Стамбульская биеннале. Стамбульская биеннале раскрыла планы

Поездка на Стамбульскую биеннале была спонтанной и поэтому поначалу выглядела как уравнение со многими неизвестными. Данное культурное мероприятие проходит каждый нечетный год и каждый раз в каком-нибудь новом месте. Иногда биеннале вообще прорастает арт-объектами по всему Стамбулу, превращая в выставочные павильоны то тысячелетние храмы вроде церкви Святой Ирины, то заброшенные табачные склады на городских задворках.

Где конкретно будет происходить 12-я, то есть нынешняя Стамбульская биеннале, оперативно выяснить через интернет так и не удалось. Во время перелета турецкими авиалиниями в пассажирском кресле обнаружился бортовой журнал, в котором рассказывалось о предстоящем культурном событии, о работах и художниках, которые будут на нем представлены. Но и здесь не было ни слова о том, где, собственно говоря, все это будет демонстрироваться. Оставалось только надеяться на будущее и разбираться на месте.

На месте тоже не все складывалось гладко. Журналист газеты Zaman, Ибрагим, который уже много лет живет в Стамбуле, а когда-то учился со мной на одном курсе в университете, на вопрос о биеннале ответил мне вопросом «А что это такое?».

Знакомая девушка Лена, преподавательница Русского центра в Стамбуле, на тот же вопрос искренне приподняла бровь: «В Стамбуле биеннале? Круто! А где оно находится?». Это уже показалось легким издевательством.

Наконец, на второй день пребывания в городе я познакомился с усатым антикваром, у которого приобрел несколько раритетных киноафиш 60-х годов. Антиквар похвастался, что его жена художница и даже выставлялась в Стамбульском Музее современного искусства. «Может, вы и про биеннале знаете?», - без особенной надежды спросил я. «Конечно, – ответил он. - Это в районе Бейоглу. Как раз рядом с музеем». Так наш тернистый путь к высокому искусству обрел конкретное направление.

Оказалось, что биеннале разместилась на самом берегу Босфора в перестроенных портовых таможенных складах, о чем свидетельствовал логотип турецкого морского флота на воротах.

Совсем рядом находится Музей современного искусства. Вход в него стоит 20 TL (около 400 рублей), что по местным меркам недешево. Но самое неприятное, что фотографировать выставленные работы музея нельзя. Тем не менее, зайти сюда все-таки стоит.

Во-первых, у вас может больше никогда не будет другой возможности познакомиться с турецким искусством ХХ века. Во-вторых, здесь находится неплохой книжный магазин, где продаются альбомы по искусству.

В-третьих, из окон музейного кафе открывается замечательный вид на пролив.

А, в-четвертых, на входе в музей находится магазин различных оригинальных сувениров, где можно приобрести солонку в виде кости, «резиновый» сапог, сделанный из фаянса или дизайнерские майки и наволочки, выпущенные ограниченными тиражами.

У касс, где продаются билеты на биеннале, даже небольшая очередь, говорящая на самых разных языках. Приобретаем билеты (те же 20 TL), пухлый каталог Биеннале(10 TL) и входим на территорию первого выставочного комплекса, из которого выйдем уже под вечер. Представленные работы затягивают почти гипнотически.

Первые попытки проведения биеннале были сделаны Турцией еще в 1973 году. Тогда же состоялась серия выставок современного искусства. Однако настоящая биеннале была проведена лишь в 1987 году. И с тех пор проходит каждые два года в Стамбуле.

Куратором первых двух выставок была героическая искусствоведка Берал Мадра. Героизм ее заключался в том, что именно стала тем человеком, который смог уговорить турецкое правительство и бизнес провести в Стамбуле столь масштабное мероприятие.

Затем в качестве кураторов стали приглашаться и иностранцы. Например, 4-ю биеннале возглавил выдающийся искусствовед Рене Блок – человек с приятной любителям русской литературы фамилией и бесспорной репутацией в мире современного искусства. Затем была испанка и феминистка Роза Мартинес, итальянец Паоло Коломбо, японка Юко Хасегава, американец Дэн Камерон.

В результате Стамбул стал важной географической точкой для посещения многих кураторов, искусствоведов и просто людей интересующихся современных искусством. Причем, для нас еще и, пожалуй, самой доступной зарубежной точкой арт-мира. Не нужно ни виз, ни долгих перелетов: пара часов и ты уже в потоке последних художественных тенденций. К тому же биеннале в Стамбуле имеет свой ни с чем не сравнимый колорит. Только здесь можно наглядно осязать культурный мостик, объединяющий Европу и Азию не только материально (например, в виде Галатского моста через Босфор), но и, что называется, в головах.

Разглядывая инсталляцию, невольно обращаешь внимание на юную соседку в хиджабе и кедах. Оказывается, мусульманки тоже могут интересоваться современным искусством, да еще и ходить в «конверсах». Или сквозь шумовую атаку аудио-инсталляции вдруг начинаешь различать протяжное пение муэдзина, зовущего на молитву в расположенную совсем рядом с корпусами Биеннале мечеть Нусретие, которую двести лет назад воздвиг султан Махмуд Второй в честь своей победы над бунтующими янычарами.

В итоге в голове образуется такой удивительный и контрастный восточно-западный «винегрет», который вряд ли можно замесить в каком-нибудь другом городе.

Эту особенность Стамбула чувствовали многие художники, выставлявшиеся в разное время на Биеннале. В 1997 году, обыгрывая тот факт, что в Стамбуле два вокзала - в европейской и азиатской частях города, - шведский художник Михаэль фон Хаусвольф выдавал на азиатском вокзале всякому желающему справку, что он европеец и наоборот.

12-ая Стамбульская биеннале была сформирована под общей темой - «Исследование отношения искусства и политики». Пять групповых выставок, а также около 50 сольных экспозиций надавили на множество болевых точек нашего глобализированного общества: проблемы национальной и личностной самоидентификации, экономические, политические и миграционные вопросы, отношения человека с государством и государства с личностью.

Отправной точкой в работе кураторов, которых на этот раз было сразу двое (Адриано Педроза и Йенс Хоффманн), послужило творчество кубинско-американского художника Феликса Гонзалеса-Торреса. Практически все работы художника не имели названий и лишь иногда сопровождались подзаголовком-комментарием. В результате все пять групповых выставочных блоков получили общее название Untitled («Без названия») и имеют лишь подзаголовки.

Блок «Без названия (Абстракция)» и представляет собой попытку исследования мира политики посредством модернистской абстракции.

Раздел «Без названия (Росс)», связанный с работой Феликса Гонзалеса-Торреса «Портрет Росса в L.A.», объединяет рефлексию на тему гендерной идентичности, межличностных отношений и сексуальности.

Выставка «Без названия (Паспорт)» исследует проблемы национальной идентичности, миграции и культурного отчуждения.

«Без названия (История)» дает альтернативное прочтение истории.

В последнем проекте «Без названия (Смерть от ружейного выстрела)» авторы рассуждают о проблемах войн и человеческой агрессии…

В следующих записях блога 16 th LINE мы попытаемся представить наиболее интересные работы 12-ой Стамбульской биеннале.

Международный Стамбульский биеннале, признанный одним из солиднейших международных мероприятий по современному искусству, начался 12 сентября. Продолжится Стамбульский биеннале до 8 ноября.

В Стамбуле действует Фонд, организующий всемирно известные мероприятия и фестивали. Фонд культуры и искусства Стамбула был создан в 1987 г. Стамбульский биеннале, преследует цель организовать в Стамбуле встречу деятелей и любителей искусства. 10 биенннале, прошедших до сих пор в Стамбуле благодаря Фонду культуры и искусства, способствовали созданию международной сети сотрудничества в области культуры. Международный стамбульский биеннале наряду с биеннале Сиднея, Венеции и Сао Пауло считается одним из самых престижных.

Как самая широкомасштабная международная выставка искусства, биеналле дает возможность художникам со всего мира предложить вниманию любителей искусства свои произведения. Выставки, конференции, семинары, проводимые в рамках биеналле, предоставляют также возможность следить за развитием событий в мире искусства, в чем и проявляется его образовательная направленность.

11-й Международный Стамбульский биеннале проходит под девизом «Чем люди живы?». Так называется заключительная песня второго акта «Трехгрошовой оперы», написанной Бертольтом Брехтом вместе с Элизабетом Хауптманн и композитором Курт Виллом в 1928 г. Агентство «Стамбул – культурная столица Европы 2010г.» поддерживает биеннале наряду с прочими фестивалями, которые будут проведены Фондом культуры и искусства Стамбула в 2009 и 2010 гг.
На биеннале в этом году будет представлен 141 проект 70-и известных в мире современного искусства художников и групп.

Среди известных гостей Стамбула можно перечислить имена Нам Джун Паик, Сани Ивекович, Даницы Дакич и Раби Мроу. На открытии биеналле присутствовали около 3000 гостей, среди которых находились критики, руководители музеев и галерей и представители СМИ. Основная тема, на которой было заострено внимание участников биеннале: расширение доступа разных кругов общества к современному искусству и роль, которую играет в данном процессе Стамбульский биеннале. Интерес, прявлямый к мероприятиям биеннале, позволяет отвечать и на вопрос «Чем люди живы?». Ответ прост: Человек живёт благодаря труду и способностьи к производству.

Неоспорима роль исукусства и культуры в процессе создания мира, в котором будут царить дружба и справедливость. Сотрудничество в сфере искусства вносит вклад в создание этого идеального мира. Художники при этом нуждаются в предоставлении им полной свободы. Ведь искусство при своем рождении разрывает путы, рушит стены. Художники, только будучи свободными, могут создать ценные произведения искусства. На создание таких условий для художников направлена и деятельность организаторов биеннале начиная с 1987 г.

Церемония открытия, состоявшаяся 12 сентября, началась с презентации четырех актрис, посвященной основным темам биеннале. Министр культуры и туризма Турции Эртугрул Гюнай в своем выступлении подчеркнул, что культурные мероприятия, проводимые в Стамбуле, вносят вклад в развитие искусства не только в Турции, но и во всем мире. Действительно, интерес к биеннале растет с каждым годом. В рамках биеннале в этом году проводятся также и программы по образованию детей. С 12 сентября по 8 ноября будут продолжаться программы, рассчитанные на пробуждение интереса детей в возрасте 6-14 лет к музеям и выставкам и на ознакомление их с основными понятиями и направлениями современного искусства. Биеннале, объединяющий детей и взрослых, молодых и старых художников вокруг искусства будет продолжаться в Стамбуле до 8 ноября.

Открылась 13-я Стамбульская биеннале. Одна из самых статусных и почтенных биеннале мира проходит в этом году в непростых условиях: вокруг народные волнения, еще в начале лета были массовые демонстрации, по сей день идет «ползучая революция», митинги каждый день собираются и каждый день их разгоняет полиция, даже вашему корреспонденту удалось нечаянно хлебнуть слезоточивого газу. Куратор биеннале Фулия Эрдемчи, раньше намеревавшаяся сделать упор на public art, благоразумно увела биеннале под крыши: в выставочный зал Antrepo №3, здание начальной школы в Галате, два художественных фонда на проспекте Истикляль и одну маленькую галерею 5533 в торговом комплексе IMC. Концепция биеннале тоже изменилась в свете политической ситуации в Стамбуле.

Источник: http://istanbulbridgemagazine.com/

Биеннале воображения

В организации нынешней биеннале есть интересный момент: добрая половина представленных на ней проектов — суррогаты самих себя. Еще два года назад Фулия Эрдемчи предложила отказаться от обычной практики проведения биеннале в виде выставок в павильонах, а вместо того превратить в выставочную площадку весь город: по ее замыслу, искусство должно было выйти на улицы, переосмысляя и трансформируя городскую среду. Поэтому большинство проектов планируемой выставки относились к public art, и многие разрабатывались для конкретных точек Стамбула. Однако этой весной и в начале лета, когда произведения уже были заказаны и работа над ними кипела, а до открытия биеннале оставались считанные месяцы, на улицы Стамбула вышли не проекты, а люди. Начались всем известные волнения, демонстрации, их разгон, полиция, дубинки и слезоточивый газ. Биеннале и ее куратор тоже подверглись давлению: протестующие как кормящуюся с руки кровавого режима, и идею ее выноса в городскую среду как легитимизирующую его, режима, преступления: мол, нас на этих улицах бьют и газом травят, а вы тут картинки показываете, как будто все в порядке. («Артгид» ).

В итоге Эрдемчи приняла волевое решение: никаких улиц, биеннале будет проводиться в традиционном формате выставки в помещении. Работы, которые были уже заказаны и готовы, пришлось в срочном порядке переформатировать из «уличного» в «павильонный» формат. Поэтому на биеннале много проектов в прямом смысле слова: чертежей, макетов, реконструкций, каких-то частей несостоявшихся инсталляций, в общем — напрягите воображение и представьте, как это могло бы быть. От проекта немецкого «незваного градостроителя» Кристофа Шефера, предполагавшего заменить мозаики стамбульского метро на новые, с социальным содержанием, осталась груда рисунков; от «Монумента человечеству» голландцев Ваутера Остерхолта и Элке Аутентаус — «леса рук» из гипсовых отливок человеческих ладоней, растущих из земли, — только фотографии.

Однако некоторым работам такое переформатирование, очистившее их от привязки к конкретным местам с их конкретной смысловой нагрузкой, придало новое звучание и даже непреднамеренно улучшило их. Амстердамская группа Rietveld Landscape готовила проект для культурного центра имени Ататюрка на площади Таксим: предполагалось с помощью мощной видеопроекции залить все здание — огромный модернистский куб — неровным, тревожно пульсирующим светом, что символизировало бы социальную напряженность и наши неспокойные дни. Но после того, как дни стали совсем уж неспокойными (причем именно площадь Таксим стала центром протестов, а центр Ататюрка вместе с близлежащим парком Гези, которые правительство собралось сносить, а горожане встали на их защиту — главным яблоком раздора между властью и стамбульцами), проект переделали в галерейный формат, и теперь неровный свет тревожно пульсирует на маленьком кусочке белой стены в абсолютно темном зале, отбрасывая световую дорожку. Центр Ататюрка с его ролью символа вестернизации и модернизации Турции, поставленных нынче под угрозу, лишь подразумевается, а на деле вместо предполагавшейся светомузыки на площади мы имеем нечто большее: не ограниченную обстоятельствами места и времени медитативную инсталляцию, эмоциональную, чистую и лаконичную, о тревожности и хрупкости человеческого бытия в целом, от которой был бы в восторге покойный Хайдеггер.

От «Варшавянки» до рэпа

Это «что-то не клеится», ощущение разрыва, зазора между разными слоями реальности будет преследовать вас от работы к работе на протяжении всей биеннале: зазор и стал ее главным сюжетом. Биеннале рассматривает его как очень интересную штуку: из него, из этой обычно невидимой щели между тем, как есть, и тем, как могло бы быть, рождаются самые необычные вещи, и становятся видимыми и реальными. Художники биеннале предлагают на выбор альтернативные стратегии проживания и обращения с любыми вещами — от высокой политики до яичницы на завтрак. Что угодно можно заставить работать по-другому, непривычным путем — и Дэвид Морено «дает голос» умершим, приставляя рупоры к ртам на фотографиях посмертных масок великих философов и писателей, а Карла Филипе выставляет старинные книги, в которых из-за долгого неиспользования текст стал уже никому не важен, зато главными «письменами» стали изящные узоры, проеденные книжными червями.

И всю эту альтернативу можно вытащить наружу и снова заставить звучать в самой непосредственной, одномерной реальности — так думает турецкая звезда Халиль Алтындере, замыкая выставку в Antrepo огневым рэпом, который исполняют трудные подростки из стамбульского трущобного района Сулукуле. Трущобы Сулукуле недавно были снесены, жители выселены, протест против выселения и сноса перерос в восстание — и вот художник облекает восстание в форму видеоклипа, где местные пацаны мочат бульдозеристов: «Мы говорили: не связывайся с нами!». В общем, песней протеста начинается и заканчивается самая крупная выставка биеннале.

Протест: во-первых, это красиво

«Protest is beautiful!» — выкладывает лозунг из солнечно-желтых цветочков группа Freee. «Protest drives history» — предупреждает она же здоровенным баннером у входа в Antrepo №3. Куда ж нынче на биеннале без протеста, это все равно как даме заявиться на королевский прием без шляпки.

Представлять или не представлять прямой социальный протест на биеннале — это, пожалуй, было для Фулии Эрдемчи самым болезненным вопросом. С одной стороны, демонстративно обойти вниманием то, о чем трубят все массмедиа, с чем сейчас в мире в первую очередь ассоциируется Турция и в чем активно задействованы в том числе и турецкие художники, значило бы заявить о собственном солипсизме, о политике «закрывания глаз» на действительно острую и болезненную тему, о концепции искусства как башни из слоновой кости, что для прогрессивного европейского куратора строгое табу. С другой стороны, отдать биеннале на откуп политической теме означало бы сдаться на волю обстоятельств, и это вызвало бы обвинения в спекуляции на «жареном» (не говоря уже о, к сожалению, стабильно низком качестве большинства работ социально ангажированных художников). С третьей, эти же самые протестующие неоднократно требовали от Эрдемчи отнюдь не своего участия в биеннале — на это они как раз не претендовали, — а смены всей концепции репрезентации искусства на средства капитала, слитого с ненавистным правительством.

В итоге решение было компромиссным. Эрдемчи официально заявила: «Планируя структуру биеннале до протестов вокруг парка Гези, я не намеревалась включать в нее спонтанные протестные выступления и уличные перформансы: я считаю, что не нужно “одомашнивать” и “укрощать” их, включая в институциональные рамки, против которых они выступают. Однако мне казалось, что если уж они уже есть в этом месте, возможно было бы сделать их темой нашей работы». Социальный протест как тема искусства присутствует на биеннале наравне с другими темами, но социальному протесту как modus operandi искусства выделен небольшой загончик: последний этаж одной из локаций биеннале (Греческой школы в Галате). Здесь развернули свою полностью отдельную экспозицию группа «Платформа Сулукуле» и другие художники-«оккупайцы»: группа Mülksüzleştirme Ağları, Серкан Тайджан и Волкан Аслан.

Они сделали качественное социологическое исследование самой больной темы, которая и вызвала турецкую волну протестов: насильственной джентрификации турецких городов и в особенности Стамбула, когда бедные, но обжитые районы сносятся, жителей выселяют в никуда, а земля отдается на откуп девелоперам. По стенам развешены понятные графики: в какую стамбульскую «стройку века» сколько вбухано, чьи интересы задействованы, какими деловыми и семейными узами связаны между собой чиновники и коммерсанты, продвигающие эти стройки. «Платформа Сулукуле» выпустила путеводитель по снесенным и предназначенным к сносу районам. Особое раздражение, вызванное тратой непомерных бюджетных денег на олимпийские объекты (Стамбул был одним из претендентов на Олимпиаду-2020, и в олимпийские объекты, как в прорву, ухнули миллионные суммы), прекрасно отражает небольшой световой объект Волкана Аслана: вот примерно, что мы имеем сказать за вашу Олимпиаду.

Тем не менее вопрос «искусство или политика» остается открытым, как и множество других вопросов, связанных с вовлеченностью художника в социальную деятельность. В том числе и вопрос о компромиссах между искусством как деятельностью определенного рода истеблишмента и протестом совсем не истеблишмента. В самой замечательной, прямой и наивной форме его сформулировала Агнешка Польска в фильме о польских хиппи, где волосатик, ушедший жить по законам добра и красоты в хипповскую коммуну в лесу, спрашивает свою подружку: «Слушай, а если кто-то, как и мы, хлебает щи из крапивы, но не потому, что отвергает буржуазные ценности, а потому что на мясо денег нет — мы их все равно представляем?».

Сломать и склеить

Одна из самых мощных работ, показанная на биеннале, не имеет отношения к визуальному искусству. Это документальный фильм француза Жана Руша «Безумные господа» (Les Maitres Fous), снятый в Африке в 1955 году. Он рассказывает о культе «хаука» — новой псевдорелигии, обязанной своим возникновением колонизации черной Африки. Африканцы, в обычные дни ведущие обычную жизнь рабочих на плантациях и стройках, торгующие на рынке или служащие в охране, по выходным собираются на ритуал, в ходе которого ими должны овладеть духи. Ритуал совершенно зверский, с припадками, с пеной изо рта, с жертвенным убийством собаки (одержимые тут же пьют кровь из перерезанного собачьего горла), но главное — духи, которые ими овладевают, это не привычные духи природных сил или тотемных животных! Это духи белых: в кого-то вселяется «дух генерала-губернатора», в кого-то «дух гвардии полковника», «дух железнодорожного инженера» или «дух жены доктора». Круг, образованный обезумевшими, бьющимися в судорогах неграми, представляет парад британской армии — именно она взята последователями «хауки» за, так сказать, потусторонний образец.

Тема колониализма болезненна для Турции, даже несмотря на то, что курс на вестернизацию, взятый Ататюрком, уже век является государственной доктриной, и Эрдемчи еще подчеркнула ее, сделав вход в бокс, где демонстрируется фильм Руша, из зала, в котором по стенам растянут лозунг Натана Коли «Мы должны возделывать свой сад», позволяющий и вполне колониалистскую трактовку. «Бремя белого человека» стало болевой точкой с того момента, как мир стал «глобальной деревней», и фильм Руша показывает всю его двойственность: с одной стороны, дикарский ритуал на наш взгляд ужасен, с другой — он стал психотерапией, при помощи которой народ переживает травму колонизации, выживает в новых обстоятельствах.

Вот насчет выживания в обстоятельствах, пожалуй, и есть большинство работ на биеннале. Если выделять в ней основную линию, то речь пойдет о сломах и склейках, о конфликтах и поиске способов их разрешения. В инсталляции Dominio аргентинцев Мартина Кордиано и Томаса Эспина вы попадаете в обычную квартиру: кухня, комната, диван, телевизор, чашки на столе. Только приглядевшись, вы замечаете, что каждый предмет в этом помещении был разбит, а потом тщательно склеен. Трещины и сколы заметны, но все приведено в порядок и работает как надо.

В видео француженки Бертилле Бак обычные люди — жители дома, предназначенного к сносу, — репетируют световую симфонию, которую они, стоя на балконах своего обреченного дома, планируют исполнить ручными фонариками, тем самым сигнализируя, что дом еще жилой и живой. Австралийка Анджелика Месити создает «Оркестр горожан»: она последовательно снимает уличного музыканта (он играет на моринхуре, монгольском струнном инструменте), таксиста (в ожидании клиентов он очень красиво насвистывает), парня, который поет в метро, и девушку, устраивающую в бассейне целый перкуссионный концерт, шлепая ладонями по воде, а потом сводит их музыку воедино. Фернандо Ортега, путешествуя у мексиканской границы, находит деревушку, жители которой каждый день переправляются на лодке через реку на банановую плантацию, где они работают, и просит Брайана Ино написать музыку, которую они могли бы слушать во время переправы. Ино соглашается, и в Antrepo №3 выставлен диск с его музыкой, но саму музыку мы никогда не услышим, она предназначена только для этих крестьян. Самоорганизация с целью улучшить мир, пусть самыми странными путями — вот о чем решила поговорить Фулия Эрдемчи. Политический протест здесь теряется в огромном веере возможностей действия.

Вся биеннале, в сущности, о самоорганизации и альтернативных выходах из проблемных обстоятельств. Колонизация, насильственная джентрификация, бедность, просто жизненные кризисы — все это требует поисков решений, позволяющих жить дальше, и жить лучше, и искусство — самый плодотворный инструмент для того, чтобы эти решения создать. Варианты выхода могут быть самыми разными: можно бороться, можно пытаться сжиться, можно найти какой-то вовсе альтернативный способ проживания и реагирования. Фулии Эрдемчи удалось начать разговор с конкретных социальных проблем, вроде разрушения жилых кварталов, и поднять его на высоту разговора о конфликтности человеческого бытия как такового, когда нам каждый день приходится искать ответ на очередной вызов, который бросает нам мир. В конце концов, надо же что-то делать с этой жизнью, а миссия художника — показать, что из любого тупика есть множество выходов, только их не сразу видно.

13-я Стамбульская биеннале современного искусства, получившая название «Мама, я варвар?», которая пройдет с 14 сентября по 20 ноября, будет посвящена проблеме публичного пространства в современном городе. Об этом на пресс-конференции рассказала куратор биеннале Фулия Эрдемчи. По ее словам, проблема публичного пространства как области политического станет основной концептуальной матрицей, сквозь призму которой будут рассмотрены проблемы современной демократии, экономической политики, современной цивилизации и др.

Само название биеннале, по словам куратора, отражает понимания «варвара» как «абсолютно другого». Искусство, по мысли Эрдемчи, обладает потенциалом «порождения новых позиций и конструирования новых субъективностей, что позволяет оставить место для самых слабых и исключенных за счет расшатывания доминирующих и глубоко укоренившихся дискурсов».

Работы, участвующие в биеннале, будут рассредоточены по всему городу. Согласно предложенной концепции, площадками биеннале станут городские пространства, которые в настоящий момент пустуют в силу изменений, прошедших в современном городе за последние годы. Проекты расположатся на территории судов, школ, почтовых отделений, вокзалов, складов и проч. Планируются выставки на площади Таксим в центральной части Стамбула, а также в парке Гези.

Биеннале начнет работу еще до официального открытия. В феврале стартует публичная программа лекций и семинаров «Публичная алхимия», первая часть которой «Делая город публичным» (кураторы Фулия Эрдемчи и преподаватель колледжа Голдсмит в Лондоне Андреа Филлипс) пройдет с 8 по 10 февраля. Она будет посвящена урбанистическим трансформациям в городе за последние годы.

Серия специальных кинопоказов, приуроченная к биеннале, пройдет в рамках Стамбульского кинофестиваля (30 марта – 14 апреля). Фильмы будут исследовать проблемы варварства, воздействия цивилизации, взаимодействия с городской средой и проч.

В рамках публичной программы также пройдут встречи «Публичное обращение» (22–23 марта), «Становясь публичными субъектами» (14–15 сентября) и «Будущая публичность / Новые коллективы» (1–2 ноября).

Фулия Эрдемчи с 1994 по 2000 гг. была директором Стамбульской биеннале, с 2003-го по 2004-й – директором Proje 4L in Istanbul . В 2002 году была куратором специального проекта в рамках 25-й биеннале в Сан-Паулу. В этом же году вошла в кураторскую команду 2-й Московской биеннале.

В консультационный совет биеннале в этом году вошли куратор Каролин Кристов-Бакарджиев, художник Айсе Эркман, арт-консультант Мелих Ферели, куратор Ху Ханру и директор фонда Al-Ma’mal Джек Персекян.