Биография сергея прокофьева. В

Редактор Павел Вячеславович Мускатиньев

Корректор Марина Николаевна Сбитнева

© С. В. Венчакова, 2018

ISBN 978-5-4490-8970-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ОТ АВТОРА

Целью создания цикла методических разработок по дисциплине «Отечественная музыкальная литература XX – XXI веков» для студентов IV курса музыкальных училищ (специальности: 53.02.04 «Вокальное искусство», 53.02.05 «Сольное и хоровое народное пение», 53.02.06 «Хоровое дирижирование», 53.02.03 «Инструментальное исполнительство», 53.02.07 «Теория музыки»), явилась, прежде всего, систематизация исследовательской, а также художественной литературы (в том числе современной), представляющей личность и творчество русского композитора первой половины XX века – С. С. Прокофьева.

Следует отметить, что учебники по указанному предмету в течение долгого периода времени не переиздавались. Учебная литература, появившаяся в последние годы, содержит необходимые базовые сведения по темам курса, но объём учебных изданий не способен отразить многие актуальные проблемы композиторского творчества, а также представить целостный анализ музыкальных произведений.

Цикл методических разработок явился результатом многолетнего преподавания вышеуказанного курса. Работы включают значительный по своему масштабу объём образовательного материала, в основе которого – подробный обзор важнейших аспектов творческой деятельности композитора, а также разбор значительного количества авторских сочинений. Строгая логическая последовательность каждой методической разработки наглядно демонстрирует план урока, ключевые тематические вопросы, итоговые требования к аттестации учащихся. К каждой работе прилагается обновлённый список научно-исследовательской литературы и нотное приложение, что может послужить хорошим подспорьем для студентов-музыкантов в изучении произведений названного автора; а также в процессе написания рефератов, курсовых и творческих работ. Каждая тема курса продемонстрирована в виде открытых уроков с созданием мультимедийной презентации.

Цикл методических разработок, посвящённый творчеству С. Прокофьева:

1. «С. С. Прокофьев. Некоторые черты творческого стиля» – для раскрытия темы автор привлекает обширный художественно-культурный материал, используя прием интеграции эстетического знания и взаимодействия искусств. В этой связи поставлены ключевые вопросы, позволяющие полноценно и многоаспектно рассмотреть особенности творчества этого русского композитора, охватить обширные социокультурные реалии, выявить образно-тематические и стилевые приоритеты. В отношении С. С. Прокофьева это, прежде всего, дальнейшее развитие традиционных жанров академической музыки на новом этапе эволюции музыкального языка, демонстрация новых возможностей в создании художественных образов и драматургии. В работе затронуты вопросы периодизации, проанализированы на примере некоторых сочинений важнейшие аспекты творческого мышления – мелодика и гармония. Завершает работу раздел «Неоклассические и неоромантические черты творчества Прокофьева в контексте стилевых тенденций XX века».

2. «С. С. Прокофьев. Оперное творчество. „Любовь к трем апельсинам“. Комментарии к текстам» – в работе представлен подробный анализ оперных сочинений, созданных в разные периоды творчества. Также дана характеристика оперного жанра, как важнейшего стилевого направления творчества композитора, рассмотрены показательные драматургические принципы указанных сочинений. Проблема «Прокофьев и театр» является актуальной и в XXI веке. Специфика мышления композитора определяет работу над сценарием, формирует все важнейшие компоненты драматургии, воздействует на эмоционально-образный строй музыки и оказывает решающее влияние на композиционно-структурную сторону оперы.

3. «С. С. Прокофьев. Оперное творчество. „Огненный ангел“. Комментарии к текстам» – в работе рассмотрены некоторые характерно-стилевые и драматургические принципы оперы. Огромную важность представляет анализ причин выбора определённого сюжета как литературной первоосновы – в этом случае представляет несомненный интерес «параллельная работа» композитора и литератора.

4. «С. С. Прокофьев. Оперное творчество. „Игрок“. Комментарии к текстам» – продолжает обзор оперного творчества композитора. Анализ опер представлен наряду с кратким освещением творческой деятельности писателя, чьи произведения стали основой либретто. Это способствует наиболее точному осмыслению основных акцентов оперного действия.

5. «С. С. Прокофьев. Оперное творчество. „Война и мир“. Комментарии к текстам» – в работе представлен анализ последней оперы композитора, даны ссылки на роман-эпопею Л. Н. Толстого. Подробно представлены следующие аспекты: документальные свидетельства времени создания сочинения, либретто, жанровые истоки, принципы лейттематизма, использования приемов вокальной декламации. В число важнейших задач композитора входило музыкальное воплощение текста романа Толстого, что привело к появлению характерных звукообразов. В работе также рассмотрены варианты работы с жанровыми моделями, приемами остинато.

6. «С. С. Прокофьев. Фортепианное творчество. Некоторые фортепианные циклы раннего периода» – работа выявляет некоторые основные аспекты фортепианного стиля композитора в рамках общей творческой эволюции. Целостно представлен анализ цикла «Мимолетности».

7. «С. С. Прокофьев. Фортепианное творчество. Сонаты №6, №7, №8, №9» – в работе рассмотрены наиболее важные стилистические черты и закономерности сонатного жанра. Поздние сонаты композитора проанализированы с позиции тематизма, структуры, особенности драматургии. Также сформулированы выводы, касающиеся новаторских принципов сонатных циклов Прокофьева.

8. «С. С. Прокофьев. Балетное творчество. «Блудный сын», «Ромео и Джульетта» – автор ставит задачу проследить эволюцию балетного жанра с его огромным сюжетным диапазоном на примере анализа некоторых сочинений, созданных в разные периоды творчества.

9. «С. С. Прокофьев. Кантаты. Кантата «Александр Невский» – в работе представлены основные сведения, касающиеся кантатного творчества композитора. Кантата «Александр Невский», созданная на материале киномузыки, из одноименного фильма проанализирована с позиции стилистики, драматургии, ладогармонических принципов и структуры.

10. «С. С. Прокофьев. Симфоническое творчество. Симфонии №5, №7» – автор прослеживает некоторые особенности симфонизма композитора, трактовку симфонического цикла на основе анализа названных симфоний в контексте традиций и новаторства.

Светлана Вячеславовна Венчакова, музыковед, преподаватель теоретических дисциплин ГБПОУ Республики Мордовия «Саранское музыкальное училище им. Л. П. Кирюкова».

ВВЕДЕНИЕ

Программа курса «Музыкальная литература» направлена на формирование музыкального мышления учащихся, на развитие навыков анализа музыкальных произведений, на приобретение знаний о закономерностях музыкальной формы, специфики музыкального языка.

Предмет «Отечественная музыкальная литература ХХ века» является важнейшей частью профессиональной подготовки студентов теоретических и исполнительских отделений музыкальных училищ и училищ искусств.

В процессе изучения курса происходит процесс анализа и систематизации различных особенностей музыкальных и художественных явлений, знание которых имеет непосредственное значение для последующей исполнительской и педагогической практики студентов. Создаются условия для научно-творческого осознания художественных проблем и осмысления различных исполнительских интерпретаций современных музыкальных стилей. В целом создаётся гибкая система профильного обучения, без критерия «узкой специализации», способствующая углублению профессиональных навыков, активизации творческой заинтересованности студентов в работе.

Целостное изучение художественно-эстетических направлений, стилей базируется на интеграции знаний студентов в различных областях: истории зарубежной и русской музыки (до XX века), мировой художественной культуры, анализа музыкальных произведений, исполнительской практики, что обеспечивает формирование нового профессионально обобщённого знания.

Методическая разработка на тему: «С. С. Прокофьев. Некоторые черты творческого стиля»

Цель урока: проследить некоторые черты творческого стиля и эволюцию стилевых аспектов выдающегося русского композитора XX века С. Прокофьева (1891 – 1953) в контексте традиций и новаторства.

План урока:

1. Русский композитор XX века С. С. Прокофьев

Истоки творчества Прокофьева находятся в русле национальных традиций – в фольклорных и индивидуальных, основанных каждым из крупнейших представителей русской школы. Ради более целостного представления о музыке и стилистике композитора следует рассмотреть некоторые его сочинения, созданные в различные периоды творчества с новыми акцентами в осмыслении произведений; а также важнейшие компоненты творческого стиля – особенности мелодики и гармонии композитора.

В музыке С. Прокофьева представлены практически все известные жанры – в этой связи можно говорить о стилевом и жанровом универсализме; сложились особые средства выражения, способные раскрыть мир чувств современного человека. Разгадка музыкальной логики композитора и её особой специфики является темой множества исследований в русском и зарубежном музыковедении; проблема эволюции стиля С. Прокофьева не перестала быть актуальной и в XXI веке. В частности, представляют несомненный интерес неоклассические и неоромантические черты творчества композитора. Как многие художники XX века, Прокофьев пережил естественный путь эволюции – периоды разнообразных, порой противоречивых исканий. Основные художественные направления творчества отразили важнейшие стилевые тенденции музыки начала XX века: от неопримитивизма и урбанизма до классицизма. В числе его заслуг – открытия в жанре оперы (в частности, обновление эпического музыкального «театра представления», что и являет собой опера); открытия в сфере балета – следует особо отметить интерес Прокофьева к театральности, ощущаемый также и в инструментальной музыке. Здесь важны не просто конкретные ассоциации со сценическим действием – «лицедейство» пронизывает практически всё творчество композитора, и, сопоставив сценическую музыку Прокофьева с инструментальной, можно убедиться, что многое идёт именно от театра. Эти признаки выразились в создании особой меткой музыкальной характеристики персонажей (в инструментальном творчестве также наблюдается особая «рельефность тематизма»). Специфические свойства стиля Прокофьева выражаются в наглядности, особой характеристичности, зримости жестов, воплощённых средствами искусства звуков. Прокофьеву принадлежит ряд открытий в жанре симфонии (в частности, «сонатные moderato» в первых частях цикла, изменившие логику композиции симфонии; моменты, связанные со спецификой темповой драматургии присутствуют в симфоническом творчестве Д. Шостаковича – яркого симфониста-новатора). Интересные находки создаются в старинном жанре кантаты (например, кантата «К 20-летию Октября» (1937), созданная на тексты разных авторов, построена с учётом логики монтажной композиции, идущей от влияния театра и кино). Концерты Прокофьева, камерная музыка характеризуются новым прочтением эпических музыкальных традиций. Есть инновации в области оркестрового письма.

Многие изумившие современников стилистические новшества, найденные композитором в самом начале его пути, оказались впоследствии общепринятыми элементами новой музыки и вошли в эстетический обиход века. Всемерная активизации ритмического начала, динамически импульсивная остинатная техника, расширение тональной системы и свобода модуляционных эффектов, тяготение к полифункциональным звукокомплексам, обострённые интоционные обороты – все эти средства выразительности отличают музыку С. Прокофьева уже на раннем этапе творчества.

2. Прокофьев и традиции

Многие исследователи справедливо полагают, что стиль Прокофьева испытывает воздействие достижений русских классиков: Глинки, Римского-Корсакова, Бородина, Мусоргского, Чайковского. В частности, от Римского-Корсакова Прокофьев усваивает тяготение к национальной сказочности, пейзажной звукописи, а также некоторые приёмы воплощения подобных образов (увеличенные и целотонные гармонии, характерные тембровые комбинации, интерес к колористике). Для становления прокофьевского симфонизма и театральной музыки немалое значение имели оперы и симфонические произведения Римского-Корсакова, особенно программные. Так, балет «Сказка про шута, семерых шутов перешутившего», несмотря на эпатировавшую новизну и эксцентричность сюжета и языка, в сущности, многим обязан сатирическим страницам «Золотого петушка», «Кощея Бессмертного» и «Сказке о царе Салтане». От Римского-Корсакова унаследован интерес к эпосу и фантастике, красочной звукописи, сказочности; некоторые театральные эффекты опер Римского-Корсакова получили продолжение в комедийных эпизодах «Сказки про Шута», «Трёх апельсинов». Нетрудно обнаружить у Прокофьева отзвуки фантастических страниц – эпизодов «Снегурочки», «Садко», «Кощея Бессмертного».

Прослеживается и влияние Лядова – пейзажно-пасторальное начало нередко ощущается у Прокофьева в образах лирико-эпических (фрагмент темы двух гобоев из побочной партии первой части Шестой симфонии); в суровых, былинно-эпического склада («Ветер на курганах» – glissando скрипки в первой части Скрипичной сонаты f-moll ); некоторые танцевальные образы (тема менуэта второй части «Классической симфонии»). Многократно представлены сказочные, волшебно-фантастические образы, например, четвёртая вариация из медленной части Третьего фортепианного концерта, эпизоды фортепианных циклов «Мимолётности» и «Сказки старой бабушки».

От Бородина Прокофьев унаследовал эпическую мощь, торжественность, и особое суровое величие некоторых образов. Русская эпическая линия ярко проявит себя в произведениях позднего периода – в кантате «Александр Невский», Пятой симфонии, в опере «Война и мир». Эпические черты можно проследить и значительно раньше – «Скифская сюита» по-своему продолжила традицию, заложенную образами плясок Бородина. От Бородина и одновременно от Римского-Корсакова и Мусоргского (в данном случае налицо некий синтез типических для всех трёх композиторов народно-жанровых элементов) идут и скоморошьи образы, представленные в «Князе Игоре» (у Римского-Корсакова в «Пляске скоморохов» из «Снегурочки»). Прокофьев представляет «скомороший эпизод» из «Ледового побоища» в кантате «Александр Невский», обработку песни «Чернец» в балете «Сказ о каменном цветке». Немало «перекличек» с Бородиным есть в гармоническом языке Прокофьева, в частности, следует отметить пристрастие к терпким кварто-квинтовым созвучиям и натуральным ладам.

В вокальных сочинениях Прокофьева нашли продолжение тенденции к характерной декламационности, свойственные творчеству Даргомыжского. Находки русского новатора и его особые способы работы с речевыми интонациями воплотились в стремлении к сочинению музыки на неизменный текст литературных первоисточников – так на новом этапе проявляется основной принцип оперы «Каменный гость». Также следует отметить в операх Даргомыжского преобладание метко схваченных деталей омузыкаленной речи над ариозно-песенными обобщениями. Обилие характерных декламационных оборотов, связанных с разговорными интонациями, во многом затрудняло восприятие ряда вокальных сочинений Прокофьева (аналогичные процессы происходили и при восприятии «Каменного гостя», «Моцарта и Сальери», «Женитьбы» и ряда других реалистических декламационных опер русских композиторов). Новаторские достижения Прокофьева, представленные в области вокального мелоса «Игрока», «Семёна Котко», «Войны и мира» отразились, несомненно, на последующих исканиях в жанре оперы XX века.

От Мусоргского в первую очередь Прокофьев воспринимает трактовку вокальных жанров. Уже ранний цикл «Гадкий утёнок» (1914) демонстрирует театрального-действенную серию сцен-зарисовок, подобную миниатюрной опере. Выразительная музыкальная речь в «Гадком утёнке» соединяется, как и у Мусоргского, с меткой живописной изобразительностью, картинностью фортепианного происхождения. В романсах Прокофьева «Под крышей» и «Кудесник» (из «Пяти стихотворений» для голоса с фортепиано ор.23 (1915), зазвучали и столь свойственные Мусоргскому сатирические и социально-обличительные мотивы, которые впоследствии проявились в опере «Игрок». Следует особо отметить, что ранние романсы послужили своеобразными эскизами к созданию оперы, и в них во многом наметились многие оперные принципы, так как композитор расширил жанровые границы романса в сторону его драматизации , используя, подобно Мусорскому, бытовые и сатирические сюжеты. От Мусоргского унаследованы принципы точного воспроизведения речевой интонации, использование прозаических текстов. Изобразительные эпизоды «Картинок с выставки» во многом родственны целой серии пьес Прокофьева («Гадкий утёнок», «Сказки старой бабушки», «Мимолётности»), есть продолжение образов «Детской» – наследие Прокофьева включает множество сочинений для детей.

Национальная основа творчества Прокофьева проявлялась в его обращении к русской классической литературе (Пушкин, Лев Толстой, Достоевский), к различным эпохам русской истории (XIII век в «Александре Невском», XVI век в «Грозном», XVIII век в «Поручике Киже», XIX век в «Войне и мире»), к русской сказке (балет «Шут», цикл «Сказки старой бабушки», балет «Каменный цветок»), к русской народной песне,

(«12 песен»», «Русская увертюра»), к современному русскому быту (кантата «Здравица», сюита «Зимний костёр»). Русское национальное начало выражено и в интересе композитора к героическому эпосу Родины, и в тяготении к лирическому мелодизму, и во внимании к русскому говору в самых различных его проявлениях.

Национально-русские черты явственно обнаруживаются и в вариантно-попевочных приёмах развёртывания мелодии, характерных для народной протяжной песни (начальная тема Третьего концерта), в использовании диатоники, русских переменных ладов, в тяготении к неимитационной полифонии, родственной народной подголосочности.

По складу творческих натур – гармоничности, уравновешенности, по светлому, позитивному мировосприятию, – Прокофьева можно сопоставить с Глинкой. «Вальс h-moll («вальс Наташи») в опере «Война и мир» – явная дань преклонения перед Глинкой и его «Вальсом-фантазией». Типично глинкинскую совершенную чистоту рисунка, прозрачность фактуры можно встретить и в инструментально-симфонических произведениях Прокофьева (поздние сонаты, некоторые балетные партитуры), и вокальных (цикл «Три романса на стихи Пушкина»). Обоих композиторов роднит особая выразительность мелодических линий – типичная особенность русской народной песни. Примечательно, что подобно Глинке и Бородину, Прокофьев не использует фольклорный материал для создания образов русского народного склада.

Влияние стиля Чайковского проявилось в особой красоте мелодических линий, хотя «…в области оперной формы Прокофьев исходит из логики отдельных сцен, свойственной операм композиторов „Могучей кучки“ и их симфонизму, чем из принципов сквозного развития, свойственных Чайковскому. Влияние Чайковского проявилось в моцартианских страницах музыки Прокофьева (лирические вальсы балета „Золушка“), вальсы в операх и Седьмой симфонии. Некоторые эпизоды воспроизводят картины быта и колорит эпохи – дуэт Наташи и Сони из оперы „Война и мир“; фрагменты текста стихотворения Жуковского, использованные Прокофьевым, в своё время стали основой дуэта Лизы и Полины в „Пиковой даме“ Чайковского» . Истинный классик XX века, С. Прокофьев на новом историческом этапе воспринял и синтезировал элементы важнейших традиций русской музыкальной культуры.

Следует отметить типично национальные приметы многих мелодий Прокофьева: квинтовость как характерное для русской народной песенности равноправие двух устоев – тонического и квинтового (Третий фортепианный концерт, тема-эпиграф); использование мелодий с пентатоническими и трихордными оборотами – в народной песне такие типы мелодий являются элементами древнего происхождения, и, как правило, имеют небольшой интервальный диапазон. «Прокофьев же вводит их в мелодии широчайшего диапазона, сплавляя с оборотами ариозно-напевными и декламационными (Седьмая симфония, первая часть, побочная партия); плагальность кадансов, иногда и тональных планов (финалы Пятой и Шестой симфоний, где рефрены звучат в основной и субдоминантовой тональностях); плагальные разрешения септимы ходом на кварту вниз, именно так, как это бывает в народной песне; ладовая переменность; свободное толкование хроматизма, не разрушающего диатоники, поскольку он применяется как элемент орнаментики, создавая некие внутренние колебания настройки, и является результатом обрастания каждой ступени лада своим вводным тоном» .

Подобно многим русским композиторам, Прокофьев использует в своём творчестве былинный сказ, плач-причет, многие жанры русской народной песни, представляя их в инструментально-симфоническом и вокальном тематизме. Особо следует отметить обилие танцевальных жанров в операх и балетах, симфонических произведениях (вальс, старинные жанры менуэта и гавота). Исследователи отмечают, что композитор не использует современных танцев – единственный случай в опере «Повесть о настоящем человеке» (румба) .

Как известно, Прокофьев всю жизнь стремился к обновлению музыкально-выразительных средств – это и стало одним из его творческих credo.

Особый интерес представляют взаимосвязи прокофьевского творчества с ведущими течениями зарубежной и русской музыки конца XIX века – первой половины XX века. Он хорошо знал и творчески осваивал гармонические, тембровые, полифонические средства, используемые Р. Штраусом, М. Регером, А. Скрябиным, И. Стравинскими, К. Дебюсси, М. Равелем, Д. Шостаковичем, Н. Мясковским – богатый опыт этих композиторов интересовал Прокофьева с точки зрения обогащения гармонического языка, темброво-оркестрового колорита и различных других звукоизобразительных средств.

Прокофьев воспринял многие новаторские черты стиля Дебюсси, как не миновали их почти все композиторы XX века. Этому способствовал и тот факт, что сам Дебюсси многое воспринял от русской музыки. В частности, Прокофьев, как и Дебюсси, значительное внимание уделяет колористичности тембрового и тонально-гармонического письма; Прокофьев же является мастером поэтической пейзажной звукописи, характерной для творчества импрессионистов. М. Сабинина отмечает: «Если Дебюсси любит тональности с большим количеством знаков, „горячие“ диезные (E-dur, H-dur, Fis-dur ) и прохладно-гулкие бемольные, то любимейшая тональность Прокофьева – белоклавишный C-dur , но C-dur , переливающийся всеми цветами радуги, благодаря насыщению альтерациями, внутренними отклонениями. Характерны в этом смысле такие его образы, как лучистый рефрен „Здравицы“, темы Джульетты-девочки и Пети (сюита „Петя и волк“); Adagio во втором акте „Золушки“, полонез в опере „Война и мир“; C-dur – основная тональность „Блудного сына“ и Четвёртой симфонии, „Стального скока“, Пятой и Девятой сонат, кантаты „К 20-летию Октября“ и многих других произведений» .

Поясняя различия гармонического мышления Прокофьева и Дебюсси, Л. Мазель подчёркивает, «…что усложнение гармонии у Прокофьева совмещается с активной тональной централизацией; Прокофьев избирает тембровые, фактурные и динамические условия, которые обнажают, а не вуалируют разницу устоя и неустоя, как это происходит в музыке Дебюсси» [цит. по 18, с. 40]. Ю. Холопов в свою очередь считает, что характерная черта музыки Прокофьева – ладовая многосоставность, свободное объединение различных сменяющих друг друга ладообразований при наличии ясного и определённого центра. У Дебюсси же, «при стирании функциональной определённости созвучия нередко слабо выражена и тональная централизация» . М. Тараканов вводит понятие «ладовой и ладофункциональной полиритмии, возникающей у Прокофьева благодаря наложениям линий, обладающих своим индивидуальным ладовым ритмом, и возникающей порой „несинхронности“ этих линий, когда нарушение ладовой устойчивости в одной линии многоголосной ткани сочетается с восстановлением ладофункционального равновесия в другой» .

У М. Равеля, с которым Прокофьев не раз встречался лично, он высоко ценил «тембровую выдумку, тонкий жанр, поэзию детства. Тяготение Равеля к чуть ироничному омузыкалению речевой прозы столь же характерно и для Прокофьева (напрашивается сравнение «Гадкого утёнка» с остроумно сказочным анимализмом «Естественных историй»). Новизна и щедрая красочность письма импрессионистов во многом содействовали ладовым и тембровым исканиям русского новатора. Позднее он столь же пытливо вслушивался в музыку Онеггера, отдав должное покоряющему энергетизму «Pacific 231» .

По-настоящему интересовал Прокофьева на раннем этапе его творческого пути его соотечественник-новатор, изобретатель новых музыкальных форм И. Стравинский. Особое и очень индивидуальное претворение идей Стравинского присутствует в «Скифской сюите», в «Сказке о шуте…», во Второй симфонии и многих других сочинениях. «От Стравинского он мог воспринять и технику остинатных повторов, «стоячих» гармоний, тяготения к политональным эффектам и метроритмическим «нарушениям». Более всего увлекали Прокофьева оригинальные опыты претворения русского фольклора в «Свадебке», «Прибаутках» и др. Соперничество двух новаторов русской музыки XX века – проблема очень острая и заслуживает особого рассмотрения. Оркестровые и ладогармонические находки Стравинского, его новое «слышание» русского фольклора и русской архаики были открытиями в области музыкального языка и имели огромную важность. Не следует говорить о значительном влиянии Стравинского на творчество молодого Прокофьева – имел место частичный и недолгий параллелизм устремлений обоих композиторов. Этот факт объяснялся принадлежностью к одной национальной традиции, к одной школе – оба учились у Н. Римского-Корсакова в Петербурге; единым для обоих был и исторический период начального творческого формирования. «Различным был их подход к претворению русской мелодики: Стравинский предпочитал игру коротких попевок, Прокофьев же тяготел к длинным темам, к широко-напевному мелосу. Вопреки антиоперной и антилирической тенденции Стравинского, Прокофьев искал пути к воскрешению русской психологической оперы-драмы» . В способах интонационного варьирования, в вопросах особой техники работы с отдельными попевками, в использовании политональности, полиладовости, остинатных прёмов и необычных тембровых сочетаний Прокофьев, несомненно, соприкоснулся со Стравинским. Об этом свидетельствует целый ряд сочинений, одним из которых является балет «Сказка про шута…». Оба композитора принадлежат к числу ярких новаторов в мировой музыкальной классике, оба внесли неоценимый вклад в дальнейшее развитие русской музыки, фактически указав основные пути её развития.

3. Вопросы периодизации творчества С. Прокофьева в русле стилевых и исторических аспектов

Творческая деятельность С. Прокофьева длилась более полувека. За прошедшие десятилетия композитор пережил заметную эволюцию художественных склонностей. Этот факт прежде всего обусловлен тесными связями с общественными условиями пережитой им сложной эпохи. Вопрос периодизации творческого пути композитора долгое время решался на основе внешних биографических показателей. Первое десятилетие – до 1917 года – рассматривалось не столько как годы становления его композиторской индивидуальности, сколько как период постепенного отхода от классических традиций и усиления модернистских увлечений. Далее следовал заграничный период, и последний – после окончательного возвращения в Советский Союз. И. Нестьев полагает, что «начальный, подлинно классический этап утверждения стиля не завершался у Прокофьева в 1917 году, а продолжался в общей сложности полтора десятилетия (1908 – 1923), найдя своё блистательное продолжение в первые годы пребывания за рубежом» . Интенсивное формирование творческого стиля композитора произошло именно на раннем этапе творчества и привело к созданию самобытных, художественно совершенных произведений во многих музыкальных жанрах: фортепианный цикл «Мимолётности» (1915 – 1917), ранние фортепианные сонаты: Первая f-moll (1909), Вторая d-moll (1912), Третья a-moll (1917), Четвёртая c-moll (1917); вокальный цикл на стихи А. Ахматовой (1916); «Классическая» симфония №1 (1916 – 1917); первая редакция оперы «Игрок» по сюжету Ф. Достоевского (1915 – 1916).

Многие современные исследования иллюстрируют проблему эмиграции Прокофьева с позиции «художник и власть», и по-разному объясняют причины отъезда композитора за рубеж в 1918 году и его возвращения в СССР в 1936 году. На основе анализа многих дневниковых записей, а также других материалов, связанных с жизнью и творчеством выдающегося мастера, оспариваются суждения авторов о якобы конформистских установках и художнической позиции композитора и доказывается нонконформизм С. Прокофьева как свободного художника, активно противостоящего власти. В осмыслении проблемы «Прокофьев и Советская Россия» важно не смешивать его отношение к России как к родине, с отношением к России как советской государственной, политической и идеологической системе. «Россию он бесконечно любил и ценил: русская культура, взрастившая его с юных лет, стала незыблемым национальным фундаментом его творчества разных исторических периодов (дореволюционного, зарубежного и советского), вне зависимости от присущей ему поэтики контрастов, обусловившей внезапность, подчас парадоксальность изменений и трансформаций его многоликого, поистине протеевского музыкального стиля, который как художник-новатор он постоянно обновлял и совершенствовал. Отношение к новой политической системе в России поначалу было резко отрицательным, что собственно и послужило причиной его отъезда за границу» . Революцию и Гражданскую войну композитор не принял ни как личность, ни как художник. Как известно, Прокофьев, пианист и композитор, успешно завоевал Европу и Америку. Судьба России и дальнейшие перспективы её развития волновали Прокофьева-гражданина; хотя он говорил: «Я считаю, что артист должен быть вне политики». Именно такой была твёрдая личностная позиция композитора всю жизнь. В конце 1920-х годов отношения к Прокофьеву-эмигранту радикально изменилось и стало всё более негативным и остро критичным. Важно отметить, что «С. Прокофьеву как личности с юных лет и до конца дней было присуще воспитанное с детства чувство собственного достоинства, самодостаточности, полной самостоятельности во взглядах и суждениях. Эта независимость и ощущение полной внутренней свободы проявлялось в его отношении к творчеству, в котором заключался главный смысл его музыкального и человеческого бытия» .

Советский композитор, пианист, дирижёр. Народный артист РСФСР (1947). С 1902 занимался композицией у Р. М. Глиэра. С 1904 учился в Петербургской консерватории у Н. А. Римского-Корсакова (инструментовка), А. К. Лядова (композиция), Я. Витола (музыкально-теоретические дисциплины), А. Н. Есиповой (фортепьяно), Н. Н. Черепнина (дирижирование); окончил её как композитор (1909) и пианист (1914). В годы учёбы в консерватории начал концертную деятельность. В 1918-33 жил за рубежом; с успехом гастролировал в Европе и Америке. В 1927, 1929 и 1932 предпринял концертные поездки в СССР.

Музыка Прокофьева - крупнейшего композитора 20 в. - воплощает гармоничное и радостное ощущение жизни, проникнута духом деятельной энергии. Она разнообразна по содержанию, соединяющему в себе эпос и лирику, драматизм и юмор, характеристичность и психологизм. Прочно связанное с традициями прошлого, творчество Прокофьева раздвинуло границы музыкального искусства в области языка, содержания, средств выразительности, представляя собой передовое и новаторское явление современной эпохи

Оперное и балетное творчество Прокофьева, охватывающее широкий круг нетрадиционных сюжетов, новые принципы и приёмы музыкальной драматургии, принадлежит к числу реформаторских завоеваний музыкального теара (сотрудничал с С. П. Дягилевым, В. Э. Мейерхольдом, А. Я. Таировым). Уже в операх 1910-1920-х гг. («Игрок», «Любовь к трём апельсинам», «Огненный ангел») проявились особенности творческого метода Прокофьева - напряжённость и непрерывность музыкально-драматургического развития, лиризм в сочетании с острой характерностью, гибкость и точность вокальной декламации. От «Игрока» и «Огненного ангела», развивавших традиции русской речитативной оперы (А. С. Даргомыжский, М. П. Мусоргский), тянутся нити к опере «Семен Котко» - народно-бытовой драме о событиях Гражданской войны и военной интервенции 1918-20 на Украине, в которой декламационность обогащается национальной народной песенностью.

Опыт работы над национальной историко-героической тематикой в жанре киномузыки (кинофильм «Александр Невский», «Иван Грозный», в содружестве с режиссером С. М. Эйзенштейном) оказал большое влияние на стиль композитора (проникновение в музыку приёмов кинодраматургии) и подготовил патриотическую оперу-эпопею «Война и мир». Характерные черты народной музыкальной драмы, включающей развёрнутые народные и батальные сцены с большой ролью хора, слиты в ней с традициями лирической оперы - психологизмом речитативных сцен, развитых арий и ансамблей. В ней, а также в последней опере - «Повесть о настоящем человеке» (где использованы подлинные народные мелодии) наиболее ярко воплотилась связь стиля Прокофьева с русским музыкальным фольклором, свойственная большинству его сочинений. Опера «Обручение в монастыре» завершила поиски Прокофьева в области современной комической оперы.

Сюжетное и жанровое многообразие отличает балеты Прокофьева 20-х - начала 30-х гг. («Сказка про шута...», «Стальной скок», «Блудный сын», «На Днепре»). Балеты Прокофьева 2-й половины 30-х - начала 50-х гг. («Ромео и Джульетта», «Золушка», «Сказ о каменном цветке») принесли советскому балетному театру мировую славу. Богатство шекспировских образов «Ромео и Джульетты», глубина трагического конфликта обусловили широту симфонического развития в балете, новаторскую трактовку хореографии и музыки, выпуклость музыкальных характеристик. Продолжая традиций балетов П. И. Чайковского, Прокофьев создал современные классические образцы жанра.

Не менее значительны достижения Прокофьева в других жанровых сферах. Таковы, прежде всего, его 7 симфоний, своеобразно синтезирующие и развивающие традиции эпического и лирико-жанрового симфонизма. 1-я симфония оригинально претворяет черты гайдновского симфонизма, 2-я симфония (2-частная) сочетает в себе драматическую напряжённость и жёсткость с красотой русского распева, подвергнутого изобретательному вариационному развитию. Тесно связаны с театральным творчеством лирико-драматическая 3-я (тематизм «Огненного ангела») и лирико-жанровая 4-я («Блудного сына») симфонии. Эпическая, насыщенная современным содержанием 5-я (по словам Прокофьева, «симфония величия человеческого духа») и лирико-драматическая 6-я симфонии навеяны событиями Великой Отечественной войны 1941-45. Ясностью и гармоничностью отличается музыкально-образный строй лирико-созерцательной, просветлённой 7-й симфонии.

Самобытный стиль фортепьянных сочинений Прокофьева (9 сонат и 5 концертов, циклы) с его ударной трактовкой инструмента и преломлением раннеклассицистских фактурных приёмов сыграл значительную роль в формировании нового пианизма в музыке 20 века. Музыка Прокофьева, завоевав огромную популярность во всём мире, оказала значительное влияние на творчество многих советских и зарубежных композиторов.

Сочинения:

Маддалена (сюжет и либретто М. Ливен, ор. 13, 1911; 2-я редакция 1913, не исп.), Игрок (по Ф. М. Достоевскому, либретто Прокофьева, ор. 24, 1915-16; 2-я редакция 1927, поставлена 1929, Королевский театр, Брюссель), Любовь к трём апельсинам (по К. Гоцци, либретто Прокофьева, ор. 33, 1919, поставлена 1921, Чикаго; 1926, Ленинградский театр оперы и балета), Огненный ангел (по В. Я. Брюсову, либретто Прокофьева, ор. 37, 1919-27; концертное исполнение 1954, "Театр Елисейских полей", Париж; поставлена 1955, театр "Фениче", Венеция), Семен Котко (либретто В. П. Катаева и Прокофьева, ор. 81, 1939; поставлена 1940, Оперный театр им. К. С. Станиславского, Москва), Обручение в монастыре (Дуэнья, по Р. Шеридану, либретто Прокофьева, ор. 86, 1940; поставлена 1946, Ленинградский театр оперы и балета), Война и мир (по Л. Н. Толстому, либретто Прокофьева и М. А. Мендельсон-Прокофьевой, ор. 91, 1941-43; 2-я редакция 1946-52; поставлена 1946, Ленинградский Малый оперный театр), Повесть о настоящем человеке (по Б. Н. Полевому, либретто Прокофьева и М. А. Мендельсон-Прокофьевой, ор. 117, 1947-48; поставлена 1948, Ленинградский театр оперы и балета, закрытый просмотр; 1960, Большой театр);

Сказка про шута, семерых шутов перешутившего (по русским народным сказкам Пермской губернии, из сборника А. Н. Афанасьева, либретто Прокофьева, ор. 21, 1915; 2-я редакция 1920; поставлен 1921, "Театр лирик", труппа С. П. Дягилева, Париж), Стальной скок (либретто Г. Б. Якулова и П, ор. 41, 1925; поставлен 1927, труппа Дягилева, театр Сары Бернар, Париж), Блудный сын (либретто Б. Кохно, ор. 46, 1928; поставлен 1929, труппа Дягилева, там же), на Днепре (либретто С. Лифаря и Прокофьева, ор. 51, 1930; поставлен 1932, театр "Гранд-Опера", Париж), Ромео и Джульетта (по У. Шекспиру, либретто С. Э. Радлова, А. И. Пиотровского, Л. М. Лавровского и П., ор. 64, 1935-36; поставлен 1938, театр "На градбах", Брно; 1940, Ленинградский театр оперы и балета), Золушка (либретто Н. Д. Волкова, ор. 87, 1940-44; поставлен 1945, Большой театр; Государственная премия СССР, 1946), Сказ о каменном цветке (по П. П. Бажову, либретто М. А. Мендельсон-Прокофьевой и Л. М. Лавровского, ор. 118, 1948-50; поставлен 1954, Большой театр);

для солистов хора и оркестра-

оратория-На страже мира (слова С.Я.Маршака, ор. 124, 1950; Государственная премия СССР, 1951); кантаты Семеро их (слова К, Д. Бальмонта, ор. 30, 1917-18), К 20-летию Октября (текст-монтаж Прокофьева из сочинений К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, ор. 74, 1936- 1937), Александр Невский (слова Прокофьева и В. А. Луговского, ор. 78, 1938-39), Здравица (текст из русского, украинского, белорусского, кумыкского, курдского, марийского и мордовского фольклора, ор. 85, 1939), Баллада о мальчике, оставшемся неизвестным (слова П. Г. Антокольского, ор. 93, 1942-43), Расцветай, могучий край (слова Е. А. Долматовского, ор. 114, 1947);

вокально-симфонические сюиты -

Песни наших дней (слова А. Пришельца, В. И. Лебедева-Кумача, С. Я. Маршака, народные, ор. 76, 1937), Зимний костёр (слова С.Я.Маршака, ор. 122, 1949; Государственная премия СССР, 1951);

для оркестра-

7 симфоний (Классическая, D-dur, ор. 25, 1916-17;d-moll, op. 40, 1924; c-moll, op. 44, 1928; C-dur, op. 47, 1930, 2-я редакция, op. 112, 1947; B-dur, op. 100, 1944, Государственная премия СССР, 1946; es-moll, op. 111, 1945-47; cis-moll, op. 131, 1951-52, Ленинская премия, 1957), симфониетта (A-dur, op. 5, 1909; 2-я редакция 1914; 3-я редакция, ор. 18, 1929), сюиты Ала и Лоллий (Скифская сюита, ор. 20, 1914-15), Шут (из балета, ор. 21 bis, 1922), Любовь к трём апельсинам (из оперы, ор. 33 bis, 1934), Стальной скок (из балета, ор. 41 bis, 1926), Блудный сын (из балета, ор. 46 bis, 1929), Четыре портрета и Развязка из оперы "Игрок" (ор. 49, 1931), На Днепре (из балета, ор. 51 bis, 1933), Поручик Киже (из музыки к фильму, ор. 60, 1934), Египетские ночи (из музыки к спектаклю, ор. 61, 1934), Ромео и Джульетта (1-я сюита из балета, ор. 64 bis, 1936, 2-я сюита из балета, ор. 64 bis, 1936, 3-я сюита из балета, ор. 101, 1946), Летний лень (детская сюита, ор. 65 bis, 1941), Семен Котко (из оперы, ор. 81 bis, 1941), 1941 год (op. 90, 1941), Золушка (1-я сюита из балета, ор. 107, 1946; 2-я сюита из балета, ор. 108, 1946; 3-я сюита 113 балета, ор. 109, 1946), Вальсы (симфоническая сюита в 6 частях, ор. 110, 1946), Летняя ночь (из оперы "Обручение в монастыре", ор. 123, 1950), Свадебная сюита (из балета "Сказ о каменном цветке", ор. 126, 1951); поэмы- Тридцать лет (ор. 113, 1947), Встреча Волги с Доном (ор. 130, 1951); увертюра (два варианта: для 17 исполнителей и для большого оркестр, ор. 42, 1926; ор. 42 bis, 1928), увертюра на еврейские темы (ор. 34 bis, 1934), Русская увертюра (два варианта: для четверного и тройного состава оркестр, ор. 72, 1936); симфоническая картина Сны (ор. 6, 191U), Дивертисмент (ор. 43, 1925-29; концертное переложение для фортепиано, ор. 43 bis, 1938), Симфоническая песнь (ор. 57, 1933), симфонический эскиз Осеннее (ор. 8, 1910), сказка Петя и волк (слова П., ор. 67, 1936), симфонический марш (B-dur, ор. 88, 1941), Ода на окончание войны (ор. 105, 1945), Два пушкинских вальса (ор. 120, 1949), Цыганская фантазия (из балета "Сказ о каменном цветке", ор. 127, 1951), Уральская рапсодия (из балета "Сказ о каменном цветке", ор. 128, 1951);

концерты с оркестром-

5 для фортепиано (Des-dur, ор. 10, 1911-12; g-moll, op. 16, 1913, 2-я редакция, 1923; C-dur, op. 26, 1917-21; B-dur, op. 53, 1931, для левой руки; G-dur, op. 55, 1932); 2 для скрипки (D-dur, op. 19, 1916- 1917; g-moll, op. 63, 1935), для виолончели (e-moll, op. 58, 1933-38), симфония-концерт для виолончели (e-moll, op. 125, 1950-52), Концертино для виолончели (g-moll., op. 132, завершено другим автором), для 2 фортепиано и струнного оркестра (ор. 133, 1952, не закончено);

для духового оркестра-

4 марша (ор. 69, 1935-37), марш (ор. 99, 1943-44);

камерно-инструментальные ансамбли-

соната для 2 скрипок (ор. 56, 1932); для скрипки и фортепиано- 2 сонаты (ор. 80, 1938-46, Государственная премия СССР, 1947; ор. 94 bis, 1943-44, транскрипция сонаты для флейты и фортепиано), 5 мелодий (ор, 35 bis, 1925); соната для флейты и фортепиано (ор. 94, 1943); соната для виолончели и фортепиано (ор. 119, 1949), Баллада для виолончели и фортепиано (ор. 15, 1912), Юмористическое скерцо для 4 фаготов (ор. 12 bis, 1912), 2 струн, квартета (ор. 50, 1930; на кабардинские темы, ор. 92, 1941), Увертюра на еврейские темы для кларнета, 2 скрипок, альта, виолончели и фортепиано (ор. 34, 1919), квинтет для гобоя, кларнета, скрипки, альта и контрабаса (ор. 39, 1924);

для фортепиано-

сонаты (ор. 1, 1907, 2-я редакция 1909; ор. 14, 1912; ор. 28, 1907, 2-я редакция 1917; op. 29 1908, переложение для оркестра Andante, op. 29 bis, 1934, 2-я редакция 1917; ор. 38, 1923, 2-я редакция, op. 135, 1952-53; op. 82, 1939-40; ор. 83, 1939-42, Государственная премия СССР, 1943; op. 84, 1939- 1944, Государственная премия СССР, 1946; op. 103, 1947; ор, 137, 1953, не закончено); 3 сонатины (2-op. 54, 1932; 3-я-Пасторальная, op. 59, 1934), токката (op. Il, 1912), Сарказмы (op. 17, 1912- 1914), Мимолётности (op. 22, 1915-17), Сказки старой бабушки (op. 31, 1918), 2 концертные транскрипции из оперы "Любовь к трём апельсинам" (ор. 33, 1918, два фрагмента из оперы), Вещи в себе (ор. 45, 1928), Мысли (ор. 62, 1933-34), Детская музыка (12 лёгких пьес, ор. 65, 1935), Ромео и Джульетта (10 пьес для фортепиано, концертная транскрипция из музыки к балету, ор. 75, 1937), Гавот (ор. 77, 1938, концертная транскрипция из музыки к спектаклю "Гамлет"), 3 пьесы из балета "Золушка" (ор. 95, 1942), 10 пьес из балета "Золушка" (ор. 97, 1943), 6 пьес из балета "Золушка" (ор. 102, 1944), 4 этюда (ор. 2, 1909), пьесы (op. 3, 1911; op. 4, 1910-12; ор. 32, 1918; op. 52, 1930-31; op. 59, 1934; op. 96, 1941-42); для скрипки соло- соната (op. 115, 1947);

Два стихотворения А. Н. Апухтина и К. Д. Бальмонта (ор. 9, 1910-II), Гадкий утёнок (сказка X. К. Андерсена, ор. 18, 1914; 2-я редакция для голоса и оркестра, 1914), 5 стихотворений (слова В. И.Горянского, 3. Н. Гиппиус, Б. Ве-рина, К. Д. Бальмонта, Н. Я. Агнивцева, ор. 23, 1915), 5 песен (без слов, ор. 35, 1920), 5 стихотворений (слова А. А. Ахматовой, ор. 27, 191В), 5 стихотворений (слова К. Д. Бальмонта, ор. 36, 1921), 6 песен (слова M. Голодного, А. Н. Афиногенова, Т. С. Сикорской и народные, ор. 66, 1935), 3 романса (слова А. С. Пушкина, ор. 73, 1936), 7 песен (слова А. А. Прокофьева, А. Н. Бла-гова, М. А. Светлова, М. А. Мендельсон, П. Е. Панченко и народные, ор. 79, 1939), 3 детские песни (слова А. Л. Барто, Сикорской, а также Л. М. Квитко в переводе С. В. Михалкова, ор. 68, 1936-39), 7 массовых песен (слова В. В. Маяковского, А. А. Суркова, М. А. Мендельсон, ор. 89, 1941-42), Солдатская походная (слова В. А. Луговского, ор. 121, 1950), 2 дуэта (обработка русских народных песен, ор. 106, 1945) и др.;

Два стихотворения (для женского хора и оркестра, слова К. Д. Бальмонта, ор. 7, 1909-10);

обработки народных песен-

2 тетради русских народных песен (ор. 104, 1944), 5 казахских народных напевов (1927);

музыка к драматическим спектаклям-

"Египетские ночи" (по У. Шекспиру, Б. Шоу, А. С. Пушкину, без op., 1934, Камерный театр, Москва), "Борис Годунов" Пушкина (ор. 70 bis, 1936, постановка 1957, Центр, детский театр, Москва), "Евгений Онегин" (по роману в стихах Пушкина, ор. 71, 1936, Камерный театр, Москва), "Гамлет" Шекспира (ор. 77, 1937-38, Ленинградский драматический театр);

музыка к фильмам-

"Поручик Киже" (1933), "Пиковая дама" (1938), "Александр Невский" (1938), "Лермонтов" (1941), "Тоня" (1942), "Котовский" (1942), "Партизаны в степях Украины" (1942), "Иван Грозный" (1942; за 1-ю серию Государственная премия СССР, 1946; на музыку из фильма созданы: оратория, 1961, музыкальная композиция А. Л. Стасевича, слова В. А. Луговского; балет-составлен М. И. Чудаки, 1975, Большой театр);

обработки для фортепиано-

сюита из вальсов Ф.Шуберта (1920), Сюита из вальсов Ф. Шуберта (в 4 руки, 1923), Органная прелюдия и фуга Д. Букстехуде (1920).

Биография Прокофьева - великого русского и советского композитора - настолько большая и разносторонняя, что порой трудно представить - как это все умещалось в одном человеке? Пианист, музыкальный писатель, кинокомпозитор, дирижер - помимо этого Сергей Сергеевич создал свой собственный уникальный композиторский стиль, увлекался шахматами и Христианской наукой. Из этой статьи можно узнать краткую биографию Прокофьева, а также основные периоды его творческой жизни.

Детство и юность

Биография Прокофьева Сергея Сергеевича начинается в селе Сонцовка, расположенного в Екатеринославской губернии (современная Донецкая область Украины), 15 (27) апреля 1891 года, в купеческой семье. Мать Сергея, Мария Григорьевна, освоила фортепиано во время учебы в гимназии и дома часто исполняла произведения Бетховена и Шопена. Маленький Сережа нередко садился за клавиши рядом с матерью, запоминая ее игру визуально и на слух. С пяти лет начал свою музыкальную биографию Прокофьев Сережа, сочинив в столь юном возрасте свою первую пьеску - "Индийский галоп". Мария Григорьевна научила сына нотировать произведения, и все последующие небольшие рондо и вальсы собственного сочинения вундеркинд Прокофьев записывал самостоятельно.

В девять лет Прокофьев написал свою первую оперу под названием "Великан", а в 11 сыграл ее знаменитому композитору и педагогу Сергею Танееву. Танеев был впечатлен талантом мальчика и договорился со своим другом, тоже известным композитором Рейнгольдом Глиэром, об обучении Сережи Прокофьева.

Учеба и начало творчества

Вся ранняя биография Сергея Прокофьева составляется по его личным дневникам, которые он вел подробно и аккуратно на протяжении всей жизни. Уже в 1909 году, в возрасте 18 лет, Сергей окончил Петербургскую консерваторию как дирижер, а спустя пять лет, еще и как пианист. Его преподавателями были такие великие музыканты, как Римский-Корсаков, Лядов и Черепнин. Также во время учебы он познакомился с другими будущими великими композиторами - Сергеем Рахманиновым и Игорем Стравинским. На фото ниже Прокофьев во время учебы в консерватории.

После дебютного выступления с собственными произведениями на фортепиано, творчество Прокофьева назвали смелым и оригинальным, с "необузданной игрой фантазии и экстравагантностью стиля". За начинающим композитором закрепился статус "крайнего модерниста".

В 1913 году, после выступления Прокофьева со "Вторым фортепианным концертом", публика четко разделилась на тех, кто восхищался композитором, и тех, кто критиковал его, называя произведение "скандальным и футуристским".

Лучшие произведения и мировое признание

С 1918 до 1936 года биография композитора Прокофьева повествует о его американском периоде жизни. Сергей Сергеевич воспринял Октябрьскую революцию спокойно, так как никогда не принадлежал ни к белому, ни к красному движению. Он эмигрировал в поисках нового вдохновения.

Добившись признания по ту сторону океана, композитор возвращается на родину. Во время Великой Отечественной войны он не прекращает работу, его лучшими произведениями на этот момент становится балет "Золушка", опера "Война и мир" и "Пятая симфония". "Пятая", наравне с "Седьмой симфонией" Шостаковича, считаются важнейшими произведениями, созданными в период Отечественной войны. Отрывок из "Пятой симфонии" Прокофьева в исполнении симфонического оркестра можно увидеть ниже.

В 1948 году Сергей Прокофьев, наравне с другими авангардными композиторами, такими как Шостакович и Хачатурян, был раскритикован за "формализм и футуризм" Комитетом по делам искусств, после чего были запрещены многие произведения Сергея Сергеевича. Но к счастью, Иосиф Сталин очень интересовался творчеством и биографией Прокофьева, а потому в 1949 году, по личному приказу вождя, запрет был снят, а действия Комитета - строго осуждены.

Уникальный стиль композитора

В мировой истории биография Сергея Сергеевича Прокофьева отличается, в первую очередь, созданием уникального музыкального языка. Приемы, отличающие произведения композитора, заключались в использовании особой формы доминанты (позже она получила название прокофьевской доминанты), линеарных и диссонирующих аккордов, а также хроматических кластеров, объединяющих звуковысоты при исполнении "навязчивых" музыкальных фраз. Своеобразными являются и композиционная, антиромантическая ритмика, придающая многим произведениям Прокофьева экспрессивную отрывчатость.

Киноработы

За всю жизнь композитор написал музыку к восьми советским фильмам. Самыми известными киноработами в биографии Прокофьева считаются композиции, написанные к фильмам знаменитого режиссера Сергея Эйзенштейна: "Александр Невский" (1938) и "Иван Грозный" (1945). Эйзенштейн был в восторге от работы с великим композитором, так как у режиссера и музыканта был схожий, авангардный подход к творчеству. Впоследствии Прокофьев доработал сочиненную к этим фильмам музыку до формы самостоятельных произведений. Отрывок из фильма "Иван Грозный" с композицией Прокофьева можно увидеть ниже.

Произведения для детей

В творческой биографии Прокофьева и для детей написано немало произведений, например балеты "Золушка" и "Сказ о каменном цветке", сочинения для хора "Баллада о мальчике, оставшемся неизвестным", "Зимний костер", "На страже мира".

Но самым известным детским произведением Прокофьева, без сомнения, является симфоническая сказка "Петя и волк". Это произведение Сергей Сергеевич сочинил и положил на собственный текст в 1936 году, для постановки в детском театре. "Петя и волк" стало первым сочинением композитора после возвращения на родину.

Помимо спектаклей, существует несколько анимационных версий этой сказки: первая была создана в 1946 году на студии Уолта Диснея. Затем были выпущены два советских кукольных мультфильма (в 1958 и 1976), а также Польско-Британский, тоже кукольный мультфильм, удостоенный премии "Оскар" в 2006 году.

Другие увлечения

Будучи очень разносторонним человеком, Сергей Прокофьев занимался не только музыкой - вторым его увлечением была литература. Незаурядностью писательских способностей отмечено все, что выходило из-под его пера: это и огромная "Автобиография", охватывающая жизнь композитора с рождения до 1909 года, и его дневники, и все сочиненные им либретто и рассказы, наполненные оптимизмом и прекрасным чувством юмора.

Помимо музыки и литературы, Сергей Сергеевич серьезно увлекался шахматами и называл их "музыкой мысли". С 1914 по 1937 год, Прокофьеву удалось сыграть партии с такими знаменитыми шахматистами, как Капабланка, Ласкер и Тартаковер.

Также композитор был приверженцем Христианской науки, методы которой позволяли ему побороть волнение перед выступлениями. Прокофьев любил читать книгу "Наука и здоровье" Мэри Бейкер Эдди, в своих дневниках он не раз упоминал о ней, говоря, что эта книга помогла сформировать его личное отношение к добру, злу, Богу и человеку.

Личная жизнь

В 1923 году Прокофьев женился на каталонской камерной певице Лине Кодина, которая родила ему двух сыновей - Святослава и Олега. На фото ниже композитор с женой и сыновьями.

Несмотря на взаимопонимание с женой и восемнадцать лет совместной жизни, в 1941 году Прокофьев ушел из семьи и начал жить со студенткой филологического факультета Мирой Мендельсон. В 1948 году Сергей Прокофьев женился на Мире, не разведясь при этом с первой женой. В последующем судебном разбирательстве оба брака признали действительными. В связи с этим, советскими юристами был введен термин "Казус Прокофьева", относящийся к подобным инцидентам. Фото Прокофьева и его второй жены представлено ниже.

С Мирой Мендельсон-Прокофьевой Сергей Сергеевич прожил до конца своих дней. Великий композитор Прокофьев скончался 5 марта 1953 - в тот же день умер Иосиф Сталин, а потому смерть композитора долгое время оставалась незамеченной.

Сергей Сергеевич Прокофьев (1891 – 1953), вошедший в историю русской музыки как великий композитор, новатор, мастер музыкального театра, создатель нового музыкального языка и ниспровергатель старых канонов, всегда оставался истинно русским художником.
М. Тараканов отмечает, что в этом – главное историческое значение Прокофьева, продолжившего в данном направлении дело и ; его

«по праву можно назвать солнцем русской музыки».

В то же время, продолжая идти в некотором смысле по пути А. Бородина и , он привносит в музыку натиск, динамику, энергию, наполненные глубокими идеями и светлым оптимизмом.

Музыкальный театр Прокофьева

Непрерывный творческий процесс работы композитора в данном русле обусловлен развитием музыкально-сценической драматургии в связи с тремя основными линиями (выделяет Л. Данько):

• комедийно-скерцозная , отмеченная связью с традициями народного ярмарочного представления, сказочно-пародийных спектаклей (например, балет «Шут», опера «Любовь к трем апельсинам»);
• конфликтно-драматургическая , берущая начало от оперы «Игрок»– вплоть до оперы «Война и мир»;
• лирико-комедийная (опера «Дуэнья», балет «Золушка»).

Четвертая линия, связанная с народной песенностью, формируется в последние годы жизни композитора (опера «Повесть о настоящем человеке», балет «Сказ о каменном цветке».

Оперы С.С.Прокофьева

Тематика оперных сюжетов охватывает образцы русской и европейской классической литературы; временной диапазон от эпохи Средневековья вплоть до периода Советского Союза. Помимо завершенных, немало оперных замыслов осталось нереализованными; некоторые приводит в пример Н. Лобачевская:

• «Рассказ о простой вещи» (по повести Б. Лавреньева), существующий в виде краткого плана оперы;
• «Расточитель» (по пьесе Н. Лескова), представляющий собой пространное изложение сюжета;
• «Вас вызывает Таймыр» (по пьесе А. Галича и К. Исаева) – здесь разработаны отдельные характеры и сцены;
• замыслы опер «Хан Бузай» и «Далекие моря» (сохранилась 1-я картина).

Среди завершенных опер :

• «Пир во время чумы», родившийся в результате занятий композитора с Глиэром;
• «Маддалена» (1911, 2-я ред. 1913) – одноактная лирико-драматическая опера;
• «Игрок» (1916, 2-я ред. 1927), где зарождается тип конфликтной драматургии;
• «Любовь к трем апельсинам» (1919), восходящая к традициям dell arte ;
• «Огненный ангел» (1919-1927/1928, по одноименному роману В. Брюсова), сочетает черты камерной лирико-психологической оперы и социальной трагедии;
• «Семен Котко» (1939), сочетающий черты любовной драмы, комедии, социальной трагедии;
• «Дуэнья» (или «Обручение в монастыре», 1946) – синтезирует жанры лирической комедии и социальной сатиры;
• «Война и мир» (1941-1952) – опера-дилогия по роману Л. Толстого;
• «Повесть о настоящем человеке» (1948, 2-я ред. 1960) — посвящена одной из важнейших проблем советского искусства: национальный характер в период Великой Отечественной войны.

Прокофьев в музыкальных текстах своих произведений – сторонник рационального использования музыкально-выразительных средств; как драматург, обновляет оперный жанр введением в него элементов драматического театра и кинематографа. Так, специфику прокофьевской монтажной драматургии охарактеризовал М. Друскин: «прокофьевская драматургия – это не простая смена «кадров», не калейдоскоп чередующихся эпизодов, а музыкальное перевоплощение принципов то «замедленной», то «убыстренной» съемки, то «наплыва», то «крупного плана». Также оперы Прокофьева отличают многоплановость образов и сценических ситуаций, полярность в отражении действительности.

Балеты Прокофьева

Характерная для ХХ в. тенденция к симфонизации возводит балетный жанр не только в ранг одного из ведущих, но и делает его серьезным конкурентом оперы. Во многом она (тенденция) связана с именем С. Дягилева, по заказу которого были созданы практически все ранние балеты Прокофьева.

• композитор продолжает и завершает балетную реформу, начатую , доводя ее до той вершины, где балет из хореографического спектакля превращается в музыкальный театр;
• из трех ведущих линий советского балетного театра (героико-историческая, классическая, сатирическая) именно классическая, имеющая лирико-психологическую природу, оказывается основополагающей для балетов Прокофьева;
• , важная роль оркестра, развитая лейтмотивная система.

• «Ала и Лоллий» (1914), в основе которого – скифский сюжет. Его музыка также известна как «Скифская сюита»; дерзкий, острый, смелый «Шут», или «Сказка про шута семерых шутов перешутившего» (1915 – 1920), поставлен в Париже.
• Балеты 20-30х годов: («Трапеция», 1924; «Стальной скок», 1925; «Блудный сын», 1928; «На Днепре», 1930, памяти С. Дягилева).
• Три балета – шедевры, созданные по возвращении на родину («Ромео и Джульетта», 1935; «Золушка», 1940-1944; «Сказ о каменном цветке», 1948-1950).

Инструментальное творчество Прокофьева

Симфонии

• №1 (1916 – 1917) «Классическая», где композитор обращается к бесконфликтному типу симфонизма добетховенского периода (гайдновский тип симфонизма);
• №2–4 (1924, 1928, 1930) – симфонии зарубежного периода. Симфонию №2 Асафьев назвал симфонией «из железа и стали». Симфонии №3 и №4 – на материале оперы «Огненный ангел» и балета «Блудный сын»;
• №5–7 (1944, 1945 – 47, 1951 – 1952) – написаны в поздний период. Героико-эпическая симфония №5 отразила дух военного времени; симфония №7, завершенная менее чем за год до смерти композитора, исполнена, тем не менее, оптимизма и радости жизни.
• С. Слонимский к симфониям также относит симфонию-концерт для виолончели b —moll (1950 – 1952).

Фортепианное творчество Прокофьева

«стеклянный» колорит, «точно соответствующий нонлегатному пианизму самого Прокофьева» (Л. Гаккель).

композиторов-кучкистов, с другой – к представителям западной музыкальной культуры. Так, бодрый тон творчества, стройность музыки, приемы гармонического развития (органные пункты, параллелизмы и т.д.), ритмическая четкость, лаконичность в изложении музыкальной мысли роднят его с Григом; изобретательность в области гармонии – с Регером; изящество тарантелльных ритмов – с Сен-Сансом (отмечает Л. Гаккель).

Для Прокофьева важна наглядность музыкальных идей, максимальная простота и рельефность в их реализации. Отсюда – стремление к «прозрачности» звучания (характерно для ранних произведений), где темы часто оказываются в верхнем регистре, а по мере роста динамического напряжения – сокращается число звучащих голосов (дабы не перегружать звучность). Общая логика развития, как правило, определяется движением мелодической линии.

В фортепианном наследии Прокофьева – 9 сонат (№10 осталась незавершенной), 3 сонатины, 5 концертов (№4 – для левой руки), множество пьес, фортепианные циклы («Сарказмы», «Мимолетности», «Сказки старой бабушки», т.д.), порядка 50 транскрипций (в основном, собственных сочинений).

Кантатно-ораториальное творчество

Прокофьевым создано 6 кантат:

«Семеро их» 1917-18, «Кантата к 20-летию Октября» 1936-37, «Здравица» 1939, «Александр Невский» 1938-39, «Баллада о мальчике, оставшемся неизвестным» 1942-43, «Расцветай, могучий край» 1947, оратория «На страже мира» 1950.

Одним из первых образцов нового подхода к жанру исторической кантаты считается одночастная кантата Прокофьева «Семеро их», написанная на тексты «Зовов древности» Бальмонта, – обращенные в стихи халдейские заклинания для заклятия семерых чудовищ, антибогов, мешающих жизни. В кантате скифские тенденции переплетаются с конструктивистскими, что характерно также для Скифской сюиты и симфонии №2; предвосхищаются сонорные приемы хорового письма. Главным выразительным средством оказывается прием ostinato, близкий, с одной стороны, древним заклинаниям; с другой – идущий из музыки нового времени.

«Кантата к 20-летию Октября» родилась под впечатлением возвращения композитором на родину и стремлением запечатления эпохальных событий Советской России. Ее идейная суть: Великая Октябрьская социалистическая революция, победа, индустриализация страны, Конституция. В текстовом отношении – содержит фрагменты работ Маркса, Сталина, Ленина. Произведение было отклонено Комитетом по делам искусства, поскольку идея воплотить эти темы в музыке была расценена как кощунство. Премьера состоялась лишь в 1966 г.

Широко известный исторический (героико-патриотический) опус «Александр Невский» – монументальное творение Прокофьева, основанное на музыкальном материале одноименного кинофильма (тексты композитора и В. Луговского). В 7 частях кантаты («Русь под игом монгольским», «Песня об Александре Невском», «Крестоносцы во Пскове», «Вставайте, люди русские», «Ледовое побоище», «Мертвое поле», «Въезд Александра во Псков») наблюдается тесное взаимодействие драматургических принципов эпической композиции и кинематографического монтажа:

1. эпика – в выдвижении на первый план народа как главного действующего лица, обобщенной трактовке образа Александра Невского, характеризуемого посредством песни о нем;
2. монтажный принцип ярко проявляется в сцене ледового побоища посредством подключения нового музыкального материала, обусловленного динамикой зрительного ряда. В то же время он действует на уровне форм – в последовательности самостоятельных разделов, при этом иногда формируются внутренние структуры, иногда – развитие не подчиняется логике ни одной из типовых форм.

Общая динамика эволюции стиля С. Прокофьева отмечена постепенно усиливающимся тяготением к мелодизации в сравнении с моторикой и скерцозностью, имеющими ведущее значение в ранний период творчества, что, впрочем, не всегда было связано с эволюцией творчества композитора, а определялось тем, в какой стране и когда он живет.

Наряду с иными новаторами (К. Дебюсси, Б. Бартоком, ), он в своем творчестве определил новые пути развития музыки ХХ века.

"Я придерживаюсь того убеждения, что композитор, как и поэт, ваятель, живописец, призван служить человеку и народу. Он должен украшать человеческую жизнь и защищать ее. Он прежде всего обязан быть гражданином в своем искусстве, воспевать человеческую жизнь и вести человека к светлому будущему".
Так писал Сергей Прокофьев в статье "Музыка и жизнь", и этому кодексу искусства, провозглашенному им незадолго до смерти, следовал всю свою жизнь.
Для Прокофьева жить – значило сочинять музыку. А сочинять – значило всегда придумывать что-нибудь новое. "Кардинальным достоинством (или, если хотите, недостатком) моей жизни, – писал композитор, – всегда были поиски оригинального своего музыкального языка. Я ненавижу подражание, я ненавижу избитые приемы".
Прокофьев считал, что в искусстве только то и ценно, что возникает в результате чуткого вслушивания художника в ритмы и интонации окружающей жизни. В этом – основа новаторства Прокофьева.
Неистощимый мелодический дар, безграничная способность к художественному перевоплощению, умение воссоздать самый дух изображаемой жизни позволили Прокофьеву охватить большой, сложный мир нашей действительности. Достаточно назвать такие его произведения, как оперы "Семен Котко" (по повести Валентина Катаева) и "Повесть о настоящем человеке" (по одноименному произведению Бориса Полевого), оратория "На страже мира" и сюита "Зимний костер" на стихи С. Я. Маршака или прозвучавшая в 1945 году эпическая Пятая симфония, идею и замысел которой сам Прокофьев определял, как "Симфонию величия человеческого духа". "Он умел слушать время", – сказал о нем Илья Эренбург. Но даже и тогда, когда композитор обращался к далекой истории, он оставался глубоко современным. Поэтому так волнующе, словно сегодняшний день, звучат у Прокофьева патриотическая лирика и неустрашимая мощь народных сцен в музыке к фильму "Иван Грозный", картина "Бородино" в опере "Война и мир" по роману Льва Толстого, призывное "Вставайте, люди русские" и пленительное, по-глинковски распевное "На Руси родной не бывать врагу" в кантате "Александр Невский".
Сергей Сергеевич Прокофьев родился в деревне Сонцовке Екатеринославской губернии (ныне село Красное Донецкой области) в семье агронома. В 1914 году окончил Петербургскую консерваторию, где его учителями были А. Лядов, Н. Римский-Корсаков и другие выдающиеся композиторы и музыканты. До этого музыкальным образованием Прокофьева руководил известный впоследствии советский композитор Р. М. Глиэр. По словам самого Прокофьева, музыку дома он слышал от рождения. Мать композитора играла на рояле. К тому же она оказалась прирожденным педагогом. Она первой ввела своего сына в мир сонат Бетховена, пробудила в нем любовь к классической музыке.
Острейшая наблюдательность, любовь к живой натуре счастливо сочетались у Прокофьева с богатейшей творческой фантазией. Композитором он был не потому, что сочинял музыку, а потому, что не мог ее не сочинять. Прокофьев исколесил со своими концертами всю Европу и Америку, играл перед аудиторией Карфагена. Но уютное кресло и рабочий стол, скромный вид на Оку в подмосковном Поленове, где создавалась музыка балета "Ромео и Джульетта" (одного из лучших творений композитора), или тихий уголок французской Бретани на берегу Атлантического океана, где был написан Третий фортепианный концерт с чудесной лирикой русских тем, он предпочитал рукоплесканиям и шуму концертных залов.
Это был поразительный труженик. За два часа до смерти он еще сидел за рабочим столом и дописывал последние страницы своего балета "Сказ о каменном цветке" (по уральским сказам П. Бажова), в котором, по его собственным словам, он ставил своей задачей воспеть "радость творческого труда на благо народа", рассказать "о духовной красоте русского человека, о мощи и неисчислимых богатствах нашей природы, раскрывающихся только перед человеком труда".
Масштаб и значение творчества Прокофьева исключительно велики. Им написано 11 опер, 7 симфоний, 7 балетов, около 30 романсов и много других произведений.
Открыватель новых путей в искусстве, Прокофьев вошел в историю отечественной и мировой музыки как один из самых выдающихся художников XX века.