От грибоедова до карлова. послы россии и ссср, погибшие от рук убийц

Плохие предчувствия

Восток всегда привлекал Грибоедова – он писал стихи на фарси, а однажды в беседе с другом высказал намерение «явиться в Персию пророком и сделать там совершенное преобразование» .

Посидев по делу декабристов в Петропавловской крепости, Грибоедов вернулся на службу в Министерство иностранных дел, став главным дипломатом при своем родственнике (муже кузины) – кавказском наместнике Иване Паскевиче .

Именно Грибоедов подготовил завершивший войну с Персией Туркман-чайский мирный договор 10 февраля 1828 года , предусматривавший передачу России Эриванского (современная Армения) и Нахичеванского ханств, а также выплату контрибуции в 10 куруров, что было эквивалентно примерно 20 тоннам золота.

Грибоедов доставил в Петербург текст мирного договора и был осыпан наградами, получив, помимо ордена Святой Анны 2-й степени и денежной премии, повышение до должности полномочного министра (посла) в Персии.

В этом качестве ему предстояло выдавить из персов последние два курура контрибуции, что Александра Сергеевича отнюдь не порадовало. Для выплаты предшествующей суммы наследник престола Аббас-мирза заложил драгоценности своих жен и наложниц, не говоря уж о том, что рядовых персиян обдирали как липку. Но Аббас был лицом заинтересованным, поскольку именно он проиграл войну в качестве главнокомандующего и до выплаты первых восьми куруров русские просто не выводили войска из принадлежавшей ему провинции Северный Азербайджан и ее столицы Тебриза .

Аббасу помогли англичане, испугавшиеся, что русские разнесут Персию до основания, а там, чего доброго, начнут щелкать зубами на британскую Индию. Однако после победы над персами Паскевичу практически без передышки пришлось вступить в войну с турками, и оставшиеся два курура требовались ему как можно быстрее, чтобы получше снарядить армию и подкупить побольше кавказских «авторитетов».

В общем, учитывая поставленную задачу, Грибоедов отправлялся в Персию с плохими предчувствиями, хотя раньше посещал ее с большим удовольствием. Правда, плохие предчувствия не помешали ему жениться на прелестной 16-летней княжне Нине Чавчавадзе . Ее он оставил в Тебризе, где тогда базировались все дипломатические миссии, а сам отправился в Тегеран , как оказалось, навстречу смерти.

«Подарок» из гарема

Вручив Фетх Али-шаху верительные грамоты, Грибоедов не собирался задерживаться в персидской столице. Но ему все же пришлось выступить с резкими заявлениями, требуя не только погашения контрибуции, но и скорейшего возвращения ранее плененных подданных Российской империи, включая армян, всего несколько месяцев назад бывших подданными персидскими. Этот пункт и погубил Грибоедова.

Вечером 26 января 1829 года, за пять дней до запланированного отъезда, к Грибоедову явился евнух шахского гарема, урожденный армянин Мирза-Якуб , выразивший желание вернуться на родину.

Понятно, что евнух знал многое о тайнах шахского двора, но и Грибоедов догадывался, что с этим «ходячим компроматом» из Тегерана его вряд ли выпустят. И он предложил Якубу явиться на следующий день утром, хорошенько подумав. Якуб ушел, а утром вернулся. Отвергнуть его просьбу Грибоедов не мог и предоставил убежище.

Теперь, чтобы убить евнуха, персам оставалось уничтожить все российское посольство. Такую акцию можно было представить как спонтанное народное выступление, вызванное оскорблением иранских обычаев. Однако громить «гяуров» из-за какого-то евнуха горожане были не готовы. И тогда приближенный шаха Аллаяр-хан (которого сам Грибоедов числил в своих личных врагах) неожиданно отправил в посольство двоих своих армянских наложниц, выразивших желание вернуться на родину.

Такой «подарок» был откровенной провокацией. Однако, разглядев ловушку, Грибоедов все же последовал должностной инструкции и букве Туркманчайского договора и взял наложниц под защиту.

Утром 30 января главный мулла Тегерана Мирза-Месих в своей проповеди заявил, что русские насильно увели из гарема двух женщин, после чего наэлектризованная толпа атаковала посольство.

Штурм российского посольства

Из всех сотрудников уцелел только первый секретарь Иван Мальцев, который подкупил нескольких стражников и то ли отсиделся в небольшой комнатке, то ли вообще был закатан в стоявший в углу ковер. Так или иначе, видел он немногое, а сами погромщики воспоминаниями не делились.

В итоге существуют несколько версий гибели Грибоедова, из которых приведем самую героическую, изложенную историком кавказских войн Василием Потто . По его словам, 35 казаков конвоя чуть ли не целый час обороняли здание, пока все не погибли. На крыльце погромщиков несколько минут сдерживал отважный грузин Хачатур , буквально растерзанный на части.

«Приступ принимал все более и более страшный характер: одни из персиян ломились в двери, другие проворно разбирали крышу и сверху стреляли по свите посланника; ранен был в это время и сам Грибоедов, а его молочный брат и двое грузин убиты… Свита посланника, отступая шаг за шагом, укрылась наконец в последней комнате и отчаянно защищалась, все еще не теряя надежды на помощь шахского войска. Смельчаки из нападавших, хотевшие ворваться в двери, были изрублены. Но вдруг пламя и дым охватили комнату; персияне разобрали крышу и подожгли потолок. Пользуясь смятением осажденных, народ ворвался в комнату. Рядом с Грибоедовым был изрублен казачий урядник, который до последней минуты заслонял его своей грудью. Сам Грибоедов отчаянно защищался шашкой и пал под ударами нескольких кинжалов».

Автор «Горя от ума» был человеком с характером и наверняка принял смерть мужественно. В этом был уверен и Пушкин, писавший, что его гибель «посреди смелого, неравного боя была мгновенна и прекрасна» . Обезображенное тело посланника опознали только по кисти левой руки, искалеченной на дуэли в 1818 году.

Люди гибнут за курур?

Так кто же стоял за мятежом тегеранских фанатиков?

Британский посол Джон Макдональд находился в Тебризе, и, учитывая состояние тогдашних средств связи, мог – самое большее – разработать сценарий подобных событий, но никак не влиять на его исполнение. Однако привычка ссылаться на вечно «гадящую англичанку» обратила взоры российских историков к фигуре остававшегося в Тегеране медика британского посольства и одновременно агента Ост-Индской компании 34-летнего ровесника Грибоедова Джона Макнейла .

В качестве доктора он был вхож во дворец шаха и теоретически мог инициировать нечто такое, что привело бы к войне России с Персией. Но дело даже не в том, что именно Макнейл больше кого-либо способствовал выплате контрибуции. Просто, судя по новым победам Паскевича в Турции, англичане вряд ли могли рассчитывать, что, попытавшись взять реванш, Персия избежит нового разгрома, причем уже окончательного.

Ключ к тайне гибели Грибоедова, скорее всего, лежит именно в деньгах, а точнее – в стремлении персов сэкономить на выплатах. Закрутив интригу с двумя навязанными Грибоедову армянскими пленницами, действовавший по наущению шаха Аллаяр-хан дал черни повод уничтожить посольство, причем персидские власти формально остались непричастными к этой трагедии. Русское правительство при таком раскладе могло требовать удовлетворения, но одновременно создавались и условия для проведения переговоров о сумме и сроках погашения контрибуции. И Тегеран мог рассчитывать на определенное понимание Петербурга, поскольку реально в войне никто не был заинтересован.
Скрипя зубами, Паскевич в письме Аббасу-мирзе, заявил, что «нет другого средства загладить плачевную утрату, как просить Великого Государя моего о прощении за неслыханный поступок тегеранской черни» .

Аббас-мирза послал в Петербург своего сына Хозрева . Извинения были принесены, официально названные виновники наказаны. Среди поднесенных царю подарков был и знаменитый алмаз «Шах» , оцениваемый примерно в один курур. Зато персы добились прощения оставшихся двух куруров контрибуции. Так что даже с учетом стоимости подаренного алмаза один курур они сэкономили и никакого штрафа за убийство Грибоедова не заплатили.

А.С. Грибоедов «… по пути в Тегеран женился на пленительной грузинской девочке Нине Чавчавадзе. Через полгода, в феврале 1829-го, убит.

Как это произошло? Посольства располагались в городе Тавризе, русская миссия отправилась в Тегеран представляться шаху. Две армянки из гарема родственника шаха и шахский евнух, тоже армянин, сбежали под защиту русских и попросили помочь им вернуться на родину.

Вспыхнуло восстание исламских фанатиков. Горе уму! Было убито тридцать семь человек в посольстве и восемьдесят нападавших. Из русских выжил чудом всего один, по фамилии Мальцов: он спрятался, как козлёнок в сказке про волка и козлят. Грибоедов выбежал к толпе с саблей, получил камнем по голове, его изрубили и затоптали... Остались два его легкомысленных вальса (был Грибоедов, кроме всего прочего, композитором и пианистом), под которые я снял бы кадры его чудовищной смерти, будь я режиссёр. «Она была мгновенна и прекрасна», - написал Пушкин об этой смерти.

Армянок вернули в гарем. Изувеченный труп евнуха Мирзы Якуба (не странно ли, что имя этого невольного виновника трагедии так созвучно с фамилией Якубовича, виновного в давней роковой истории) проволокли по всему городу и бросили в ров. Как рассказывал потом один персидский сановник, очевидец убийства, который в 1830 году прислал свои воспоминания об этом в парижский журнал, «так же точно было поступлено с предполагаемым телом г. Грибоедова». Тело Грибоедова затем опознали с трудом - по следу на кисти левой руки, оставшемуся после дуэли.

Николай I благосклонно принял извинения иранского шаха и подарок - огромный бриллиант. «Я предаю вечному забвению злополучное тегеранское дело...»

Гроб везли долго, в конце концов законопатили, опустили в землю и зачем-то залили нефтью.

Измученная горем вдова Нина родила мальчика, который не прожил и дня. На могиле Грибоедова на горе святого Давида в Тифлисе, то есть в Тбилиси (где поэт и завещал себя похоронить), она велела выбить надпись: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?»

Шаргунов С.А., Космическая карта, или Один день панка (А.С. Грибоедов), в Сб.: Литературная матрица. Учебник, написанный писателями в 2-х томах, Том 1, СПб-М., «Лимбус Пресс», 2011 г., с. 18.

11 февраля 1829 года не стало писателя Александра Грибоедова. На фоне других русских литературных утрат XIX века его смерть выделялась своей трагической нелепостью - он не получал смертельных ран на дуэлях, не болел и не пытался покончить с собой, а пал жертвой толпы разъяренных персов.

Грибоедову было всего 34 года, за полгода до трагедии он женился на прелестной грузинской княжне Нине Чавчавадзе, в планах у него было возвращение в Россию, но судьба распорядилась иначе..

Homo unius libri

Латинское выражение «homo unius libri» означает «человек одной книги» и применяется к авторам, которым снискало большую славу их единственное заметное произведение. Так можно назвать Эдмона Ростана с пьесой «Сирано де Бержерак», Алана Милна с «Винни Пухом», Джерома Сэлинджера с «Над пропастью во ржи».

Склонность к литературе проявилась у него с детства, однако сам он не мечтал о писательской стезе. В возрасте восьми лет его отдали в Московский университетский благородный пансион, через три года Грибоедов поступил на словесное отделение Московского университета, но сам позже выбрал нравственно-политическое отделение, а потом - физико-математическое. Его литературный дебют был связан с Отечественной войной. Записавшись добровольцем в гусарский полк, он в 1814 году написал «Письмо из Брест-Литовска к издателю» («Вестника Европы»), очерк «О кавалерийских резервах» и комедию «Молодые супруги» (перевод французской комедии «Le secre»).

Приехав в 1815 году в Петербург, он тесно сошелся с местным кругом литераторов, но до конца себя этому делу не посвятил - предпочел дипломатическую карьеру, заняв должность губернского секретаря и переводчика Коллегии иностранных дел. В августе 1818 года он отказался от участия в русской дипмиссии в США и был назначен секретарем на ту же должность в Персии - роковое для него назначение, которое сыграет финальную роль в его судьбе лишь спустя 11 лет.

Иран, Грузия и снова Иран

Свои переезды по долгу службы Грибоедов описывал в дневниках и некоторых литературных работах («Рассказ Вагина», «Ананурский карантин»). В качестве дипломата он в 1819 году освобождал русских военных из иранского плена и препровождал их в Тифлис. В 1821 году он добился перевода из надоевшей ему Персии в более родную и близкую Грузию, где и начал работу над черновиками «Горя от ума».

Нина Чавчавадзе и Александр Грибоедов. Супруги пробыли вместе всего пару месяцев. Фото: Коллаж АиФ

Год спустя он стал секретарем дипломатической миссии в Тифлисе при генерале Ермолове и написал драму «1812 год». Но и в Грузии он продержался недолго - уже в 1823 году он сделал перерыв и два года путешествовал по России, задерживаясь в Москве и Петербурге и продолжая работу над пьесой. Литературные упражнения пришлось прервать, а от поездки по Европе - отказаться. В 1825 году по дипломатическим делам Грибоедов возвращается на Кавказ. По дороге он познакомился с декабристами Бестужевым-Рюминым, Муравьевым-Апостолом, Трубецким. Это знакомство сослужило ему недобрую службу - год спустя писателя арестовали по подозрению в причастности к подпольным делам декабристов.

Правда, доказательств его вины так и не нашли и вскоре отпустили его из-под ареста. Благодаря «очистительной грамоте» ему удалось восстановить дипломатическую деятельность и вернуться в Иран уже в качестве министра-резидента (проще говоря, посла). По дороге к месту службы в Тифлисе он женился на юной грузинской княжне Нине Чавчавадзе, старшей дочери своего друга поэта Александра Чавчавадзе. На момент венчания дипломату было 33 года, а его супруге еще не исполнилось и 16.

Последняя командировка

Пару недель молодая чета провела в имении отца Нины в Кахетии, а затем отправилась в Персию. Там Грибоедов должен был явиться ко двору шаха в Тегеране, чтобы обсудить выполнение иранской стороной статей Туркманчайского мирного договора и добиться контрибуции по итогам русско-персидской войны. Поехать он предпочел один - его юная жена тяжело переносила беременность и осталась в Тавризе.

Поездка эта стала для него последней. День, когда он прибыл в Тегеран, вошел в историю как «Резня в русском посольстве». К тому времени в персидском обществе уже закипало недовольство действиями со стороны России, а с приездом Грибоедова оно дошло до высшей точки. Контрибуцию персы платить не хотели, а ко всему прочему были возмущены тем, что Грибоедов укрыл в посольстве нескольких беглых армян из шахского гарема. Исламские фанатики вели бурную антирусскую пропаганду на базарах и в мечетях.

«Заключение мира в Туркманчае 10 февраля 1828 г. во время русско-иранской войны». Дипломат Грибоедов сидит справа спиной. Литография XIX века Фото: Public Domain Факты подогревались слухами, члены русского посольства к тому же пару раз нарушили этикет шахского двора во время своих визитов. Разрешилось все налетом толпы религиозных фанатиков на русское посольство в Тегеране. Собралось около 100 тысяч человек, и вскоре даже сами зачинщики потеряли контроль над разгневанными персами. Грибоедов не мог не видеть настроения тегеранцев и за день до этого сообщил шаху, что считает нужным отозвать свою миссию из Ирана.

Членов дипмиссии конвоировали 35 казаков, но противостоять толпе они, конечно, не могли. Из всего русского посольства спасся лишь секретарь миссии Мальцов, сумевший спрятаться во время резни. Во время налета погибли 37 человек из посольства и 19 нападавших. Казачий конвой позже был захоронен во дворе армянской церкви святого Татевоса в Тегеране. Изуродованное тело Александра Грибоедова толпа еще несколько дней носила по городу и бросила в общую яму.

Опознали по мизинцу

Юная вдова Нина Чавчавадзе узнала о смерти мужа лишь спустя два дня и надела траур, который не снимала до конца своей жизни. На могиле супруга она написала: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?» Она пережила его на 28 лет - вдову похоронили рядом с супругом.

В 1912 году на собранные русской колонией в Персии средства скульптор Владимир Беклемишев создал бронзовый памятник Грибоедову, который был поставлен рядом со зданием посольства, где произошла резня.

Памятник А.С. Грибоедову в Тегеране на территории посольства России

30 января (11 февраля) 1829 года в Тегеране произошёл разгром русского посольства, который унёс жизни около 40 его сотрудников и казаков, в том числе поэта и дипломата Александра Грибоедова, открывшего череду трагических смертей российских поэтов. Сразу подчеркнём, что автор «Горя от ума» погиб фактически на поле боя, стойко сражаясь с оружием в руках, и тем самым оказался на особом месте среди поэтов-мучеников России, большинство из которых погибли на дуэлях, покончили с собой, были убиты отнюдь не в боях или оказались репрессированы. Однако, несмотря на героическую гибель, на Грибоедове до сих пор лежит клеймо чиновника, который якобы не справился со своими обязанностями и оказался сам виноват в разыгравшейся трагедии.

Самое удивительное, что официальная точка зрения на катастрофу в Тегеране была установлена в России задолго до того, как были получены сколько-нибудь подробные о ней сведения. В отношении министра иностранных дел К.В. Нессельроде от 16 марта 1829 г. к командующему Кавказским корпусом И.Ф. Пас-кевичу указывалось: «Ужасное происшествие в Тегеране поразило нас до высочайшей степени... При сём горестном событии Его Величеству отрадна была бы уверенность, что шах персидский и наследник престола чужды гнусному и бесчеловечному умыслу и что сие происшествие должно приписать опрометчивым порывам усердия покойного Грибоедова, не соображавшего поведение своё с грубыми обычаями и понятиями черни тегеранской». Так родился и потом широко распространялся миф о непрофессионализме Грибоедова, который за свою преданность и героизм получил в итоге чёрную неблагодарность и прямую клевету от представителей верховной власти.

Накануне

Первое обвинение поэта заключается в том, что он во время аудиенций у Фетх-Али-шаха выражал явное неуважение к нему, входя в «зеркальный зал» Гулистанского дворца в обу-ви, просидел там слишком долго на кресле, а затем в переписке называл правителя Персии просто шахом без других титулов. Между тем дипломат действовал в строгом согласии с Туркманчайским договором, установившим специальный церемониал приёма русских дипломатов, в том числе с правом сидеть в присутствии шаха. Второе обвинение касается чрезмерной настойчивости министра-посланника в требованиях выплаты оставшейся контрибуции и выдачи пленных, угнанных в Персию. Однако согласно XIII пункту договора он мог брать под своё покровительство любых пленных, захваченных начиная с 1795 г. и даже проводить их розыски. Не будем забывать, что речь шла фактически об освобождении из рабства насильно угнанных людей. Обратимся к «Реляции происшествий, предварявших и сопровождавших убиение членов последнего российского посольства в Персии». Этот документ от лица «персиянина», который находился при русской миссии, имеет англо-иранское происхождение. Он был отредактирован и отдан для публикации в шотландский журнал братом дипломата Генри Уиллока Джоном Уил-локом и врачом английской миссии Джоном Макнилом, бывшем личным врачом Фетх-Али-шаха, - участниками той самой группировки, которая противостояла Грибоедову. Но даже и этот документ не оспаривал право защиты русским посланником пленных и свидетельствовал, что он требовал возвращения пленных только при условии их согласия вернуться. Третье обвинение , приписываемое Грибоедову, состоит в том, что в его свите оказалось несколько нечистоплотных и невыдержанных людей, которые творили в Персии беззакония, в том числе заведующий прислугой Рустам-бек. При этом как-то забывается, что эти люди помогали посланнику в выполнении его нелицеприятных действий, и что именно Рустам-бек взял в плен в Тавризе во время русско-персидской войны Аллаяр-хана, зятя Фетх-Али-шаха, первого министра Персии, одного из инициаторов войны против России. Не мудрено, что разжигавшаяся к Рустам-беку вражда имела явный источник.

Разгром посольства

Как видим, Грибоедов действовал очень осторожно. Как продолжал Мальцов, он «прилагал неусыпное старание об освобождении находившихся в Тегеране пленных. Две женщины, пленные армянки, были приведены к нему от Аллаяр-хана, Грибоедов допросил их в моём присутствии, и когда они объявили желание ехать в своё отечество, то он оставил их в доме миссии... Впрочем, это обстоятельство так маловажно, что об оном распространяться нечего. С персидским министерством об этих женщинах не было говорено ни слова, и только после убиения посланника начали о них толковать». Последнее замечание особенно важно, ведь обвинения Грибоедова в том, что одной из причин разгрома миссии являлось некое осквернение и насильное отторжение от мусульманства женщин из гарема Аллаяр-хана, звучат в Персии, да и в России до сих пор.

А дальше последовали события, которые, если их суммировать, прекрасно показывают, что в Тегеране случился не стихийный, бесконтрольный бунт черни, а чётко спланированная операция по уничтожению русской миссии. Преступление, выглядевшее внешне как разгул стихии, на самом деле было хладнокровно и обдуманно подготовлено. Перечислим кратко самые важные известные факты.

1 . Эскалация напряжённости нарастала вокруг миссии не один день. По рассказу Амбарцума (Ибрагим-бека) - курьера российского посольства, уцелевшего во время резни, «каждый день на базаре мы слышали, как муллы в мечетях и на рынках возбуждали фанатический народ, убеждая его отомстить, защитить ислам от осквернения «кяфиром»... Мы постоянно держали наготове наши ружья и пистолеты, но посол считал невозможным какое бы то ни было нападение на посольский дом, над крышей которого развевался русский флаг». Особую активность проявлял тегеранский муджтехид (высшее духовное лицо) Мирза-Месих, заявивший, что Мирза-Якуб предал мусульманскую веру, а потому «он изменник, неверный и повинен в смерти».

2. Мальцов в своём донесении справедливо указал на особенности местных обычаев: «Персидское правительство говорит, что оно нисколько не участвовало в убиении нашего посланника, что оно даже ничего не знало о намерении муллов и народа; но стоит только побывать в Персии, чтобы убедиться в нелепости сих слов... В Персии секретных дел почти нет: среди важных прений о государственных делах визири пьют кофе, чай, курят кальяны, рассуждают громогласно при открытых окнах... Как же могло персидское правительство не знать ни слова о деле, в котором участвовал целый Тегеран?.. Положим даже, что и не шах, а муллы послали народ в дом нашей миссии; но и тогда шах виноват: зачем допустил он это?.. Но тогда уцелел бы Мирза-Якуб, а этого-то именно и не желал Фетх-Али-шах... Шаху надобно было истребить сего человека, знавшего всю тайную историю его домашней жизни...» Конечно, Мальцов упрощает причины тегеранской трагедии, сводя их к борьбе за возвращение Мирзы-Якуба, но он совершенно прав, указывая на психологию заговора.

3 . В день трагедии 30 января 1829 г. базар Тегерана был закрыт (представьте себе, что значит закрыть огромный базар - центр жизни города!), и с самого утра народ стал собираться в главной мечети, где прозвучали призывы: «Идите в дом русского посланника, отбирайте пленных, убейте Мирзу-Якуба». Налицо прямое подстрекательство к резне духовных лидеров Тегерана, а отнюдь не спонтанный народный гнев.

4 . Далее, согласно «Реляции», происходило следующее: «Четыреста или пятьсот человек, предшествуемые потрясавшими палками и обнажёнными саблями, направились от мечети к жилищу посланника... Дождь камней падал уже во дворы, и крики толпы сливались временами в одно общее ура... Волнение увеличивалось всё более и более; раздалось несколько выстрелов, и вскоре народ ворвался во дворы. Несчастный Якуб... упал, поражённый бесчисленными ударами кинжала. Слуги Аллаяр-хана схватили женщин и потащили их прочь».

5 . Показательно, что охранявшие миссию персидские солдаты и офицеры сразу же разбежались. Казалось бы, после того как Мирза-Якуб был убит, а женщины-пленницы были уведены из миссии, бунтовщики сделали своё дело. Однако тут происходит самое невероятное, доказывающее, что главной целью заговора было отнюдь не возвращение пленных: через полтора часа штурм начался с ещё большим напором. Согласно «Реляции», теперь более многочисленная толпа «была снабжена огнестрельным оружием и к ней присоединились и солдаты разных военных частей».

6 . Защищавшиеся члены русской миссии, почти все без исключения, в том числе и Грибоедов, выказали примеры истинного героизма. Послушаем свидетельства. «Казаки героически дрались, постепенно отодвигаясь к комнатам. Когда почти все были избиты и толпа приблизилась к комнатам, посол со мною и вместе с двумя казаками лицом к лицу стали навстречу толпе... Оказалось, что он с места ранил нескольких и из ружья убил несколько... персов» (Амбарцум). «Меня отбросили назад, в комнату, где я увидел 17 тел моих товарищей, вытянутых на полу. Левая сторона груди посланника была насквозь проткнута саблей, и мне показали борца, состоявшего в услужении у одного из жителей Тегерана, человека атлетического телосложения и огромной силы, который якобы нанёс ему этот удар» («Реляция»). Гибель Грибоедова, встретившего опасность, как солдат, действительно была героической. Как писал Пушкин, «самая смерть, постигшая его посреди смелого, неравного боя, не имела для Грибоедова ничего ужасного, ничего томительного. Она была мгновенна и прекрасна».

7. Справедливости ради следует сказать, что при начале возмущения посланниками шаха были сделаны робкие попытки уговорить нападавших остановиться. Прибыли даже принцы Али-шах и Имам-Верди-Мирза, но им пришлось позаботиться о собственной безопасности и скрыться. А где же были войска шаха, которые должны были защитить миссию? Они появились только после того, как всё было кончено, причём сами участвовали в грабеже и мародёрстве.

8 . Неподалёку от русской миссии располагалось английское посольство, и в нём произошёл весьма показательный инцидент. Согласно «Реляции», «план истребления был выполнен настолько хорошо, что народ ворвался даже в передний двор британского посольства и вырезал семь или восемь человек русских, проживающих при конюшнях, после чего завладел всеми лошадьми, принадлежавшими посланнику». Можно ли вообще представить себе, чтобы фанатики во время резни отличали бы «дружественное» - британское от «враждебного» - русского, если бы среди них не было провокаторов с весьма определёнными задачами.

9 . Далее вакханалия продолжалась. В «Реляции» об этом сообщалось: «Впоследствии я узнал от моих слуг, что изуродованный труп Мирзы-Якуба таскали по всему городу и бросили, наконец, в глубокую канаву. Так же поступили и с другим трупом, который сочли за труп Грибоедова... Из русского посольства погибло 44 человека (по свидетельству Мальцова - 37 человек. - С.Д. ). После некоторых поисков перед окном помещения, занимаемого Грибоедовым, в груде трупов нашли и его тело; я заметил с большим удовлетворением, что оно не подверглось осквернению». Получается, что целью резни в Тегеране было именно уничтожение, причём поголовное, всех членов русской миссии. Кто же был подстрекателем и сценаристом такой кровавой драмы? Думается, что все детали и пружины трагедии мы не узнаем уже никогда, однако можно с уверенностью сказать, что роковую роль в трагедии сыграло совпадение антирусских интересов и задач у нескольких игроков этой драмы.

Прежде всего английских дипломатов, которые, теряя своё влияние в условиях роста могущества России на Востоке, всячески стремились рассорить Россию и Персию, вплоть до разрыва действующих договоров и даже во-зобновления между ними военных действий. Английские историки обычно отрицают причастность своих соотечественников к событиям, ссылаясь на дружеские отношения Грибоедова и Джона Макдональда, как бы забывая о действиях группировки авантюриста Генри Уиллока и Джона Макнила, представлявшей интересы английской аристократии и Ост-Индской компании.

В начале 1828 г. новым премьер-министром Великобритании стал герцог Веллингтон, взявший в тот период курс на конфронтацию с Россией и требовавший вновь стравить Персию с Россией. В середине 1828 г. в Лондоне началась настоящая истерия, связанная с тем, что русские дошли уже до Аракса и что они вот-вот сделают бросок до Инда. 2 октября 1828 г. Веллингтон записал в своём дневнике: «Мы не можем больше сотрудничать с Россией, мы выступим против и развяжем себе руки. Так или иначе... мы должны избавиться от России». Ещё более откровенно высказывался лорд-хранитель тайной печати Элленборо: «Наша политика и в Европе и в Азии должна преследовать единую цель - всячески ограничивать русское влияние... В Персии, как и везде, необходимо создать предпосылки, чтобы при первой необходимости начать широкую вооружённую борьбу против России».

Можно представить себе, какие указания давали своим службам такие правители Великобритании, и что в такой зловещей игре стоила жизнь каких-то там русских дипломатов, особенно в руках таких деятелей, как Г. Уиллок, которого даже его начальник Макдональд называл «бессовестным интриганом»: «...Не в его характере делать что-либо открыто и прямо, как подобает человеку благородному... Я мог бы предать гласности такие дела его здесь, в Персии, что его прокляли бы до конца дней...» Очень важно, что эти слова были написаны английским посланником уже после гибели Грибоедова, и не содержится ли в них признание Макдональда о том, что он знал правду о роли Уиллока в трагедии? Уиллоку активно помогал врач Джон Макнил, который благодаря своим связям с двором шаха, по признанию многих, «стал самым влиятельным лицом во всей Персии» (именно он будет назначен позднее послом Великобритании в этой стране, и не в награду ли за свершённое в 1829 г.?).

Русский писатель Д.Л. Мордовцев в своём романе «Железом и кровью» выдвинул весьма правдоподобную версию, согласно которой «заговорщики, воспользовавшись несчастной судьбой Мирзы-Якуба, спровоцировали его уход под защиту русского посла, чтобы поставить Грибоедова в безвыходное положение и покончить с ним». Вероятнее всего, Мордовцеву была известна книга английского дипломата Дж.-Э. Александера «Путешествие из Индии в Англию», изданная в Лондоне в 1827 г., ещё до смерти Грибоедова, в которой утверждалось, что Мирза-Якуб был тесно связан с английскими резидентами в Персии. Именно он сыграл самую роковую роль в цепи тегеранских событий. Побудительные мотивы такого поведения евнуха до сих пор неясны: действовал ли он на свой страх и риск? заставили ли его пойти на такой шаг? не согласился ли он добровольно разыграть согласованный с англичанами сценарий, ожидая каких-либо благ в будущем? не обманули ли его в итоге английские резиденты? Полную правду, наверное, не дано будет узнать никогда и никому. И, конечно, является весьма спорным широко распространённое объяснение непричастности англичан к трагедии в Тегеране тем, что непосредственно в те дни там не было никого из руководителей британской миссии. Не являлось ли это отсутствие, наоборот, неудачной попыткой создать себе алиби?

Помимо англичан свои интересы в разыгравшейся драме пытался соблюсти и тегеранский двор. Самому Фетх-Али-шаху, помимо решения вопроса с Мирза-Якубом, было крайне выгодно, воспользовавшись ситуацией Русско-турецкой войны, попытаться пересмотреть условия Туркманчайского договора, прекратить выплаты обременительной контрибуции и как будто бы чужими руками отомстить одному из главных действующих лиц последней войны с Россией - Грибоедову. Противником Грибоедова выступил и первый министр Персии Аллаяр-хан, и дело здесь было не только в желании вернуть в гарем двух женщин-пленниц и отомстить за позор своего пленения, но и в желании, отстранив от дел Грибоедова, ослабить тем самым Аббас-Мирзу, наследника престола, который надеялся на поддержку России в борьбе за трон. Духовные мусульманские лидеры Персии видели в разгроме русской миссии реальный шанс разжечь антирусские настроения и усилить своё политическое влияние в Тегеране в условиях резкого падения авторитета шаха, который после проигранной войны с Россией оказался объектом критики. И, наконец, в том, чтобы рассорить Персию и Россию в ходе очередной Русско-турецкой вой-ны, были кровно заинтересованы султан Турции и его ставленники, также имевшие определённое влияние в Тегеране.

...И последствия

В письме императору шах сетовал на внезапность мятежа черни, «несоблюдение обычаев которой со стороны посольской свиты и вызвало возмущение», сообщал, что всех замеченных в погроме он приказал казнить, наместника Тегерана за неприятие должных мер «удалить вовсе со службы», а ставшего главой мятежа верховного муллу Тегерана Мирзу-Месиха «сослать в один из отдалённых городов». Аллаяр-хан был бит палками по пяткам. Фактически шах признавал вину своих сановников за трагедию, но это ничего не изменило. Николай I заявил принцу: «Я предаю вечному забвению злополучное тегеранское происшествие»... Однако какой-то высший суд всё-таки вмешался в судьбы правителей Каджарской династии, виновных так или иначе, прямо или косвенно, в разгроме русской миссии. Осенью 1833 г. скончался Аббас-Мирза, а через год - его отец Фетх-Али-шах. В результате ожесточённой борьбы за трон победил старший сын Аббас-Мирзы от первой жены Мамед-Мирза, который приказал ослепить двух сыновей своего отца от другой жены - Джехангира и Хосрова-Мирзу, который 40 лет прожил слепым в ссылке. Вот такие нравы демонстрировали в те годы правители Персии, считавшие себя «не виновными» в жестокостях тегеранского разгрома...

Паскевич, пожалуй, единственный из высокопоставленных деятелей того времени, встал на защиту памяти Грибоедова. Он больше всего засомневался в отсутствии в трагических событиях английского следа и писал Нессельроде: «если персидские министры знали о готовившемся возмущении, то, несомненно, это было известно и английскому посольству, у которого весь Тегеран на откупу». Нессельроде просил Паскевича вести себя сдержанно, «беречь англичан и не давать веры слухам, которые распространяются про них». Паскевич же требовал прислать в Астрахань 10 тысяч солдат, чтобы надавить на Персию, и настаивал на вступлении её в войну против Турции. И именно его резкое письмо-угроза Аббас-Мирзе подействовало в итоге на Фетх-Али-шаха, который наказал, хотя и очень мягко, виновных в разгроме.

В России, кроме Паскевича, нашлись и многие другие люди, которые не поверили в официальную версию событий и встали на защиту светлой памяти министра-поэта. Приведём слова о Грибоедове его сослуживца, а впоследствии наместника Кавказа Н.Н. Муравьёва-Карского: «Грибоедов в Персии был совершенно на своём месте... он заменял нам там единым своим лицом двадцатитысячную армию, и не найдётся, может быть, в России человека столь способного к занятию его места. Он был настойчив, знал обхождение, которое нужно было иметь с персиянами... Поездка его в Тегеран для свидания с шахом вела его на ратоборство со всем царством персидским. Если б он возвратился благополучно в Тавриз, то влияние наше в Персии надолго бы утвердилось... И никто не признал ни заслуг его, ни преданности своим обязанностям, ни полного и глубокого знания своего дела!»

В искусстве всегда трогает и заставляет страдать именно то, что связано с самим творцом, поэтому в творениях Грибоедова главный герой - это сам поэт, поднявшийся над прозой жизни. 185 лет минуло с той поры, когда в бою оборвалась жизнь великого поэта и дипломата. И как обидно, что до сих пор скрыта даже от наших соотечественников вся правда о жизненном подвиге этого человека и ему ещё не возданы должные почести. А в Тегеране за высокими заборами российского посольства, подальше от глаз обывателей, как будто бы стеснительно спрятан бронзовый памятник поэту-министру. Успокаивает только осознание того, что смерть «персидского странника» была совсем не напрасной: после тегеранской трагедии 1829 г. народы России и Персии фактически больше никогда не воевали друг с другом и даже, наоборот, не раз выступали союзниками. Мне посчастливилось в последние годы трижды посетить Иран, проехав теми самыми дорогами, которые вели туда Грибоедова. К сожалению, объём данной статьи не позволяет раскрыть многие новые детали и грани неразработанной до конца темы «Грибоедов и Персия», которые мне удалось открыть во время своих путешествий. Надеюсь, что в ближайшее время я смогу это сделать в своей книге «Персидские напевы. От Грибоедова и Пушкина до Есенина и XXI века»...

Андрей Карлов, убитый террористом в Анкаре, - не первый русский посол, с которым расправились радикальные исламисты. Первым был Александр Грибоедов, зверски растерзанный в Тегеране толпой религиозных фанатиков. Историю его убийства читайте в материале Лайфа.

"Голову мою положу за соотечественников". Эту запись Александр Грибоедов оставил в своём дневнике 24 августа 1819 года, почти за десять лет до своей гибели в Тегеране. Уже тогда он предчувствовал опасность, которая позже обернулась нападением радикалов на русское посольство в столице Персии.

Дипломатическая карьера Александра Грибоедова началась в 1817 году в Петербурге. Оставив военную службу, 22-летний Грибоедов занял должность губернского секретаря, а затем - переводчика в Коллегии иностранных дел. Но тогда он был молод и горяч, вёл довольно разгульный образ жизни. В конце 1817 года Грибоедов принял участие в знаменитой двойной дуэли из-за танцовщицы Авдотьи Истоминой. Стрелялся кавалергард Шереметев, любовник Истоминой, приревновавший танцовщицу к другу Грибоедова Заводскому.

Грибоедов был секундантом у Заводского, а у Шереметева - Александр Якубович. Стреляться должны были все четверо участников дуэли. Но Заводский сильно ранил Шереметева в живот, из-за чего секунданты не успели совершить свои выстрелы. Шереметев в итоге скончался от раны. А Грибоедов был вынужден покинуть Петербург.

Поверенный России в делах Персии Семён Мазарович предложил Грибоедову ехать с ним в качестве секретаря посольства. Грибоедов долго отказывался от назначения, но в итоге согласился. Он получил чин титулярного советника 17 июня 1818 года и стал секретарём при Мазаровиче.

В октябре Грибоедов был в Тифлисе. И там он вновь стал участником дуэли, встретившись с давним знакомым Якубовичем. На этот раз дуэль состоялась. Они стрелялись. Якубович прострелил ладонь левой руки Грибоедову, из-за чего у писателя свело мизинец.

"Коварная политика, которой Персия продолжала держаться по отношению к России, покровительство, оказываемое ею враждебным нам беглым ханам Дагестана и наших закавказских владений, ставили миссию нашу в положение далеко не завидное. Дел было много, и всё время у Грибоедова было поглощено ими. К тому же вследствие частого отсутствия Мазаровича в Тавризе все дела миссии сосредоточивались в его руках, и он по собственной инициативе с энергией горячего патриота отстаивал интересы России"

Записывая фразу "Голову мою положу за соотечественников", Грибоедов, скорее всего, указывал на свою деятельность по освобождению русских пленных и переселению их в Россию вместе с беглецами, проживавшими в Персии со времени кампании 1803 года, когда русские войска стали подчинять земли, расположенные севернее реки Аракс. Это должно было способствовать обеспечению безопасности Грузии, страдавшей от набегов мусульманских соседей.

Как пишет в своей книге Скобичевский, пленных, изъявивших согласие возвратиться в Россию, подвергали истязаниям, подкупали, чтобы они оставались в Персии, запугивали рассказами о наказаниях, будто бы ожидающих их на родине. Но Грибоедов настоял на своём и лично провожал отряд русских пленных в российские пределы.

"Ровно три года провёл Грибоедов в Персии. Изучив в совершенстве кроме персидского языка ещё и арабский, научившись читать на обоих этих языках, он тем легче мог ознакомиться с нравами и обычаями персиян, изучить и характер этого народа, жестокого, коварного и вероломного"

- Александр Скобичевский. "Грибоедов. Его жизнь и литературная деятельность"

Резня в Тегеране

В начале 1823 года Грибоедов покинул службу и вернулся на родину. Он жил в Москве, затем - в Петербурге. К дипломатической деятельности он вернулся в сентябре 1826 года, поехав на службу в Тифлис. Он принимал участие в заключении выгодного для России Туркманчанского мирного договора, завершившего русско-персидскую войну 1826–1828 годов. После этого Грибоедова назначили послом в Тегеран.

7 октября Грибоедов прибыл в Тавриз. Как пишет Скобичевский, с первых дней путешествия по персидской территории начались "недоразумения, не обещавшие ничего доброго". В частности, сам Грибоедов препирался с шахом и его министрами, а слуги его имели столкновения с персиянами. Например, слуги одного персиянина избили дядьку Грибоедова, Александра Грибова, а у одного казака разбили бутылку с водкой, за что виновный был строго наказан.

"Каплею же, переполнившей чашу, послужило столкновение с персидским правительством из-за армянина Мирзы-Якуба, который уже долгое время жил в Персии, заведуя в качестве главного евнуха гаремом шаха. За несколько дней до назначенного срока отъезда Мирза-Якуб явился в посольство и заявил о своём желании возвратиться в Россию. Грибоедов принял в нём участие, но персидское правительство тем энергичнее воспротивилось возвращению Якуба в Россию, что последний много лет был казначеем и главным евнухом, знал все тайны гарема и семейной жизни шаха и мог огласить их"

- Александр Скобичевский. "Грибоедов. Его жизнь и литературная деятельность"

Шаха это разгневало. Якуба пытались удерживать всеми средствами: заявляли, что евнух - это почти то же, что жена шаха, требовали с Якуба огромных денег, утверждая, что он обворовал казну шаха и поэтому не может быть отпущен. Более того, до сведения главы духовенства муджтехида Мессиха-мирзы дошло, что якобы евнух ругает мусульманскую веру.

"Как?!", - говорил муджтехид. - Этот человек двадцать лет был в нашей вере, читал наши книги и теперь поедет в Россию, надругается над нашею верою; он - изменник, неверный и повинен смерти!"

- Александр Скобичевский. "Грибоедов. Его жизнь и литературная деятельность"

Соратник Грибоедова Мальцов писал, что 30 января с самого утра народ собирался в мечети, где им сказали: "Идите в дом русского посланника, отбирайте пленных, убейте Мирзу-Якуба и Рустема!" - грузина, находившегося в услужении у посланника.

"Тысячи народа с обнажёнными кинжалами вторгнулись в наш дом и кидали каменья. Я видел, как в это время пробежал через двор коллежский асессор князь Соломон Меликов, посланный к Грибоедову дядею его Манучехр-ханом; народ кидал в него каменьями и вслед за ним помчался на второй и третий дворы, где находились пленные и посланник. Все крыши были уставлены свирепствующей чернью, которая лютыми криками изъявляла радость и торжество своё. Караульные сарбазы (солдаты) наши не имели при себе зарядов, бросились за ружьями своими, которые были складены на чердаке и уже растащены народом.

С час казаки наши отстреливались, тут повсеместно началось кровопролитие. Посланник, полагая сперва, что народ желает только отобрать пленных, велел трём казакам, стоявшим у него на часах, выстрелить холостыми зарядами, и тогда только приказал заряжать пистолеты пулями, когда увидел, что на дворе начали резать людей наших. Около 15 человек из чиновников и прислуги собрались в комнате посланника и мужественно защищались у дверей. Пытавшиеся вторгнуться силою были изрублены шашками, но в это самое время запылал потолок комнаты, служившей последним убежищем русским: все находившиеся там были убиты низверженными сверху каменьями, ружейными выстрелами и кинжальными ударами ворвавшейся в комнату черни. Начался грабёж: я видел, как персияне выносили на двор добычу и с криком и дракою делили оную между собою. Деньги, бумаги, журналы миссии - всё было разграблено..."

В резне убили 37 русских и 19 тегеранцев. На другой или на третий день после этого побоища изуродованные трупы убитых вывезли за городскую стену, бросили в одну кучу и засыпали землёй. Чуть позже среди груды тел удалось найти Грибоедова. Его тело удалось опознать лишь по той самой травме, некогда полученной во время дуэли с Якубовичем.

Тело Грибоедова отправили в Тифлис, где он и был похоронен, согласно его желанию, 18 июня 1829 года. Супруга Грибоедова, Нина Александровна, на которой он женился незадолго до трагедии, поставила на могиле часовню, а в ней - памятник. Монумент украсили надписью: "Ум и дела твои бессмертны в памяти русской; но для чего пережила тебя любовь моя?"

За убийство Грибоедова персы передали императору Николаю I с извинениями щедрое подношение. В числе подарков была одна из величайших ценностей персидских шахов - алмаз "Шах".