История Сибири в представлении большинства начинается с истории "русской Сибири", то есть со времени походов казаков и Ермака, но в Сибири и до нашей эры жили люди. Ученые даже считают Сибирь одним из главных центров антропогенеза.

Древний мир

Когда разговор заходит об истории Древнего мира, то обычно вспоминают древние государства Ближнего Востока. Понятно, что такое видение весьма ограничено, поскольку на территории той же Сибири люди жили задолго до времени строительства египетских пирамид. Возраст раннепалеолитической стоянки Карама на Алтае оценивается археологами в 600-800 тысяч лет.

Советский академик Алексей Петрович Окладников считал Сибирь одним из первых центров антропогенеза. Находки последних десятилетий полностью подтверждают мнение академика. В 1993 году новосибирскими археологами на плато Укок (Горный Алтай) было найдено захоронение женщины, датируемое V-III веками до нашей эры. В прессе сенсационную находку назвали "Принцессой Укока". В погребальной камере были найдены шесть коней под седлами и со сбруей, колода из лиственницы с бронзовыми гвоздями. Мумия молодой девушки (на момент смерти ей было около 25 лет) хорошо сохранилась. Она была в парике и одета в шелковую рубашку, шерстяную юбку, войлочные носки и шубу.

В Денисовой пещере на Алтае также были найдены останки так называемого "денисовского человека". Исследователи провели анализ ДНК и выяснили, что остатки кости датируются периодом 40 тысяч лет назад. Проведенные исследования показали, что "денисовский человек" оказался вымершим типом человека, чей геном значительно отличается от нашего. Эволюционное расхождение такого человека и неандертальца произошло около 640 тыс. лет назад. Позже эти люди вымерли или частично смешались с Homo sapiens.

Культуры

Эпоха бронзового века связана в Сибири в первую очередь с Афанасьевской культурой. Многочисленные следы деятельности её представителей были сначала найдены в Саянах и на Алтае. В III тысячелетии до нашей эры носители Афанасьевской культуры занимались на территории своего обитания земледелием и скотоводчеством. Позже следы этой культуры были найдены не только в Сибири, но и на территории современного Восточного Казахстана, Западной Монголии и Северного Китая.

Этнически "афанасьевцы" не были монголоидами. Историки полагают, что Афанасьевская культура была создана мигрантами из Восточной Европы, в частности, носителями древнеямной культуры, которые ассимилировали местное население

На смену Афанасьевской археологической культуре приходит Андроновская культура XVII-IX веков до н. э. "Андроновцы" на юге занимали территорию до современных Киргизии, Туркмении и Таджикистана, на востоке – Южный Урал, Западную Сибирь.

Хунну

Несколько веков до нашей эры на территории нынешней Монголии и Южной Сибири существовала мощная держава Хунну. В китайской историографии хунну появляются не ранее V века до н. эры. Набеги хуннских воинов на оседлое население Северного Китая побудили китайцев начать строительство отдельных укреплений, которые впоследствии были объединены в Великую китайскую стену.

Около 51 г до н. э. держава Хунну раскололась на две части: восточные хунну признали верховенство китайского императора, а западные хунну были вытеснены в Среднюю Азию.

Хуннская держава рухнула, и ее разрозненные части разбрелись по Азии и Европе. Часть самых отчаянных или, по словам Гумилева – пассионарии, двинулись на Запад, где прошли через Казахстан в 50-х годах II века нашей эры и вышли к берегам Волги.

Котел народов

Сибирь до нашей эры представляла из себя настоящий "котел народов". Здесь проживали юэчжи, динлины, предположительно скифы. Для этой эпохи характерны волны миграции, переход от оседлости к кочевому образу жизни. Большинство генетиков уже согласилось с тем, что те же индейцы, коренные жители Америки, произошли от сибиряков, которые от 18 до 26 веков назад перешли по перешейку из Чукотки на Аляску. Генетический анализ останков скелета девочки-подростка, возраст которого 12-13 тысяч лет, который был найден на полуострове Юкатан в 2014 году, подтвердил догадки ученых на этот счет. О результатах исследований писал журнал Science.

Всемирная история. Том 4. Эллинистический период Бадак Александр Николаевич

Племена Казахстана и Сибири в VI–I веках до нашей эры

В I тысячелетии до нашей эры к востоку от Уральского хребта и реки Урала жили многочисленные племена, которые значительно различались между собой уровнем материальной культуры, хозяйственным укладом и общественным строем. Одни из этих племен жили сравнительно изолированно, другие были связаны друг с другом.

В начале I тысячелетия до нашей эры наиболее развитыми в социально-экономическом отношении племенами были кочевники, которые селились на землях Западной Сибири, Казахстана и прилегающих областей Средней Азии. Это были потомки оседлых пастушеских племен, носителей андроновской и «срубной» культур бронзового века, которые первыми и степях перешли к кочевому образу жизни.

Этот переход в Казахстане и Южной Сибири произошел на рубеже II и I тысячелетий до нашей эры, в так называемое карасукское время бронзового века Сибири (название происходит от реки Карасук около Минусинска, соответствующие памятники имеются также на Алтае и в окрестностях Караганды). Причиной перехода к кочевому быту было развитие скотоводческого хозяйства, которое вынуждало людей к постоянному передвижению в поисках новых пастбищ.

В то время кочевое хозяйство давало больше продуктов, нежели примитивное мотыжное земледелие. Оно способствовало разложению первобытнообщинного строя. С переходом к кочевой жизни появилось имущественное неравенство, стал развиваться межплеменной обмен, участились военные столкновения.

Бронзовые удила из кургана в Туяхте (Алтай). V–IV вв. до н. э.

Особую группу в среде этих племен составляли кочевники, которые жили на территории Южного Казахстана и Киргизии, а также в прилегающих частях Средней Азии. Они общались между собой, как и соседи-земледельцы, на языках восточноиранской группы. Это была единственная группа кочевников, о жизни которой в середине I тысячелетия до нашей эры имеются более или менее достоверные данные из письменных источников.

Кочевники жили вперемежку с оседлым населением оазисов и находились с ним в постоянных то мирных, то враждебных взаимоотношениях. Частые набеги кочевников приводили к разрушению производительных сил и тормозили развитие земледельческих областей Средней Азии.

В персидских клинообразных надписях содержатся древнейшие известия о кочевниках Средней Азии. Персы называли их общим именем - саки. На рельефе, который сопровождает Бехистунекую надпись, последний из стоящих перед Дарием мятежников имеет остроконечную шапку, а надпись поясняет: «это Скунха, сак».

Сведения античных авторов, в первую очередь Геродота, более точны. Греческие писатели различали и Средней Азии две группы кочевников - саков и массагетов. Массагеты были не известны персам, поэтому они и не отличали их от сакских племен.

Разграничить саков и массагетов территориально было нелегко. Массагеты кочевали между Каспийским морем и Яксартом (Сыр-Дарьей), а саки - далее на восток. Однако античным авторам были известны саки и к западу от Окса (Аму-Дарьи). Трудно различимы саки и массагеты и в археологическом отношении. Кочевья саков простирались далеко на восток, включая долины Таласа, Или и Чу, высокогорные пастбища Алая, Памира, Ферганы, Тянь-Шаня.

Костяные части уздечных наборов. Алтай. V–IV вв. до н. э.

О быте массагетов Геродот сообщал любопытные сведения, которые впоследствии подтвердились данными археологических раскопок. Согласно Геродоту, из металлов массагеты знали только золото и медь. Железо и серебро им были совершенно не известны, так как этих металлов у них не было.

У кочевников Средней Азии и Казахстана железный век наступил на 200–300 лет позже, чем у причерноморских скифов, - лишь в V, а кое-где и в IV веке до н. э. Это обстоятельство объясняется не только отсталостью азиатских кочевников, но и наличием в Казахстане меди и олова. Медь добывалась самими массагетами в горах Кара-Тау на Мангышлаке и в Джезказгане, где имеются древние медные рудники. Медные и оловянные рудники найдены также в верховьях Иртыша откуда массагеты могли получать металл или готовые изделия путем обмена.

В IV веке до н. э. эти рудники были заброшены в связи с переходом к железу. Остатки древних разработок золота сохранились у приисков Степняка в Северном Казахстане, а также у города Мангыта в низовьях Аму-Дарьи.

Геродот сравнивал массагетов и скифов по одежде и образу жизни. По его словам, они ничего не сеяли, питались мясом и молоком домашних животных, а также рыбой, которую они в изобилии вылавливали в реке Араке (видимо, имеется в виду Оке). Массагеты жили в повозках. Даже их домашняя утварь была приспособлена к кочевой жизни.

Однако массагеты отставали от скифов по уровню своего общественного развития. Как и у современных им сарматов, в быту массагетов сохранялись отдельные элементы матриархата, в частности, пережиточные формы группового брака. Женщина занимала видное место в общественной жизни. Так, во время войны с персидским царем Киром массагетов возглавляла вдова «царя» - «царица» Томирия.

Политически массагеты представляли собой союз племен и были весьма многочисленны и сильны в военном отношении. Особую роль у них играла первоклассная конница, являвшаяся основой массагетской военной мощи. Вооружение массагетов составляли лук и колчан со стрелами, копья, мечи, секиры. Почти ничего не известно о религии массагетов. Геродот сообщал, что они приносили в жертву солнцу лошадей.

Один эпический поэт, который описал победу афинян над Ксерксом, назвал саков «пастухами овец». Наряду с овцами саки разводили лошадей. Их одежда - штаны, войлочные шапки - напоминала скифскую. Среди саков были и оседлые племена, которые занимались земледелием и яйлажным скотоводством. Как и у массагетов, в быту саков сохранились многочисленные элементы матриархата. Женщины играли видную роль в общественной жизни саков. Греческий историк Ктесий (около 400 года до н. э.) свидетельствовал, что сакские женщины отважно помогают своим мужьям в военных делах.

Во время войны с мидянами над саками властвовала Зарина, которая даже принимала участие в битвах. В другом месте Ктесий рассказал о том, как после пленения Киром сакского «царя» Аморга его жена Спаретра собрала большое войско, которое почти наполовину состояло из женщин, и освободила Аморга из плена. Сакское войско отличалось высокой боеспособностью. Конница имела большое значение, но не меньшую роль играла и пехота, чего не наблюдалось у массагетов. Воины-саки были вооружены луками, короткими мечами - акинаками и секирами. Военное могущество саков позволяло им совершать постоянные набеги на более богатых соседей.

Археологические источники дают некоторое представление о материальной культуре саков. Древнейшие курганы VI–V веков до н. э. на территории Южного Казахстана и Киргизии целиком относятся к бронзовому веку. Они невелики, содержат погребения в виде согнутых или вытянутых скелетов, бронзовые ножи, стрелы и сплетенную вручную посуду.

Значительно богаче более поздние курганы - V–III веков до н. э. В них уже появилось железо. Они были больше по размерам и содержали обычно короткие железные мечи - акинаки, бронзовые, железные, костяные и деревянные наконечники для стрел, бронзовые зеркала, украшения, принадлежности конской сбруи, глиняные и деревянные сосуды уже более совершенной выделки. Сохранились и остатки тканей.

Широкое распространение имели также бронзовые котлы скифского типа, квадратные жертвенники и светильники, которые часто находили по несколько штук вместе. Все эти предметы имели культовое назначение и украшались литыми фигурками животных, которые по сюжету, композиции и стилю выполнения были близки к скифским и южносибирским.

Как и для других кочевников северной степной полосы от Дуная до Хуанхэ, для саков был характерен звериный стиль, который был связан с определенными религиозно-мифологическими представлениями. Сюда же примыкают и наскальные изображения, которые встречались в Восточном, Центральном и Южном Казахстане, а также в Киргизии. Большей частью это были изображения горных козлов, баранов, оленей, стреляющих из лука людей. Рисунки были выбиты без всякого порядка. Композиции - сцены охоты или поединка - встречались редко. Изображения имели магическое назначение - обеспечить удачную охоту.

Саки и массагеты теснее других кочевых племен Внутренней Азии были связаны с античным миром. Их столкновения с державами древнего Востока начались еще в период мидийского владычества. Трудно определить, как далеко на восток простиралась Мидийская держава.

Во время завоевания Средней Азии персидский царь Кир не мог не столкнуться с местными кочевыми племенами. Согласно Геродоту, последний поход Кира, в котором он потерпел поражение и погиб, был предпринят им против массагетов. В 517 году до н. э. Дарий совершил поход против «заморских саков», которые жили к северу от Аральского моря.

В конце концов часть саков вошла в состав империи Ахеменидов. Она принадлежала к Пятнадцатой сатрапии, которая платила в царскую казну 250 талантов. Кроме саков в эту сатрапию входили также каспии. К концу правления Дария частично были покорены саки, жившие за Яксартом. Персидский царь Ксеркс подчинил дахов, которые кочевали к востоку от Каспийского моря.

Под властью ахеменидской династии саки были обязаны участвовать в походах персидских царей, выставляя и конницу и пехоту. В конце V или в начале IV века саки освободились из-под власти персов.

И это же время сложилась и обширная конфедерация массагетских племен.

Помимо саков и массагетов на территории Средней Азии обитали более отсталые племена рыболовов, собирателей и охотников.

К северу и северо-востоку от саков и массагетов, и степях и лесостепях Северного Казахстана и Южной Сибири, жили другие кочевые и полукочевые скотоводческие и оседлые земледельческие племена, известные уже исключительно по данным археологии. Племена Северного Казахстана и Южной Сибири жили вдали от важнейших центров эллинской цивилизации. Они гораздо меньше, нежели их южные соседи, испытывали ее воздействие, поэтому темпы их развития были более медленными.

На протяжении I тысячелетия до нашей эры в жизни этих племен происходят весьма значительные сдвиги. Переход ряда племен к кочевому быту отразился и на том населении, которое осталось оседлым. Накопление скота у кочевников способствовало усилению межплеменного обмена, а борьба за пастбища, угон скота и набеги кочевников на земледельцев вызывали частые военные столкновения.

Эти события приводили к этническому смешению, а затем и к возникновению общих черт в культуре степных племен. Все это нашло выражение как в формах орудий труда и оружия, так и в искусстве. Однако, несмотря на эти нивелирующие тенденции, каждая группа племен имела самобытную культуру и свою особую историю. В основе археологической классификации этих племен лежат памятники горного Алтая и прилегающих к нему степей верхнего течения Оби, а также степей Минусинской котловины.

На протяжении всего I тысячелетия ведущее место на Алтае занимает кочевое хозяйство. Однако в условиях горной страны оно имело особые черты. Нередко перекочевки сводились к перемещению из степных долин, где жили зимой, на высокогорные летние пастбища. Таким образом, кочевое скотоводство до известной степени превращалось в яйлажное.

Кочевники Алтая еще не знали железа. Из бронзы делались мечи, топоры, кинжалы, ножи, наконечники стрел, удила, пряжки. Техника изготовления бронзовых орудий достигла высочайшего уровня.

Особую группу составляют памятники так называемого майэмирского этапа VII–V веков до н. э., похожие на воздвигнутые кочевниками курганы. Они расположены обычно в богатых пастбищами районах. И них найдены обширные конские захоронения, но отсутствует неудобная при постоянных перекочевках глиняная посуда.

Среди майэмирских курганов отчетливо выделяются богатые и бедные погребения. Бедные - это как правило небольшие курганы, в которых умершие погребены в простых грунтовых ямах, Согнутом положении, на боку. Инвентарь этих курганов сходен с карасукским и в общем небогат.

Маска оленя из Пазырыкских курганов. IV–III вв. до н. э.

Встречались и фамильные кладбища знати, которые представляли собой цепочку расположенных с севера на юг курганов. К их числу относился и сам Майэмир. Богатые курганы достигали 25 футов в диаметре и 3 футов в высоту и содержали обширные могильные сооружения из дерева и камня.

Впоследствии эти курганы были разграблены, но, судя по остаткам инвентаря, они были значительно богаче карасукских. Там встречались и золотые украшения. Вместе со знатными покойниками хоронили их жен, рабов и верховых лошадей. Фамильные кладбища богатых семей свидетельствуют не только в накоплении богатств, но и о передаче их по наследству из поколения в поколение. Судя по размерам этих сложенных из земли и камней курганов, для их постройки требовались усилия целого племени.

Однако далеко не все население Алтая перешло к кочевому образу жизни. Сохранились остатки оседлых поселений. О длительности их существования свидетельствует богатый культурный слой. Кости домашних и диких животных, а также множество костей и чешуи мелкой рыбы убедительно доказывают, что население занималось скотоводством, охотой и рыбной ловлей. Следов занятия населения земледелием в этих поселениях не обнаружено.

Кочевники и оседлое население жили в непосредственной близости. Некоторые оседлые поселения располагались даже на территории кочевий. Курганы оседлого населения беднее, чем курганы кочевников, и лишены конских захоронений. Не исключено, что оседлое население находилось в зависимости от кочевников.

За время с IV по I век до н. э. бронзовые орудия труда на Алтае сменяются железными. Остатки поселений (зимников) этого периода не известны. Исследованы только курганы, в которых в отличие от бронзового века умерших всегда хоронили с конем, а мужчин - еще и с оружием.

Погребальная колесница из Пазырыкских курганов. IV–III вв. до н. э. (Реставрация).

Пять курганов племенных вождей раскопаны в урочище Пазырык, два - в Башадаре на Восточном Алтае, по одному - в Катанде, Берели и Шибе. Наиболее ранние - первый и второй Пазырыкские и второй Башадарский курганы - относятся к IV веку до н. э., более поздние - в Катанде, Береле и Шибе - II–I векам до н. э.

Культура всего периода имеет определенное единство и, возможно, принадлежит одному и тому же союзу племен горного и Западного Алтая. Но имеете с тем между более ранними и более поздними курганами имеются существенные различия. Так, только во II веке до н. э. железо окончательно заменяет бронзу. В период, к которому относятся более поздние курганы, на Алтае усиливается влияние восточноазиатских племен, которые начинают проникать в Западную Сибирь. Одновременно возрастает значение племен гуннов.

Появление железа открывает новый этап в жизни алтайских племен. Железные предметы встречались и в бедных курганах, однако они появляются раньше и более многочисленны в богатых курганах. Сначала это преимущественно боевые чеканы, ножи и кинжалы типа скифских акинаков, несколько позже - удила, пряжки и другие предметы быта.

Как и повсюду, из железа на первых порах изготавливали оружие и лишь затем - орудия труда, которые и во время сооружения Пазырыкских курганов оставались бронзовыми. Дольше всего из бронзы делали наконечники стрел, и только после начала нашей эры наконечники стрел начали изготавливать из железа. Для них вообще характерен определенный консерватизм: в бронзовом веке они часто еще каменные, в железном - бронзовые. Это объясняется тем, что наконечники стрел легко терялись, поэтому тратить на них дорогой материал было нецелесообразно.

Элементы нового в жизни племен наиболее ярко проявляются в погребениях племенной знати, которые для данного периода удобнее всего охарактеризовать на примере Пазырыкских курганов. Пазырыкские курганы представляют собой рубеж между майэмирскими памятниками и богатыми курганами Алтая, которые относятся к началу нашей эры.

Эти курганы строились из камней и бревен. Все свободное пространство внутри них было заполнено льдом, а самая могила заморожена. Небольшие очаги печной мерзлоты, которые возникали под насыпями курганов, предохраняли искусственно мумифицированные трупы людей и лошадей от гниения. Благодаря этому многие предметы, даже сделанные из таких нестойких материалов, как шерсть, ткани, войлок, мех, кожа, очень хорошо сохранились, хотя курганы были разграблены еще в древности.

Строителями Пазырыкских и других курганов IV–I веков до н. э. были кочевники, которые разводили главным образом лошадей, крупный рогатый скот и овец. В первом Пазырыкском кургане было найдено 10 лошадей, в других курганах их встречается еще больше. На одной из лошадей была маска, увенчанная оленьими рогами, сделанными из кожи. Очевидно, оленеводство уже давно было вытеснено коневодством, но представление о том, что человека должен сопровождать в загробный мир олень, осталось.

Золотисто-рыжие и гнедые жеребцы сохранились в курганах с кожей, шерстью, мускулатурой и внутренностями. Высоким ростом и стройностью сложения они существенно отличались от лошадей из менее богатых погребений, а также от современных табунных лошадей Алтая и Казахстана. Наиболее близки к ним ахалтекинские скакуны из Туркмении - потомки древних парфянских и бактрийских лошадей.

Лошади служили для верховой езды. К ним уже применялись уздечки и седла, но пока еще без стремян. Овцы разводились на мясо. Как в первом Пазырыкском, так и в других курганах этого времени сохранились хвостовые позвонки барана - остатки курдюка, который, как наиболее лакомый кусок, клали покойнику.

Пазырыкские погребения свидетельствуют о дальнейшем углублении имущественного неравенства среди племен Северного Казахстана и Южной Сибири. Развивалась частная собственность на скот. Например, в первом Пазырыкском кургане все кони имели особые метки в виде надрезов на ушах, а седла на них сделаны разными мастерами. Очевидно, кони не являлись собственностью умершего, а были принесены ему в дар от подчиненных лиц. Возможно, умерший был вождем племени.

Пазырыкские погребения были очень богаты. Это подтверждают превосходные кони в дорогой сбруе, украшенной золотом и оловом. Накопление богатств способствовало развитию обмена, особенно со Средней Азией и Ираном. Об этом свидетельствует среднеазиатское происхождение пазырыкских коней, а также наличие изделий из меха гепарда (из ближайших к Алтаю мест гепард водился в Западном Казахстане, между Каспийским и Аральским морями, и в Иране).

В позднейших курганах иноземных предметов становится все больше - столики с выточенными ножками, арфы, иранские ткани и ковры. Пазырыкское общество характеризуется далеко зашедшим разложением первобытнообщинного строя. Появилось рабство. Однако кочевой образ жизни был неудобен для эксплуатации рабов. Наряду с рабством имеет место и эксплуатация сородичей, облекаемая и формы родовой взаимопомощи. Так у кочевников Алтая создавались предпосылки для возникновения государства.

Идеология пазырыкцев нашла яркое отражение в искусстве. Художественные изделия то с реалистическими, то с вычурно стилизованными изображениями дают блестящие образцы звериного стиля. Разнообразная техника (графика, силуэтная и многокрасочная аппликация, барельеф, круглая скульптура) и самые различные материалы (войлок, кожа, дерево, мех, кость, рог, золото, серебро, краски, бронза, олово) - все это служило созданию образов зверей и мифических чудовищ, которые являлись главной темой искусства.

Такова была жизнь племен Алтая и Восточного Казахстана в IV–I веках до н. э… В других областях Северного Казахстана нет столь богатого археологического материала, относящегося к этому периоду. Но можно предполагать, что их население своим бытом напоминало отчасти восточных соседей - алтайцев, отчасти южных соседей - массагетов и саков.

Всадник перед божеством на троне. Фрагмент ковра из Пазырыкских курганов. IV–III вв. до н. э. Войлок. (Реконструкция по сохранившимся в разных частях ковра повторениям этого сюжета).

Кое-какие сведения о населении всех этих областей, жившем в середине I тысячелетия до нашей эры, дошли до нас и от античных авторов, которые помещают к востоку от скифов исседонов, аримаспов и гипербореев. Но ничего нового и существенного для характеристики племен эти сведения не содержат.

По степени социально-экономического развития и по общему уровню культуры кочевники Алтая явно опережали население соседних с ними лесостепных и лесных районов Сибири. Население лесистых берегов верхнего течения Оби по-прежнему жило оседло. В поселке VII–VI веков, т. е. современном Майэмиру, который был раскопан около деревни Большая Речка, жители обитали в просторных землянках, занимались земледелием и скотоводством, рыболовством и охотой, в том числе на пушного зверя - соболя, бобра. Населению этих областей приходилось постоянно бороться с набегами кочевников.

В значительно лучших условиях находились жители Минусинской котловины на Верхнем Енисее. Окруженная с трех сторон горными хребтами, а с севера - тайгой, котловина была хорошо защищена от набегов кочевников, пока у тех не сложились крупные политические объединения.

Как и на Алтае, на рубеже II и I тысячелетия до нашей эры здесь складывается карасукская бронзовая культура, которая сопровождалась переходом к кочевому быту. Ее название происходит от реки Карасук, которая протекает здесь. В минусинских степях переход к кочевому быту был кратковременным. В VIII–II веках до н. э. в период тагарской археологической культуры (название происходит от Татарского острова на Енисее и Тагарского озера близ Минусинска) население большей части енисейских степей переходит к оседлости и поливному мотыжному земледелию, которое сочеталось с яйлажным скотоводством.

Вдоль всего Енисея и его притоков были прорыты многочисленные каналы. Хлеб жали бронзовыми серпами. Зерно растирали на каменных ручных зернотерках. Однако ввиду сухого климата земледелие было возможно далеко не везде. Наряду с земледельческими были и такие районы, в которых по-прежнему преобладало скотоводство. Население этих областей разводило быков, лошадей, баранов и коз, кости которых в большом количестве встречаются в погребениях.

В скотоводческих и земледельческих районах на скалах изображались большие стада коров, лошадей и овец, на камнях могильных оград - отдельные домашние животные. Возросло значение коневодства. Конские кости и сбруя, например бронзовые удила, обычны в раннетагарских погребениях.

Лошадь использовалась при выпасе скота и как средство передвижения. На каменных плитах и сканах имеются изображения лошадей, запряженных в четырехколесные повозки или сани, а также верховых. Были известны узда и седла без стремян. Лошадь была незаменима и в военном деле. В качестве транспорта применялись также двугорбые верблюды и быки. Наскальные изображения свидетельствуют о том, что быки ходили в упряжи, а на верблюдах ездили верхом. Сохранилась бронзовая фигурка верблюда, на котором сидит человек. Скот давал мясо и молоко. Из шерсти овец делали ткани - найдены их обрывки в могилах, а также глиняные пряслица.

Строительство постоянных жилищ связано с развитием оседлости. На скалах сохранились изображения бревенчатых, крытых корой и глинобитных домов с очагом внутри. Как и на Алтае, в могилах попадались бревенчатые срубы, крытые деревянным настилом. На одном из наскальных рисунков рядом с тремя бревенчатыми и одним глинобитным домом стоит колоколовидная кочевническая юрта из войлока. Возможно, что одни и те же люди, жившие зимой в постоянных домах, летом с юртами выезжали в степь. Зимой скот держали в помещениях. На одном из наскальных рисунков изображено жилище с пристройкой для скота.

До середины I тысячелетия до нашей эры жители Минусинской котловины не знали железа. Однако это объясняется не столько тем, что железо медленно распространялось на север, сколько тем, что Сибирь очень богата медью и оловом. Раннетагарская культура VII–V веков, современная майэмирской на Алтае, тоже характеризуется высокой техникой изготовления бронзовых изделий.

Количество медных изделий указывает на обилие металла, который имелся в распоряжении жителей Минусинской котловины. Высокого уровня достигли техника литья и качество металла. Формы изделий из бронзы были чрезвычайно разнообразны. Мастера-литейщики имели у себя наборы литейных форм, которые были рассчитаны на массовое изготовление бронзовых предметов.

Около V века до н. э. появилось железо. Начали разрабатываться местные месторождения железной руды. Железные изделия повторяют по форме бронзовые. Окончательно железо вытесняет бронзу, как и на Алтае, примерно со II века до н. э. Применение железа имело важное значение для дальнейшего развития земледелия и деревянного строительства, а также в военном деле.

Оседлый образ жизни способствовал развитию керамики. Однако она была явно невысокого качества, сделана вручную и почти лишена орнамента. В своей материальной культуре тагарцы имели много общего со своими западными соседями, в первую очередь с кочевниками Алтая. Особенно велико сходство в произведениях искусства, для которых в Минусинской котловине, как и на Алтае, в основном характерен звериный стиль.

Седло из Пазырыкских курганов. IV–III вв. до н. э.

Постепенно происходит отделение ремесла, прежде всего металлургии, от сельского хозяйства. Медеплавильщики, а позднее кузнецы ставят на изделиях, например на серпах, свои клейма.

Учащаются военные столкновения. В раннетагарских погребениях все мужчины и многие женщины захоронены вооруженными - с кинжалами и чеканами.

Важнейшими видами оружия стали боевой чекан и лук со стрелами с бронзовыми наконечниками. По изображениям на скалах видно, что сражались и в пешем, и в конном строю. Имелись и укрепления, которые представляли собой родовые убежища, куда люди собирались в случае военной опасности. Борьба между родами велась за лучшие пастбища и сопровождалась, как правило, грабежом.

В тагарских курганах отражено имущественное неравенство. Древние курганы VII–V веков располагались в могильном поле без особого порядка и были сравнительно невелики. Как эти, так и позднейшие курганы были ограждены плитами. Вместе с мужскими скелетами было найдено оружие, с женскими - кожаные мешочки с бронзовыми предметами домашнего обихода (шилья, иглы, ножи) и сухожилиями для шитья.

Как и майэмирцы, носители тагарской культуры принадлежали к древнему европеоидному населению Западной Сибири. Китайцы называли их динлинами и считали, что они живут где-то в Южной Сибири.

К югу от Минусинской расположена Тувинская котловина. От минусинских степей и Алтая ее отделяют Саяны. Жителей этих мест в середине I тысячелетия до нашей эры китайцы называли гяньгунь, в культурном отношении они были связаны с Восточным Алтаем.

Здесь существовала своя металлургия меди на основе местного сырья - на это указывают сохранившиеся остатки плавильных печей. Как и в других областях Сибири, бронза преобладала над железом. Гяньгунь занимались скотоводством, разводили лошадей, быков и баранов.

В Забайкалье и в Северной Монголии вплоть до Гоби и Ордоса в конце II и в I тысячелетии до нашей эры существовала так называемая культура плиточных могил, которая отличается поразительным единообразием на всей этой обширной территории. Ее носителями были кочевники-скотоводы. Природные условия Забайкалья и Монголии с их безграничными пастбищами благоприятствовали развитию скотоводческого хозяйства.

Сухой климат, незначительный снеговой покров, и также сильные ветры, которые сдували снег с возвышенностей, позволяли держать скот круглый год на подножном корме. В долинах, укрытых от ветра этими возвышенностями, обычно вблизи рек располагались зимники кочевников и могильники бронзового века. В отличие от алтайцев и минусинцев жители Забайкалья и на зимовьях продолжали жить в юртах. Они разводили лошадей, мелкий и крупный рогатый скот. Лошадь использовалась для верховой езды. Узда была с бронзовыми удилами.

Бронзовые изделия из Минусинской котловины: клевец, кельт, серп, кинжал, нож. Тагарская культура. VII–V вв. до н. э.

Недра Забайкалья, богатые медью, оловом и другими цветными металлами, послужили хорошей основной для развития металлургии бронзы. Высокого уровня в начале I тысячелетия до нашей эры достигла техника литья. Медные и бронзовые изделия украшались своеобразным и изящным орнаментом. В плиточных могилах III–II веков до н. э. появляются железные предметы.

Культура плиточных могил, несмотря на свою оригинальность, выявила многочисленные связи ее носителей с Китаем, а также с Западом вплоть до Средней Азии и Причерноморья. Китай периода Инь и Чжоу оказал значительное влияние на культуру племен Забайкалья и Монголии, но в то же время и сам испытал влияние их культуры.

Ножи и кинжалы, которые были найдены археологами при раскопках в Аньяне, на месте иньской столицы, украшены головками степных животных, напоминающими забайкальские и каракские. Это свидетельствует о том, что аньянские литейщики отливали свои изделия по образцам степных мастеров. С другой стороны, своеобразные глиняные сосуды с тремя полыми внутри ножками, напоминающими коровье вымя, которые встречаются в Забайкалье, явно китайского происхождения.

Эти сосуды очень характерны для Китая. Они появились здесь уже в неолите и существовали на протяжении всего бронзового века. С западными кочевниками вплоть до скифов жителей Забайкалья связывали формы оружия и сбруи, бронзовых зеркал, а также звериный стиль в изделиях прикладного искусства.

В религии племен Забайкалья и Северной Монголии можно проследить наслоения разных эпох. Оленные камни на могилах и писаницы, выполненные красной охрой на скалах и сводах пещер, часто изображающие животных, особенно лошадей и оленей, свидетельствуют о пережитках тотемизма. Изображались также коллективные магические обряды, имевшие целью обеспечить рождаемость людей и приплод скота.

Бронзовая бляха. Тагарская культура. V в. до н. э.

Бронзовое зеркало. Тагарская культура IV–III вв. до н. э.

Постепенно древний культ животных сплетался с культом стихий и с анимистическими представлениями. Стоящее в центре культа благодетельное божество солнца изображалось то в виде оленя с золотыми рогами, то в виде сияющего на небе лучистого диска. Писаницы со всеми этими изображениями не встречались как в Монголии, на берегах Толы у Улан-Батора, в долинах Селенги и ее притоков, так и в Забайкалье, в Агинских степях в бассейне Онона.

Носители культуры плиточных могил были прямыми предками гуннов, северные племена которых и позднее жили на территории Забайкалья. Культура плиточных могил была самой восточной из степных культур Южной Сибири. Степи Забайкалья, Монголии и Маньчжурии замыкались на востоке лесами Уссурийского края, Кореи и Северного Китая. В этих лесах, а также в расположенном к северу от южно-сибирских степей огромном массиве тайги жили племена, которые существенно отличались по быту и культуре.

В начале I тысячелетия до нашей эры лесные пространства между Енисеем и Байкалом заселяли многочисленные племена, которые занимались, как и их предки времен неолита, охотой и рыбной ловлей. К этому времени каменные орудия труда и оружие почти целиком оказались вытесненными медными и бронзовыми. Часть металлических изделий, например медные котлы скифского типа, доставлялась из степей, часть изготавливалась на месте, на Ангаре и Лене, по степным образцам. Помимо степей Южной Сибири население лесного Прибайкалья было связано также с Китаем. Об этом свидетельствует и характер керамики и изделия из металла.

О религии и искусстве прибайкальских племен дают информацию наскальные изображения, чаще всего по берегам рек, которые продолжают древние традиции лесного искусства - писаницы, выполненные красной охрой или выбитые на гладких поверхностях скал. Часто изображались животные, особенно лоси, а также люди или фантастические существа с рогами и с хвостами.

На больших фризах, сделанных в верховьях Лены, было изображено множество лодок, которые плывут по священной реке в мир мертвых, или фигура мифического чудовища, которое пыталось проглотить какой-то круглый предмет, вероятно, луну или солнце. Это свидетельствует о возникновении космических культов и находит параллели в мифологии Центральной Азии и Китая, где таким образом истолковывались солнечные и лунные затмения.

Знакомство с металлом и начало его местной обработки на территории современной Якутии относятся ко второй половине II тысячелетия до нашей эры. Этим же временем датируются погребения в разных районах Якутии, в том числе и за Полярным кругом. По берегам Лены и ее притоков тогда обитали многочисленные лесные племена, которые занимались охотой, главным образом на северного оленя, а также рыбной ловлей. Наряду с чисто неолитическими орудиями из камня и кости они использовали и простейшие металлические предметы - шилья, иглы, медные бляшки.

К середине I тысячелетия до нашей эры бронзовая металлургия достигла здесь высокого уровня. С большим мастерством изготавливались так называемые кельты - бронзовые топоры особого типа, кинжалы, мечи и наконечники копий, которые отличались необычайно крупными размерами и не уступали изделиям степных мастеров. Таежные воины и охотники бронзового века были превосходно вооружены.

По восточным берегам Азии вплоть до Чукотского полуострова и далее на запад по всей арктической поносе Сибири жили оседлые рыболовы и морские охотники, которые целиком сохранили культуру каменного века. Именно в арктической полосе Сибири и Северной Америки, особенно в Аляске, в наиболее чистом виде сложилась своеобразная культура морских рыболовов и зверобоев.

Культура этих племен в I тысячелетии до нашей эры относилась к развитому неолиту. Орудия и утварь изготавливались из камня, дерева, кости и китового уса. Выделывалась грубая керамика. Основной источник существования населения - охота на тюленей и моржей, а также рыболовство. Единственным домашним животным была собака, которая употреблялась в пищу.

Езда на собаках была еще не известна. Тяжелый груз перевозили сами люди на санях с костяными полозьями. Морской промысел требовал прочной оседлости. Поселки, которые состояли из полуподземных жилищ, в которых зимой легче сохранялось драгоценное тепло, располагались на мысах, по берегам бухт и по островам. В жилища проникали по подземному туннелю, дно которого, как и дно самого жилища, устилалось каменными плитами.

Проводя долгую полярную ночь в полуподземных жилищах при тусклом свете каменных и глиняных светильников, наполненных тюленьим жиром, обитатели Аляски и Крайнего Севера занимались в это время изготовлением различных предметов утвари и охотничьего вооружения. Так родилось искусство арктических племен, прежде всего резьба по кости, которое сохранилось до сих пор. Из книги Завоевание Америки Ермаком-Кортесом и мятеж Реформации глазами «древних» греков автора Носовский Глеб Владимирович

15. Ядром летописного рассказа о завоевании атаманом Ермаком Сибири является колонизация Америки Русью-Ордой и Османией-Атаманией в XV–XVI веках В книге «Библейская Русь», гл. 14, мы показали, что знаменитое плавание Колумба является отражением в западноевропейских