Это мой город: гендиректор театральной премии «Золотая маска» Мария Ревякина. Мария Ревякина: «Искусство — это не матрица жизни

Пресс-завтрак с Марией Ревякиной

2 сентября в пресс-центре Фонда «Ульяновск - культурная столица» состоялся пресс-завтрак с участием Главы региона Сергея Морозова, генерального директора фестиваля «Золотая Маска» Марии Ревякиной, а также министра искусства и культурной политики региона Татьяны Ившиной.

Напомним, что «пресс-завтрак» - это неформальная встреча, на которой анонсируются мероприятия на ближайшее время, обсуждаются актуальные темы, проблемы и события в области культуры.

Спектаклями-призёрами национальной театральной премии «Золотая маска» откроется культурная программа Третьего Международного культурного форума «Культура нового поколения».

Фестиваль лучших спектаклей пройдёт в Ульяновске со 2 по 10 сентября. В программе - 10 показов, зрителями которых, по предварительным прогнозам, станут более 3500 ульяновцев. Отметим, что цена билетов на спектакли в 4 раза ниже обычных.

В рамках встречи Губернатор Сергей Морозов поблагодарил директора фестиваля за личное присутствие и предоставленную возможность увидеть в Ульяновске «Лучшие спектакли фестиваля «Золотая маска»: «Считаю, что лучшего старта для Международного культурного форума даже трудно себе представить».

Мария Ревякина рассказала журналистам о самом фестивале «Золотая маска», о технологии отбора номинантов фестиваля, а также о спектаклях, которые будут представлены в Ульяновске: «Это не антрепризы. Это действительно спектакли, в которых играет основной состав актеров, тот же, что и в стационаре». «Для актеров очень важно слышать дыхание зала. В Ульяновске мы впервые, вы – свежий зритель, и нам это очень приятно. «Золотая маска» привезла сюда самые свежие спектакли, и нам очень интересно, как воспримет их публика», - пояснила директор «Золотой маски».

«Для ульяновских зрителей фестиваль станет уникальной возможностью увидеть поистине лучшие российские спектакли. Для нас, для нашего Форума, «Золотая маска» - это знак качества, гарантия того, что к нам действительно приезжают лучшие. Мы старались, чтобы зрители к нам пришли, и уже сейчас все лимиты зрительских кресел исчерпаны, что, конечно же, не может не радовать», - отметила Татьяна Ившина.

По окончании встречи Мария Ревякина поблагодарила организаторов Форума и вручила благодарственные письма.

Для справки:

Мария Евсеевна Ревякина - Генеральный директор Фестиваля "Золотая Маска", лауреат Государственной премии РФ, заслуженный работник культуры РФ.

Окончила Новосибирский электротехнический институт и ГИТИС (театроведческий факультет, курс Н. Эльяша). Работала заместителем заведующего отделом пропаганды обкома ВЛКСМ по работе с театрами и творческими союзами, затем – ответственным секретарем Новосибирского отделения СТД. В 1987 году пришла на работу в Новосибирский академический молодежный театр «Глобус», директором которого оставалась до 2001 года. За эти 14 лет было много сделано для профессионального развития театра, который по праву считается одним из ведущих коллективов России. В 1994 году Мария Ревякина стала одним из учредителей и исполнительным директором Международного рождественского фестиваля искусств в Новосибирске. В 1993 году стажировалась в США в Молодежном театре Stage One, в 1995 – в Академии менеджмента искусств в Зальцбурге.

В 2000 году первый раз пришла работать в «Золотую Маску» в качестве исполнительного директора. С 2001 по 2003 год была директором Московского Художественного театра им. Чехова. С 2004 года Генеральный директор Фестиваля «Золотая Маска». Преподает в Школе-студии МХАТ. С 2012 директор московского Театра Наций

​Сегодня Министерство культуры разослало официальное письмо, в котором сообщило о нецелесообразности своего присутствия в числе организаторов высшей театральной премии «Золотая маска». Осознание нецелесообразности совпало с публичной реакцией председателя СТД Александра Калягина на неожиданное появление в плане мероприятий, приуроченных к году театра, новой премии, сначала национальной, а затем государственной.

Мария Ревякина, генеральный директор «Золотой маски», дала «Театру.» комментарий по поводу полученного письма: «Учредитель у «Золотой Маски» всегда был один – Союз театральных деятелей. Неизменный. Это как родитель. Но в 2007 году тогдашний министр культуры Михаил Швыдкой подписал с «Золотой Маской» соглашение о соорганизаторстве. Ему это казалось важным элементом сотрудничества. У самого Швыдкого и у ряда его сотрудников было профильное театральное образование, они действительно проявляли интерес к ситуации в российском театре. И никогда не вмешивались в формирование экспертных советов или жюри. Сейчас многое изменилось в министерстве. По словам нового замминистра Павла Степанова, который с недавних пор курирует театральное направление, Минкульт принял решение о выходе из состава организаторов именно потому, что государственной организации не стоит вмешиваться в формирование экспертных советов и жюри, что это стоит доверить профессиональному сообществу. Тут с ним трудно не согласиться. По словам того же Павла Степанова, на финансировании Премии это не отразится. А Национальный статус «Золотой Маске», премии и фестивалю, обеспечивает прежде всего уровень экспертной оценки и авторитет в российском и мировом театральном сообществе. И об этом сказал на недавней организационной встрече по Году театра председатель СТД Александр Калягин

После заявления об уходе со своего поста главы департамента господдержки искусства и народного творчества Минкультуры Андрея Малышева, который объяснил это несогласием с СТД, на сайте Союза театральных деятелей опубликовали выступление Александра Калягина. Заявление об уходе Малышев написал именно после того, как это выступление прозвучало на заседании оргкомитета Года театра. В нем председатель СТД говорит о том, что предлагаемый на тот момент план мероприятий «сводит его <Год театра> к пресному, рутинному, формальному событию». В плане, по словам Калягина, много размытых и неясных формулировок, из которых вообще сложно понять, что именно должно случится в Год театра в России. Но некоторые неожиданные предложения прочитывались ясно: Минкульт внес в план создание еще одной театральной премии. «Мы по-разному и на разных уровнях попытались объяснять, что любые попытки создания альтернативы Национальной театральной премии «Золотая Маска» не просто неконструктивны, но и разрушительны. Причем не для Маски, которой в 2019 году будет 25 лет и она никуда не денется, так как уже имеет очень серьезный авторитет как внутри страны, так и за рубежом, но театральное сообщество новая премия может просто расколоть. Национальная премия – это, прежде всего, инструмент художественной, качественной оценки, которую должно давать театральное сообщество, а вовсе не чиновники. Именно такая позиция зафиксирована в Основах государственной культурной политики: государство делегирует «часть функций по регулированию современного художественного творчества и оценке его качества профессиональным сообществам и творческим общественным организациям».

Москвичи и гости столицы впадут в очередную "золотую лихорадку", перебегая от программы "Этнический театр" к программе "Детский Weekend", от шедевров европейского театра к новинкам регионов, от шумных хитов питерской сцены к новациям сцены московской.

Фантастическую "Королеву индейцев" Пермского театра оперы и балета в постановке Петера Селарса и Теордора Курентзиса фестивальная публика уже посмотрела.

В этом году "Золотая маска" станет десятым фестивалем ее директора Марии Ревякиной, с этого мы и начали наш с ней разговор.

Маски мирового театра

С вашим приходом в дирекцию фестиваля появилось множество новых проектов. Вот один из них - международная программа, которая называлась раньше "Легендарные спектакли ХХ века", а теперь сменила свое громкое имя на функциональный "Контекст". В связи со сложностями валютного курса и международной политики она может оказаться под угрозой. Что вообще будет с международными проектами "Золотой маски"?

Мария Ревякина: Все наши зарубежные проекты всегда финансировались на паритетной основе. Мы никогда не брали на себя полностью финансирование приезда зарубежных коллег. Как правило, у нас два, максимум три спектакля, которые мы привозим. В этом году есть спектакли внеконкурсных программ из Словакии, Норвегии и Германии. Но, к счастью для нас, все эти страны частично вкладываются в проект. Мы берем на себя только их проживание здесь. Поэтому на нас ложится меньшая нагрузка. Но, конечно, это проблема.

- То есть вы надеетесь, что международная программа не пострадает?

Мария Ревякина: Я не знаю. Ведь это не только связано с курсом евро и доллара, но и с политической ситуацией. На прошлую "Маску" никто не отказался приехать, хотя многие уже в Россию не приезжали. В этом году пока никто не отказался. В программе "Контекст" будет выдающийся немецкий режиссер Хайнер Геббельс и его спектакль "Когда гора сменила свой наряд", сделанный в сотрудничестве со Словенским девичьим хором.

Но вот по Театру Наций, где я тоже являюсь директором, эта ситуация ударила сильно. У нас есть два очень крупных проекта: один - с Люком Бонди, художественным руководителем театра "Одеон", который ставит "Иванова", второй - "Сказки Пушкина" в постановке Роберта Уилсона. Все это очень большие затраты и очень большие постановочные команды. Вот мы обсуждаем это с Евгением Мироновым и с ужасом видим, как наш бюджет превращается в гигантские цифры. Но мы должны сделать все, чтобы эти проекты состоялись, несмотря ни на что. И очень надеемся на поддержку наших партнеров и спонсоров.

Опасный контекст

На Культурном форуме в Петербурге вы с Валерием Фокиным возглавляли большой "круглый стол". Были ли там идеи, позиции, которые вам показались особенно значимыми?

Мария Ревякина: Наши разговоры вращались вокруг того, чем должен сегодня привлекать театр. Некоторые режиссеры говорили о том, что нужно зрителя радовать сказкой, что театр - это место отпущения грехов. Но мне были интересны выступления Евгения Марчелли и Марата Гацалова, Михаила Бычкова и экстравагантного Андрея Жолдака, для которых важно донести до зрителя опыт сегодняшнего человека, всю меру его падений и взлетов, ценна сама возможность показать, как человек прекрасен в преодолении вызовов современного мира.

Мне очень понравилось выступление Лены Крейдлиной из театра "Гешер" (Израиль). Она говорила о том, что их страна давно живет в условиях санкций, но они сохраняют все, что можно сохранить в международных культурных проектах.

"Золотая маска", кстати, последние два года проводила в Израиле свои фестивали, несмотря на военные действия. Это всегда были переполненные залы, потому что интерес к российскому театру там огромен. В этом году, когда играли "фоменки", началась бомбежка, и все зрители быстро и совершенно привычно встали вдоль стен (говорят, что самое страшное, когда крыша падает и всех накрывает), а потом все вновь вернулись на свои места.

Когда несколько лет назад были неприятные события в Таллине с переносом памятника советскому солдату, мы страшно волновались: в течение 10 лет "Золотая маска" проводила там фестивали лучших российских спектаклей и как раз готовилась к очередному десанту. Мне позвонила их министр культуры и сказала: "Мария, ни о чем не беспокойтесь. Мы вас ждем. У нас все билеты проданы, приезжайте".

- Чем вы особенно гордитесь?

Мария Ревякина: Нам удалось в 2011 году привезти в Москву польский театр, и, пожалуй, я не помню за эти годы лучшего международного проекта: это были спектакли замечательных режиссеров, это были потрясающие споры и дискуссии о месте и смысле театра для наших культур и стран. Поляки показали нам пример того, как театр может отражать самые трудные и мучительные проблемы общества, преодолевая собственные границы и предрассудки.

В 2013 году нам удалось привезти (уже по выбору поляков) свои спектакли в Варшаву. В 2015 году мы вновь надеемся представить в рамках "Маски" обзор новейших польских спектаклей в Москве, а в 2016-м - российских спектаклей в Польше.

Тайны экспертизы

- "Золотая Маска" в этом году ввела лонг-лист. Зачем?

Мария Ревякина: Каждый год у нас работает два экспертных совета. Обычно по 9-10 человек в драматическом и музыкальном театре. В России 600 театров, умножьте их на пять премьер в год - примерно таково количество выпускаемых ежегодно спектаклей. Театры сами выбирают из своих премьер то, что они считают достойным, и присылают нам диски. Просмотрев их, эксперты говорят, что интересно и куда надо ехать. Потому что отбор может быть сделан, только если критик смотрит спектакль вживую. В прошлом году это было 767 спектаклей на два экспертных совета. В этом году - 636.

В июне прошлого года мы собрали около 60 наших экспертов, которые работали в разные годы в "Маске", мы спорили о принципах отбора, о том, что считать профессионализмом в театре, о критериях и планке фестиваля. В итоге мы единогласно сошлись на том, что нужен лонг-лист как показатель всего самого интересного, что произошло за театральный сезон в России. Поэтому в этом году экспертный совет вначале долго и мучительно голосовал за лонг-лист. Отобрали 180 спектаклей, из них потом составили конкурсную афишу, 55 спектаклей.

Лонг-лист для нас важен, потому что регионы будут теперь иметь внятный критерий. Вот и в проекте "Основ государственной политики в области культуры" наконец появилось положение, по которому работу театров должны характеризовать все-таки качественные критерии.

- Раньше были количественные?

Мария Ревякина: Ну да! Гоните количество спектаклей, чем больше играете, тем лучше. А теперь лонг-лист для местных министерств и комитетов по культуре может стать критерием качественной оценки работы театров.

Один из острых вопросов, возникающих всегда: эксперты субъективны, каким образом "Маска" может претендовать на статус национальной премии?

Мария Ревякина: У каждого из девяти экспертов свой субъективный взгляд и свои пристрастия. Но по мере того, как они отсматривают срез театрального сезона, становится очевидным, что именно интересней и почему. В итоге они все равно приходят коллегиально, открытым голосованием, к формированию единой афиши. Везде, где есть конкурс, будут обиды. Чем больше театр получал номинаций в предыдущие годы, тем, как ни странно, больше обид. Но "Маска" - это не индульгенция, не пропуск в рай, а просто срез театрального сезона.

- Порой недоброжелатели говорят, что экспертов подкупают.

Мария Ревякина: Это абсурд! Составы экспертных советов ежегодно ротируются в соответствии с Положением о фестивале. Но есть другая проблема, и огромная: сокращаются театроведческий и музыковедческие факультеты, профессия критика начинает терпеть крах. В рамках нашего проекта "Институт театра" мы инициировали появление лаборатории по театральной критике. Анна Гордеева ведет секцию балетных критиков, Петр Поспелов будет вести оперный класс. Если сейчас ситуация в вузах будет улучшаться, театроведческие факультеты не ликвидируют, то мы будем иметь пополнение профессиональных журналистов в экспертных советах. Не мне вам говорить о том, что сокращаются культурные полосы в газетах. В Петербурге на форуме мы провели презентацию первого тома книги "Новая русская музыкальная критика", которую выпустили вместе с издательством НЛО, Ириной Дмитриевной Прохоровой и авторами Павлом Гершензоном и Ольгой Манулкиной. Это целая антология статей 1992-2003 годов. Первый том посвящен опере. На презентации все говорили о том, какое это было время расцвета, были толстые журналы, полосы в газетах, целые программы на радио, был профессиональный разговор об искусстве и театре. Авторы сборника привлекли к созданию книги своих студентов, которые сами отбирали статьи. Это так интересно, и мы хотим как можно скорее выпустить второй том, посвященный балету.

Профессионалы профессионалам

Какой мировой театральный фестиваль вам кажется интересным и почему?

Мария Ревякина: Из крупных фестивалей Эдинбургский, Авиньонский. Правда, конкурсов там нет. В Экс-ан-Провансе, в Лионе фестивали музыкальных театров. Это самые крупные и самые интересные.

- Но конкурсов там нет.

Мария Ревякина: Конкурсов нет на больших фестивалях. Но мне кажется, для России очень важно, что в 1993 году Михаил Александрович Ульянов, Владимир Георгиевич Урин придумали этот фестиваль под девизом "Профессионалы профессионалам": сегодня в жюри сужу я, завтра ты судишь меня. Для такой страны, как наша, очень важно формирование общенационального театрального контекста. В то же время это выявление тенденций, новых имен. После завершения фестиваля мы проводим гастроли спектаклей лауреатов и номинантов в 6-7 разных городах России, и для нас это важнейшая просветительская задача - и для зрителей, и для наших коллег в региональных театрах.

- А эти гастроли по стране кто оплачивает?

Мария Ревякина: Министерство культуры и регион. Мы едем только тогда, когда есть паритетное финансирование. Мы не продаем билеты и не имеем отношения к ценовой политике в регионах - для того, чтобы цены были соответствующие региону и чтобы могли прийти те люди, которые реально хотят. В регионах всегда забитые залы, зрители "висят на люстрах", потом происходят встречи с актерами, мастер-классы. Мы делаем эту программу с 2000 года и считаем ее важнейшей для себя. В следующем году мы везем "Маску" в десять городов страны - "Лучшие спектакли в городах России".

Есть ли статистика по тому, какие регионы и как вовлеклись? За 10 лет была ли задача отследить динамику роста заинтересованности городов в проектах "Маски"?

Мария Ревякина: Конечно, есть такая статистика: за 14 лет у нас прошло 63 региональных фестиваля в 30 городах России, более 400 показов лучших спектаклей "Маски". Театральные города, такие как Омск, Новосибирск, Екатеринбург, регулярно хотят, чтобы "Маска" приезжала. В Петербурге мы раз в пять лет бываем. Сейчас в Петербурге был разговор, что за последние 5 лет прошла целая театральная эпоха и что надо чаще привозить спектакли, пока они живы. Если нас поддержит петербургское правительство, то мы будем приезжать раз в три года.

Появились на карте такие новые города, как Череповец, где очень активно работает "Северсталь". Это довольно сложный город с рабочим населением, и его руководство старается сделать так, чтобы люди не уезжали, чтобы были заняты чем-то еще, кроме спорта. Я помню наш первый фестиваль в Череповце, как собирали людей, а на второй уже билетов не было. Теперь и вовсе билеты раскупают в день начала продажи. Петрозаводск очень активным стал. Ульяновск, там замечательный министр культуры Татьяна Александра Ившина. В 2014 году мы впервые показали спектакли в Архангельске, Южно-Сахалинске, Липецке и Пскове. Для любого региона очень важно, когда приезжает "Маска".

- А какие новые города попадают в "Маску"?

Мария Ревякина: В конкурсной афише в последние годы появились, например, Лысьва, Рязань, Прокопьевск, Астрахань, Зеленоград, Ханты-Мансийск. Я вижу тут влияние нескольких фестивалей, не только "Маски". Например, фестиваль малых городов, который организует Театр Наций, проводит лабораторию в этих театрах, куда привозят режиссеров, они ставят спектакли, делают вербатимы. И вот мы уже видим, что спектакли из малых городов России стали отбираться экспертами. Это говорит о том, что происходит взаимное "опыление" или, как говорит наш эксперт Олег Лоевский, "заражение воздушно-капельной инфекцией", и наша театральная география постоянно расширяется.

Маска и дети

- Поговорим о "Маске Плюс". Плюс к чему?

Мария Ревякина: Плюс ко всей конкурсной программе. Сейчас это 22 спектакля, помимо конкурса, из самых разных отдаленных городов, это участники и победители многих российских театральных фестивалей. Кураторы "Маски Плюс" собрали программу этнических спектаклей, спектаклей, говорящих о современности и постановок молодых режиссеров. Рядом с "Маской Плюс" стоит и программа "Детский Weekend", которую мы впервые провели в прошлом году и столкнулись с огромным спросом на детские спектакли. В Москве их крайне мало.

- Что еще в этом году будет впервые?

Мария Ревякина: Совершенно новый проект - "Золотая маска" в кино". Совместно с компанией "Coolconnections" в марте и апреле мы организуем прямые трансляции пяти спектаклей Фестиваля в кинотеатрах - в Москве, Санкт-Петербурге, а самое главное - нескольких десятках городов России.

В "Институте театра" постоянно происходит что-то новое. В этом году мы планируем провести образовательный проект с учителями и школьниками, посвященный опере, - надеемся привести новую публику в музыкальный театр, научить понимать и любить оперу. Также в рамках "Института театра" пройдет лаборатория под руководством Дины Хусейн, которая сосредоточится на проблеме взаимодействия современного танца с другими видами искусства. В лаборатории примут участие художники и композиторы, а в качестве педагогов выступят Галина Солодовникова и Дмитрий Курляндский.

Пройдя перед церемонией открытия фестиваля по длинному коридору Театрального музея Смильгиса, увешанному афишами спектаклей, показанных «Золой Маской» в Латвии, гендиректор Национальной российской премии Мария Ревякина воскликнула: «Даже не верится, что десять лет прошло! Кажется, только вчера открывали у вас в Риге первый этот фестиваль».

— Ведь вы занялись этим проектом, как только стали гендиректором российской «Золотой Маски»?

— Да, и мы же начинали вместе, с Юлией Лочмеле. Она, кстати, сначала посмотрела спектакли «ЗМ» в Эстонии, потом в Москве - и загорелась идей, что обязательно нужно делать такой фестиваль и в Латвии. После чего мы начали проводить их у вас каждый год.

И вот уже десять лет мы вместе, и не просто мы приезжаем к вам, но еще и к нам приезжают ваши НРТ, Театр Дайлес, Опера, принимали мы и ваши независимые, негосударственные театры.

Мария Ревякина, российский театральный менеджер и руководитель, генеральный директор национальной театральной премии-фестиваля «Золотая маска » (с 2004) и директор Театра Наций (с 2012), заслуженный работник культуры Российской Федерации .

Лауреат премии Правительства РФ в области культуры (2014).

Мы привозили такие прекрасные спектакли, как «Долгая жизнь» и «Сонечка» Ависа Херманиса, и это было потрясением для всей Москвы. А его же постановка «Рассказы Шукшина» в Театре Наций - абсолютный бестселлер, 8 октября мы сыграли ее уже в 200-тый раз! Знаете, получилась сложно переплетенная дружба такая. Например, Андрей Жагарс у нас на российской «ЗМ» один раз был зампредседателя жюри музыкального театра. А этом году - председателем и во главе всей команды определял, кто же будет лауреатами.

И то, что между нашими театрами, нашими театральными культурами происходит, включая и «Маску», и всю нашу долгую жизнь (почти по Херманису!), — это, конечно, здорово.

Несмотря на кризисы, проблемы, разногласия, говоря на этом языке театральном, мы понимаем друг друга.

Культура, и особенно театральная культура, всегда способствует только тому, что люди друг друга понимают лучше. Потому что в центре любой серьезной постановки — человек, со всеми его сложностями, проблемами, вопросами, а они и вечны.

— Кстати, именно лично вы были инициатором и международной программы «Контекст» в рамках «ЗМ»?

— Первоначально она называлась "Легендарные спектакли ХХ века" и включала те зарубежные спектакли, которые идут очень долго и сохраняются как некая классика, хотя это не обязательно классические постановки.

А потом мы все-таки заменили на «Контекст», — то есть, это нечто на стыке жанров, то, в чем мы переплетаемся, в чем находим общие точки, очень актуальные.

Но это совсем небольшая программа. В прошлом году мы приглашали знаменитого немецкого режиссера Хайнера Гёббельса с музыкальным спектаклем «Когда гора сменила свой наряд», а сейчас он уже поставил в московоском Элетротеатре «Станиславский» у Бориса Юхананова «Макс Блэк, или 62 способа подпереть голову рукой», на основе записных книжек Поля Валерии, а также немецких и британских философов.

— После недавней критики по поводу принципов премии «Золотая Маска» со стороны и министерства кульутры, и т.н. общественности, — изменилось ли что-то в его организации?

— Если говорить о номинациях, то они меняются каждый год. Сейчас речь о том, чтобы сократить их количество. Но это компетенция профессионального сообщества, а учредитель «ЗМ» один - СТД России. Так как в 2008 году было подписано соглашение между минкультом и СТД о том, что есть два организатора премии-фестиваля, и у каждого своя компетенция. Недавно прошло несколько рабочих совещаний, где мы обсуждали, что можно изменить в организации «Маски». Однако,

все равно это премия театрального союза, независимая театральная премия и голос профессионального сообщества должен быть и является превалирующим.

— Но такие уважаемые профессионалы, как режиссеры Константин Богомолов и Кирилл Серебренников, недавно заявили об отказе от участия в «ЗМ», поскольку их не устраивает состав ее нынешнего экспертного совета!

— Мы уже решили, что ротация экспертного совета должна быть стопроцентной. Такого раньше не было, поскольку очень сложно найти критика, который может ездить в командировки по огромной стране. Но сейчас это попробуем, хотя будет нелегко.

Повторно критики смогут в этой комиссии работать только через два цикла - на третий раз. Это реально.

И еще решили, что критик, работающий в штате театра, не может войти в состав экспертного совета. Это довольно жалко, потому что многие способные критики работают в театрах, но при этом они никогда не голосовали и не обсуждали спектакли своего театра, если те попадали в поле зрения «ЗМ»…

То есть, ищем и компромиссы, и соглашения. Это конкурс, премия, и естественно, не все одинаково воспринимают результаты. Тут все равно субъективные точки зрения экспертов, которые затем, при голосовании, приходят к какой-то итоговой афише. Но остальная часть критического сообщества, возможно, даже не очень большая, с нею может быть не согласна, полагая, что вот отмеченный ими спектакль в нее не попал, а он прекрасен… Только вот худрук РАМТа и замечательный режиссер Алексей Бородин сказал, — послушайте, но это игра, нельзя к этому относиться так серьезно!

Да, и театр, и премия - это игра, есть такие правила игры, и мы их соблюдаем.

Но премия эта очень важна, потому что она все-таки отражает взгляд профессионального сообщества.

— Причем, «ЗМ» охватывает не только столицы, но все российское театральное пространство?

— Обязательно! Эксперты смотрят по 600-700 спектаклей в год! И это тяжелейшая работа, потому что спектакль, который отбирается окончательно, должен быть отсмотрен только вживую, а не на диске.

— Кстати, именно настояли на таком всеобъемлющем охвате?

— Конечно. Присутствие театров из регионов очень важно, и собственно региональние театры сегодня очень хорошо развиваются. Может быть, благодаря тому, что они видят, что происходит - мы ведь тоже привозим лучшие спектакли в регионы, а провинциальные театры приезжают в Москву. И нельзя не отмечать их работы, делать резервацию: есть московские театры - и все остальные. Такого не может быть. Это единое театральное пространство. Именно созданием такого единого театрального пространства все эти годы и занималась «Маска».

— У вас тут и чисто личный мотив — вы родом из Поволжья, учились и начинали карьеру в Новосибирске?

— Да, и мне за этих людей было обидно.

— А что интересного происходит сегодня в театральной жизни?

— Мне кажется,

театр вообще развивается очень интересно и никакого застоя давно нет.

Вот несколько дней назад мы смотрели спектакль Тимофея Кулябина «Три сестры» Новосибирского театра «Красный факел» — это потрясающая работа! Совершенно новое открытие Чехова, с сохранением чеховского текста. Отличные новые работы в Большом театре, в том числе, — и иностранных хореографов. Например, потрясающий балет «Укрощение строптивой» на музыку Шостаковича, поставленный знаменитым Жан-Кристофом Майо. У Дмитрия Крымова новая премьера. В Театре «Мастерская Петра Фоменко» появился прекрасный «Сон в летнюю ночь»…

— А что ниспровергатели и новаторы Клим (Владимир Клименко) и Борис Юхананов, не так давно возглавившие, соответственно, московский Центр драматургии и режиссуры и бывший Театр им. Станиславского - ныне Электротеатр «Станиславский»?

—У Юхананова вообще бурная-бурная жизнь. «Синяя птица» идет несколько вечеров. Есть еще несколько спектаклей на музыку молодых композиторов (в том числе, юханановский «Стойкий принцип. Спектакль в трех актах, двух кладбищах и одном концерте»), и каждый вечер идет другой кусок. У них ставят Кастеллуччи, Хайнер Гёббельс, Терзопулос. В «Гоголь-центре»? Серебренников вместе с режиссером-хореографом Антоном Адасинским только что выпустил «Кому на Руси жить хорошо» по Некрасову, и это тоже очень интересно.

— С 2012 года вы являетесь еще и директором Театра Наций, который работает по контрактной системе. Или все же есть постоянный актерский костяк, и это некий гибрид стационарного и контрактного театра?

— Не гибрид, у нас нет труппы. Просто актеров конкретные режиссеры выбирают, и есть несколько человек, которых они берут в свои спектакли. Но актеры у нас все равно на контрактах, и не на сезон, а на конкретную постановку. Поэтому режиссеры проводят кастинг.

—А вы приверженец именно контрактного театра?

за то, чтобы цвели все цветы.

Есть разные формы театра, и они должны существовать. Жизнь многообразна, всем хватит места, как писал очень известный консервативный писатель другому, прогрессивному, писателю.

— Как вы решились взвалить на себя и премию-фестиваль и знаменитый театр?

— Конечно, жто сложно. У меня, честно говоря, все время расписано, и скажем, читать книги приходится в самолетах, в поездах, ночами. Тем не менее, и Театр Наций (ТН), и «Маска» — это очень интересно. И они все равно в чем-то похожи, все равно ТН - проектный театр, со своими спектаклями, фестивалями. Так что

я сейчас улетала, говорю Миронову: «Женя, ты на хозяйстве, я полетела». А в тоже «Маске» очень профессиональная команда. Люди, которым не надо ничего разжевывать, которых не нужно ничему обучать.

Я вообще-то не планировала возвращаться в театр, после того, как уже в «Маске» поработала. Но мы очень долго с Евгением Мироновым вели переговоры и я поняла, что ему после реконструкции театра необходима помощь. Нужно было создавать команду, логистику делать. И вот уже три года я в ТН работаю директором. Формированием репертуара на сто процентов занимаются Миронов и Роман Должанский. А

я занимаюсь только хозяйственной, административной и прочей деятельностью, чтобы театр мог воплотить то, что планирует худрук. Чтобы и спектакли шли, и были проекты.

Такие, например, как работа с различными социально незащищенными слоями населения, людьми с ограниченными возможностями.

Затрагиваем социально острые темы. Выпускали, скажем, спектакль «Бросить легко» о наркоманах, в котором играли не актеры, а люди, которые прошли эту историю наркозависимости. Опыт был полезный, потому что спектакль собирал много молодежи, и они слышали от таких же сверстников, через что те прошли. А это было страшно. Потом мы осуществили проект «Прикасаемые» (автор идеи - Евгений Миронов, продюсер - Ингеборга Дапкунайте. - Н.М.), с Фондом слепоглухих. Это люди, у которых только осязание. Спектакль с участием и очень известных актеров, и непрофессионалов, играется на разных площадках. А сейчас вместе с Институтом им. Сербского хотим сделать проект, который тоже касается таких болезней, как Альцгеймера.

— У театра есть также Фестиваль малых городов?

— И придумал его Миронов давно, еще до открытия театра. Должна сказать, что это огромная лепта в развитие российских малых городов. Благодаря лабораториям, мастер-классам, которые мы там проводим, а также итоговому фестивалю, их спектакли стали появляться и у нас в «Маске», потому что хороший уровень.

А еще ТН является базой для Международной фестиваля-школы «Территория», и очередная «Территория» закончилась буквально несколько дней назад. Главными зрителями и участниками фестиваля становятся студенты театральных и творческих вузов России и стран ближнего зарубежья. Проводятся классы. А это возможность не только послушать очень известных и крупных театральных деятелей, актеров и режиссеров, но еще и позаниматься с ними какими-то очень конкретными дисциплинами. И увидеть спектакли, которые, понятно, не доедут до глубинки.

— Ощущаете ли вы последнее время давление тех «активистов», той «общественности», которая бывает почему-то обязательно всегда оскорблена в каких-нибудь чувствах?

—Знаете, общественность - понятие растяжимое. Потому что, как правило, есть несколько человек, которые чем-то недовольны. Ну, недовольны, что делать! Все мы разные и по-разному оцениваем какие-то явления и процессы.

В Театре Наций, слава Богу, не доходило еще до такой ситуации, как в Новосибирской опере с «Тангейзером». Но ведь там она тоже была спровоцированная, это же так просто не делается. Раскрученная специально.

Не знаю, кто за этим стоял (стояли). Очень жаль, что в итоге художественный руководитель театра, талантливый дирижер Айнар Рубикис оттуда ушел. Театр был все-таки прекрасный, с таким неформальным репертуаром, неожиданными постановками, находками… И всегда этот театр был известен, и не только в России. Знаете, ведь все возрождается. Ничего не бывает вечно, все меняется.

Просто мы иногда очень нервно реагируем, просто потому что это происходит при нас, сию минуту. Но процессы это длительные, и сегодня так, а завтра будет по-другому…

P.S. : Уже после нашей беседы с Марией Ревякиной в СМИ и социальных сетях появилось обращение председателя Союза театральных деятелей России Александра Калягина к молодым и талантливым с призывом - «Смирите гордыню!». «Надеюсь, вам понятно, что мы никогда не соберем экспертный совет, который одобрят абсолютно все, — пишет он. — …Я хочу призвать всех: уважайте себя, уважайте мнение ваших коллег, уважайте противоположные эстетические взгляды. Ни у кого нет права узурпировать театральную эстетику, заявлять, что вот это главное, а это второстепенное. Время все расставит на свои места. Важно, чтобы в истории от нас остались талантливые спектакли, а не скандалы, склоки, хамские реплики в социальных сетях и различные проявления нетерпимости».

P.P.S .: Неужто отдельные вспышки болезни под названием «нетерпимость» сливаются в эпидемию? Которая не обошла и талантливых обладателей, кажется, самого сильного иммунитета? И неужели мы вновь наблюдаем очередной эпизод вечного сюжета шварцевского «Дракона»?

Национальной театральной премии за сезон 2011-2012 годов. Фестиваль, который в марте 2013-го пройдет в девятнадцатый раз, меняется — впервые среди номинаций появилась "роль второго плана", а при дирекции — правление. Тем не менее "Маска" как главная театральная премия страны всегда вызывает вопросы - к составу жюри, к результатам, к качеству конкурсных спектаклей. После оглашения результатов работы экспертного совета на сайте СТД появилась информация о том, что жюри было сформировано без согласования с секретариатом театрального союза. Об этом и не только мы поговорили с генеральным директором фестиваля Марией Ревякиной. Беседовала Анна Банасюкевич.

- В каком состоянии подошел фестиваль к сегодняшнему дню и что нового?

— "Золотая Маска" - это живая и постоянно меняющаяся история, это зеркало российского театра. Фестиваль и его проекты отвечают на запросы времени, не только отражают ситуацию в театральном искусстве как таковом, но и передают настроение общества, транслируют саму интонацию окружающей жизни. Стержень всего, что объединено под словосочетанием "Золотая Маска", - это институт Российской национальной премии и Фестиваля. "Золотая Маска" имеет две неизменяемые основы - экспертный совет и жюри. Экспертизу осуществляют критики, театроведы, то есть аналитики. Решение о награждении принимают представители всех театральных профессий. Это то, что в нашей работе неизменно.

— Состав жюри должен быть ротирован на 2/3, но обычно в жюри никто из прошлого сезона не переходит. В Положении о Премии прописано, что ни создатель, ни участник спектакля не могут работать в жюри. То есть в жюри могут войти люди, которые работают в театре, продукция которого номинирована на "Маску" - трудно отсечь чуть ли не все ведущие театры и ограничиться строго теми, кто не попал в список номинантов. С председателем жюри мы пытаемся договариваться заранее, потому что обычно у главных режиссеров, хореографов, дирижеров жизнь расписана на год вперед. Так как у Валерия Фокина не оказалось никаких премьер в прошлом сезоне, мы его пригласили. Он не сразу дал согласие, но потом сказал, что ему это интересно. Когда человек попадает в жюри, он видит срез того, что случилось интересного в театрах России за сезон. Фокин не является создателем спектакля "Гедда Габлер", его поставил Кама Гинкас, то есть все пункты Положения соблюдены. Фокин - значительный режиссер и, как всем известно, личность независимая. Уверена, он не будет лоббировать свой театр из корыстных соображений. В любом случае, в ситуации, когда в жюри есть человек, работающий в театре, продукция которого номинируется, он не может голосовать за свой театр. То же самое и в экспертном совете.

- Какие имеет полномочия председатель жюри по сравнению с рядовыми членами жюри?

— Председатель жюри имеет два голоса при спорных решениях. Если жюри голосует, и голоса раскладываются 50 на 50, то председатель жюри имеет право прибавить свой голос к какому-то мнению, которое он считает разумным. Никакого особого давления оказывать он не может, а профессиональным авторитетом обладают все члены жюри. И все эти разговоры - что если бы был другой председатель, то был бы другой результат, не имеют под собой почвы. Если членов жюри 15, то один председатель ничего не изменит.

- Существуют какие-то критерии отбора спектаклей у экспертного совета?

— Только художественные критерии. Больше никаких. В Москве все спектакли смотрятся "вживую". Что касается спектаклей из регионов, то от театров мы получаем диски, причем просим сделать обычную запись, как можно более простую и адекватную, как будто бы человек смотрит из зала, трейлеры не принимаем. Если после просмотра записи экспертный совет признает спектакль интересным, то несколько человек летят в город и смотрят. Если их мнения будут разными, тогда летят следующие. Эксперты отнюдь не единомышленники, но когда они работают, они понимают, что им нужно сформировать афишу, по которой было бы понятно, почему именно эти спектакли попали в нее.

СТД предъявил претензии к дирекции фестиваля, что состав жюри не согласован с секретариатом?.. Что будет дальше?

— Это отчасти справедливый упрек в наш адрес, это наш промах, хотя, конечно, мы сделали это не специально. Ситуация такова: с каждым годом все сложнее арендовать московские площадки для привозных спектаклей. С музыкальными театрами надо договариваться за 1,5 года. И в Большом, и в Театре Станиславского и Немировича-Данченко все расписано. В связи с этим иногда мы вынуждены уже в январе показывать какие-то спектакли. Мариинку всегда привозим раньше по тем же причинам - график театра крайне плотный. Из-за этого и жюри порою вынуждено начинать работать раньше, чем открывается фестиваль, то есть смотреть спектакли в январе-феврале. Следовательно, необходимо уже в ноябре объявить номинантов и жюри, собрать пресс-конференцию. Всегда мы решали эту проблему в рабочем порядке. В этом году та же история. Мы разослали проект состава жюри по 31 адресу - в комиссии, в кабинеты СТД, но сделали ошибку - не отправили председателю Союза . Потом он уехал в командировку на 10 дней, и получилось так, что мы огласили состав жюри, не согласовав его с секретариатом, нарушили процедуру. Сейчас секретариат оставляет за собой право внести изменения в состав жюри - об этом станет известно 10 декабря.

- Зачем "Золотой Маске" понадобилось правление?

— Дирекция фестиваля "Золотая Маска" — это автономная некоммерческая организация, юридическое лицо. Высший орган нашего фестиваля - президент, но в свое время поменялся закон об автономных некоммерческих организациях и мы обратились в секретариат СТД с тем, чтобы поменять устав - это было в 2011 году. Теперь высшим органом управления становится правление, в которое входят Константин Райкин, Игорь Костолевский и президент фестиваля Георгий Тараторкин. Единственная цель правления - представительская. Для того, чтобы работать со спонсорами, в регионах, на каких-то отдельных проектах, необходимы люди, которых знают и ценят. Правление имеет отношение только к дирекции "Золотой Маски", к нашим проектам, но не к деятельности фестиваля в целом, не к отбору спектаклей или к формированию афиши.

- Отменят ли когда-нибудь номинацию "Эксперимент"?

— В свое время эта номинация называлась "Новация", а переименовали, потому что понятие "новация" - крайне спорное и, по существу, его можно отнести к любому интересному спектаклю. Номинация "Эксперимент" существует потому, что есть жанр драмы, есть кукольный театр, есть балет, опера, мюзикл, но появляются перформансы, какие-то другие театральные действа, которые нельзя подвести ни под один существующий жанр. Например, театр АХЕ - это и не драма, и не музыка. К какой номинации отнести их спектакль? Номинация "Эксперимент" - это всегда сложный, но и интересный театроведческий вопрос. Необходимо, чтобы театроведы нашли подходящую терминологию для этого- нового — театра.

Каким образом вы совмещаете должности гендиректора "Маски" и директора Театра Наций? И не повлияет ли это на отбор спектаклей для фестиваля?

— Ни в коем случае. Могу назвать несколько подобных примеров. Президент нашего фестиваля - актер театра имени Моссовета, он никогда не лоббировал интересы своего театра. Председатель СТД - художественный руководитель театра Et Cetera, и я ни разу в жизни не слышала, чтобы Калягин пытался лоббировать спектакли своего театра. Что касается моего случая, то я работаю в Театре Наций как директор, и к зоне моей компетенции относятся административная, хозяйственная и финансовая работа. Я не отвечаю за репертуарную политику театра, не берусь анализировать спектакли, которые там выходят. У театра есть проекты, в том числе такие, как фестиваль "Территория", фестиваль театров малых городов, предстоит реализация проекта Театрального квартала - все это относится к организационной работе, которой и занимаюсь. Так же и в "Маске". Никакого влияния на работу экспертов и жюри я никогда не оказывала и не буду, моя задача в другом - стремиться к тому, чтобы "Маска" эффективно работала, чтобы в финансировании фестиваля участвовали не только министерство культуры и правительство Москвы, но и спонсоры. Так что две мои должности никак между собой не связаны, а закон разрешает совмещение, я же не являюсь госслужащим.