Описание картины «Утро стрелецкой казни» В. Сурикова
В. И. Суриков (1848-1916 гг.) внес большой вклад в развитие исторической живописи России. Он разгадывал работы древнерусских художников, восхищался удивительно красочной гаммой, глубиной созданных образов. Наша статья будет посвящена первой работе живописца - картине «Утро стрелецкой казни».
Несколько слов о биографии художника
Он родился в Красноярске, в казачьей семье. Закончив учебу в уездном училище, юноша стал писцом в управлении губернии и постоянно при этом рисует. Ради забавы он на бумаге в канцелярии изобразил муху. Увидев ее, губернатор попытался смахнуть насекомое. Однако муха продолжала сидеть. Разобравшись, в чем дело, глава губернии написал письмо в Петербург и рассказал о способностях молодого писца. Ответ с приглашением в столицу пришел довольно скоро. Меценат-золотопромышленник П. Кузнецов оплатил юноше и дорогу, и обучение.
Закончив учебу в Петербурге в 1875 году, В. Суриков через два года переезжает в Москву, где работает над фресками храма Христа Спасителя. К этому времени у него уже созрел замысел картины «Утро стрелецкой казни», как позже художник ее назовет.
История создания полотна
Во время переезда из Красноярска в Северную столицу В. Суриков на один день остановился в Москве. Он впервые увидел Кремль с его соборами и Красную площадь. В воображении юноши ярко обрисовались жестокие публичные телесные наказания и казни, которые происходили на ней. Он видел внутренним взором мощных, сильных духом, несгибаемых людей, с которыми здесь безжалостно расправлялись.
Второй мыслью, которая его натолкнула на написание картины «Утро стрелецкой казни», была свеча. Она горела днем и показывала художнику, как умирает ее тело, а огонь, исчезнув, присоединяется к Вечности. Две идеи, объединенные в одно целое, не давали покоя мыслям художника, когда он учился в Академии и работал в Москве. Его манила история, Суриков всерьез принялся изучать тему стрелецких восстаний 1682 и 1698 годов. События тех лет были столь драматичны, что молодому художнику снились кровавые сны. В них он на физическом уровне чувствовал запах крови. Суриков на своей картине «Утро стрелецкой казни» решил изображать время, которое ей предшествовало, психологический настрой всех персонажей.
Каким было реальное восстание
Пока молодой Петр, уже заточивший сестру Софью в монастырь, но не усмиривший ее бунтарский дух, был с великим посольством в Европе, то его войска, которые участвовали в Азовских походах, разделились надвое. «Потешные» - всегда были приверженцами царя, а стрельцы считали себя войсками Софьи. Они не желали превращаться в солдат и пытались удержать страну в старине: при необходимости воевать, а в мирное время торговать и огородничать на Москве. Из монастыря Софье Алексеевне удавалось распускать слухи, что в Европе ее брата подменили, что на Русь вернется совсем другой человек, и что ей грозит опасность. Стрельцы, вместо того чтобы идти в Великие Луки, куда их направили из Азова, пошли в Москву. В ней они укрепились в своих слободах и наладили связь с Софьей, которую собирались защищать. Солдаты Петра выбили их из столицы. Мятежники закрепились под Новым Иерусалимом. Там, после переговоров о мире, с ними быстро расправилось четыре полка. Восставших взяли в плен. Физическое уничтожение началась почти сразу. Сто тридцать человек было повешено, сто сорок избивали кнутами и около двух тысяч приготовили к ссылке. К этому времени, к августу 1698 года, в Россию срочно вернулся Петр Алексеевич.
Новое следствие
Царь морально приготовился к борьбе не на жизнь, а на смерть: стрельцы были олицетворением всего застаревшего, мешавшего стране двигаться вперед к новым преобразованиям, которые он наметил для своего государства. Когда читал розыскное дело о стрельцах, то находил одни только злые выпады против Лефорта, а значит и против себя самого. В душе царя разгоралась ярость. По Москве начались казни. Они не проходили на Красной площади, как это изображает картина Сурикова «Утро стрелецкой казни». Сначала в четырнадцати застенках Преображенского собрали 1 700 человек - их долго и жестоко пытали. Об этом подробно рассказывает историк С.М. Соловьев. От них добыли признание, что они собирались посадить Софью на царство. А тем временем готовились к казням, повсюду ставились виселицы: в Земляном и Белом городе, у ворот и окон Софьи около Девичьего монастыря.
Казни
Первая казнь была проведена у Покровских ворот, когда на ста телегах привезли сразу 200 стрельцов. Каждый из них держал в руке зажженную свечу. После прочтения указа Петр лично пятерым зачинщикам отрубил головы, но сделал он это в Преображенском. Весь октябрь продолжались казни, кого-то вешали, а некоторых приближенных бояр царь заставлял собственноручно рубить головы. Опыта у них не было, они только мучили своих жертв не одним взмахом топора, а рубили по нескольку раз. Художник картины «Утро стрелецкой казни» отошел от исторических фактов, но передал ужас смерти и противостояния двух миров. Под окнами кельи Софьи поставили 195 виселиц, чтобы она и все москвичи хорошо запомнили, чем оканчиваются бунты. Повешенных целых пять месяцев не снимали.
В.И. Суриков: описание картины «Утро стрелецкой казни»
Как считает М. Волошин, композиция родилась, когда художник смотрел на горящую свечу, которая отбрасывала на белую стену золотистые отсветы. Освещенная горящей свечой днем белая рубаха с отблесками просто преследовала и не отпускала художника. В конце концов она воплотилась в белые рубахи обреченных на смерть стрельцов. В XIX веке свеча, которая горит днем, у каждого вызывала мысль о похоронах, покойнике и смерти. Это для современного человека она имеет иной смысл.
Композиция достаточно сложна. Она опирается на горящие свечи.
Они своими огнями ведут нас снизу от старухи, затем поднимаются к середине, делают полукруг, обвивая рыжего стрельца, и, идя слева, пересекают все полотно, чтобы погаснуть под гневным взглядом Петра справа.
Имеется еще один композиционный прием, который применил автор картины «Утро стрелецкой казни». Он сознательно исказил в сторону уменьшения размеры Красной площади, сблизив Лобное место, собор Покрова Богородицы и стену Кремля. Этим Суриков достиг впечатления на ней огромной толпы. На самом деле скопление людей составляет около 20 человек, а не двух сотен, как кажется, когда бросаешь на полотно первый взгляд. К тому же он сильно обрезал купол храма Пресвятой Богородицы.
Два главных персонажа картины
Два человека противостоят друг другу - суровый сосредоточенный Петр, который с детства ненавидит этот сброд, и рыжий стрелец со свечой. С него начались первые эскизы к картине. Репин выискал натуру для Сурикова. Это был кладбищенский могильщик. Художник еле-еле уговорил его позировать. В результате получился образ человека с несгибаемой волей.
Если все снова повторить, то стрелец, заранее зная, что ему грозит, пойдет против царя, защищая уклад, сложившийся веками. Их соединяет условная диагональ, символизируя антагонизм. Царь уверен в себе и спокоен. Он навсегда раздавит эту замшелую, упорствующую в своей косности Русь. Стрелец, закованный в колодки, готов хоть сию минуту вцепиться в горло Петра и уничтожить его со всеми его преобразованиями.
Остальные герои
Мы продолжаем описание картины «Утро стрелецкой казни». Площадь еще накрывает полумгла. На казнь ведут к стоящим в глубине виселицам уже второго человека, покорного и безвольного, подхватив его под руки.
В отчаянии причитает его жена, а малыш уткнулся лицом в ее парчовый подол.
Следующим, наверное, будет сидящий в центре горемыка с пшеничными волосами, у которого солдат уже забрал свечу.
Он уже отрешился от этого мира, машинально положив натруженную руку на голову дочери, уткнувшейся отцу в колени, и пытаясь приобнять плачущего сына.
Это может быть черноволосый и чернобородый с орлиным носом, мрачно сдвинувший брови, непокорный стрелец. Его за плечи в наброшенном красном кафтане в последние мгновения приобнимает жена. На ее лице - ужас и скорбь.
А, может быть, это будет поднявшийся во весь рост, кающийся перед народом и Богом стрелец, в которого уже вцепилась рука солдата.
Невозможно выпустить из поля зрения седоволосого старика с серьгой в одном ухе, который сидит к нам спиной. Его взгляд мы не видим, но, наверное, он неотрывно смотрит на истаивающую, как его жизнь, горящую свечу.
Колорит полотна
Темный колорит раннего туманного утра после ночного дождя, когда совершается казнь, подчеркивает трагизм событий. Только-только светает. Туман еще не рассеялся. Среди массы народа ярко выделяются белые чистые рубашки стрельцов, которым предстоит неминуемая смерть без покаяния. Среди толпы нет ни одного священника... Так решил всемогущий государь.
Рассказ по картине «Утро стрелецкой казни»
На полотне художник в темных тонах написал седое туманное утро после ночного дождя. Всю Красную площадь занимает толпа скорбящего народа. Стрельцы в белых рубахах с горящими свечами в руках привезены в колодках на телегах из застенков, где они прошли допросы и пытки. Мы видим, как Василий Суриков на картине «Утро стрелецкой казни» написал шестерых еще живых персонажей. От седьмого, уже повешенного, у его матери в руках осталась только свеча. Не у всех первая казнь сломила мятежный дух. Особенно выделятся не сдавшийся духом царю Петру рыжий стрелец. Его лицо полно бессильной ненависти к этому отродью, который хочет изменить слободскую спокойную жизнь на бурную, полную борьбы и преобразований. Петр, в свою очередь, окруженный боярами и иностранцами, уверен в своих силах. Он, расправив плечи, сидит справа на коне и возвышается над всеми. Его воля повернет Россию на новый путь, который откроет ей широкие горизонты.
Выставка передвижников
Картина «Утро стрелецкой казни» была выставлена в день покушения на жизнь царя-освободителя Александра II и в день его кончины. Полотно не прошло незамеченным общественностью и сразу поступило в коллекцию П.М. Третьякова.
УТРО СТРЕЛЕЦКОЙ КАЗНИ
Василий Суриков
Весна 1881 года была запоздалой. В феврале пригревало солнышко, а в марте снова грянули холода. Но Василий Иванович Суриков ходил в приподнятом настроении. Штука ли! Кончил картину, которую писал несколько лет... Картину, выстраданную сердцем, продуманную до мелочей... Он даже плохо спал по ночам, вскрикивал во сне, мучаясь видениями казни. Сам он потом говорил: «Я, когда «Стрельцов» писал, ужаснейшие сны видел: каждую ночь во сне казни видел. Кровью кругом пахнет. Боялся я ночей. Проснешься и обрадуешься. Посмотришь на картину: Слава Богу, никакого ужаса в ней нет... У меня в картине крови не изображено, и казнь еще не начиналась... Торжественность последних минут мне хотелось передать, а совсем не казнь».
В марте должна была открыться в Петербурге выставка передвижников, и это была первая картина В. Сурикова, которая появилась на ней. Художника В. Сурикова всегда увлекали грандиозные сюжеты, в которых воплощался бы дух эпохи, которые давали бы простор воображению и в то же время предоставляли бы простор для широких художественных обобщений. И еще его все гда интересовали народные судьбы на широких перекрестках истории.
Заслуженно прославленный как величайший художник, Василий Иванович Суриков в области исторической живописи не имеет себе равных среди русских художников. Более того, во всем мире трудно назвать другого живописца, который бы так глубоко проник в прошлое своего народа и так волнующе воссоздал его в живых художественных образах. Иногда он отступал от «буквы» исторического источника, если это нужно было для выражения его замысла. Так, например, секретарь австрийского посольства в России Иоганн Георг Корб в своем «Дневнике путешествия в Московию» описывал казнь стрельцов (когда Петр І в 1697 году отправился за границу, недовольные его новшествами стрельцы подняли бунт. Возвратившись, царь Петр приказал допрашивать их под страшными пытками. Потом последовали беспощадные казни, после которых стрелецкое войско мало-помалу было уничтожено ), которая происходила в октябре 1698 года в селе Преображенском. В. Суриков переносит действие своей картины «Утро стрелецкой казни» на Красную площадь не только потому, что ему нужна была конкретная обстановка, а в селе Преображенском она не сохранилась. Событие у Лобного места на фоне древнего собора Василия Блаженного и стен Кремля, по его замыслу, приобретало большую историческую убедительность.
По собственному признанию В. Сурикова, первоначальный замысел «Стрельцов» возник из впечатлений от сибирской жизни. Особый, своеобразный уклад ее, живучесть старозаветных традиций, семейные предания, самобытные, сильные люди - все это обогатило художника такой сокровищницей ярких впечатлений, из которой он потом черпал всю жизнь. Сам художник вспоминал потом: «Мощные люди были. Сильные духом. Размах во всем широкий. А нравы жестокие были. Казни и телесные наказания на площадях публично происходили».
История создания картины «Утро стрелецкой казни» начинается с того момента, когда проездом в Петербург (в 1869 году) В. Суриков на один день остановился в Москве. Здесь он впервые увидел Красную площадь, Кремль, древние соборы. И потом через все годы учения в Академии художеств пронес он этот заветный замысел, чтобы в 1878 году приступить к его воплощению. Именно в этом году был сделан карандашный набросок, на котором рукою самого В. Сурикова сделана надпись: «Первый набросок «Стрельцов» в 1878 году». Фигуры здесь едва намечены, еще условны, однако на нем уже были сделаны те главные опорные точки, на которых держится композиция картины в ее окончательном виде. Композиция расчленяется на две части: слева - стрельцы, справа - Петр и его приближенные, а над всем этим возвышаются купола храма Василия Блаженного.
Художник черпал вдохновение не только в действительности. Он очень подробно изучал исторические источники, с особенным вниманием он читал упоминавшуюся уже книгу И. Г. Корба, от которого не ускользнули многие характерные детали. Так, например, один из приговоренных стрельцов, подойдя к плахе, сказал царю Петру, стоявшему поблизости: «Посторонись-ка, государь. Это я должен здесь лечь».
И. Корб рассказывает и о стрелецких женах и матерях, громко причитающих и бегущих за осужденными к месту казни. Он упоминает и о зажженных свечах, которые держали в руках идущие на смерть, «чтобы не умереть без света и креста». Он приводит и такой примечательный факт: из ста пятидесяти приговоренных стрельцов только трое повинились и просили царя о помиловании (помилование им было дано ). Остальные шли на смерть нераскаявшись и умирали со спокойным мужеством.
Однако столь выразительное и яркое повествование И. Г. Корба послужило Василию Сурикову лишь канвой для воплощения задуманного им замысла. Обращался он с ним вольно, часто отступал даже от фактической стороны. Так, в действительности на Красной площади не казнили через повешение (как это изображено на картине В. Сурикова), на Красной площади стрельцам рубили головы, и было это уже в феврале 1699 года. У И. Корба в его «Дневнике» имеются описания обеих казней, но художник объединил их в один сюжет, изменил и по-своему осмыслил многие подробности. А самое главное - он сместил акцент с самой казни на последние минуты перед казнью. В. Суриков сознательно отказался от зрелища бойни, того грубого эффекта, который мог бы заслонить истинной смысл этой трагедии.
Правда, однажды В. Суриков попробовал написать казнь. Это было после того, как приехавший к нему И.Е. Репин сказал: «Что это у вас ни одного казненного нет? Вы бы вот здесь на виселице, на правом плане, повесили бы». - «Как он уехал, - вспоминал потом художник, - мне и захотелось попробовать. Я знал, что нельзя, но хотелось знать, что получилось бы. Я и пририсовал мелом фигуру повешенного. А тут как раз нянька в комнату вошла, - как увидела, так без чувств и грохнулась. Еще в тот день Павел Михайлович Третьяков заехал: «Что вы, картину испортить хотите?». Так В. Суриков решительно отказался от того, чтобы «пугать» зрителя.
В тусклом свете серенького утра темнеет силуэт храма Василия Блаженного. Справа - кремлевские стены, около которых, охраняемая солдатами, идет дорога к виднеющимся невдалеке виселицам. Петр Великий - верхом на коне, неумолимый и твердый в своем решении. Но его фигура отодвинута В. Суриковым в глубину картины, а весь передний план ее занимает народная толпа, стеснившаяся возле Лобного места и телег со связанными стрельцами.
Где только было возможно, художник стремился найти для своей картины живые прообразы героев. При этом его, конечно, волновало не только внешнее сходство живой модели с действующим лицом картины, но и внутреннее. Одна из главных фигур произведения - страстный, неукротимый рыжебородый стрелец, который через всю картину устремляет яростный взгляд на Петра. Найти для него натурщика помог И. Репин, который потом вспоминал: «Поразившись сходством намеченного им одного стрельца, сидящего в телеге с зажженною свечою в руке, я уговорил Сурикова поехать со мною на Ваганьковское кладбище, где один могильщик был чудо-тип. Суриков не разочаровался: Кузьма долго позировал ему, и Суриков при имени «Кузьма» даже впоследствии всегда с чувством загорался от серых глаз, коршуничьего носа и откинутого лба».
На картине этот рыжебородый стрелец как бы концентрирует на себе возмущение и непокорность всей массы, которые у других проявляются более сдержанно и скрыто. Он стоит на пороге смерти, но сила жизни неукротимо горит в нем и в эти последние минуты. Он не обращает внимания на свою плачущую жену, он весь поглощен молчаливым вызовом, который бросает царю Петру. Крепко зажатая, как нож, свеча в его руке бросает красноватые отблески на смуглое лицо с огромными горящими глазами, хищным носом и широко вырезанными ноздрями. За ним в молчаливой скорби заломила руки и склонила голову жена его. На первом плане - мать стрельца: слезы высохли на ее глазах, только страдальчески надломлены брови. Его ноги в колодках, руки связаны у локтей, но зритель сразу видит, что он не покорен. Неукротимая ярость и гнев пылают в лице рыжебородого, он как будто забыл о близкой смерти и хоть сейчас снова готов броситься в схватку.
Он идет молодец, не оступается,
Что быстро на весь люд озирается,
Что и тут царю не покоряется...
Отца-матери не слушает,
Над молодой женой не сжалится,
О детях своих не болезнует.
Крепко держит свечу и чернобородый стрелец. В его смуглом лице ясно читается уверенность в правоте своего дела. В ожидании смерти он не замечает рыданий жены, побледневшей от слез: его гневный взгляд исподлобья тоже брошен вправо.
Величавая торжественность последних минут перед смертью видна и в посеревшем от пыток лице седого стрельца. В беспредельном отчаянии припала к нему дочь, на русую растрепавшуюся голову которой тяжело легла узловатая рука старика.
Напряженному накалу страстей в левой части картины противопоставлены спокойствие и равнодушие в правой ее части. Центральное место здесь занимает Петр I, лицо которого обращено к рыжебородому стрельцу. Левой рукой он сжимает конские поводья - так же властно и гневно, как стрелец свою свечу. Царь Петр неумолим и грозен, сурово и гневно смотрит он на стрельцов. Хотя даже на лицах некоторых иностранных послов видно сострадание. Задумчиво смотрит на казнь иностранец в черном кафтане (предположительно, австрийский посол Христофер Гвириент де Валль). Спокойно величав боярин в длинной шубе с собольей опушкой. Его нисколько не волнуют ни яркие пятна рубах смертников, ни сами трагические события, происходящие на площади...
Василий Иванович Суриков был историческим живописцем по самой сущности своего таланта. История для него была чем-то родным, близким и лично пережитым. В своих картинах он не судит и не выносит приговор, а как бы зовет зрителя пережить события прошлого, подумать о судьбах человеческих и судьбах народных. «Вот как бывает сурова и подчас жестока действительность, - говорит нам художник, - смотрите же и рассудите сами, кто здесь виноват, кто прав».
Из книги 100 великих картин автора Ионина НадеждаБОЯРЫНЯ МОРОЗОВА Василий Суриков История создания этой картины наиболее богата материалами, которые рассказывают о таинствах художнической работы Василия Сурикова. Сохранились почти все этапы ее композиционных поисков, зафиксированные в различных эскизах - от самых
Из книги Эмоциональный букварь от Ах до ай-яй-Яй автора Стрелкова Людмила ПетровнаУТРО ВЕЧЕРА МУДРЕНЕЕ Наступило утро, которое, как известно, вечера мудренее. Даша проснулась и сразу забеспокоилась:- Где Натали?Натали мирно спала и, конечно, её глаза были закрыты. Даша посадила ее, голубые глаза Натали открылись и безжизненно взглянули на девочку.
Из книги Повседневная жизнь русской усадьбы XIX века автора Охлябинин Сергей Дмитриевич Из книги Повседневная жизнь дворянства пушкинской поры. Приметы и суеверия. автора Лаврентьева Елена ВладимировнаУтро помещицы. Утро помещицы. А. Г. Венецианов. 1823 г.
Из книги Фантики автора Генис Александр Александрович Из книги Наблюдая за японцами. Скрытые правила поведения автора Ковальчук Юлия Станиславовна Из книги Год быка--MMIX автора Романов Роман Романович Из книги История русской живописи в XIX веке автора Бенуа Александр НиколаевичЛунное утро Глава 18 «Неудачливые визитёры» несколько отличается от соседних глав по структуре действия. Во-первых, события одного дня описаны дважды: сначала с точки зрения дяди Берлиоза, затем мы видим тот же отрезок времени глазами буфетчика Сокова. Другая
Из книги Пассионарная Россия автора Миронов Георгий ЕфимовичXXXIII. В. И. Суриков Здесь же, на рубеже современной нам эпохи, придется говорить об одном из самых изумительных русских художников - о Сурикове, несмотря на то что он был учеником Академии и до сих пор состоит членом передвижных выставок. Приходится же о нем говорить
Из книги Быт и нравы царской России автора Анишкин В. Г. Из книги 100 знаменитых художников XIX-XX вв. автора Рудычева Ирина АнатольевнаКазни Как нам известно, прошло всего восемь дней после кончины любимой жены Анастасии, а Иван уже принял решение о новом браке. С этого времени во дворце пошло веселье. Сначала царя забавляли шутками и беседами, потом начались пиры, говорили, что вино радует сердце,
Из книги Славянская энциклопедия автора Артемов Владислав ВладимировичКоней стрелецкой власти Софья, находясь под защитой крепких стен монастыря, куда отовсюду собирались служилые люди, уже не боялась стрельцов. Она потребовала, чтобы стрельцы прислали к ней по двадцать человек выборных от каждого полка.Стрельцы уже были напуганы, и в их
Из книги Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 3. С-Я автора Фокин Павел ЕвгеньевичСУРИКОВ ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ (род. 12.01.1848 г. – ум. 6.03.1916 г.) Выдающийся русский живописец, мастер исторического жанра. Академик и профессор живописи. Обладатель наград: серебряных и золотых медалей Академии художеств; ордена Анны на шею за роспись «Вселенских соборов» в
Портрет художника в интерьере его картин. Василий Иванович Суриков Василий Иванович Суриков родился в сибирском городе Красноярске 12 января 1848 г. в казачьей семье. В его картинах, пронизанных редким по красоте национальным колоритом, есть то истинное знание быта и
Живопись русских художников
Картина Василия Сурикова «Утро стрелецкой казни». Холст, масло, размер полотна 218 × 379 см. Переезд молодого художника в «первопрестольную», впечатления от старинной московской архитектуры (на памятники которой он, как впоследствии говорил М. А. Волошину, смотрел «как на живых людей») явились важным стимулом на пути к первому его историческому шедевру – картине «Утро стрелецкой казни». Художник, по словам того же Волошина, «осознавал из форм», писал то, что видел, обладая потрясающей способностью открывать историко-поэтическую ауру внешней видимости. Поэтому, когда он рассказывал, что «Стрельцы» родились из впечатления от «горящей свечи на белой рубахе», а «Боярыня Морозова» – из «вороны на снегу», то это, разумеется, звучит анекдотом, но в то же время затрагивает самый нерв творческого метода мастера.
О личных впечатлениях Суриков писал: «Началось здесь, в Москве, со мною что-то странное. Прежде всего, почувствовал я себя здесь уютнее, чем в Петербурге. Было в Москве что-то гораздо больше напоминавшее мне Красноярск, особенно зимой. И, как забытые сны, стали все больше и больше вставать в памяти картины того, что видел в детстве, а затем и в юности, стали припоминаться типы, костюмы, и потянуло ко всему этому, как к чему-то родному и несказанно дорогому. Но больше всего захватил меня Кремль с его стенами и башнями. Сам не знаю почему, но почувствовал я в них что-то удивительно мне близкое, точно давно и хорошо знакомое. Как только начинало темнеть, я... отправлялся бродить по Москве и все больше к кремлевским стенам. Эти стены сделались любимым местом моих прогулок именно в сумерки. И вот однажды иду я по Красной площади, кругом ни души... И вдруг в воображении вспыхнула сцена стрелецкой казни, да так ясно, что даже сердце забилось. Почувствовал, что если напишу то, что мне представилось, то выйдет потрясающая картина».
За годы работы над полотном «Утро стрелецкой казни» в жизни Сурикова произошли огромные перемены. Он успел жениться, в семье родились две дочери – Ольга и Елена. Его супруга Елизавета Августовна Шаре по отцу была француженкой, а по матери приходилась родственницей декабристу Свистунову. Познакомились они еще в Петербурге в костеле Святой Екатерины на Невском проспекте, куда приходили слушать органную музыку. Работая над росписями в храме Христа Спасителя, Василий Иванович часто приезжал в столицу, встречался с Елизаветой Августовной, был представлен ее отцу Августу Шаре, владельцу небольшого предприятия по торговле бумагой. Художника не увлекла работа в храме, он мечтал поскорее ее закончить, стать материально независимым и жениться. Венчание состоялось 25 января 1878 года во Владимирской церкви в Петербурге. Со стороны жениха присутствовали только семья Кузнецовых и Чистяков. Суриков боялся реакции матери на известие о своей женитьбе на француженке и не сообщил родным в Красноярск о свадьбе.
Молодые поселились в Москве. Живописец с головой ушел в работу над картиной «Утро стрелецкой казни». Он был наконец свободен от материальных забот, бытовые хлопоты взяла на себя супруга. Впрочем, в быту Василий Иванович всегда был непритязателен и прост. В течение нескольких лет Суриков не писал ничего постороннего. Захватившая идея картины полностью заполнила все его мысли. Когда-то давно ему запал в память один образ, поразивший, как трагическая аллегория: зажженная днем свеча – печальный символ похорон и смерти. Он много лет волновал Сурикова, пока не соединился с темой расправы над стрельцами. Тусклый в сизом воздухе хмурого утра огонек свечи в еще живои руке ассоциировался с казнью. Архитектурное окружение Лобного места возле Кремля подсказало основу многофигурной композиции, а образы стрельцов и множество свечей стали ее ключевыми составляющими.
Удивительная картина насквозь пронизана символами. Потухшая свеча – это погасшая жизнь. Безутешная женщина на первом плане прижимает к голове погасшую свечу уже казненного стрельца. Рядом с ней брошена в грязь едва тлеющая свеча того, кого сейчас уводят на казнь. Солдат в центре уже отобрал смертную свечу у седого бородача и задувает ее. Остальные свечи еще горят ровно и ярко.
Центральной сюжетной линией картины и ее главным эмоциональным стержнем является противостояние стрельцов царской тирании. Наиболее символичен образ рыжебородого солдата. Его руки связаны, ноги закованы в колодки, но пылающий ненавистью непримиримый взгляд бьет через все пространство картины, сталкиваясь с гневным и таким же непримиримым взглядом Петра. Иностранцы, изображенные справа, пока спокойно наблюдают за происходящим, но потом будут в ужасе описывать, как русский самодержец собственноручно выступал в роли палача. Петр лично отрубил головы топором пятерым мятежникам и одному священнослужителю, благословившему бунт, и казнил более восьмидесяти стрельцов мечом. Царь также заставлял участвовать в жестокой расправе своих бояр, которые не умели обращаться с топором и причиняли своими действиями невыносимые муки приговоренным. Обо всем этом Суриков читал в дневнике секретаря австрийского посольства Корба, очевидца событий.
Но в самой картине отсутствуют кровавые сцены: художник хотел передать величие последних минут, а не саму казнь. Лишь множество красных деталей одежды, а также багровый силуэт Покровского собора, возвышающегося над тоетой осужденных стрельцов и их семьями, напоминает зрителю о том, как много крови пролилось в то трагическое утро.
Очень важна архитектурная конструкция полотна Стоящая одиноко башня Кремля соответствует одинокой фигуре царя; вторая, ближняя башня, объединяет в одно целое толпу наблюдателей, бояр и иностранцев; ровный строй солдат в точности повторяет линию кремлевской стены. Художник умышленно придвинул все сооружения к Лобному месту, применив композиционный прием сближения планов и создав эффект огромной народной толпы. Собор продолжает и венчает собой это людское скопище, но центральный купол храма Покрова Богородицы словно не вместился в пространство: он «срезан» верхним краем картины и символизирует образ Руси, обезглавленной Петром I. Остальные десять куполов соответствуют десяти изображенным смертным свечам.
Последние явно не случайно расположены в соответствии со строгой геометрией. Четыре ярких огонька лежат ровно на одной наклонной линии, начинающейся от левого нижнего угла (в руке человека, сидящего к нам спиной), проходящей через пламя свеч рыжебородого и чернобородого стрельцов к стоящему вверху и кланяющемуся народу смертнику. Но если через расположенную на полотне выше других свечу в руках стоящего стрельца провести прямую, направленную вниз – к той, что догорает в грязи, то эта линия тоже соединит три пламени, проходя через задуваемый солдатом огонек. Таким образом отчетливо проявляется строгий крест, словно придавивший толпу обреченных бунтовщиков. Три другие, менее заметные свечи, находящиеся на дальних планах композиции (слева под дугой, перед стоящим вверху стрельцом и сразу позади него), тоже расположены на одной линии, фактически делящей полотно пополам. Ее по строгому перпендикуляру пересекает прямая, проведенная между верхней свечой и погасшей. Всего же на картане три правильных креста. Третий образуется пересечением «линии воли и противостояния» (от глаз царя к глазам рыжебородого стрельца) и той, что идет от погасшей свечи к тихому огоньку на дальнем плане, ниже лица стоящего стрельца.
Всему творчеству Сурикова свойственна удивительная забота о тех, кто придет смотреть на его картины: «Все у меня была мысль, чтобы зрителя не потревожить, чтобы спокойствие во всем было...», – говорил он о своих «Стрельцах». Несмотря на ужас передаваемого исторического события, художник постарался изобразить трагедию человеческих судеб максимально сдержанно. Никакой внешней вычурной эффектности и театральности, никаких занесенных топоров, воздетых к небу рук, окровавленных одежд, висельников и отрубленных голов. Только глубокий драматизм всенародного горя. От этой картины не хочется с содроганием отвернуться, наоборот рассматривая ее, все больше погружаешься в детали, сопереживаешь ее героям, остро понимая жестокость того времени.
Полотно «Утро стрелецкой казни» экспонировалось на Девятой передвижной выставке в марте 1881 года. Еще до ее открытия Илья Репин писал Павлу Третьякову: «Картина Сурикова делает впечатление неотразимое, глубокое на всех. Все в один голос выказали готовность дать ей самое лучшее место; у всех написано на лицах, что она – наша гордость на этой выставке... Сегодня она уже в раме и окончательно поставлена... Какая перспектива, как далеко ушел Петр! Могучая картина!» Третьяков сразу же приобрел это гениальное историческое произведение для своей коллекции, заплатив мастеру восемь тысяч рублей.
Но 1 марта 1881 было отмечено еще одним событием, составившим мистический противовес теме расправы над бунтарями. В день начала выставки, на которой центральное место занимала картина, изображающая казнь стрельцов царем Петром I, народовольцы совершили террористический акт, расправившись с императором Александром II.
История одной картины. "Утро стрелецкой казни". В.И.Суриков.
КАК ВОЗНИК ЗАМЫСЕЛ КАРТИНЫ
В этот период своей жизни Суриков переехал жить из Петербурга в Москву.О личных впечатлениях Суриков писал: «Началось здесь, в Москве, со мною что-то странное. Прежде всего, почувствовал я себя здесь уютнее, чем в Петербурге.
Как только начинало темнеть, я... отправлялся бродить по Москве и все больше к кремлевским стенам. Эти стены сделались любимым местом моих прогулок именно в сумерки. И вот однажды иду я по Красной площади, кругом ни души...
И вдруг в воображении вспыхнула сцена стрелецкой казни, да так ясно, что даже сердце забилось. Почувствовал, что если напишу то, что мне представилось, то выйдет потрясающая картина».
ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ
За годы работы над полотном «Утро стрелецкой казни» в жизни Сурикова произошли огромные перемены. Он успел жениться, в семье родились две дочери — Ольга и Елена. Его супруга Елизавета Августовна Шаре по отцу была француженкой, а по матери приходилась родственницей декабристу Свистунову. Познакомились они еще в Петербурге в костеле Святой Екатерины на Невском проспекте, куда приходили слушать органную музыку.
Портрет Е.А.Суриковой, жены художника
«Все о ней говорили как об ангеле», - вспоминала её дочь Ольга Кончаловская. Современники подчёркивали, что она так же, как и её муж, сторонилась светских мероприятий, неловко чувствовала себя в большом обществе. Жила интересами своего мужа и сумела создать для него домашний уют. Семейное счастье омрачало только слабое здоровье молодой супруги.
Автопортрет1879г
Венчание состоялось 25 января 1878 года во Владимирской церкви в Петербурге. Со стороны жениха присутствовали только семья Кузнецовых и Чистяков. Суриков боялся реакции матери на известие о своей женитьбе на француженке и не сообщил родным в Красноярск о свадьбе.
Молодые поселились в Москве. Живописец с головой ушел в работу над картиной «Утро стрелецкой казни». В течение нескольких лет Суриков не писал ничего постороннего. Захватившая идея картины полностью заполнила все его мысли.
СТРЕЛЬЦЫ
Так именовали в России первых представителей регулярных войск.В 1550 году на смену пищальникам-ополченцам пришло стрелецкое войско, первоначально состоявшее из 3 тысяч человек. В 1632 году общая численность стрельцов составляла 33 775 человек, а к началу 1680-х годов увеличилась до 55 тысяч.
В последние десятилетия XVII века московские стрельцы стали активными участниками политических процессов, протекавших в стране, и не раз с оружием в руках противостояли действиям правительства (восстание 1682 года, бунт 1698 года). Это, в конечном счёте, и определило решение Петра I о ликвидации стрелецкого войска.
БУНТ 1698 года.
В марте 1698 года в Москве появились, в срочном порядке вызванные царевной Софьей Алексеевной 175 стрельцов, из 4 стрелецких полков, участвовавших в Азовских походах Петра I 1695—1696. Софья Алексеевна утверждала, что Петр I не является ее братом, а значит во время его 2-х годичного отъезда в Европу произошла подмена.
Попытка московских властей арестовать в Москве их челобитчиков на заговор не удалась. Стрельцы укрылись в слободах и установили связь с царевной Софьей Алексеевной, находившейся в заточении в Новодевичьем монастыре.
6 июня стрельцы сместили своих начальников, избрали по 4 выборных в каждом полку и направились к Москве. Восставшие (2200 человек) намеревались возвести на престол царевну Софью или, в случае её отказа, В. В. Голицына, находившегося в ссылке.
Правительство направило против стрельцов Преображенский, Семёновский, Лефортовский и Бутырский полки (ок. 4000 человек) и дворянскую конницу под14 июня после смотра на реке Ходынка полки выступили из Москвы. 17 июня, опередив стрельцов, А. И. Репнин занял Новоиерусалимский (Воскресенский) монастырь. 18 июня в 40 верстах к западу от Москвы восставшие были разбиты.
КАЗНИ СТРЕЛЬЦОВ
22 и 28 июня по приказу Шеина были повешены 56 «пущих заводчиков» бунта, 2 июля — ещё 74 «беглеца» в Москву. 140 человек были биты кнутом и сосланы, 1965 человек разосланы по городам и монастырям.
Срочно возвратившийся из-за границы 25 августа 1698 года Пётр I возглавил новое следствие («великий розыск»). В Москве казни начались 10 октября 1698 года.
Всего было казнено около 2000 стрельцов, биты кнутом, клеймены и сосланы 601 (преимущественно несовершеннолетние). Пятерым стрельцам Петр I отрубил головы лично.
Следствие и казни продолжались до 1707 года. В конце XVII — начале XVIII в. 16 стрелецких полков, не участвовавших в восстании, были расформированы, а стрельцы с семьями высланы из Москвы в другие города и записаны в посадские.
Эти события были изображены на знаменитой картине Василия Сурикова «Утро стрелецкой казни», которая была написана в 1881 году.
О КАРТИНЕ
Суриков изображает момент, когда группа стрельцов, доставленная на Красную площадь (к Лобному месту), ожидает казни. Все они по-разному реагируют на предстоящую гибель.
Центральной сюжетной линией картины и ее главным эмоциональным стержнем является противостояние стрельцов царской тирании. Наиболее символичен образ рыжебородого солдата. Его руки связаны, ноги закованы в колодки, но пылающий ненавистью непримиримый взгляд бьет через все пространство картины, сталкиваясь с гневным и таким же непримиримым взглядом Петра.
Очень важна архитектурная конструкция полотна. Стоящая одиноко башня Кремля соответствует одинокой фигуре царя; вторая, ближняя башня, объединяет в одно целое толпу наблюдателей, бояр и иностранцев; ровный строй солдат в точности повторяет линию кремлевской стены. Художник умышленно сдвинул все сооружения к Лобному месту, применив композиционный прием сближения планов и создав эффект огромной народной толпы. Собор продолжает и венчает собой это людское скопище, но центральный шатер храма Покрова словно не вместился в пространство: он «срезан» верхним краем картины и символизирует образ Руси, обезглавленной Петром I.
В руках он сжимает свечу с взметнувшимся языком пламени Если вы внимательно присмотритесь, то увидите, что манера ее держать напоминает нож.
Он устремил ястребиный взгляд, полный ненависти и злобы на Петра, не обращая никакого внимания на мать, оплакивающую непокорного сына.
Царь Петр и его приближенные противопоставлены всей стрелецкой массе. Он сидит на коне. Взгляд его гневен и беспощаден. Он неподвижен, как статуя на пьедестале. Фигура Петра несколько условна.
По замыслу художника Петр — олицетворение новой России, самодержец, неумолимый и беспощадный в истреблении всего тормозящего развитие страны. Он отдал приказ, и солдаты Преображенского полка, не колеблясь, ведут на казнь осужденных стрельцов.
Чернобородый стрелец в красном кафтане, накинутом на плечи, находится в состоянии мрачного оцепенения. Стрелец с копной седых волос, в белой рубахе утешает рыдающую дочь, уткнувшуюся ему в колени, отдает солдату-преображенцу свечу и мужественно ждет неминуемого.
Жена стрельца.Эскиз.
Поодаль от него стрелец встал во весь рост на телегу, демонстративно повернулся спиной к Петру и прощается с народом по русскому обычаю — земным поклоном. Одного стрельца уже ведут на казнь.
Прощание с малышом-сыном и женой, исступленно кричащей от горя, надломило его силы: ноги подкашиваются, голова упала на грудь, руки повисли; кафтан и шапка сброшены в грязь, упавшая из рук свеча, догорая, едва тлеет. Никто из стрельцов не просит пощады.
Ближе всего к зрителю (в центре картины) — две старые женщины и девочка в красном платке, сидящие на земле. Они взывают к состраданию, умоляют о помощи. Но ничто не может остановить предстоящей казни, движение истории неумолимо.
Народ — главное действующее лицо в истории — художник выдвигает на передний план картины.
Иностранцы, изображенные справа, пока спокойно наблюдают за происходящим, но потом будут в ужасе описывать, как русский самодержец собственноручно выступал в роли палача. Петр лично отрубил головы топором пятерым мятежникам и одному священнослужителю, благословившему бунт, и казнил более восьмидесяти стрельцов мечом.
Царь также заставлял участвовать в жестокой расправе своих бояр, которые не умели обращаться с топором и причиняли своими действиями невыносимые муки приговоренным. Обо всем этом Суриков читал в дневнике секретаря австрийского посольства Корба, очевидца событий.
Но в самой картине отсутствуют кровавые сцены: художник хотел передать величие последних минут, а не саму казнь. Лишь множество красных деталей одежды, а также багровый силуэт Покровского собора, возвышающегося над тоетой осужденных стрельцов и их семьями, напоминает зрителю о том, как много крови пролилось в то трагическое утро.
В «Утре стрелецкой казни» (а затем и в картине «Боярыня Морозова») Суриков отлично использовал краски и формы народного творчества Древней Руси. До этого никто из русских художников не вникал с такой признательной любовью в сокровищницу русского народного искусства.
Художник сознательно изменил время казни стрельцов. Известно, что осенние казни 1698 года происходили в селе Преображенском Казнь в Москве происходила зимой в феврале 1699 года, а на картине не зимний, а осенний пейзаж.
Художник сделал очень много подготовительных натурных этюдов к картине. Так, стрелец с черной бородой написан с его дяди Степана Торгошина; седовласый стрелец — это ссыльный, живший на поселении в Красноярске; рыжебородый стрелец с орлиным взглядом — могилыщик Ваганьковского кладбища (по словам художника, Кузьма «был злым, непокорным типом»). Расписные дуги и телеги, одежда стрельцом, женские платья и платки — все это было предварительно проработано и этюдах.
Символичны все архитектурные постройки. Кремлевская башня отражает фигуру Петра, одинокую в этой толпе, ближняя башня становится знаковой для фигур зевак, бояр и иноземных гостей. Солдаты, вытянувшиеся в четкую линию, стоят подобно стене Кремля.
Собор Василия Блаженного словно объединяет огромную толпу людей, а купол храма Пресвятой Богородицы срезан в верхней части картины. Примечательно, что критики считают его символом обезглавленной Руси. Десять других куполов становятся символом зажженных свечей, одна из которых некогда вдохновила Сурикова.
ОСОБЕННОСТИ КАРТИНЫ
Символично для картины число 7: горит 7 свечей, 7 стрельцов, которых будут казнить, 7 глав собора Василия Блаженного. Символична и свеча, которая упала в грязь - это душа, растоптанная Петром.
Царь Петр был не так жесток и фанатичен, как его написал Суриков. Достоверно известно, что когда пришло утро казни, он предложил каждому из 150 стрельцов помилование, но с дальнейшей ссылкой.
Лишь трое из них поняли ценность жизни и спокойствия их близких, а царь дал им это. Остальные шли на эшафот, гордо подняв головы и с яростью взирая на молодого Петра.
Есть еще один момент в «Утре стрелецкой казни» - она прекрасна особенной смертельной красотой. Полотно насыщенно яркими нарядами, костюмами стрельцов и башнями Кремля. Это словно отражение того, что и после гибели многих людей остальные будут жить, передавая рассказы о Петре и стрельцах из поколения в поколение.
Всему творчеству Сурикова свойственна удивительная забота о тех, кто придет смотреть на его картины: «Все у меня была мысль, чтобы зрителя не потревожить, чтобы спокойствие во всем было...», — говорил он о своих «Стрельцах». Несмотря на ужас передаваемого исторического события, художник постарался изобразить трагедию человеческих судеб максимально сдержанно.
Никакой внешней вычурной эффектности и театральности, никаких занесенных топоров, воздетых к небу рук, окровавленных одежд, висельников и отрубленных голов. Только глубокий драматизм всенародного горя.
От этой картины не хочется с содроганием отвернуться, наоборот рассматривая ее, все больше погружаешься в детали, сопереживаешь ее героям, остро понимая жестокость того времени.
Полотно «Утро стрелецкой казни» экспонировалось на Девятой передвижной выставке в марте 1881 года. Еще до ее открытия Илья Репин писал Павлу Третьякову:
«Картина Сурикова делает впечатление неотразимое, глубокое на всех. Все в один голос выказали готовность дать ей самое лучшее место; у всех написано на лицах, что она — наша гордость на этой выставке... Сегодня она уже в раме и окончательно поставлена... Какая перспектива, как далеко ушел Петр! Могучая картина!»
Третьяков сразу же приобрел это гениальное историческое произведение для своей коллекции, заплатив мастеру восемь тысяч рублей.
В 1877 году Суриков принимается совершенно самостоятельно, без чьей-либо материальной помощи, за свою первую большую картину «Утро стрелецкой казни». Казнь стрельцов происходила в Москве в 1698 году. Дневник секретаря Австрийского посольства Корба, очевидца этого события, послужил художнику основным источником фактических сведений. Однако Суриков многое изменил в соответствии со своим пониманием значения события.
С глубоким художественно-психологическим расчетом изобразил он не самую казнь, а минуты, ей предшествующие. Это позволило представить в картине каждое лицо в состоянии наивысшего напряжения, еще усиливающегося при помощи психологических контрастов. За спиной рыжебородого стрельца -- «злого, непокорного», в котором «пышет пламя бунта» (слова Н. М. Щекотова), -- стоит сокрушенная скорбью мать, оплакивающая обреченного на казнь сына. Рядом с чернобородым стрельцом -- его молодая жена, которая силится вывести его из состояния мрачного оцепенения. Крепкий старик с пышной копной седых волос положил руку на голову дочери, которая рыдает, уткнувшись в его колени. Снова и снова сильный контраст безнадежной думы и непосредственного чувства. Стоящий на телеге стрелец, которого уже торопит солдат, резко отвернулся от Петра и в низком поклоне склонился перед народом, прощаясь и у него прося прощения. Там и сям мелькают синие мундиры преображенцев. В их лицах нет ни злобы, ни ожесточения, но скорее скрытое сочувствие стрельцам. Вдали стоят любопытные и равнодушные зрители.
Зато все видит и страстно переживает Петр. Зритель находит его, следя за направлением взгляда рыжебородого стрельца. Он на коне, окружен приближенными боярами и иностранцами. «Лик его ужасен». Он -- воплощение гневной власти. Беспощадным взглядом смотрит Петр на стрельцов, как на остатки ненавистного прошлого.
Однако художник отодвинул царя в глубину картины. Народ стал главным действующим лицом. Суть полотна заключается в показе того необычайного, сверхчеловеческого мужества, той непобежденной душевной силы, которыми наделены стрельцы, готовые встретить смерть. Это воистину монументальные характеры по своей несокрушимой цельности. В образах стрельцов, созданных Суриковым, зритель познает могучие силы народа, проявляющие себя в трагической обстановке. Изображение волнующейся народной толпы, в которой заметно и содержательно каждое лицо, -- вот что было особой заботой художника. «Я все народ себе представлял, как он волнуется. Подобно шуму вод многих», -- говорил впоследствии Суриков.
Группы, состоящие из стрельцов и их семей, занимают первый план картины. Их горе изображено живыми и разнообразными чертами -- жены и матери, дочери и сыновья безраздельно им охвачены. Горе уничтожило их мысли, раздавило волю. Над этим волнующимся морем фигуры самих стрельцов возвышаются, как непоколебимые утесы. Они прошли через ужасы пыток. Неумолимый ход событий превратил их в главных действующих лиц исторической драмы. Истекают последние минуты их жизни. Но ни в одном из них нет и тени раскаяния или колебания. Дело, которому они отдали свою жизнь, поставило их выше личных интересов и даже интересов семьи.
Замечательно то, что в основе каждого образа картины лежит портретное изображение реального человека. Суриков сам рассказывал о том, с кого он писал рыжего или чернобородого стрельца и некоторых других персонажей. Но при этом все они вошли в самую картину бесконечно далекими от того характера, -- обыденного, житейского, -- какой они имели в портретных этюдах. Суриков перерабатывал эти этюды, возвышая образы стрельцов до степени типической определенности и значительности, до героических образов. Подобный творческий метод у Сурикова мы наблюдаем и далее, вплоть до «Степана Разина».
Архитектурный фон картины неразрывно связан с ее содержанием. Замечательно изображен собор Василия Блаженного, купола которого срезаны верхним краем картины. Этим приемом усилено впечатление его монументальности. Силуэт собора не только объединяет собою всю композицию, но как бы представляет образ самого народа, непоколебимый, извечный. У стен храма совершается движение истории. «Все он мне кровавым казался», -- говорил Суриков. Громада Василия Блаженного, Лобное место, башни и стены Кремля замыкают пространство. Во всей архитектурной обстановке есть непреложная историческая достоверность. «Стены я допрашивал, а не книги», -- говорил Суриков.
Картина создана на основе глубокого понимания историко-бытовой обстановки и трогательной любви художника ко всем деталям. В них Суриков видел выражение народности. Ему удалось правильно понять народный характер архитектуры Василия Блаженного, неповторимое своеобразие его форм и раскраски. Тонко прочувствованы пропорции кремлевских башен. Яркое чувство национального характера выражено в костюмах: мужских, женских, военных, и даже в таких второстепенных деталях, как дуги, сбруи, телеги. Здесь некоторые подробности приобретают особую значительность. Железо колесных ободьев сквозь налипшую на них грязь сверкает, как серебро. И это сопоставление земли, черной и вязкой, и металла, твердого, чистого и сверкающего, невольно связывается с характером героев: их высокие душевные качества, проявившиеся в ходе исторических событий, сверкают, как чистый металл. Недаром Суриков так любовно относился к этой детали, не теряющейся в сложной композиции картины.
«Утро стрелецкой казни» экспонировалось на IX передвижной выставке в марте 1881 года. Еще до открытия выставки Репин писал П. М. Третьякову: «Картина Сурикова делает впечатление неотразимое, глубокое на всех. Все в один голос выказали готовность дать ей самое лучшее место; у всех написано на лицах, что она -- наша гордость на этой выставке... Сегодня она уже в раме и окончательно поставлена... Какая перспектива, как далеко ушел Петр! Могучая картина!»
