеком выдающимся – и не только в том смысле, что отлично махал мечом. Был похож на эллина. Какой комплимент!

Нельзя исключать, что Спартак до того, как стал рабом, воевал против Рима. На чьей стороне? Возможно, на стороне понтийского царя Митридата в 80–60-х годах до н. э. Это была тяжелая для Рима война. Участие в ней фракийцев зафиксировано многими документальными источниками. Спартак вполне мог оказаться в плену и быть проданным в гладиаторы. Хороших воинов римляне использовали именно так.

Согласно Плутарху, Спартак был женат на своей соплеменнице, жена находилась вместе с ним и также бежала из гладиаторской школы. Она, по словам римских авторов, рассказывала о нем такую историю: однажды, когда Спартак спал, на его лице расположилась и уснула змея. Жена, как все женщины того времени, претендовала на толкование знамений. Она говорила, что произошедшее предрекает ее супругу грозную власть и трагический конец.

Несколько более подробная биография Спартака начинается с гладиаторской школы Лентула Батиата в городе Капуе, к югу от Рима, в области Кампания. Капуя – древний город, который был основан еще этрусками, по размеру, богатству и значению сравнимый с самим Римом. И там была знаменитая гладиаторская школа. Лентул Батиат продавал их богатым людям. Гладиаторские бои были как важная часть повседневной жизни. Рим попросту не умел без этого существовать.

74 год до н. э. — в этой школе возник заговор гладиаторов, принимало участие 200 гладиаторов. Нет данных о том, что Спартак был его организатор. Он мог оказаться во главе попросту как самый сильный из воинов.

Заговор, как это бывает довольно часто, был выдан неким предателем. Внутри школы начали принимать меры и усилили охрану. И тогда 78 гладиаторов из 200, состоявших в заговоре, силой вырвались, смяли охрану, промчались по улицам Капуи, вооруженные кухонной утварью: ножами, вертелами, которые успели захватить. Гладиаторы отбили атаку муниципального отряда. Забрали у них настоящее оружие.

Никто еще не осознавал, что за грандиозное событие совершается. Как пишет Аппиан, в Риме с абсолютным презрением отнеслись к сообщению из Капуи о побеге каких-то 78 рабов — гладиаторов.

Гладиаторы смогли укрыться от преследователей на горе Везувий. Гора крутая и трудная для подъема. На вершину вела одна тропа, очень извилистая. Но люди, спасавшие свою жизнь, взлетели по ней сравнительно легко. А стражники, ленивая муниципальная милиция, конечно, отстали. Беглецы обосновались там на некоторое время. Их оставили в покое. Была, видимо, простейшая мысль – сами передохнут. Но они не передохли.

К тому же к восставшим гладиаторам стали приходить другие угнетенные. Надо отметить, что I столетие до н. э. было еще временем классического рабовладения в Риме. В его крайних проявлениях раб – это говорящий инструмент (по выражению Варрона). Такое отношение приводило к отчаянному положению многих людей, а отчаявшиеся способны ухватиться за любую надежду.

И вот лагерь на вершине Везувия начал притягивать недовольных. По историческим данным, численность их стремительно росла и в скором времени достигла 10 000 человек. Они превратились в шайку разбойников. Им нужно было питаться, они грабили и наводили ужас на окрестности. Потому в Риме наконец сочли нужным ими заняться.

В Кампанию направили претора Клодия (высокий ранг!) с 3 000 человек. Считали, что этого вполне достаточно, чтобы справиться с любым числом рабов.

Это были пока не легионеры, а охранные войска, но под командованием претора. Клодий посчитал, что с рабами нечего воевать, узкая тропинка его дезориентировала. Выбрал место, где Везувий со всех сторон неприступен, хорошо перегородил единственную тропу, стал лагерем и стал ждать, когда восставшие погибнут без продовольствия.

Но одно из основных личных качеств Спартака, которое отмечал Плутарх, таково – он никогда не сдавался. Он придумал сплести лестницы и канаты из изобильно произраставшего на Везувии дикого винограда. Посреди ночи, когда в стане Клодия царила полная беспечность: кто спал, кто развлекался, – они спустились прямо на лагерь, прихватив с собой награбленное к тому моменту оружие. И попросту уничтожили отряд Клодия. Лагерь был абсолютно разгромлен. Римляне бежали! Это было невероятным и позорным событием. Спартак сделался могущественен и страшен.

Тогда Рим отправил в Кампанию другого претора, Вариния, с требованием быстро проучить рабов. Состоялся бой, советник Вариния, Касиний, едва не оказался в плену. Его конь достался лично Спартаку. Саллюстий пишет, что римляне были потрясены, имели место случаи дезертирства.

А Спартак в это время строит войско. Под его контролем вся Южная Италия. Теперь он стал принимать не всех, кто к нему бежит, а только тех, кто будет воевать. Его войско стало огромным, причем это была уже не просто толпа рабов.

72 год — до н. э. он направился на север. У всех простейшая мысль – на Рим!

В Риме началась паника. Вспомнилась даже старая фраза, III столетия до н. э., времен Ганнибала, – «Hannibal ante portas» («Ганнибал у ворот»). Похоже по духу на морской клич: «Полундра!» Плохо дело, караул, спасайся кто может! Богатые римляне бегут из поместий, жгут бумаги, заискивают перед своими рабами…

Однако вот тут появляются смутные сведения о разногласиях среди предводителей восставших. Дело в том, что у Спартака в то время уже появились сопредводители, Крикс и Эномай, по происхождению, видимо, галлы, с территории будущей Франции. (Эти земли еще не покорил Цезарь.)

Спартак, возможно, с самого начала предполагал пройти мимо Вечного города, не нападая на Рим. Так он и сделал. А его сотоварищи из галлов вроде бы считали, что надо «раздавить гадину», уничтожить самый центр, самое гнездо рабства. А, в общем, еще и хорошо пограбить. Многие из сподвижников Спартака были обычные разбойники.

Разумеется, всякий бунт сопровождается насилием. Но, как ни удивительно, Спартак неоднократно пытался это приостановить.

Восставшие разделились. Отряд под руководством Крикса выдвинулся на Рим. И был разбит.

А Спартак продолжал движение на север, миновав Рим.

Положение Римской республики было сложным. На западе, на Пиренейском полуострове, больше 5-ти лет шла война против мощного движения, которое возглавил римлянин Серторий, бывший сторонник Мария, прекрасный воин и очень незаурядный человек. А на востоке был Митридат, многочисленные восставшие малазийские племена.

Поступали сведения, что Митридат через своих посланников ведет переговоры с Серторием. И вроде бы они хотят договориться с галлами. Если все движения соединятся, это будет по-настоящему страшно для Рима. Спартаковское движение привносило свою лепту в общую атмосферу катастрофы.

Республика зашаталась. И Сенат принял поразительное решение – послав против восставших рабов сразу двух консулов – Луция Геллия Публикола и Гнея Корнелия Лентула Клодиана. В 74 году они направились на восток.

Спартак считал, что необходимо увести людей из Рима, из этой страны рабов и рабовладельцев. Возможно, он собирался перевалить через Альпы, хотя это было крайне трудно. Он продвигался на север.

Там, в Цизальпийской Галлии, которая была покорена Римом, произошло знаменитое сражение при Мутине. В нем Спартак проявил себя как истинный полководец. Вначале ему удалось разбить обоих консулов, а при Мутине – наместника Цизальпийской Галлии Гая Кассия, применив прием, который Ганнибал использовал при Каннах в 216 году до н. э. Разделение и полное уничтожение окруженных войск противника.

Слухи о том, что он предводительствовал 120 000 человек, наверное, как обычно, преувеличены. Но это было настоящее войско, что видно по результату.

Почему же после Мутины он не пошел через Альпы? Варианты ответа бесконечно разнообразны. Возможно, потому, что перевалы в это время были непроходимыми. Однако прежде Спартак преодолевал любые трудности!

Теперь же он повернул на юг. И хотя в Риме все уже были полностью деморализованы, он вновь прошел мимо. Привел войско на самый юг Апеннинского полуострова.

Если уходить из Италии через Средиземное море с юга, то необходим флот. И флот стал его целью.

А тем временем в Риме Сенат в конце концов решает, кого направить на эту борьбу… нет, уже настоящую войну с рабами с гладиаторами. Избранник – Марк Лициний Красс. Многие сомневались, стоит ли брать на себя должность главнокомандующего против рабов. Победишь – немного чести. Подумаешь, разбил рабов! А потерпишь поражение – конец карьеры. Красс рискнул. Уж больно хотелось карьеры и славы.

Продажный человек, спекулянт, да просто жулик. Он специально скупал здания, страховал на большие суммы, организовывал поджог и получал страховые выплаты. Его имя, как писали римские историки, стало нарицательным. Красс – это коррупция.

Вот какой человек получил должность главнокомандующего в Италии, чрезвычайные полномочия для войны с рабами. Эти особые полномочия он сразу применил – провел то, что в Риме называли децимация, древний обряд наведения порядка в войске. Когда каждого десятого воина казнили. Казалось, об этой древней традиции давно позабыли. Рим знал трудные войны, но давно не знал крупных поражений.

Красс построил 500 воинов – 50 из них (римские граждане, легионеры!) были в воспитательных целях казнены. Так Красс продемонстрировал, что настроен на победу.

Он нагнал Спартака, когда тот был на полуострове Региум – на «кончике носка» италийского сапожка. У Спартака была договоренность с пиратами, что они предоставят восставшим рабам флот. И тогда возможно уплыть по Средиземному морю и на Балканский полуостров, и в Малую Азию, кто куда захочет.

Пираты в те времена были колоссальной силой. И страшными врагами Римской империи. Помпей, великий римский полководец, который был отправлен на борьбу с пиратами, сделал на этом карьеру. Пиратский флот был огромный.

После многих успехов Спартака Красс уже торопился прибавить к своему имени титул – «победитель рабов». Он знал, что из Испании в Италию направляется флот его политического соперника Помпея. Пройдет вовсе немного времени, и Красс с Помпеем будут биться за право называться победителем Спартака.

Пираты Спартака обманули – флота не предоставили. Их смогли перекупить. Существует мнение, что это дело рук многоопытного Красса. Для карьеры ему не жалко было собственных денег. Он знал, что если станет одним из первых людей в Риме, то получит столько, сколько будет желать.

Но Спартак не сдавался никогда! Он приказал немедля строить флот, как мы сегодня можем сказать, из подручных средств. И, несмотря на риск, сколько возможно людей погрузить и отплыть. Как видно, у него уже созрел план. На этом флоте он не уплывет ни в Малую Азию, ни на Балканский полуостров. Рядом только Сицилия.

А на Сицилии сравнительно недавно были два масштабных восстания рабов, в 138–132 и 104–101 годах до н. э. Их предводители решительно отличались от Спартака тем, что перво-наперво провозглашали себя царями. Спартак же полководец, воин, вождь. Но не царь.

Он предпринял попытку перебраться на Сицилию. По предположению историков, он рассчитывал разжечь то пламя, которое могло не вполне остыть на этом острове. Плыть близко. Но буря разметала построенные рабами самодельные суденышки.

В это самое время Красс отделил спартаковское войско от основной территории Италии. Он принял беспрецедентное решение. В самом узком месте полуострова Региум римским легионерам, великолепным строителям, приказано прорыть глубокий ров, возвести стену и расставить вдоль нее часовых. Все! Спартака заперли со своим войском на этом носочке италийского сапожка. Кажется, на сей раз конец?

Спартак велел вдоль всего рва поддерживать горение костров, делать вид, что стоят часовые, кое-где даже поставили трупы умерших, чтобы все выглядело натурально. Спартак собирался в одном месте темной ночью собрать войско, забросать ров всем, чем только возможно, в том числе телами погибших, трупами лошадей. И по этому страшному мосту – совершить прорыв.

Красс не понял, происходящего, потому как вдоль всего рва были огни. И прорыв состоялся. Спартак вывел войско.

Он стал двигаться на северо-восток. Абсолютно очевидно, куда он направился. Он шел к Брундизию, крупнейшему римскому порту. Известно было, что город хорошо укреплен, взять его штурмом будет трудно. А с востока к нему приближался полководец Лукулл. С запада же подплывал Помпей.

Для Спартака важней всего было не попасть в клещи а, разбить каждого по отдельности.

Красс настигает его, у него хорошее, дисциплинированное войско. Ясно, что приближается грандиозное сражение. Оно состоялось, не доходя Брундизия, в области Апулия. Кое-какие детали известны. Перед сражением, пишут все авторы, к Спартаку подвели белого коня. Он неожиданно заколол его мечом, сказав: «Если мы победим, у нас будет много таких коней, а если мы не победим, мне конь не понадобится».

Любопытно, что в одном из особняков города Помпеи сохранилась фреска: знатный римлянин изобразил, как он нагоняет Спартака и ранит его копьем в бедро. При этом Спартак на коне. А на самом деле Спартак сражался пешим. И житель Помпеи, видимо, попросту похвалялся.

Много врагов полегло вокруг Спартака, а он рвался к Крассу. Красс же находился за спинами охранников-ликторов. Спартаку был виден его шлем, очень заметный, с перьями, он попытался прорубить себе дорогу к главному врагу. Не смог.

Израненный, он опустился на одно колено – и скрылся под грудой павших вокруг тел.

Римляне мечтали провести его, пленного, по улицам Рима. Правда, триумф по поводу победы над рабами… это некоторым образом принижает. Однако Красс просто жаждал триумфа. И добился так называемого пешего, малого триумфа, или овации. Устраивать грандиозный триумф по поводу победы над рабами было все-же стыдно.

Схватить Спартака живым не смогли. Но римлянам было бы приятно хотя бы надругаться над его телом: выставить на всеобщее обозрение, проволочь за ноги, привязав к хвосту коня, чтобы посмертно унизить. Но и тела нет!

По одной версии, Спартака изрубили в куски. По другой – уцелевшие отряды смогли вынести тело своего погибшего вождя.

Подоспевшему Помпею хватило работы: он еще долго вел сражение с оставшимися отрядами Спартака.

Что до Марка Красса, то его ожидала страшная гибель в Парфии. Из его черепа парфянский царь сделает кубок и на пирах будет пить вино.

Гладиатор Спартак же останется в веках…

Известно, что местом рождения Спартака была Фракия. О его жизни на родине сохранились отрывочные и противоречивые сведения. Согласно одним из них, он участвовал в войнах против римских легионов, где попал в плен и был обращен в рабство.

Согласно другой версии краткой биографии гладиатора Спартака, он был наемником в римской армии, но решил бежать. Погоня настигла беглеца и, в качестве наказания, он был переведен в гладиаторы.

Плутарх утверждает, что знаменитый фракиец был из племени кочевников, а к Фракии имел посредственное отношение. Тем не менее, полученный военный опыт помог ему в будущем.

Восстание Спартака

У Спартака биография не стала бы столь популярной, если бы не восстание рабов, которое он организовал. Началось оно с побега в 74 году до н.э. отряда в несколько десятков человек, ведомых Спартаком. Свой лагерь они разбили на вершине вулкана Везувий, куда стали сбегаться рабы с округи. Спартак смог организовать и сплотить вокруг себя большое количество людей, после чего проявил талант полководца и разбил две римских когорты.

На Спартака была объявлена охота во всей римской армии. Его армия росла и насчитывала уже около 10000 человек.

Он мечтал развернуть восстание не только в Италии, но на территории всех римских земель. Но соратники не поддержали его идей и решили захватить Рим. В войске рабов случился раскол и часть войска ушло от Спартака, а впоследствии оно было разбито.

В жажде мести Спартак возвращается в Италию и разбивает войско Сената, но проход через Альпы оказался уже закрыт. Тогда Спартак решил идти на юг, чтобы переправиться в Сицилию. Но против него Сенат вызвал двух лучших полководцев того времени – Марка Лициния Красса и Помпея. Вместе они загнали Спартака в угол, где он дал последнее свое сражение, где он был ранен в бедро. Стоя на колене, он продолжал бой, пока римское оружие не сразило его насмерть. Согласно одной из версий, тело Спартака было распято на кресте вместе со многими его соратниками по дороге из Рима в назидание другим рабам.

Наследие «войны раба»

История Спартака говорит о силе человеческого духа. Его пример вдохновлял людей на борьбу за свою свободу. История Спартака была глубоко изучена и преподнесена в советские годы как символ непокоренности и борьбы свободного человека за свою жизнь. В коммунистической идеологии Спартак был настоящим борцом против рабовладельческого строя, поднявший народ против своих господ, готовый принести свою жизнь на алтарь свободы.

Образ Спартака в искусстве

Жизненный путь Спартака вдохновлял многих скульпторов, поэтов, музыкантов и художников. Сохранилось множество их работ, посвященных рабу-гладиатору, бросившему вызов целой системе.

В 1874 году итальянский писатель Рафаэлло Джованьоли выпустил в свет подробный и исторически достоверный художественный роман «Спартак, рассказывающий его историю.

В 1956 году на свет появился балет «Спартак» с музыкой Арама Хачатуряна, постановки которого не прекращаются уже более 50 лет. Гладиатору посвящены два мюзикла – Джефа Уэйна (1992) и Эли Шураки (2004).

С появлением такого жанра, как кино, про знаменитого раба было снято четыре знаменитых фильма в 1926 (СССР), 1953 (Италия/Франция), 1960 (США) и 2004 (США) годах, а также в США в 2010 году вышел сериал «Спартак: кровь и песок», который, к слову, не имеет исторической достоверности.

А давайте детки, я на ночь глядя расскажу вам настоящую историю о Спартаке и его восстании. Садитесь поближе и слушайте.

Вопреки расхожему мнению никаким по национальности фракийцем он не был. Упоминание что он фракиец как раз было, но вот значило оно совсем не то что подумали. Дело в том что в тогдашние стародавние времена, участники боев на арене экипировались определенным стандартным образом, и потом пары участников выставлялись как раз по способу вооружения. Так существовали к примеру самниты, галлы, секуторы, ретиарии и конечно же фракийцы . Как говорит нам по этому поводу википедия Фракиец mdash Thraex лат. thraex — представитель народа Фракии) — тип гладиаторов, первоначально были фракийцами по национальности, затем название перешло на комплекс вооружения вне зависимости от национальности бойца.
То есть мы здесь имеем тот же феномен, при котором сделать копию документа у нас называется "отксерить", и все подгузники скопом именуются как "памперсы". Вот так вот, друзья мои.
По поводу имени Спартакус, все то же не так просто. Дело в том что согласно греческому мифу Спарт это кличка собаки, разорвавшей вместе с остальными, своего хозяина. Причем не только кличка отдельного пса но и порода в целом. Вот как к примеру описывает это дело гражданин Овидий:

О колебался,псы увидали,Мелам поначалу
Чуткий с ним Ихнобат знак первый подал и лаем
Кносский пес Ихнобат и Меламп породы спартанской
Тотчас бросаются всебыстрей чем порывистый ветер;

То есть в этом конкретном случае имеем тот же эффект когда человека называют Иудой, это совсем не значит что он еврей, а вот то что он предатель, как раз гораздо более вероятней. И, кстати, традиция брать себе имена из мифов в среде гладиаторов была широко распространена. Так к примеру имя сподвижника Спартака "Эномай", было всего лишь прозвищем для выступлений, в мифах это имя носил сын бога войны Ареса. Имя гладиаторы было частью его "образа". Так кем же был на самом деле товарищ Спартак?
Тут надо немного отвлечься и вспомнить кто были в те времена гладиаторы, ибо ни до, ни после Спартака никаких восстаний гладиаторов и близко не было, и не могло быть, да и "восстание" Спартака это совсем и не восстание.

так
Хотя большинство гладиаторов в Римской Империи были рабами, некоторые добровольно становились гладиаторами (автократы. auctorati), принявшими клятву "быть обреченным, быть битым, умереть от меча" (uri, vinciri, uerberari, ferroque necari). По некоторым оценкам, к концу Республики примерно половина гладиаторов были добровольцами

Важным обстоятельством являлось то, что люди, принявшие "клятву гладиатора", теряли многи права свободных граждан - теперь право распоряжаться их жизнями переходило к новому хозяину. Причины по которым римские граждане становились гладиаторами, были разными: это освобождало от долгов; сражаясь на арене можно было добиться славы; не надо было думаьб о хлебе насущном - "обут, одет, на всем готовом". Многие добровольцы даже зарабатывали на этом. Владельцы гладиаторских школ повышали цену за представление с участием гладиаторов, проявлявших больше энтузиазма. Сами гладиаторы, в свою очередь, получали повышенное жалованье. Даже рабы-гладиаторы могли владеть всем или частью вознаграждения за победу на арене. Бывшие гладиаторы, ставшие свободными, но пожелавшие вернуться на арену, получали щедрое вознаграждение. Например, император Тиберий предложил тысячу золотых монет бывшему гладиатору, если тот возвратится на арену. Кстати, женщины, появлявшиеся на аренах, не все были рабынями или женщинами низкого социального статуса, желавшими подзаработать

В записках Тацита говорится о женщинах достаточно высокого социального уровня, которые принимали участие в гладиаторских играх, очевидно для "развлечения", а не ради денег, поскольку они принадлежали к богатому сословию.. "В этом году гладиаторские игры были не менее великолепными, чем в прошлом. Однако многие дамы из высшего общества и люди сенаторского звания опозорили себя появлением на арене"

Поскольку количество женщин, "позорящих себя на аренах" стало слишком большим, власти стали вводить запреты, чтобы не допустить слишком широкого распространиения этого явления. В то время как толпа в римских аренах радовалась появлению гладиаторш, вносивших в это зрелище разнообразие, общество считало это неприемлемым

Каждый гладиатор специализировался в основном в одном из нескольких видов гладиаторского боя, в каждом из которых использовалось свое оружие и амуниция: "мурмилло". "траекс", "ретиарий", "хопломах". Гладиаторы редко тренировались более, чем в одном виде боя. Как правило, гладиаторы выходили на арену довольно редко, обычно два-три раза в год (как и современные боксеры-профессионалы)

Вопреки общепринятому мнению, гладиаторы обычно не сражались насмерть. На самом деле, на аренах довольно редко убивали гладиаторов. Объяснение этому простое - гладиаторы стоили дорого и выгоднее было получать за них плату со зрителей, чем платить за их погребение

Заметьте, правительство вынуждено писать законы ограничивающие участие в гладиаторских играх отпрысков знатных фамилий, и более того дочерей сенаторов!

В 18 г. н.э. этот эдикт был заменен сенатским декретом (senatus consultum) Ларинуса, которых предусматривал дополнительные наказания для мужчин и женщин сенаторского и всаднического званий за участие в боях на арене. Этот декрет был высечен на серебранной дощечке, которую сейчас называют Tabula Larinas - на ней записан запрет принимать в гладиаторы дочерей, внучек и правнучек сенаторов или всадников в возрасте до 20 лет

В конце концов, в 200 г. н.э. император Септимий Север полностью запретил женщинам участвовать в деятельности, связанном с насилием. Он издал указ, запрещающий женское единоборство на аренах, как дурной пример женщинам высших классов, вызывающий насмешки у зрителей

Официальные запреты редко были профилактическими. Наоборот, с их помощью старались ограничить социально неприемлемые явления, которые уже существовали. Таким образом, эти эдикты, направленные против выступлений женщин-гладиаторов явно предполагали, что это явление широко распространено, что женщины уже принимают участие в римских гладиаторских играх. Указы издаются тогда, когда явления достигли уровня, чувствительного для законодателей."

Более того, в гладиаторских боях не брезговали поучаствовать и императоры такие как Калигула, Коммод и т.д.

Ну как, портрет гладиатора вырисовывается совсем не таким забитым и униженным рабом, каким нам представлялся он в школе? И каковой вообще мог поднять какое то восстание.

С большой долей вероятности, Спартак был из знатной, аристократической семьи римлян. Который сам подался в школу Лентула Батиата. Кстати, да будет известно любопытному читателю, Корнелий Лентул Батиат сам был гладиатором, после ухода "на пенсию" организовал свою школу, где готовил бойцов к выступлению на арене. Поэтому я очень сомневаюсь что условия в школе были "невыносимыми и издевательскими", такой человек более чем кто либо знал что нужно хорошему гладиатору. Но вот воспользоваться его школой для подготовки заговора, сбора единомышленников, причем абсолютно легальным, это было высшим пилотажем. Что и провернул Спартак со товарищи. По сути, война Спартака это гражданская война за власть, именно поэтому его армия так и не вышла за пределы италии, ей там просто нечего было делать.

Теперь настало время вспомнить несколько фактов о самой армии спартака и его действий.
1 Спартак 2 года (!) с войском ходил по всей италии.
2 Армия Спартака была организована полностью по римскому образцу.
3 Армия спартака неоднократно наносила поражения римским армиям, что говорит о том что уровень подготовки его солдат и дисциплины как минимум был не хуже римских.
4 Армия Спартака неоднократно останавливалась в городах, и на зиму в том числе, причем города не были взяты штурмом.

Римская армия это армия где все держится на сержантах. Подготовка солдат, дисциплина, тренировка взаимодействия, грамотность действий во время боя, все это работа сержантов римской армии. Причем это профи, никакие рабы или даже гладиаторы на подобный вид работы не способны в принципе. И то что Спартак сумел таки организовать подобную действенную армию, говорит о том что подобный сержантский костяк у него был. А то что армия была по организации римской, как раз и свидетельствует о том что сам Спартак был римлянин, или богатый, или знатный, но в любом случае способный привлечь на свою сторону изрядное количество профессиональных рим ских военспецов для организации армии. Откуда же взялись "восстание рабов" и прочие измышлизмы? Все таки Спартак испытовал трудности комплектования собственной армии. Поэтому у одного из историков имеется надпись что "он даже брал в свою армию рабов", как свидетельство его морального падения. Будущие историки, однако, раздули этот факт до такой степени что "в его армию набирали даже рабов" превратилось в восстание рабов, а гражданин Спартак в великого борца за свободу. К подобной грани незадолго до этого подходил полководец и реформатор Гай Марий, который нуждаясь в солдатах затеял комиссию по проверке правильно ли люди попали в рабство, те кто "не правильно" могли записаться в легионы солдатами. Очень жаль что настоящего имени Спартака история так и не сохранила, а современникам оно или было хорошо известно или они постарались его как можно быстрее забыть. И если бы коммунистическим историкам не понадобилось показать "многовековые традиции борьбы с рабством" возможно и не было бы вокруг этой гражданской войны понакручено столько историй. Впрочем, Голливуд, в своей помешанности на "свободе" как некой абстрактности, с удовольствием наступает на те же грабли.
Восстание Спартака, это из той же оперы как втираемое нам в советской школе "восстание Ивана Болотникова против крепостничества". В реальности, армия Ивана Болотникова была всего лишь одной из армий одного из лжедмитриев. Да и не мог человек восстать против рабства, если считал рабство естественным порядком вещей, распространенным во всех тогдашних государствах.

Спартак был свободным жителем провинции Фракии (современная территория Болгарии). Точное место и год рождения Спартака неизвестны. Сначала Спартак служил в качестве наемника в Римской армии, потом бежал, но был взят в плен римлянами и продан в гладиаторы. Однако за свою смелость и отвагу ему дали свободу и назначили учителем в школе гладиаторов в Капуе. Погиб в апреле 71 года до н.э., сражаясь в ожесточенной битве.

Как выглядел гладиатор Спартак

К сожалению, никаких прижизненных скульптур или фресок с изображением Спартака не сохранилось. В своих античных работах Плутарх описывает Спартака как смелого, отважного фракийца, отличавшегося физического силой, сообразительностью и мягкостью характера.

История восстаний Спартака

В 74 году до н.э. в школе гладиаторов возник заговор рабов, который был возглавлен отважным и предприимчивым Спартаком. Заговор раскрыли и пытались подавить, однако 70 рабам удалось бежать и расположить свой лагерь на горе Везувий. Постепенно число восставших увеличивалось за счет присоединения к ним других рабов и крестьян с соседних деревень.

Первая победа во главе со Спартаком состоялась в 73 году до н.э. Лагерь беглых рабов на вершине Везувия был окружен римским войском и перекрыта единственная дорога, ведущая на верх. Тогда Спартаком было принято решение перехитрить римлян: ночью рабы сплели веревки из виноградной лозы, спустились по ним и зашли в тыл армии римлян. Неожидавшие такого, римляне были атакованы и разбиты.

Вторая армия, посланная уничтожить беглых рабов так же потерпела неудачу. Многие римские наемники отказывались сражаться и присоединялись к Спартаку. Обладая превосходыми организаторскими способностями, Спартак сумел превратить свой лагерь восставших в полноценное войско: велось обучение бою, воины-рабы были обеспечены оружием, в армии существовала иерархия. Постепенно численность восставших во главе со Спартаком возросла и по разным подсчетам составляла от 60 до 120 тыс.человек.

Постепенно между Спартаком и его соратниками возник спор о дальнейших действиях. Спартак предлагал предоставить рабам возможность вернуться к себе на родину, вместо того, чтобы нападать на Рим, поэтому большая часть общего войска двинулась на север. Меньшая часть осталась на юге, которая впоследствии была разбита римскими легионерами. Спартак решился вернуться на юг с целью поднять сицилийское восстание. Чтобы помешать этому, против Спартака были выдвинуты две армии римлян, которые вскоре были побеждены.

Из-за успешного командования Спартака римские полководцы долгое время отказывались возглавлять поход против восставших. Наконец было задумано отправить новое войско во главе с жестоким и хитрым полководцем Марком Лицинием Крассом. Первый шаг остановить армию рабов при подходе к Сицилии оказался неудачным: войско Спартака прорвала укрепление, вырвалось из окружения и направилось в морской портовый город Бриндизи. Прибыв туда, Спартак узнал о том, что в Бриндизи не только направляется армия Марка Красса, но и две армии полководцев Гнея Помпея и Лукулла Луция Лициния.

В 71 году до н.э. в Апулии произошло последнее сражение между армией Спартака и римскими легионерами. Спартак погиб в бою, до последнего поднимая геройский дух своего войска. Большинство рабов были убиты, а по дороге от Капуи в Рим были казнены около 6 тыс. восставших рабов.