Белорусы: этногенез и связь с другими славянскими народами с позиции ДНК-генеалогии. Этногенез белорусов

1. Понятие и признаки этноса.

2. Формирование признаков белорусского этноса

Этнография, этногеография, этнолингвистика, антропология и др., этногенез, этнос, этническая группа, субэтническая группа, этническая территория, этническая культура, этническое самосознание, этнический язык,менталитет, материальная культура, банцеровская куль­тура, культура типа Корчак и др., индоевропейцы, славяне, балты, германцы, романцы, греки и др., дреговичи, кривичи, радимичи.

История человечества исчисляется несколькими миллио­нами лет. Первые люди, вероятнее всего, выделились из мира животных на территории Восточной Африки. Это про­цесс связан с началом изготовления орудий труда. Основным материалом долгое время был камень, преимущественно кремень, поэтому первая и наиболее продолжительная эпоха в истории человечества именуется каменным веком. Рассе­ление человека по планете затянулось на миллионы лет, и на территории современной Беларуси первые люди, возможно, появились в эпоху среднего палеолита (мустье). В пользу этого свидетельствуют находки орудий труда мустьерского облика возле деревень Подлужье Чечерского, Клеевичи Костюковичского и Абидовичи Быховского районов.

В эпоху верхнего (позднего) палеолита люди уже бесспор­но жили на территории Беларуси. В каменном веке люди жили в экстремальных условиях, когда для выживания приходилось прикладывать неимовер­ные усилия, причем средняя продолжительность жизни со­ставляла 20 лет. Непосредственное влияние на существование человеческих коллективов оказывали клима­тические условия, среди которых особое место занимали оледения, в результате наступления которых люди вынужде­ны были покидать уже освоенные регионы или даже гибли.

Древнейшие обитатели Беларуси занимались загонной охотой на крупных животных: мамонта, пещерного медведя, шерс­тистого носорога. Животных использовали в пищу, кости служили для изготовления орудий труда и амулетов-украше­ний, использовались для возведения жилищ и топлива, шкуры животных применялись при сооружении жилищ и в качестве одежо.ы. Другим занятием было собирательство: в пищу упот­реблялось все, что было съедобно: дикорастущие плоды, корни и листья, насекомые и т.д. Достаточно рано человек научился ловить рыбу. Хозяйство велось коллективно: только соединенными усилиями человеческий коллектив мог противостоять мощным животным, неблагоприятным природным факторам. Существованию человека способствовали каменные орудия труда: остроконечники, резцы, скребки, ручные рубила. Ка­мень обрабатывался с помощью других камней, костей, рога. Человек использовал разнообразные технические приемы обработки: обивку, скол, ударную и отжимную ретушь, пиление, сверление и т.д. Медленно, но неуклонно шел про­цесс совершенствования техники и технологии обработки орудий труда, что вело к созданию более совершенных и производительных орудий труда. Применялись также орудия труда из дерева, кости и рога. Возле г.п. Красносельский Волковысского района исследован уникальный комплекс: шахты по добыче кремня и мастерские по изготовлению из него орудий труда (шахты разрабатывались в конце неоли­та - бронзовом веке).

Постепенно человек накапливал опыт, совершал многочис­ленные открытия: знакомился с полезными свойствами огня, а затем и способом его искусственного получения, осваивал до­мостроение и изготовление одежды, изобретал комбинирован­ные орудия труда (топор, луки стрелы), учился изготовлять из глины посуду и т.д.

Накопленные знания подвели человека к освоению произ­водящих типов хозяйства: земледелия и скотоводства, кото­рые появились на территории Беларуси в конце неолита. Первые поля обрабатывали деревянными палками и мотыга­ми, возделывали ячмень и другие злаки. Первым приручен­ным животным была собака, затем - крупный и мелкий рогатый скот, свинья и лошадь. Новые производящие виды хозяйства сосуществовали с традиционной охотой, собира­тельством и рыбной ловлей; комплексная система хозяйство­вания ослабила зависимость человека от природы, способствовала быстрому росту численности населения.

Распространение производящего хозяйства происходило в бронзовом веке Беларусь находится вдали от регионов, где добывали компоненты для бронзы, поэтому здесь по-прежне­му преобладали каменные орудия; местное бронзолитейное дело возникло в первой половине II тыс. до н.э.

С хозяйственной деятельностью человеческих коллекти­вов связан генезис общества, эволюция брачно-семейных отношений. Древнейшим объединением являлась праобщина: человеческое стадо, совместно занимающееся производственной деятельностью и регулирующее распределение ре­зультатов труда.

В верхнем палеолите функционировала раннеродовая об­щина. Род состоял из женщин-родственниц, их потомков и пришлых мужей-мужчин из другого рода. Члены рода имели право и обязанность вступать в брак с членами другого рода (групповой брак), счет родства велся по материнской линии. В семье и обществе исключительное место занимала женщи­на: равноправный участник трудовой деятельности, продол­жательница рода, хранительница семейного очага и т.д. Это был период так называемого матриархата.

В конце неолита - бронзовом веке, с появлением и ста­новлением производящих видов хозяйства, родовая община трансформируется. В семье и обществе мужчина занял до­минирующее положение, женщина переходит в род мужа, счет родства ведется по мужской линии, распространяется парный брак. Выделяется родоплеменная знать (совет муж­чин-воинов, военных вождей), нарушается прежнее равно­правие, возникает частная собственность.

С древних времен и до середины I тысячелетия н.э. на территории северной и срёдней Беларуси жили балтские лета-литовские ("восточно-литовские") племена. Что касается юга и юго-востока Беларуси, то, как предполагают ученые, весьма вероятно, эта территория входила в зону раннего рассе­ления славян.

В первых столетиях н.э., под натиском готов, которые при­шли со Скандинавии и высадились около устья Вислы, славяне начали свою миграцию на восток. С бассейна Вислы они перешли в бассейн Припяти и достигли Днепра. В результате "великого переселения народов" славяне раз­делились на три большие группы: южную, западную, восточную. Славянские племена, которые поселились на Балканском полу­острове, стали предками современных югославянских наро­дов - болгар, сербов, хорватов, словенцев, македонцев, черногорцев. Они смешались с местным фракийским и иллирий­ским населением, которое раньше угнетали византийские рабо­владельцы. Западнославянские племена вместе с населением, проживавшим на берегах Вислы, стали предками польского, чешского, словацкого народов. Почти одновременно с западны­ми и южными славянами выделилась третья группа - восточ­ные славяне, предки современных белорусов, русских и украинцев.

О том, как и когда расселялись славяне на территории Беларуси, письменных источников почти не сохранилось. Поэ­тому до настоящего времени не стихают научные споры, имеют место различные точки зрения, различные гипотезы по всем этим вопросам. Основные данные, если не считать кратких сведений о расселении славян в "Повести временных лет", ученые черпают из археологических источников.

Археологи выделяют разные культуры и идентифицируют их с теми или иными этническими группами Они отмечают, что на юге Беларуси сохранились памятники пражской культуры (культура раннеславянских племен, которые в У-УП в. н э населяли территорию от Днепра и оз. Ильмень на восток и до р Эльбы и Дуная на запад и юг) Или, точнее, ее локального варианта - культуры типа Корчак (под ней понимается археологическая культура племен, которые в УІ-УІІ в. н.э. жили на территории северо-западной Украины и южной Беларуси). Считается бесспорным, что эти памятники принадлежат славя­нам.

Но основную территорию Беларуси и соседних регионов в У-УІІІ в. заселяли другие племена, которые оставили после себя памятники так называемой банцеровской культуры. Свое название она получила от городища Банцеровщина на левом берегу Свислочи. Что касается принадлежности банцеровской культуры, то между учеными нет единого мнения. Одни считают ее балтской, другие - славянской, или называют "своеобразной балта-славянской культурой". Происходит это оттого, что при раскопках в материальной культуре обнаруживаются признаки культуры и славянской, и. балтской.

В целом, для разрешения вопроса формирования отдельного этноса необходимо применять специальные этнографические материалы.

Термин «Белоруссия» тесно связан с термином «белорусы» - именем народа, проживающего в этом крае. Возникновение Белоруссии как этнической территории является существенной частью белорусского этногенеза, то есть процесса формирования белорусского народа. Невозможно научно исследовать возникновение Белоруссии, не исследовав ряда проблем по белорусского этногенезу, не ответив на вопросы: «Кто был предками белорусов»; «Когда белорусы сформировались как народ - этнос»; «Как и в каких условиях развивался этот процесс, когда, по каким причинам, что этому способствовало, на какой территории» - перечень вопросов представляется неограниченным.

Однако фундаментальным вопросом, требующим первоочередного разрешения является вопрос о понятии и происхождении этноса.

Суть изложения материала состоит в том, что в исследовании по данной проблеме необходимо прежде всего учитывать роль множества факторов экономических, политических, исторических. Только сопоставляя данные разнообразных источников, можно придти к выводу о том, что процесс образования Белоруссии, белорусского народа был гораздо более сложным, чем его старались представить многие исследователи до сих пор.

Вначале необходимо выяснить содержание основных понятий, определить способ исследования и проанализировать возможности источников по этой проблеме.

Этнос - (от греческого слова этнос - общество, группа, племя, народ), определяется как исторически сложившаяся устойчивая общность людей, которая может выражаться в форме племени, народности, нации. Основными условиями возникновения этноса являются общность территории и языка, обычно выступающих в качестве признаков этноса. Однако основными признаками этноса являются этническое самосознание и менталитет, совокупность материальной и духовной культуры.

Этническая общность - (этнос) - исторически возникший вид устойчивой социальной группировки людей, представленный племенем, народностью, нацией. Этот термин близок к понятию народ в этнографическом смысле.

Этнографическая группа - (субэтническая) - обособленная часть народности или нации, сохраняющая некоторые особенности языка, культуры и быта.

Этническая территория - территория преимущественного размещения данного этноса, обычно включающая ареал его формирования и компактного расселения, а также районы смешения с другими национальностями.

Этногенез - (от греческого - племя, народ и генез), происхождение народов. Включает как начальные стадии возникновения какого-либо народа, так и дальнейшее формирование его этнографических, лингвистических и антропологических особенностей.

Этнография - наука об этносах (народах), изучающая их происхождение и расселение, быт и культуру.

Этногеография – раздел науки, изучающий особенности расселения (в прошлом и настоящем) народов мира, отдельных стран и регионов для определения этнических границ, динамики их развития и численности народа.

Этнолингвистика - направление в языкознании, изучающее взаимодействие языковых, этнокультурных и этнопсихологических факторов в функционировании и эволюции языка.

Антропология - наука, изучающая происхождение человека и эволюцию физической организации человека и его расс.

Одной из самых распространенных теорий о происхождении белорусов является теория субстратного происхождения. Сторонником этой теории является известный россий­ский археолог В. Седов. Он создал теорию субстратного происхождения белорусов. В чем она заключается? Под балтским субстратом (от латинского термина - основа, подкладка) понимается этнокультурное наследие балтского этноса, оказав­шее влияние на формирование белорусской народности. Сто­ронники этой теории утверждают, что в результате славянизации балтского населения, смешения с ним славянско­го, произошло отделение части восточнославянской народности, что привело к становлению белорусского языка и народности.

Другие исследователи утверждают, что расселившись на территориях, которые ранее занимали балтские племена, сла­вяне частично оттеснили их, частично уничтожили. И только небольшие островки балтов, которые, вероятно, подчинились славянам, сохранились в Подвиньи, Верхнем Поднепровьи, но за балтами осталось правобережье среднего Понеманья и неко­торые части территории между Неманом и Припятью.

Нет четкого общепризнанного мнения у исследователей и по вопросам формирования племенных союзов, которые составили основу белорусского, русского и украинского этносов. Одни предполагают, что в результате интенсивного освоения славя­нами территории Беларуси, где ранее жили балты, в УІІІ-ІХ вв. сложились этнично близкие между собой племенные союзы-кривичи, дреговичи, радимичи, частично волыняне. На их осно­ве образовался старобелорусский этнос. Он компактно распо­лагался в Верхнем Поднепровье, Подвиньи, Понеманьи. В его формировании приняли участие представители некоторых дру­гих этнических образований, среди которых ятвяги и некоторые другие балтоязычные племена.

Границы белорусского этноса, который складывался на про­тяжении веков, приблизительно в полтора раза превышают территорию современной Беларуси.

Предки восточных славян, которые расселились в Припят-ском Полесье, ассимилировали балтские племена. В результате на территории, которую занимали приднепровские балты, воз­никли восточнославянские племена - дреговичи, кривичи, радимичи - предки современных белорусов. На территории, где раньше жили иранские племена, расселились поляне, древ­ляне, северяне, волыняне - предки современных украинцев. Ассимиляция финоугорских племен привела к возникновению новгородских славян, вятичей, частично верхневолжских кри­вичей - предков современных русских.

Сторонники другой точки зрения представляют себе эту картину несколько иначе. Во-первых, они считают, что сторон­ники вышеизложенной гипотезы преувеличивают роль балтов в этногенезе белорусов. Другое дело, отмечают они, Среднее Понеманье, где балты составляли значительную часть населе­ния еще на начало II тысячелетия. В славянизации этих земель значительная роль принадлежит волынянам, дреговичам, в меньшей степени - древлянам и кривичам. Признавая, что основу старобелорусского этноса составляли кривичи, дрегови­чи, радимичи и, в меньшей степени, волыняне, и что общая территория их расселения превышала границы современной Беларуси, они считают, что нет оснований утверждать, что превышение это было в 1,5 раза. Далее указывается, что как часть волынян (большинство которых участвовало в этногенезе украинцев) приняла участие в формировании белорусов, так и часть дреговичей - в этногенезе украинцев. Радимичи в равной степени участвовали в формировании белорусов и одной из групп русского этноса. Кривичи сыграли большую роль не только в формировании белорусов, но и в становлении северо­западной части русского этноса.

Что же касается формирования белорусского этноса, то следует сказать, что основные признаки формирования белорусскго этноса прошли сложные этапы в своем развитии.

Белорусский язык возник в результате смешения, северных-подвинско-днепровских и южных – поприпятьских элементов разговорной речи восточнославянского населения. Характерные Черты старобелорусского языка, или правильнее говорить старорусского, закрепляются и в письменных памятниках 15-16 веков.

Таким образом, в 15-16 веках в северной части поприпятьского (полесского) района, центральном регионе и южной зоне подвинско-днепровского региона оформилась система нового, восточнославянского языка, который получил название «белорусский»,это значит возникла одна из важнейших черт белорусского этноса.

В период формирования белорусской народности развились и укрепились особенные для ее этнической территории черты материальной и духовной культуры.

Этническое самосознание, являющееся одним их главных показателей консолидации народа – осознание людьми принадлежности к своему народу, его отличительность. На территории Беларуси оно возникло, прежде всего, в окружении прогрессивно настроенных граждан, шляхты, духовенства. Известно, что национальное самосознание белорусов в дальнейшем подвергалось деформации под воздействием сначала полянизаторских, а затем русификаторских тенденций. Одновременно с самосознанием складывалось умонастроение народа, его психология, то есть белорусский менталитет.

Российский историк В. О. Ключевский в конце XIX в. сформировал, а в 1904 г. опубликовал иное, хотя столь же поверхностное объяснение. Первоначальные племенные различия, по его мнению, стали уже, неразличимы к XIII в., когда Русь распалась на две мало связанные между собой области - южную (киевскую) и северо-восточную. «Великорусское племя... было делом новых разнообразных влияний, начавших действовать после этого разрыва народности», причем немалую роль сыграло взаимодействие с местным «инородческим» населением (по современной терминологии - субстратом), а также адаптация к природным условиям Волго-Окского междуречья. Южный же центр в результате татарского нашествия обезлюдел, а его уцелевшее население отхлынуло на территорию Польши и Великого княжества Литовского. В XV-XVI вв. его потомки вторично заселили степные окраины, смешавшись «с бродившими здесь остатками старинных кочевников», что и привело к сложению «малорусского племени как ветви русского народа» (6). Происхождение белорусов В. О. Ключевский вообще не затронул, но из общей схемы можно заключить, что его также можно было бы объяснить лишь «новыми разнообразными влияниями» XIII-XVI вв.

Все предложенные в дальнейшем объяснения этногенеза восточнославянских народов можно свести либо к одной из этих двух крайних позиций, либо к их комбинации в разных пропорциях. При этом вырисовывается достаточно характерная закономерность: представители украинского и белорусского национальных движений в целом склонялись к «племенной концепции», т. е. постулировали изначальные различия предков трех народов, а российские (позднее - ортодоксальные советские) исследователи явно смещали акцент в сторону вторичных влияний, разорвавших некогда единый этнос.

Две наиболее разработанные версии были предложены на рубеже XX в. А. А. Шахматовым и Е. Ф. Карским. Первый из них признавал разделение племен «Повести временных лет» на три группы говоров (северную, среднюю и южную), но полагал, что эти группы испытали нивелирующее взаимовлияние в эпоху Киевской Руси и послужили только основой для сформирования восточнославянских народов. В целом же этот процесс состоялся уже после татарского нашествия, в рамках новых государств - Московского и Литовского. В частности, белорусская народность сложилась на базе западной ветви среднерусской группы говоров, но благодаря прежде всего политической изоляции от восточных и северных говоров, эволюционировавших в направлении русского языка (7).

Е. Ф. Карский вслед за Н. И. Костомаровым усматривал истоки эт-нообразующих черт в особенностях древнеславянских племен. Но, поскольку в его время понятие «Белоруссия» стало значительно шире, включая жителей Полесья и верхнего Понеманья, механическое сопоставление белорусов с кривичами стало невозможным. Е. Ф. Карский указал на три древнерусских племени, давших начало белорусскому этносу: кривичей, дреговичей и радимичей. Но сложение единой народности на их основе он датировал более поздним временем - XIII-XIV вв., когда потомки указанных племен вошли в состав Великого княжества Литовского. Таким образом, решающими были все же вторичные влияния, хотя Е. Ф. Карский, по сути дела, так и не конкретизировал, в чем же они заключались (8).

В качестве примера эволюции «племенной концепции» интересна версия, предложенная деятелем белорусского национального возрождения В. Ластовским. Она была сформулирована в предисловии к изданному им в 1924 г. «Подручному русско-кривскому (белорусскому) словарю» (9). Уже в Х веке, по мнению В. Ластовского, белорусы представляли собой полностью сформировавшийся народ, который выступает под именем «кривичи», а ряд племен «Повести временных лет»: дреговичи, древляне, радимичи, вятичи (а также упомянутые им по явному недоразумению «горяне») - представляли собой просто ветви единого «кривского племени». Именно племенные особенности были, по его мнению, ключевыми в образовании белорусского («кривского») народа, а все вторичные воздействия (вхождение в состав Руси, принятие христианства, литовское, а затем польское и российское владычество) лишь размывали чистоту древнего этноса, которую надлежит по мере возможности сохранить и возродить. Интересно, что В. Ластовский совершенно не замечал порочного круга, лежащего в основе его концепции: основанием для включения древних племен в состав «кривского племени» служила их локализация на территории, которая в начале XX века была этнически белорусской, в то время как своеобразие данной территории объяснялось наследием этих же племен.

Развитие противоположной идеи привело к оформлению в советской историографии концепции «древнерусской народности». Вслед за Ключевским и отчасти Шахматовым ее сторонники утверждали, что уже в эпоху Киевской Руси племенные отличия утратили свое значение, а главные отличительные черты восточнославянских народов возникли позднее, после распада Руси и раздела ее территории между Московским государством и Великим княжеством Литовским (ВКЛ). В духе этой концепции в 40-е гг. был предложен ряд попыток объяснить причины появления белорусского этноса и его отличия от русского"". Основными факторами постулировались политическое объединение в рамках ВКЛ и экономические связи между отдельными областями будущей белорусской территории, причем механизм действия этих факторов не объяснялся. Вышедшие затем работы А. Н. Тихомирова и Л. В. Черепнина довольно детально обосновывали ключевую роль периода Киевской Руси для формирования восточнославянского единства в форме древнерусской народности (11). Вопрос о причинах различий при этом совершенно отступил на задний план. В сфере языкознания идея вторичности отличительных черт восточнославянских языков нашла развитие в работах Ф. П. Филина. Он обосновывал сложение к первой половине XII в. общерусского языка. в котором выделял северную и южную этнографические зоны. Образование трех восточнославянских языков было, по его мнению, результатом последующих эволюционных процессов. В частности, в западной части общерусского ареала примерно в XIV-XVI вв. развились такие вторичные явления, как отвердение звука «р», «дзекание» и другие характерные особенности белорусского языка (12). Причины подобных новаций лингвисты склонны объяснять внутренними законами развития языка (по аналогии с биологией их можно назвать своего рода «мутациями»).

Московский археолог В. В. Седов, опираясь главным образом на данные археологии и топонимики, в ряде работ сформулировал концепцию, которую можно условно назвать «субстратной» (13). Согласно этой теории, первоначально единый славянский массив при расселении по территории Восточной Европы наслоился на разные этнические субстраты. На территории современной Белоруссии славяне смешались с племенами балтской языковой группы, родственными литовцам и латышам. Ассимилированные потомки древних балтов привнесли в культуру и язык кривичей, дреговичей и радимичей самобытные черты, которые впоследствии не исчезли полностью в эпоху Киевской Руси и вновь проступили после ее распада. Именно на их основе произошла интеграция потомков указанных племен в единый белорусский этнос. Эта концепция в советский период встретила довольно холодный прием, в основном по идеологическим соображениям. Во-первых, приверженцев официальной догмы настораживал сам акцент на различия, а не на общность. Во-вторых, слишком бросалось в глаза сходство с «племенной концепцией», приверженцы которой в то время носили ярлык «буржуазных националистов».

Ситуация резко изменилась после образования на территории бывшего СССР новых независимых государств. Как и можно было ожидать, «племенная» и родственная ей «субстратная» концепции стали пользоваться повышенной популярностью. В статье В. П. Грицкевича «Какой быть белорусской исторической науке», появившейся в 1992 г., приведен целый перечень «мифов и умолчаний, которые на протяжении последних десятилетий сложились в советской белорусской исторической науке и с помощью историков укоренились в сознании людей». Среди них названы и мифы «о прогрессивной роли славянского элемента в формировании белорусского этноса», «об общей древнерусской народности», а также «о запоздалом до XIII-XIV веков оформлении белорусского этноса» (14). Понятно, что альтернативой может быть только признание прогрессивной роли балтского субстрата, отрицание древнерусской народности и датировка оформления белорусского этноса периодом не позднее IХ-Х вв., т. е. до включения белорусских земель в состав Киевской Руси.

Политический смысл противостоящих концепций вполне очевиден. Так же очевидно, что для их сторонников важно не столько соответствие этих представлений действительности, сколько вытекающие из них выводы «на злобу дня». Но понять суть этнических процессов внутри восточного славянства можно только путем опоры на реальные исторические факты. Итак, отличия белорусов от русских и украинцев могут восходить либо к древнему субстрату (при посредстве дреговичей, кривичей и радимичей, в наибольшей мере впитавших его), либо к периоду существования Великого княжества Литовского (вторая половина XIII-XVIII вв.). Естественно, нельзя исключать и того, что вклад в копилку этнического своеобразия делался в оба периода. О чем же говорят имеющиеся факты?

«Повесть временных лет» дает общие указания на локализацию славянских племенных княжений, но содержит лишь очень скудные данные об их происхождении. Сообщается только о западном («от ляхов») происхождении радимичей и вятичей. Данные археологии позволяют несколько уточнить эту информацию. Так, по современным представлениям, накануне массового расселения славян по Восточной Европе ареалом их расселения была пражская археологическая культура, существовавшая в VI-VII вв. в среднем Поднепровье, бассейнах Припяти и Западного Буга. В VIII-IX вв. на ее месте сложилась культура Луки-Райковецкой, черты которой находят затем прямое продолжение в древностях волынян, древлян, полян и дреговичей Х-ХI вв. Таким образом, указанные племена представляют собой близкородственную группу, в формировании которой роль какого-либо субстрата не прослеживается (15).

Процесс формирования кривичей, радимичей и вятичей был не столь прямолинейным. Они сложились в результате нескольких волн славянского проникновения в ареал древнего субстратного населения, которое традиционно относится к балтской языковой группе на том основании, что названия рек и озер в этом ареале находят наилучшее соответствие в современных литовском и латвийском языках. Следы этого местного населения прослеживаются вплоть до VIII в., а славянские черты окончательно возобладали лишь в следующем столетии - вероятно, в результате завершающей волны миграций. При этом древности радимичей и вятичей действительтю очень близки между собой, что неплохо соответствует летописному сообщению об их совместной миграции. Культура кривичей стоит несколько особняком, притом ареал ее охватывал в IХ-ХI вв. не только север и северо-восток Белоруссии и Смоленщину, но также Псковскую и значительную часть Тверской области, где субстрат был не балтским, а финским. Наиболее близки к кривичам, судя по археологическим данным, были их северные соседи - словене новгородские.

Таким образом, различные группы восточнославянских племен действительно существовали, но ни письменные, ни археологические данные не дают оснований для выделения среди них единой прабело-русской (равно как и праукраинской и правеликорусской) группы. Полоцкие кривичи, бесспорные предки белорусов, были ближе всего к смоленским и псковским кривичам, вошедшим позднее в состав русского народа. Потомки родственных между собой радимичей и вятичей также влились затем в разные этносы. Наконец, дреговичи имели общие корни с волынянами и другими южными племенами (предками украинцев, а отчасти и поляков).

Ареал балтского субстрата также не вполне совпадает с позднейшим ареалом белорусского этноса. Помимо большей части современной Белоруссии, он охватывал не только Смоленщину и Брянщину, но также Калужскую, Тульскую и Орловскую области (16) (ареал мощинской археологической культуры, смененной древностями вятичей в VIII в.(17)), обитатели которых не имели отношения к этногенезу белорусов. И наоборот, на территории белорусского Полесья дославянские черты уже к VI веку полностью исчезли, поэтому принадлежность полешуков к белорусскому этносу можно отнести на счет субстрата только с большой натяжкой.

Короче говоря, на основании «племенной» и «субстратной» концепций невозможно объяснить, почему потомки припятских дреговичей стали белорусами, а потомки древлян и волынян - украинцами, почему потомки вятичей с верховьев Оки стали русскими, а потомки радимичей - белорусами. И уж совершенно непонятно, какое общее наследие могло привести к слиянию в единый этнос пинских дреговичей с полоцкими кривичами. (Точности ради отметим, что часть дреговичского ареала, а именно в Центральной Белоруссии, впитала тот же субстрат, что и кривичи-полочане, но к исходной области дреговичей на берегах Припяти, ныне бесспорно входящей в состав белорусской этнической территории, это не относится.)

В то же время не выдерживает критики и концепция «древнерусской народности», к моменту сложения которой якобы исчезли черты племенного своеобразия предшествующей эпохи. Данные археологии, анализ региональных особенностей фонетики и лексики, отраженных в древнерусских летописях и берестяных грамотах, а также территориальное распространение позднейших диалектных черт позволяют утверждать о сохранении племенных особенностей не только в ХII-ХIII вв., но и вплоть до наших дней. Они, скажем, неплохо объясняют дреговичским наследием наличие в полесских говорах безударного «о» или твердых согласных в словах типа «iдэ». «ходы», «iшлы». объединяющее их с говорами на территории Украины. В свою очередь, зафиксированное в источниках смешение «ц» и «ч» {«полоцане». «немечь») объединяет потомков кривичей на Витебщине и Псковщине, а вятичское «аканье» и сегодня сближает московские говоры с белорусскими (18). Отмечается совпадение древнего ареала кривичей и новгородских словен с характерным погребальным обрядом «курганно-жальничного типа», сложившимся в XII-XV вв.(19) Следы его отчетливо прослеживаются на данной территории вплоть до XX в. в виде надмогильных камней и каменных крестов.

Тем не менее, речь идет именно о диалектных чертах, позволяющих выделять локальные особенности в составе этносов (в том числе общие для смежных этносов), но не различать этносы между собой. Появление признаков, которые объединяют всех белорусов в одно целое и отделяют их от русских и украинцев, требует совершенно иного объяснения.

Получается, что ни одна из противоположных концепций не соответствует всей сумме фактов. Племенные особенности не только существовали, но и сохранились до наших дней в форме локальных диалектных и этнографических зон, однако не они легли в основу современных этносов, поскольку совершенно не совпадают с ними территориально. С другой стороны, не было и единого древнерусского массива, позднее разорванного вторичными процессами. Появление трех современных этносов можно сравнить с картинками или словами, составленными из детских кубиков: составные части те же, но уложены в совсем другой комбинации. Относительно лучше других этой ситуации соответствуют концепции А. А. Шахматова и Е. Ф. Карского. Основные идеи их недавно воспроизведены в работе М. Ф. Пилипенко (которая, несмотря на претенциозный подзаголовок «Новая концепция», ничего принципиально нового не внесла) (20). Но и в них не хватает главного - объяснения механизмов действия той силы, которая выложила из старых кубиков новый узор.

Думается, причина того, что достаточно профессиональным исследователям на протяжении десятилетий не удалось найти убедительное решение этой проблемы, кроется в изначальной установке: поиск велся исключительно на уровне материальных факторов. Между тем известно, что главная этноопределяющая черта - общее самосознание или, другими словами, «национальная идея» - относится к категории нематериального. Роль идей в формировании общих черт материальной культуры и языка практически не изучена. Это и неудивительно - не только в ортодоксальной советской методологии, но и в характерное для многих западных исследователей материализме неопозитивистского толка сама постановка вопроса в подобной форме (идея формирует материальные объекты) звучит как ересь. Хотя даже основоположники марксизма признавали, что идея, овладев массами, может стать материальной силой, все же считалось, что «бытие определяет сознание», а не наоборот.

Эта дилемма сродни знаменитому вопросу о первичности яйца или курицы. Ответ просто находится в качественно иной плоскости. Идеи рождаются, овладевают массами и меняют мир, а эти материальные изменения, в свою очередь, порождают новые идеи. Примером может послужить история пробуждения белорусского и украинского самосознания. очень бегло изложенная в начале данной статьи. Несомненно, что обе национальные идеи зародились в головах конкретных людей как результат осознания ими объективных этнографических черт. Однако сами эти объективные различия были результатом воздействия на язык и культуру местного населения предшествовавших идей, в том числе и «национальных», вернее, «преднациональных» или государственных (хотя ни одна из них субъективно не осознавалась, да и объективно не являлась ни белорусской, ни украинской в современном понимании).

На нынешней стадии изученности вопроса невозможно подробно продемонстрировать, тем более в короткой статье, как именно идеи меняли этническую карту Восточной Европы. Можно попытаться указать лишь ни основные этапы в эволюции этих идей, в расчете на то, что механизм их воздействия будет прослежен позднее. Ниже мы предлагаем одну из таких черновых попыток.

Поскольку в период славянских «княжений» трудно усмотреть следы идей, ведущих к образованию украинской или белорусской народности, остается искать их в более поздние эпохи. Период распада Руси на полусамостоятельные земли-княжества кажется перспективным в этом плане, но лишь на первый взгляд. Центров консолидации в тот период было явно больше, чем современных этносов. Вывод В. О. Ключевского о двух центрах (киевском и владимиро-суздальском) представляется явно упрощенным. Можно говорить еще как минимум о пяти достаточно самостоятельных центрах: галицко-волынском, чернигово-северском, новгородско-псковском, смоленском и полоцком. Продолжая нашу аналогию с кубиками, можно сказать, что это была еще не окончательная их комбинация.

Тот факт, что Полоцкая земля в то время отличалась особым сепаратизмом, также не может объяснить появление белорусского этноса, тем более в его нынешних границах. Даже если признать обоснованными попытки усмотреть в Полоцком княжестве зачатки белорусской государственности, территория его охватывала не более половины современной Белоруссии. Вся южная ее часть была в то время гораздо теснее связана с Киевом, Черниговом и Волынью, чем с Полоцком. Достаточно напомнить, что Гомель и Речица в ХII-ХIII вв. входили непосредственно в Черниговское княжество, Мозырь - в Киевское, Мстиславль - в Смоленское, а Брест - во Владимиро-Волынское. Самостоятельные Гродненское и Турово-Пинское княжества также тяготели скорее к югу, чем к северу. Да и обособленность Полоцка от остальных русских княжеств не стоит переоценивать. В грамоте, составленной полочанами в 1264 г., недвусмысленно указывается, «што Руськая земля словет Полочьская» (21). Именно в этот период окончательно оформляется общерусское сознание, сохранившееся затем на протяжении столетий.

К тому же идея полоцкой независимости была довольно эфемерной. Последний всплеск ее, пожалуй, прослеживается в период княжения Андрея Ольгердовича (1340- 1380-е гг.), в дальнейшем же самосознание жителей Полоцкой земли никогда не шло далее регионального (земского) уровня. В XV-XVII столетиях ни о каком особом сепаратизме этой земли на фоне других регионов говорить не приходится.

Значительно более важные последствия для этногенетических процессов имело образование на территории Руси двух полностью самостоятельных и даже враждебных друг другу государств: Великого княжества Литовского и Великого княжества Московского. Не случайно именно на этот период обращали свое внимание все исследователи, отвергавшие «племенную» концепцию. Действительно, государственная граница между ВКЛ и Московским государством, сложившаяся к началу XVI в., удивительно точно совпадает с современной этнической границей между русскими и белорусами. Более того, изменения политической границы, в результате которых Смоленщина и Брянщина периодически отходили то к ВКЛ, то к Москве, хорошо соответствуют «промежуточному» этническому состоянию этих территорий, которое только в XX в. завершилось их включением в русский этнос (на большинстве этнографических и лингвистических карт конца XIX - начала XX в. эти территории еще обозначены как белорусские (22)).

Тем не менее факторы, производные от политического раздела Руси, неплохо объясняют только западную границу русского этноса, но никак не этническую границу между белорусами и украинцами. В политической истории этих двух народов не было существенных различий с середины XIV в. до 1569 г., когда в результате Люблинской унии территория Украины вошла непосредственно в Польское королевство, а Белоруссия осталась в составе ВКЛ, сохранившего самостоятельный статус в рамках федеративной Речи Посполитой. Да и политическая самостоятельность ВКЛ позднее была в значительной степени формальной, а основные культурные, религиозные и, в известной степени, социально-экономические процессы шли на всех восточных землях Речи Посполитой практически синхронно.

Более того. сам факт различного поведения белорусской и украинской шляхты накануне Люблинской унии, что и привело ко включению Украины в состав Польши, свидетельствует о серьезных различиях в самосознании - вопреки сходству внешних (материальных) условий. Причина появления этих различий требует своего объяснения.

Процесс образования ВКЛ начался, как известно, в середине XIII в., сразу после татарского нашествия на Русь. Уцелевшие княжества на севере и западе Белоруссии (Новогрудское и Полоцкое) оказались под властью литовских князей. Не исключено, что они сами пошли на союз с Литвой, чтобы избежать гораздо более неприятного подчинения Золотой Орде. На протяжении нескольких последующих десятилетий молодое государство отразило попытки подчинить его со стороны татар, Галицко-Волынского княжества и Тевтонского ордена, что доказало жизнестойкость новой государственной (естественно, не национальной!) идеи, которую можно условно называть «литовской». Она охватила население, отличавшееся крайней этнической пестротой. В его состав входили балтоязычные литовцы и родственные им выходцы из Пруссии и Ятвягии, а также славянское население Подвинья (в основе состоявшее из кривичей-полочан), Центральной Белорусии (потомки дреговичей, испытавших в этом районе воздействие довольно сильного субстрата) и верхнего Понеманья, где происходило смешение миграционных волн кривичей, дреговичей и волынян, наслоившихся на ятвяжский субстрат (культура каменных могил).

Правящая династия в этом государстве была литовского происхождения, что способствовало закреплению за ним политонима «Литва», который стал также одним из самоназваний смешанного населения. В то же время «языком межнационального общения», вероятно, стал местный славянский (смешанный кривичско-дреговичский) диалект, называемый в источниках «руским языком».

В то же время среди уцелевшего населения лесной и лесостепной зон Правобережной Украины, в основе своей состоящего из потомков носителей культуры Луки-Райковецкой, после утраты связей с другими русскими землями не могли не усилиться процессы консолидации. Им содействовало политическое объединение данной территории под властью Даниила Галицкого и его потомков. Надо полагать, что Турово-Пинская земля находилась под воздействием этого же центра, чему способствовала ее изначальная близость с Волынью. Фактически в этом регионе шел процесс сложения самостоятельного этноса, который по одному из названий данного ареала можно условно обозначить как «червонорусский».

Еще один очаг консолидации сложился в это время в Новгородской и Псковской землях, где местные потомки словен и северных кривичей ранее впитали значительный финно-угорский субстрат. После утраты прежних связей с разоренным югом здесь еще более возобладали местные особенности. Наметилась тенденция к возникновению отдельного «северорусского» этноса.

Остальная территория Руси находилась в состоянии глубокого упадка и запустения, усугубленных татарским владычеством. Первые симптомы преодоления кризиса наметились лишь в 1320-е гг., когда на территории Владимиро-Суздальской земли возродился четвертый очаг консолидации. За первенство в нем боролись Москва и Тверь. Победа Москвы и принятая ею роль лидера в борьбе против ордынского ига вели к зарождению великорусской «национальной идеи» и «московит-ского» этноса.

Но и этот расклад кубиков был лишь промежуточным. Наметившиеся процессы этногенеза вскоре испытали ряд глубоких трансформаций. Литва под властью талантливого политика Гедимина окрепла настолько, что начала подчинять соседние русские земли. Поначалу это привело к конфликту с южным («червонорусским») очагом, от которого под контроль Литвы примерно в 1320-е гг. отошли южные земли Белоруссии (Пинск и Брест). Но вскоре ситуация еще более резко изменилась, когда династия потомков Даниила Галицкого пресеклась. Их владения стали ареной борьбы между Литвой и соседней Польшей и к середине XIV в. оказались разделенными между ними.

Так южный этногенетический очаг утратил свое единство. Его западная часть (Галиция) на несколько столетий вошла в состав Польши, в то время как Волынь вслед за Полесьем попала под власть Гедимино-вичей. Это не могло устранить объективные черты сходства местных жителей, но крайне затруднило субъективное осознание этого сходства. Наоборот, политическая и интеллектуальная элита в Галиции не могла не испытывать сильное влияние идей польской государственности, а на остальной территории - аналогичных идей государственности «литовской» (в вышеуказанном «межэтническом смысле»). После Кревской унии 1386 г., когда оба государства образовали конфедерацию под властью единого монарха, между польской и «литовской» идеями началась конкуренция.

Позиция местной шляхты накануне Люблинской унии, когда сеймики Подляшья, Волынской земли и большей части Киевского воеводства высказались за прямое включение в состав Польши, была итогом этой конкуренции. В то же время шляхта этнографически близких волынянам Брестского, Пинского и Мозырского поветов приняла решение остаться в составе ВКЛ, что можно расценивать как свидетельство полной дезинтеграции южнорусского этногенетического центра. На одной части его территории возобладала польская идея, на другой - «литовская». В итоге его население влилось потом в два разных народа, линия раздела между которыми прошла как раз по границе между ВКЛ и Польским королевством после Люблинской унии.

Северорусский этногенетический очаг к этому времени также исчез в результате завоевания Новгородской земли Москвой во второй половине XV в. Окончательный удар ему был нанесен Иваном Грозным в годы опричнины, когда Новгород подвергся невиданно жестокому разгрому. После этого уцелевшее местное население утратило всякую опору для этнической консолидации и постепенно слилось с великорусским этносом.

В конце I тыс. н.э. начали складываться условия образования восточно-славянской, или древнерусской, народности. Постоянное укрепление политических и экономических связей между славянскими племенными объединениями и союзами, проживавшими на территории Западной, Северо-Восточной и Южной Руси, вело к постепенному сглаживанию ряда отличий и появлению общих черт, способствовавших образованию нового этнического сообщества с единым языком, территорией, культурой и этническим самосознанием. Вместе с тем народность, как справедливо подчеркивает ряд ученых, - это не только этническое, но и историческое сообщество людей с характерными признаками деления на классы, и где существует государственность (5, 219). Эти условия также имели место в Древнерусском государстве. Однако процесс развития и укрепления суперэтнической целостности - древнерусской народности прервался уже в первой половине XII в. в связи с начавшейся политической, государственной дестабилизацией и распадом Киевской Руси как единого государства на ряд самостоятельных удельных княжеств. К XIV в. древнерусская этническая традиция сошла на нет.

Это во многом предопределило ускорение формирования белорусского, украинского и русского народов. Становление белорусского этноса заняло исторически длительный период и прошло через ряд этапов, отличавшихся различной степенью зрелости его признаков. В IХ-Х вв. на территории нынешней Беларуси дальнейшее развитие получили своеобразные формы предгосударственной организации общества - княжения. Кривичи, дреговичи, радимичи были не столько родоплеменными, сколько такими территориально-политическими образованиями. Это способствовало еще более прочному объединению, консолидации уже исторически сложившихся устойчивых групп людей, характеризовавшихся единым происхождением, ярко выраженной общностью языка, культуры, быта, социально-психического склада, традиций, обычаев и нравов.

Наименование «белорусы», как и название нашей страны, происходит от термина «Белая Русь», который в течение ХII-ХV столетий использовался применительно к разным восточнославянским землям. Исторические документы на этот счет свидетельствуют, что в XII в. термин «Белая Русь» употреблялся применительно к Владимиро-Суздальскому княжеству. В XII-XIV вв. это название использовалось для обозначения Московских, Смоленских и Псковских земель. В ХV-ХVI вв. авторы многих зарубежных хроник и географических карт Белой Русью называли нынешние восточно-белорусские земли, а также Новгородские, Псковские, Черниговские, Киевские и Волынские земли.

Относительно территории Беларуси этот термин стал закрепляться с XIV в., хотя есть основания полагать, что под названием «Белая Русь» наша земля была известна и в ХIII в. Известный славист, академик В. Ламанский считал, что название «Белая Русь»... более древнее, чем Ольгердово время и даже Гедиминово, что она существовала в конце и даже половине ХIIIв. Это подтверждает опубликованный в 1979г. не известный ранее источник - рукопись XIII в., хранившаяся в Дублинском университете (Ирландия). В ней содержится сообщение о Белой Руси, где проповедовал католический монах - миссионер. Географический контекст записи позволяет сделать вывод, что под Белой Русью автор понимал соседнюю с прибалтийским регионом часть Руси - Западную Русь.

Значение слова «белая» в названии «Белая Русь» в разное время объяснялось по-разному: красотой здешних земель, множеством снега, как вольная и независимая, в том числе и от татаро-монголов, преимущественно белым цветом одежды населения, светлыми волосами и глазами жителей, Некоторые исследователи связывали название «Белая Русь» с христианской, чистой, в отличие от языческой, религией. В наше время появились новые объяснения. Оно связывается с более ранним принятием христианства, по сравнению с Черной Русью, с широким распространением в топонимике названия «белый». Некоторые авторы полагают, что термин «Белая Русь» означает «вольную, великую и светлую» державу, исходя из того, что у древних славян понятия «белый», «белизна» символизировали чистоту, доброту и радость. Наиболее вероятно, что «Белая» в далекие времена возникновения этого термина применительно к Западной Руси означала свободная, независимая, благородная, богатая.

Принято считать, что впервые наименование «Белая Русь» относительно значительной территории Великого княжества Литовского употребил в XIV в. П. Зухенвирт. В это же время польский историк Я. Чернковский назвал Полоцк «крепостью Белой Руси». А. Гваньини в «Хронике Европейской Сарматии» (1611 г.) утверждал: «...есть троякая Русь: одна Белая, вторая Черная, третья Красная. Белая около Киева, Мозыря, Мстиславля, Витебска. Орши, Полоцка, Смоленска и Земли Северской» (2, т. 1, 65). В XVII - середине XVIII в. название «Белая Русь» стабильно закрепилось за землями Полоцкого, Витебского, Мстиславльского, частично Минского воеводств Великого княжества Литовского и части Смоленщины. Одновременно с XVII в. в исторических документах вся восточная часть этнографической Беларуси стала называться «Белоруссией». К концу XIX в. это название распространилось на всю современную территорию Беларуси.

Проблема формирования этнической территории белорусов, как и ее наименования, тесно переплетается с историей балтских народов и прежде всего - литовцев. Однако в проблеме локализации Литвы как этнического и исторического региона наблюдается разноголосица. Одни авторы «размещают» ее между Новогрудком и Минском, Молодечно и Слонимом. Вторые, ссылаясь на «Хронику» М. Стрыйковского, выделяют еще и так называемую «Литву Миндовга», помещая ее между Новогрудком и Пинском. Третьи считают, что Литва находилась на востоке от Полоцкого княжества, в границах современных Витебской и Смоленской областей. То есть ряд авторов игнорирует тот факт, что литовская ветвь балтов во второй половине I - начале II тысячелетия н.э. занимала территорию современной Литвы.

В последнее десятилетие проблема названия «Литва», как и выяснения места ее первоначальной консолидации, приобрела конфликтно-полемический характер и даже политическую актуальность. В решение этих вопросов включились историки, этнологи, археологи, лингвисты, специалисты других отраслей науки, а также широкий круг публицистов. Причем в ходе полемики возникает больше вопросов, чем дается ответов.

Часть ученых, ряд изданий определенной ориентации считают, что современные белорусы происходят от племени литвинов. Утверждается, что в районе верхнего Понемонья между Минском и Новогрудком с востока на запад и от Молодечно до Слонима с севера на юг в древние времена жило племя литва, которое не только дало название Великому княжеству Литовскому, но и явилось чуть ли не ядром белорусского народа. Эта концепция, на наш взгляд, не отличается как элементарной правдоподобностью, так и логической непротиворечивостью, исторической красотой. Это касается как происхождения этнонима «литвины» и безосновательных попыток перенести его на все западнорусское население Великого княжества Литовского (ВКЛ), так и утверждений, что «литвины - явление славянское».

В договоре между ВКЛ и Псковом (1440 г.) говорилось; «...ажне вчыниться пеня нашым, или литвину, или полочанину, или витебляном или смольняном в Пскове...» (80, 43). Из этого можно сделать только один вывод: под литвинами тогдашние дипломаты имели в виду только литовцев, возможно, включая в это понятие аукштайтов и жмудинов. Интерес в этом смысле представляет и свидетельство Э. Тёлака, латинского секретаря при государственной канцелярии ВКЛ. В выступлении перед папой римским в 1501 г. он отметил, что литвины сохраняли свой собственный язык, однако в связи с тем, что русины населяли почти половину княжества, а их язык изящный, стройный и легок в употреблении, то и они пользуются этим языком (3, 58).

Если белорусы какое-то время и назывались литвинами, то это означало не что иное, как то, что они являлись жителями ВКЛ, или, как его сокращенно называли, Литвы. То есть название «литвины» приобретало значение политонима. В ХIV-ХVI вв. в этнонимах «литвины», «русины» одновременно отражалась как этногенетическая сущность, так и общегосударственная консолидация жителей ВКЛ. Русью, русскими землями в это время называли восточную и центральную части территории Беларуси, а их население соответственно русинами. Этноним «литвины» был распространен в районах Вилейки, Сморгони, Ошмян, Молодечно, Лиды, Крево. Постепенно (на наш взгляд, преимущественно за границей) «литвинами» стали называть все население ВКЛ, а саму державу, для удобства, Литва. В связи с этим белорусов называли «литвины русского рода», «литвины русской веры», «литвины-беларусцы», «литовские белорусы». «Родом литвин, белорусец», «родом белорусец» - так величали себя белорусские крестьяне, ремесленники, купцы в Москве.

В то же время в великорусских письменных источниках первой трети XVII в. есть много свидетельств, что белорусцами в то время называли не только жителей Полотчины, Витебщины, Оршанщины, Мстиславщины, но и славянское население Ошмянщины (1627), Лидского края (1636), Случчины (1639). Наряду с формой «белорусцы» в конце 1640-х годов встречается и современная форма названия нашего народа - белорусы. Но в силу исторической традиции, сложившейся в ХIV-ХVI вв., термин «белорусцы» (белорусы) в сравнении с названиями «литвины», «русины» использовался редко. В связи с принадлежностью к государству, называвшемуся Великим княжеством Литовским, белорусы назывались литвинами, с точки зрения местожительства они могли называть себя, скажем, гомельчанами. в связи с православным вероисповеданием и языком - русскими. Ф. Скорина называл себя полочанином, русином и литвином.

В этом контексте уместно также отметить, что этноним «белорусы» в ХIII-ХIV вв. не имел широкого распространения в силу ряда причин. Во-первых, это обусловливалось тем, что белорусские земли в XIII в. стали входить в состав ВКЛ, которое только в XIV в. после присоединения всех белорусских земель, а также части украинских и великорусских стало называться Великим княжеством Литовским и Русским. Этническую принадлежность белорусов обозначали термином «русины», который одновременно обозначал весь восточнославянский метоэнос - белорусов, украинцев и великороссов.

Во-вторых, если до распада Древнерусского государства на территории современной Беларуси широко употреблялись названия «Русь», «Русская земля», а население считало себя «росами», «русами», «русичами», «русинами», то после татаро-монгольского нашествия и падения не только Киевского, но и многих других русских княжеств, на западнорусских землях произошло определенное снижение престижности этих названий. Преимущество стало отдаваться локально-территориальным наименованиям, этниконам «полочане», «туровцы», «минчане» и др. Великое княжество Литовское, как известно, татаро-монгольская навала минула стороной. Со второй половины ХIII в. оно стало набирать политико-военную и экономическую мощь и это, безусловно, повлияло на то, что слова «литва», «литвины» стали вытеснять этнонимы «русичи», «русские», в том числе и начинавшие входить в обиход этнонимы «белорусины», «белорусцы», «белорусы». В-третьих, это можно объяснить и тем. что, как показывают многие примеры, политический центр часто навязывает свое наименование зависимым территориям, прежде всего иноэтническим. В нашем случае с появлением ВКЛ - нового, динамично набиравшего силу государства, во главе которого стояли литовские князья, произошел относительно быстрый перенос этнонима «литва» и на белорусско-славянское население. Должное распространение самоназвания белорусов сдерживалось и поликонфессиональностью народа. Когда часть населения Беларуси приняла католичество (чему содействовало и принятие в 1386 г. католичества Литвой), она в определенной степени стала отделять себя от единокровных братьев, принадлежавших к православной вере. По этой причине этноним «литвины» стал распространяться в районах Гродно, Новогрудка, Волковыска, Слонима.

К полному утверждению современного названия белорусов лежал продолжительный, противоречивый и сложный путь. Только в новых исторических условиях, которые сложились в конце XVIII в. в связи с вхождением территории Беларуси в состав Российской империи, термин «белорусы» стал основным названием белорусского народа, отражавшим его этническую сущность.

Процесс формирования белорусского этноса является длительным по времени, сложным и многогранным и тесно переплетается с процессами формирования русского и украинского этносов. В научной литературе приводятся различные концепции происхождения белорусов, и существуют различные представления о времени завершения процесса основных этапов формирования белорусского этноса. Одни исследователи утверждают, что процесс формирования белорусской народности начался еще в VII-VIII вв. и белорусы как этнос существовали уже в XIII в. (Г. Штыхов, Н. Ермолович, М. Ткачев и др.). В. Седов считает, что формирование белорусской народности произошло в XIII-XIV вв., М. Гринблат относит формирование белорусской народности к XIV-XVI вв. Есть и другие мнения.

Столь же разнообразны и концепции, рассматривающие сам процесс этногенеза белорусов. Некоторые из них явно несут политическую окраску. Так, в XIX в., для обоснования претензий соседних государств на белорусские земли появились польская и великорусская концепции, которые отрицали существование белорусского этноса на том основании, что по их представлениям у белорусов не было самостоятельного языка. Сторонники польской концепции (Л. Голембовский, А. Рыпинский и др.) считали белорусский язык диалектом польского, а белорусов -- частью польского этноса. Представители великорусской концепции (А. Соболевский, И. Сразневич и др.) утверждали, что белорусский язык - диалект русского, а белорусы - те же русские.

В настоящее время значительное количество сторонников имеет балтская концепция этногенеза белорусов (В. Седов) . Согласно ей возникновение белорусов, в отличие от русских и украинцев объясняется тем, что на территории Беларуси до славян жили балты. Процесс ассимиляции славянами балтов, их влияние на язык и культуру славян, расселившихся на балтских землях, приводят к возникновению белорусского этноса. Доказательством с точки зрения представителей этой концепции служит то, что многие элементы белорусской культуры (поклонение ужам и камням, твердый звук «р», смягченный «д», «аканье», женский головной убор «намитка», очень широкий пласт балтских гидронимов и географических названий и т.д.) имеют балтское происхождение. Критики балтской концепции подчеркивают, что многие культурные явления, которые В. Седов считает балтскими, являются как балтскими, так и славянскими - они индоевропейского происхождения. Таким образом, балты являются субстратом не непосредственно белорусов, а образовавшихся восточнославянских общностей - дреговичей, кривичей, радимичей. В XI-XII вв. на территории Беларуси остались только отдельные ареалы балтского проживания, ассимиляция которых не выражала основное направление этнических процессов, так как к этому времени его определило восточнославянское население. Кроме того, самоназвания кривичи, радимичи, дреговичи вытеснили балтские.

М. Погодиным и В. Ластовским была разработана кривичская концепция. В ее основе лежит утверждение, что кривичи -- прямые и единственные предки белорусов. Сторонники этой теории предложили белорусов называть кривичами, а Беларусь - Кривией. Но кривичи занимали только северную и центральную Беларусь, и получается, что южнобелорусское население выпадает из этногенеза белорусов, к тому же, на части ареала кривичей позднее сформировалась великорусская народность. Этноним кривичи исчезает к средине XII в, а белорусский этнос к этому времени не сформировался.

Е. Карский, В. Пичета, М. Гринблат, М. Довнар-Запольский предложили кривичско-радимичско-дреговичскую концепцию происхождения белорусов, согласно которой белорусы формируются на основе объединения племен кривичей, радимичей и дреговичей. Основной недостаток их построений остается тем же - этнонимы дреговичи, радимичи, как и кривичи, исчезают к середине XII в. Эти племена сформировались в результате славяно-балтского синтеза в VIII-X вв. В культуре и языке кривичей-полочан, дреговичей, радимичей перемешались славянские и балтские элементы. Это были качественно новые протобелорусские образования. Вобрав в свою культуру ряд балтских элементов, они отличались специфическими чертами славянской культуры. Кривичи-полочане, дреговичи, радимичи постепенно втягивались в формирование белорусской народности.

В сер. XX века появилась древнерусская концепция возникновения белорусов (М. Артамонов, М. Тихомиров, В. Мавродин, С. Токарев) . Ее сторонники считают, что кривичи, дреговичи, радимичи, как и другие первоначальные восточнославянские этнические общности послужили основой для формирования древнерусской народности. Древнерусская народность сформирована за время существования Киевской Руси (IX- середина XII в.). В результате политического разъединения, распада Киевской Руси и татаро-монгольского нашествия разъединилась и древнерусская народность, что привело к возникновению трех восточнославянских народов: русских, украинцев, белорусов. Данная концепция в 1950-1970 гг. стала основной в учебной и научной литературе, но в 1980-1990 гг. у нее появилось множество оппонентов (Г. Штыхов, Н. Ермолович, М. Ткачев и др.). Они считали, что связи между отдельными землями Киевской Руси были не столь значительны, а время существования не столь длительно, чтобы древнерусская народность успела оформиться. И, если древнерусская народность не существовала, то формирование белорусского, русского и украинского этносов, а затем и соответствующих народностей зависело от того, какой этнос (субстрат) жил на территории, занятой пришлыми славянами. Так, русский этнос формировался на основе финно-угорского субстрата, украинский - тюркского, белорусский - балтского.

В начале 90-х гг. XX в. белорусским этнографом и историком М. Пилипенко была разработана своя концепция происхождения белорусов. Он считает, что в IX-X вв. в результате расселения славян и смешения их с днепровскими балтами образовались не белорусы, а первоначальные этнические общности кривичей, дреговичей и радимичей. Затем в конце X- начале XI в. вместе с другими восточнославянскими общностями кривичи, радимичи, дреговичи консолидировались в древнерусскую народность. Для нее характерны древнерусский язык, общая материальная и духовная культура. Территория древнерусской народности стала общей этнической территорией, называемой «Русь». Это название употреблялось и на территории Беларуси, а ее население стало называться русами, русинами, русичами, русскими. Этническая территория «Руси» не была однородной. В ее составе по этническим признакам выделяются отдельные регионы, которые уже не совпадали с этническими территориями первоначальных общностей дреговичей, радимичей, кривичей. На территории современной Беларуси образовались две диалектно-этнографические зоны - полесская и подвино-поднепровская. Кроме общего названия «Русь» за южной Беларусью закрепилось название «Полесье», за центральной и северной - «Белая Русь». В Полесье на основании трансформации дреговичей, древлян и южной части радимичей шел процесс формирования новой этнической общности полешуков . В подвино-поднепровском регионе в результате трансформации кривичей, вятичей и северных радимичей формировались древние белорусцы . Именно полешуки и древние белорусцы станут той основой, которая, взаимодействуя с отдельными группами западнославянского, балтского и тюркского (татарского) населения, приведет к формированию белорусского этноса. К середине XVI в. сформируется белорусская народность, ее язык и культура.

Происхождение названия «Белая Русь» также объясняется по-разному. Его связывали с красотой земли (Макарий, XVI в.), обилием снега (С. Герберштейн, ХVI в.), вольностью (В. Татищев, XVIII в.), независимостью от татаро-монголов (М. Любавский, XIX в.), со светлопигментированным и светлоглазым антропологическим типом жителей (М. Янчук, начало ХХ в.). Позднее название «Белая Русь» стало связываться с более ранним принятием христианства в сравнении с «Черной Русью» (Я. Юхо), с широким распространением в топонимике названий со словом «белая».

Термин «Белая Русь» более древний, чем его употребление для обозначения территории Беларуси. Впервые термин «Белая Русь», как писал русский историк В. Татищев, упоминается в летописях под 1135 годом и относится к Владимиро-Суздальскому княжеству. В XV в. термин «Белая Русь» употреблялся для обозначения Московской или Великой Руси и никак не был связан с современной Беларусью. При великом князе Иване III термин «Белая Русь» был внесен в титул великого князя московского. В большинстве письменных источников XIV-XVI вв. отражены представления о «Белой Руси», как территории, которая охватывает все, или часть русских земель (Северо-Восточную Русь, Новгородо-Псковские земли и др.). С середины XVI века в источниках все более четко прослеживаются представления о «Белой Руси» как обособленной белорусской или белорусско-украинской и частично русской территории. Секретарь польской королевской канцелярии Мартин Кромер в своем историческом труде (около 1558 г.) не только отмечает, что Белая Русь граничит с Московским государством, но и проводит ее северную границу. На север от Белой Руси, пишет Кромер, находится Ливония, на юге она граничит с Волынью и Красной Русью (земли, которые в то время относили к Киевщине. Матей Стрыйковский в «Хронике» описывает Белую Русь в границах Великого княжества Литовского как часть Белой Руси, в древности охватывающей все восточнославянские земли.

Первое употребление названия «Белая Русь» самими белорусами в отношении к этнической территории белорусов документально зафиксировано в 1592 г. На аудиенции с королем Жигимонтом, писарь великокняжеской канцелярии Ярош Волович, выступая против кандидатуры нового виленского епископа из поляков, ссылался, что издревле это место занимал шляхтич из Белой Руси. В официальных документах Варшавского сейма 1623 г., в правовых актах короля Яна Собесского 1675 г. появились уже такие понятия, как «белорусская православная епархия», «белорусский епископ».

беларусь этнос славянский

— процесс формирования белорусского этноса.

Белорусский народ — одна из ветвей (подгрупп) восточных славян в составе славянской группы индоевропейской семьи народов. Сформировался в результате длительных и сложных этнических процессов, происходивших в разное время на территории Беларуси, вобрал в себя и переработал разнообразный генетический фонд в течение нескольких тысячелетий.

Геном белорусского народа

По концентрации генов «М» и «N» белорусский этнос занимает промежуточное положение между центрально и восточноевропейской зонами (главных три:

• западная,
• центральная и
• восточная).

Локальные варианты на территории Беларуси дают две основные зоны:

• юго-западную с частотой гена «М» более 60% и
• северо-восточную с частотой менее 60%.

В популяциях Западного Полесья со статистической достоверностью чаще встречаются гомозиготы, что указывает на их относительную изоляцию в прошлом. Данные исследований резус-фактора указывают на автохтонность белорусских сельских популяций. По чувствительности к фенилтиокарбамид белорусы с литовцами и украинском почти не отличаются. Но есть их отличие от поляков и русских. Изучены гаплотипы дают основание утверждать, что белорусская популяция более чем другие соответствует восточнославянской предков общности. Термин «восточнославянской» используется условно по белорусов оставляя более точным использования термина «восточноевропейский» по отношению к народу Беларуси.

В 2005-2010 годах в Институте генетики и цитологии Национальной академии наук Беларуси было проведено исследование генофонда белорусов по данным трех типов генетических маркеров — аутосомных, митохондриальных и Y-хромосомы.

Выводы исследования

«Различия между белорусскими популяциями является меньше, чем различия есть между украинскими популяциями, и намного меньше, чем различия присутствуют в внутри российских популяций. То есть, разные популяции белорусов генетически очень похожи друг на друга ». В то же время, по вопросу о сходстве генофонда белорусов на балтов и славян определено, что «в отцовской линии различия белорусов от балтов выражены очень явно — в гаплогруппа» Y «белорусы принадлежат к кругу восточных и западных славян. В материнской линии (гаплогруппы «мтДНК») белорусы в равной степени похожи на балтов и на славян — как западных, так и восточных ».

Исследования Y-хромосомы

Согласно этому исследованию, большая часть исследованных геномов белорусов содержала гаплогруппы «R1a» (60%) и «I1b» (17%). Исходя из частот гаплогрупп Y-хромосомы (передающейся от отца потомкам мужского пола) генофонд белорусов можно охарактеризовать как европейский (на что указывает гаплогруппа «R1b3»), восточноевропейский (по преобладанию гаплогруппы «R1a») и северо-восточно (из-за присутствия гаплогруппы «N3»). Наличие у значительной части популяции Беларуси гаплогруппы «I1b» свидетельствует в пользу наличия генетических связей с народами Южной Европы. Таким образом, сравнение результатов с геномом других европейских народов показывает, что по маркерам Y-хромосомы белорусы «проявляют высокую сходство с восточными славянами и большинством западных славян, но генетически далеки от балтов». Кроме того, обнаружена генетическая общность, которая «образует единый плотный кластер, включая белорусов, поляков, юго-западных жителей территорий современной России связанных с этнической историей Беларуси и Украины (Белгородской, Воронежской, Курской, Орловской областей), а также россиян Тверской области ». К тому же, различия между северными и южными белорусами по данному маркеру оказались минимальными. Третья по численности у белорусов гаплогруппа «N1c», и в среднем ее частота меняется от 8% на юге до 15% на севере. Данная Y-хромосома маркирует миграционный поток с севера, связанный вероятно с угрофинского компонентом.

Исследования по митохондриальной ДНК

Исследования митохондриальной ДНК, которая передается от матери потомкам обоего пола, показали, что большая часть генофонда белорусов представлена ​​гаплогруппой H (38%), а остальная часть гаплогруппы «J», «U5a», «T» (7-10%) . Наблюдаются «существенные различия между южными и северными белорусами. Они достигнуты путем выраженной своеобразия северных белорусов, которая не связана с балтским субстратом в материнских линиях наследования — северные белорусы в равной степени генетически удалены от балтов и от западных славян (в том числе и от поляков), и от финно-угров, от практически всех популяций восточных славян ». Отмечается, что в митохондриальной ДНК «очень большое сходство южных белорусов с южными и западными русскими популяциями: к ним южные белорусы в 3-5 раз генетически ближе, чем к северным белорусов».

Исследования по аутосомно ДНК

Сравнительный анализ генофондов Западной Евразии показал, что «в аутосомных ДНК маркерами все восточные славяне входят в один кластер Восточной Европы. Однако украинские и российские популяции расположены ближе друг к другу, чем к белорусам … Украинцы и россияне оказываются ближе к популяций Западной и Южной Европы, чем белорусы. К сожалению, по этим маркерам не изучены ближайшие западные и северные соседи белорусов, и в частности, балтийские народы. Можно предполагать, что некоторое своеобразие генофонда белорусов связано с вкладом балтского субстрата ».

Концепции этногенеза

• «Племенная» концепция

В начале XX века в среде белорусской национальной интеллигенции сформировалась концепция, согласно которой белорусы происходили от летописного племени кривичей. Автором «Кривицкой» концепции был Вацлав Ластовский. Ранее подобные идеи условно называли «племенными» концепциями, озвучивали их Николай Костомаров и Михаил Погодин. Концепция не получила широкого распространения, но послужила идейной основой для формирования «Кривицкий-дреговичское-радимицькои» концепции. Ее авторами были известные историки и языковеды Ефим Карский, Моисей Гринблат, Митрофан Довнар-Запольский и Владимир Пичета. Концепция основывается на идее о формировании белорусского этноса в результате этнической консолидации племен, населявших этническую территорию белорусов. Популярность данной концепции достаточно велика, хотя она и не учитывает хронологический промежуток между исчезновением летописных племен в середине XII века и формированием общего белорусского этнического комплекса.

• «Балтский» концепция

В 1960-х годах — в начале 1970-х годов московским археологом Валентином Седовым была сформирована новая концепция. Согласно ее белорусский этнос сформировался от смешивания и взаемоасимиляции местных балтов с зашли славянами, к тому же балты в этногенезе белорусов сыграли роль субстрата (подосновы). Концепция строилась на основании отнесения археологических культур поздней железного века на территории Беларуси в балтских, что сейчас практически никем не оспаривается. Во время многочисленных раскопок Валентин Седов нашел целый ряд украшений, орудий труда, оружия, которые были характерны для балтской культуры и не принадлежали славянам. По его мнению, миграция на эти территории славян началась в середине I тысячелетия нашей эры, к тому же в этот период славяне заселили только территории южнее г.. Припяти. Заселение славянами основной части территории Беларуси, согласно В. Седова, относится только к VIII-X веков. В качестве аргумента в пользу «балтской» концепции приводится факт наличия во многих элементах языка и культуры белорусов балтских корней. К примеру, поклонение ужам и камням в традиционной религии белорусов, лапти прямого плетения, техника строительства жилья, ряд звуков белорусской фонетики (твердый звук «р», аканье). С другой стороны, украинские лапти такие же, как и белорусские, а почитание камней встречается во всех восточных славян. Несмотря на то, что большинство современных исследователей в общем принимают «Балтскую» концепцию, часто ставят под сомнение «большой» влияние балтов на формирование белорусского народа, его культуры и языка. Согласно утверждений этнолога Михаила Пилипенко, балты выступили субстратом не для формирования непосредственно белорусов, а как подоплека славянских общностей кривичей, дреговичей и радимичей. Впрочем, по мнению Вячеслава Носевича, «новая концепция» Михаила Пилипенко является попыткой сгладить противоречия между «балтской», «Кривицкий-дреговичское-радимицькою» и «древнерусским» концепциями, и она ничего нового не несет.

• «Финская» концепция

Выдвинутая писателем Иваном ласково. Согласно ей, предками белорусов выступили финно-угры. Сложившаяся на основании наличия значительного количества древних финно-угорских гидронимов на территории Беларуси (например, Двина, Свирь). Однако, Финноязычных населения на территории Беларуси проживало в глубокой древности, и было ассимилировано НЕ славянами, а древними балтами, расселились в Понеманьи, Подвиньи и Поднепровье в бронзовом веке. Финны на территории Беларуси стали субстратом не Беларусь, а древних балтов.

• «Древнерусская» концепция

После Второй мировой войны в подконтрольной КГБ науке СССР под руководством КПСС господствующую роль заняла «древнерусская» концепция, согласно которой белорусы наряду с украинскими и русскими, образовались в последствии распада единой древнерусской народности в XII-XIII веках. Наряду с этим запрещалось белорусам проводить научные исследования, которые противоречили бы пророссийской имперской идеологии КПСС СССР. Теоретически эта концепция была обоснована Сергеем Токаревым, в ее разработке также принимали участие археологи Петр Третьяков и Борис Рыбаков. Отдельные положения «древнерусской концепции» подвергались серьезной научной критике со стороны археологов Валентина Седова и Эдуарда Загорульського. Против гипотезы о «единой» древнерусскую народность активно выступил археолог Георгий Штыхов, после чего в учебные пособия по истории Беларуси попал подразделение «К проблеме древнерусской народности», содержащий критику этой концепции. Несмотря на критику, «древнерусская» концепция остается распространенной и в начале XXI века.

• «Польская» и «русский» концепции

Теории обоснования пребывания Беларуси в составе Речи Посполитой и Российской империи. «Польская» концепция (представлена ​​- Л. Галембовським, А. Ф. Рипинським) и «русский» концепция (представлена ​​- А. И. Соболевским, И. И. Срезневского) имеет общую позицию, согласно которой этническая территория белорусов рассматривается ими как «исконно польская территория» или «исконно русский», на объяснение этого они выдвигали идею «отсутствия» у белорусов отдельной от них белорусского языка (которая испытывала параллельно этим теориям дискриминации властью обоих указанных государственных образований). Но уже в начале XX века ученый Ю. Ф. Карский в фундаментальном труде «Белорусы» доказал самостоятельность белорусского языка от польского языка и от русского языка, тем самым опроверг основной «аргумент» сторонников указанных концепций. Сейчас точка зрения относительно белорусов и белорусского языка как самостоятельного этноса и языка в составе восточнославянской группы, абсолютно преобладает в академической науке.

Причины, этническая основа и время появления белорусов

Возникновение белорусского народа является закономерным результатом прошлого этнического развития населения Беларуси, обусловленного законами этногенеза. В исторической литературе возникновения белорусского народа освещается не всегда правильно, вне связи с законами этногенеза и реальными историческими обстоятельствами. Нередко вместо фундаментальных, теоретически обоснованных разработок, основанных на широком исходном материале, предлагаются высказанные в разное время предположения, далекие от научности. Трудно назвать научными концепциями некоторые соображения непрофессионалов, любителей. Например, идея о возникновении белорусов на основе финского этноса. Она была предложена ласково И. А., далеким от гуманитарных наук. Для него достаточно было указать на то, что на территории Беларуси встречаются отдельные финно-угорские топонимы. Незначительное число финно-угорских гидронимов действительно существует, но на северо-востоке Беларуси. В целом в гидронимах Беларуси преобладают балтские речные названия. Однако преимущество здесь неславянской гидронимики может свидетельствовать только о том, что славянам здесь предшествовали финно-угорское население и балтское населения. К тому же финно-венгерская гидронимики появилась еще в неолите до прихода балтов, частично стала использоваться последними. А славяне же позже застали на этой территории не самых финно-угров, а балтов. Таким образом, никакого влияния на этногенез белорусов финно-угры предоставить не могли.

Несомненным является тот факт, что славяне распространились на территории ранее занятой балтами, что и объясняет использование ими речных названий, которыми пользовалось местное балтское населения, в том числе и финно-угорские гидронимы. Считается ошибочной предложена Седовым В. В. тезис о решающей роли в этногенезе белорусов балтского субстрата. Согласно этой идеи, Ермолович М. И. прямо называет белорусов «славянизированных балтами».

Никогда субстрат не может быть этнической базой этноса, который формируется. Славяне как носители культуры пражского типа начали смешиваться с балтами еще в VI-VII вв. нашей эры, вскоре после их расселения в междуречье Буга и Днепра, где к ним жила часть балтов. Балтский субстрат в то время сыграл известную роль в формировании восточной группы славян, которая стала ядром древнерусской народности. Поэтому доля балтского компонента присутствует во всех восточных славян, которые расселились позднее в Восточной Европе. Но славяне не стали ни белорусами, ни украинский, ни современными русскими.

Славяне, пришедшие позже на территорию средней и северной Белоруссии, снова ассимилировали какую-то часть балтов. Но далеко не всякое смешение может привести к этнической трансформации и появления этноса. Включение других этносов может быть ощутимым и рассматриваться как влияние субстрата, но оно не ведет к потере суперстратом его основных этнических характеристик. Суперстрат может понести лишь незначительные изменения, приобрести под действием субстрата некоторые новые черты в языке, в культуре или в антропологическом типе, но степень влияния этнического субстрата в этногенезе бывает разным и зависит от многих факторов. Оно значительнее тогда, когда носитель субстрата большой в количественном отношении и уровне культурного развития. Принято считать, что при этнических взаимодействиях победу получает этнос с высоким уровнем хозяйственного, культурного и социального развития. Однако следует напомнить, что развитие этноса определяет не только один субстрат.

Все указывает на то, что взаимодействие славянского и балтского населения на территории Беларуси носила именно ассимилирующий характер и не привело к заметной трансформации славянского этноса. Сохранились славянская культура, древнерусский язык и, что особенно важно, русская этническое самосознание. Как свидетельствуют источники, славянизация балтов состоялась быстро и завершилась уже к началу XI в.. В последующие века после завершения ассимиляции балтов славяне этого региона продолжали считать себя и называть себя русскими. О включении в состав славянского населения балтов молчали даже первые русские летописцы, которые знали и записали то, что славяне были коренным населением территории Древней Руси и пришли сюда в процессе славянского расселения.

Трудно представить, что балтский субстрат мог проявить себя через несколько веков после исчезновения балтского населения на территории Западной Руси, и к тому же еще стать главной причиной появления белорусов.

В проблеме происхождения белорусов важно определиться с датами. Ошибочной позиция некоторых авторов, соблюдая положения о решающей роли в появлении белорусов балтского субстрата, доводят дело до абсурда считая, что смешение балтов со славянами, независимо от времени и обстоятельств, автоматически привело к рождению белорусского этноса. Эта гипотеза логично совпадает пункту противников существования древнерусской народности, из-за чего в их представлении формирования белорусского этноса должно происходить во второй половине I тыс. Н. е.. Так, в некоторых учебных пособиях по истории Беларуси раздел о возникновении белорусов стали помещать сразу же после раздела «Железный век» перед эпохой Древней Руси. Следуя ошибочной тезисы о появлении белорусов по смешиванию балтов и славян, Штыхов Г. В. белорусами или «прабилорусив» называл носителей банцеровськои и колочинской культур (середина — вторая половина I-го тыс. Н. Э.), В которых ничего не было славянского. А белорусы — органическая часть славянского мира. Никакой другой этнической основы, кроме славянской, в формировании белорусов быть не могло.

Вторая распространенная ошибка — выводить происхождения белорусов непосредственно из так называемых восточнославянских племен: кривичей, дреговичей и радимичей. Когда восточные славяне стали заселять территорию Беларуси севернее Припяти, они уже представляли собой не племена, а более высокий тип этнической общности — древнерусскую народность. Она и стала той основой, на которой формировались белорусы, так же как и Украинцы, и позже русские. Таким образом, возникновение этих народов относится к пислястарожитноруського периода.

Белорусский этнос формировался не на всей территории Древней Руси, а на основе той части древнерусской народности, заселяли основную территорию современной Беларуси. И если эту часть древнерусской народности летопись «Повесть временных лет» иногда называл также кривичами, радимичами и дреговичами, то необходимо иметь в виду, что речь идет не о племенах, а о территориальных группы древнерусского населения, этнически между собой не отличались. Точности в определении этих этнонимов нет у трудах Гринблат М. Я. и Пилипенко М. Ф., посвященных проблеме происхождения белорусов. Такая неопределенность в понятиях может вызвать вопрос о месте в этногенезе белорусов так называемой «древнерусской народности». Также ошибочной является гипотеза о появлении белорусов на основе только одинокого «Кривицкого племени».

Возникновение белорусского этноса среди других славянских народов было обусловлено всеми теми факторами, которые проявляют себя в этногенезе: это и этническое прошлое, и пространственный фактор (большая территория, которую занимали восточные славяне), и действие этнических субстратов, и роль политического разделения восточных славян, который начался в XIII веке, разное политическое окружение, в котором развивались различные восточнославянские области. Все это следует учитывать при объяснении причин появления белорусского народа.

Исследуя проблему происхождения белорусов, необходимо выделить основные характерные признаки белорусов в языке, материальной и духовной культуре; проследить когда, как и почему они возникли. Очень важно выяснить становления и введения белорусской этнической идентификации.

Генофонд и антропологический тип

Доктор биологических наук, антрополог и генетик Алексей Микулич (в 1976-1978 гг.), Принимая во внимание антропологические признаки, а также распространенность тех или иных групп крови, утверждает о едином расовый тип белорусов, аукштайты, латгалов, жителей Черниговщины, Смоленщины, Брянщины, так называемой «Новой Мазовии» и сводит этот тип еще до неолитического населения Восточной Европы. Белорусы антропологически и генетически неизменные как минимум 3500 не менее 140 колен в родословной белорусского этноса (а славяне появились только в IV-VI веках н. Э.), То есть белорусы является автохтоном и неправильным является связывать происхождение белорусов только со славянами.

Антрополог Ефим Чепурковский в 1913 выделил среди белорусов два основных типа:

1. населения с преобладанием темно-пигментированной кожи, круглоголовых и низкорослых на Полесье, и
2. более светловолосые, светлоглазые населения, длинноголовый в бассейне рек Немана и Западной Двины.

Населения Полесья по совокупности факторов было чаще всего изолированное от других популяций на территории Беларуси, что дает возможность предполагать, что оно антропологически ближе к аборигенного населения.

Возникновение белорусов следует рассматривать как результат их прошлой этнической истории. Очень отдаленные события получили свое отражение в некоторых этнических и антропологических характеристиках современных белорусов.

В этнической истории Беларуси выделяется несколько периодов:

• индоевропейской, который совпадает с каменной временем (XXV-III тыс. до н. э.);
• балтский, что совпадает с бронзовым и железным сутками (II тыс. до н. э. — сер. I тыс. Н. е.);
• славянский (со второй половины I тыс. — до наших дней).

• древнерусский (до XIII в.)
• белорусский (от XIV-XVI вв. до наших дней).

Эти даты и границы между этническими периодами являются условными, поскольку этнические процессы протекают очень медленно, и переход от одного периода к другому может занимать много времени. Центр тяжести «этнических облаков (ареалов)» белорусов и украинском в пространстве находятся вблизи, но указаны «облака» перекрываются только наполовину, почти отойдя от «облака» россиян. К тому же, если украинский этнос вообще не граничит с финно-угорским компонентом, а белорусский — только прикасается, то российская популяция находятся в одном кластере с финно-угорским, а не со славянскими этносами. Географическая структура белорусского генофонда соответствует ареалам древних археологических культур. Например, ПриДвинський геногеографическое ареал накладывается на территорию расширения неолитической Нарвской культуры (IV-III тыс. До н. Э.). Согласно средневзвешенных эффективно-репрадуцийних демографических размеров и по данным о восьми антропосистем генетических признаков, Беларусь была заселена предками современных белорусов примерно 10000 лет назад — при генетической непрерывности здешнего населения современных белорусов с высокой долей уверенности можно считать потомками местного древнейшего населения. Белорусские субареалы объединяются в один, а основной российский пространство не имеет сконсолидованости отличаясь значительной степенью мозаичности, то есть генофонд белорусов существенно отличается от российского.

Геногеографическое анализ позволяет выделить с точки зрения антропогенетичних типологии регионы:

• северный,
• Северозападный,
• юго-западный и
• северо-восточный.

Они сохранили субстратных особенности аборигенов дославянское суток в Беларуси. Эти регионы хорошо ложатся на разработанную схему культурно-географического районирования Беларуси. Как результат не только экологической зависимости, но и возможности межэтнического влияния древних пластов автохтонного населения Беларуси, признаки трех генетически антропологических комплексов с соответствующей концентрацией генов на территории Беларуси:

• ПриДвиння,
• Центральная Беларусь и
• Полесья.

Первые этнические образования

Первые поселения людей на территории Беларуси появились в позднем палеолите 27 тыс. Лет назад. На юге страны, в Гомельской области, выявлены и исследованы две стоянки с тех пор: Бердижська в Чечерск районе (возникла 23 тыс. Лет назад) и Юровичська — в Калинковичского (существовала 26 тыс. Лет назад). Неблагоприятные климатические условия из-за длительного размещения ледника мешало освоению человеком этой территории. Усиление холодов нередко заставляло людей покидать ее и идти на юг. Не исключено, что все население на территории Беларуси в этот период не превышало ста человек, которые объединились в несколько ранних родовых общин.

После окончания ледникового периода (около 10 тыс. Лет назад во время мезолита) начинается активное заселение территории Беларуси в течение IX-V тыс. До нашей эры. Различные мезолитические племена охотников проникли сюда из соседних регионов и образовали 3-4 этнокультурные области, которые мало чем отличались между собой в элементах материальной культуры. Позже (IV-III тыс. До н. Э.) На их основе развились неолитические культуры.

Различные территории начального расселения сразу определили различия в этническом составе населения Беларуси на протяжении всей каменного века. На ее территории проживало несколько племенных групп охотников и рыбаков, которые были прямыми потомками древнейшего населения Восточной Европы.

Границы, которые оформились в мезолите между отдельными племенными группами оказались достаточно устойчивыми и сохранялись в течение нескольких тысячелетий. Устойчивость этносов и занимаемых ими территорий в условиях одинакового образа жизни с уровнем одинакового хозяйственного и социального развития этих племен свидетельствует о сложных межэтнические отношения, которые исключали значительное смешивание и проникновение каких-то одних племен на территорию других.

Язык в основном неолитических племен Беларуси не поддается определению, но несомненно, что тогдашние племена не относились к индоевропейской группы народов. Поэтому их можно условно назвать «доиндоевропейцямы».

В конце неолита (III тыс. До н. Э.) В северные районы Беларуси пришли новые племена с характерной культурой ямочно-гребенчатой ​​керамики, которую археологи связывают с древними финно-уграми. Этот вывод находит подтверждение также в результатах исследований антропологии и лингвистики.

Таким образом, начальный период этнической истории Беларуси совпадает с каменной временем и господством присваивающей формы хозяйства, можно назвать древнейшим периодом или индоевропейской. Он был самым продолжительным, охватывал время с момента появления на территории Беларуси первых людей и к концу III тыс. До н. е. Основным занятием их были охота, рыболовство и собирательство. Богатые дичью леса и развитая система рек с озерами создавали благоприятные условия для таких занятий. Все население Беларуси к концу каменного века не составляло более 5 тыс. Человек.

Балтский период

Важнейшие изменения в исторической судьбе населения Беларуси наступили в конце III — начале II тыс. До н. е.. На ее территории стали расселяться новые индоевропейские племена скотоводов и земледельцев. Большая миграция индоевропейских племен, которая охватывала огромные пространства Азии и Европы, была вызвана переходом индоевропейцев к скотоводству и земледелию, которые создали совершенно новые возможности для существования людей. Животноводство надежно обеспечивало человека мясом, молоком, жирами, шерстью. Это быстро сказалось на уровне жизни индоевропейцев: значительно сократилось детская смертность и увеличилась продолжительность жизни людей. Все это привело к резкому увеличению количества и плотности населения. Собственной территории для индоевропейцев тогда уже не хватало. Выйдя за пределы своей «прародины» и начали постепенно осваивать соседние территории.

Миграция индоевропейцев из области их первоначального место-расположение (прародины) осуществлялась в разных направлениях, и заняла несколько тысяч лет. В начале III тыс. До н. е. одна из их групп, пройдя через Иранское плоскогорье и Среднюю Азию, расселились в южных степях Восточной Европы между Волгой и Днепром. Здесь возник крупный очаг дальнейшего продвижения индоевропейцев в северные и западные регионы Европы, в том числе и на территорию Беларуси.

При расселении индоевропейцев хранились основные черты культуры, разносились культурные достижения Древнего мира (производственные формы хозяйства, металлургия, колесный транспорт и т. Д.). Преимущество новой экономики и культуры стали решающей причиной, потому что им не только удавалось закрепиться на новых местах, но и стать победителями в процессе этнических взаимодействий с местными племенами охотников и рыболовов. Местное население воспринимало более высокую экономику пришельцев и постепенно переходило на индоевропейский строй жизни.

Выход за рамки начальной небольшой территории проживания и расселения на большие пространства, которые сопровождались смешиванием с различными народами, привели к распаду индоевропейцев на множество родственных народов, языков и культур.

Примерно в середине III тыс. До н. е. часть индоевропейских племен продвинулась из южных степей на север, и расселились в Среднем Поднепровье. Где началось энергичное смешивания с племенами местной неолитической культуры (Днепро-Донецкой), в следствии чего возникла новая археологическая культура раннего бронзового века — среднеднепровская.

На рубеже III-II тысячелетия до н. е. племена среднеднепровской культуры начали быстро расселяться на территории Беларуси. Это положило начало новому индоевропейском периоду в этнической истории Беларуси.

С расселением индоевропейцев изменился не только этнический состав населения, но и изменилась целая эпоха: каменный век уступила место бронзовой. Древняя экономика, основанная на охоте, рыболовстве и уборке, постепенно заменялась производственной — скотоводством и земледелием. Так же значительными были социальные изменения. В индоевропейцев господствовал родительский порядок и патриархальные отношения. Распространились новые формы религии, для которых характерно почитание небесных светил, прежде всего солнца.

Скотоводческо-земледельческие племена, которые расселились на территории Беларуси, и далее в Прибалтике представляли одну из новых веток индоевропейцев — древнейших балтов, которые занимали эту территорию до прихода сюда славян. Археологические и антропологические исследования свидетельствуют, что древний доиндоеврапейське населения, осталось на своих местах и ​​постепенно ассимилировалось пришельцами. Но для этого потребовалось более тысячи лет.

В начале I тыс. До н. е. балтские племена научились получать железо из местных болотных и луговых руд, положило начало железного века (I тыс. до н. э. — середины I тыс. н. э.). Если раньше племена имели недостаток металла, который поступал на территорию Беларуси с Кавказа и Карпат в основном в виде готовых изделий, оружия и украшений, то теперь население стало владеть своим металлом. Металл все больше внедрялся в хозяйственную жизнь людей. С помощью железного топора человек освобождала от леса земельные участки, начинала на них вести земледелие. С этим периодом связано возникновение многочисленных укрепленных городищ, которые служили местом проживания больших патриархальных семей. Такая семья была одновременно основной хозяйственной и общественной единицей. В Беларуси насчитывается примерно тысяча таких городищ. Если предположить, что на городище в среднем проживало от 50 до 70 человек, то можно подсчитать, что все население Беларуси в железной эпохе составляла от 50 тыс. До 70 тыс. Человек. В период VII в. до н. е. — VIII вв. н. е. большую часть современных территорий Беларуси заселяли балтские племена Литва и ятвягов; только на юге и юго-западе жили славяне.

Патриархальные семьи объединялись в роды, роды — в племена. На территории Беларуси сформировалось несколько своеобразных археологических культур, отражающие племенное членение населения. Важнейшие из них милоградской, зарубинецкая, штрихованной керамики, днепро-Двинская. Все они были достаточно развитыми, несмотря на то, что лесная зона и относительно бедные почвы не способствовали хозяйственному развитию.

К середине I тыс. Н. е. в жизни племен древней Беларуси произошли заметные изменения. Рядовые городища уступили свое место в пользу неукрепленных поселений, на которых селились не только родственные, но и неродственные семьи, которые вместе составляли соседскую (территориальную) общину. Укрепленные городища сохранялись время около поселений, как место, куда пряталось население в случае военной опасности.

Во второй половине I тыс. Н. е. на основе культур ранней железного века сформировались три-четыре новые археологические культуры (длинные курганы, калочинська и банцеровська-тушемлинська). Балтское населения этих культур дожило до прихода и расселения в этих местностях славян.

Таким образом, балтский период этнической истории Беларуси условно продолжался со II тыс. До н. е. к середине I тыс. н. э., а в центре и севере Беларуси — почти до конца I тыс. нашей эры. С этим периодом связано возникновение балтских названий белорусских рек.

Старожитньоруський период

К середине I тыс. Н. е. Восточная Европа имела сложную этническую структуру. Лингвистические данные свидетельствуют, что здесь было несколько разных лингвистических зон. К северу от Западной Двины находился древний финно-угорский массив. К югу от него до Среднего Поднепровья располагался балтский массив. Южнее, в степях жили носители старажитньоиранських языков. Хотя существуют различные гипотезы о «месте славянской прародины», лингвистические и археологические данные склоняются к идее локализации ее в области между р. Эльбой и стр. Вислой, горами Карпатами и Балтийским морем. Выход славян за пределы своей прародины и заселения ими Юго-Восточной и Восточной Европы произошли относительно поздно, около середины I тыс. Н. е.. К тому времени относятся и первые наиболее точные сведения о славянах в письменных источниках, в которых они выступают под своей этнической названием («склавины» — славяне). Длительное пребывание в пределах своей прародины и относительно позднее расселения выступили причиной близости языков и культур в разных славянских группах раннего средневековья. Славяне смогли сохранить и собственную общую самоназвание — «славяне».

При росте численности населения славяне сильнее стали замечать недостаток территории, а когда сложились благоприятные геополитические условия, приняли участие в Великом переселении народов: начали расселяться на соседних территориях за пределами своей прародины. Одна часть славян заселила Балканский полуостров. Другая — пошла на восток и расселились на юге Беларуси и севере Украины. Где в VI в. появились первые точные общеславянские памятники культуры пражского типа. Выход славян за пределы своей прародины и смешивания их с местными племенами привели к разделению славян на три ветви:

• западных,
• восточных и
• южных славян.

Южная Беларусь и северная Украина стали прародиной восточных славян. Этим было положено начало славянского периода в этнической истории Беларуси.

Период пребывания части славян на территории южной Беларуси и северной Украины оказался очень важным в их истории. Хронологически он занимает оттенок времени с VI в. ко второй половине IX в.. В V-VIII вв. белорусские земли населяли славяне, которые генетически связаны с раннефеодальные этнополитическим образованием IX-X вв. полоцких кривичей, дреговичей, радимичів, частково волинян, частково древлян, частково сіверян; а местные балтские племена были ими ассимилированы. В процессе смешивания различных славянских групп между собой и местным балтским населением в этой части славян возникли и закрепились новые, только им присущие признаки:

• восточнославянский тип языка,
• единственная культура,
• общая этническое самосознание.

Есть основания утверждать, что именно в этот период у них, как и в западных и южных славян, впервые формируется государственность. Все это стало проявлением общих исторических закономерностей. К началу расселения славяне находились на последней стадии первобытности, на том этапе, который называют строем «военной демократии».

Освоение новых территорий ускорило процесс окончательного разрушения первобытнообщинного строя и привело к возникновению у славян первых государственных образований. Из письменных источников известно о возникновении в VII в. государства Само в западных славян, успешно боролась против аваров. У восточных славян первым политическим центром суждено стать Киеву. Кия и двух его братьев Щека и Хорива — летописец называет главами родов на земле полян. После их смерти их потомки княжили в полян. Наследственная власть оставалась по роду Кия. Это была первая известная нам местная славянская династия. Такие же княжения, согласно летописи, были и у древлян. Называются и некоторые другие области севернее г.. Припяти, но со славянами их связывать нельзя, поскольку славяне туда в то время еще не проникли. Указание летописи на борьбу полян с уличами и древлянами, очевидно, представляет собой воспоминание о борьбе Киева за объединение вокруг него некоторых племен. Союз племен распадается после смерти главы или начинается борьба за превосходство между отдельными родами или племенами. В этот период у восточных славян восстала общая самоназвание «русь», «русские».

Таким образом, на юге Беларуси и севере Украины у славян сформировались все признаки, которые позволяют говорить о появлении нового типа восточнославянской этнической общности — народности, которую принято называть древнерусским. Ее характеризует общая восточнославянская (древнерусская) язык, общая культура, общая для всех самосознание и самоназвание. Археологические данные свидетельствуют, что восточные славяне перешли р. Припять и начали свое дальнейшее расселение на обширных пространствах Восточной Европы лишь во второй половине IX-X вв.. До сих пор основным населением средней и северной части Беларуси оставались балты, а на север и северо-восток от них проживали финно-угры. С учетом этой ситуации следует рассматривать летописный рассказ о «призвании на Русь варягов». Этот рассказ основана на легенде записанной почти 200 лет после указанных событий, что могло привести к значительным искажениям. До 60-х годов IX в. в Восточной Европе сложилась сложная обстановка. По данным летописи, ее северные области стали объектом частых и опустошительных набегов от варягов. Где сообщается о местные племена (чудь, весь и др.), Которые должны были платить им дань. По мнению некоторых исследователей, это не должно означать их постоянной зависимости от варягов. По аналогии с другими странами, где действовали норманны (варяги), это был выкуп или разовые платежи при их набегах. Скорее всего, власть варягов на славян, живших к югу от р. Припяти, тогда не распространялась.

Некоторые другие племена Восточной Европы, живших на реке Ока и г.. Посожжя, а также часть славян (северян в г.. Дисней и поляны на р. Днепре), судя по летописи, платили дань в Хазарский каганат, чья столица находилась в низовьях р. Волги. Таким образом, Восточная Европа в IX в. была разделена на две сферы влияния. В ее северной половине периодически появлялись с поборами варяги, на юге то же самое делали хазары.

В 882 г.. Варяжский конунг Олег захватил Киев и сделал его своей столицей. Утвердившись на земле восточных славян (полян) и став великим князем государства, получившего название «Киевская Русь», Олег довольно быстро подчинил себе земли славянские и не славянские. Летопись последовательно перечисляет походы Олега на земле древлян (883 г..), Северян (884 г.), Радимичей (885 г.). За период между 885-907 гг. Олегу удалось значительно расширить границы Руси и превратить ее в многоэтническую государство, которое населяли

• славяне (Русь — «русские»),
• балты и
• финно-угры.

Опорными пунктами государственной власти стали укрепленные крепости-города. Значительную часть их населения составляли воины. К Х в. по свидетельству археологических данных, более 90% профессиональных воинов киевских князей составляли славяне. Широкая территория и многоэтнический состав населения Руси в IX-X вв. еще не имели крепкое государство. Сильные были областные сепаратистские тенденции. Киевским князьям не раз пришлось пресекать попытки отдельных народов выйти из под власти Киева. В 966 г.. Например, был поход князя Святослава на вятичей, живших на р. Глаза. В результате ему удалось подчинить их и наложить дань. Однако, после смерти Святослава вятичи снова выходят из подчинения, и новому киевскому князю Владимиру Святославичу пришлось дважды усмирять их. В 984 г.. Владимир выступал против радимичей, и его воевода по имени Волчий Хвост разбил их на р. Песчаное. Укрепление власти киевских князей на местах зависело от успехов славянского расселения к северу от. Припяти, и оно, вероятно, всячески поощрялось. Вместе с освоением городов начинается интенсивное заселение славянами территории великой державы. Именно к концу IX-X вв. относятся древнейшие славянские курганы севернее г.. Припяти. Десятым веком датируется возникновения и ранних славянских городов, возникших на той территории. Расселение на новых местах славянских дружинников не могло само собой привести к славянизации местного населения, только происходила быстрая славянизация местной знати. Общая славянизация происходила в условиях этнических контактов самых этносов. Принимая во внимание конечный результат этнических процессов, следует считать, что в новые области переселялись не только воины, но и славянское земледельческое население. В заселении (колонизации) более северных земель участвовали жители южных регионов России, которые подвергались постоянным набегам и разрушению со стороны кочевников. Приход на территорию Беларуси славянских переселенцев с юга находит подтверждение в археологических материалах.

По словам летописца, на новых местах проживания, славяне получали новые имена. Некоторые из них, вероятно, перешли к славянам от названий местных народов. Так у славян, по мере смешения их с местными жителями, появились другие названия — кривичи, радимичи и дреговичи. Восточные славяне выступали как один народ, носитель единой археологической культуры, о чем убедительно свидетельствуют вещественные источники IX-X вв.. Судя по лингвистических сведений, процесс ассимиляции славянами местного населения на территории Беларуси растянулся на долгое время, до XII в.. Что не прошло бесследно и для самих славян, испытавших на себе действие местных этнических субстратов.

Эпоха Древней Руси — одна из самых ярких в истории восточнославянских народов, которая сохранила о себе память не только в летописях, в художественной литературе, в различных памятниках истории и культуры, но и в устном народном творчестве. В составе Руси оказалась большая часть белорусских земель. Киевские князья ежегодно собирали дань со всей страны и проводили хорошо организованную заморскую торговлю. Через территорию Беларуси г. Днепром проходил один из важнейших торговых путей, известный по летописи как путь «из варяг в греки». На котором шла торговля с Византийской империей. Реки Западная Двина и Припять связывали Русь с Западной Европой. Притока р. Днепра и р. Волги близко подходят друг к другу, что позволяло переправлять торговые суда на Волжский торговый путь, который вел в страны Среднего Востока и Ближнего Востока. На территории Беларуси выявлено множество закопанных сокровищ (свидетельство тогдашней оживленной торговли), содержащие серебряные восточные монеты и украшения, а также изделия из стекла. Во времена княжения Владимира Святославовича Русь приобрела черты раннефеодальной монархии. В 988 г.. Было принято христианство, что имело большое значение для укрепления государственной власти и отразилось на этнических процессах.

Душевный образ, народные обычаи, как и бытовая культура белорусов, формировались исторически в Древней Руси. Территория Беларуси составляла органическую часть Руси, ее западные земли. К середине XIII в. они достигли высокого культурного развития. Распространились грамотность, о чем свидетельствуют надписи на бытовых предметах: гребнях, пряслицах, посуде, письма на березовой коре. В Полоцке, Турове и Новогрудке велось летописание. При сборах и монастырях были собрания рукописных книг. Широкую популярность в церковной литературе получили произведения Кирилла Туровского (XII в.). Славянское население тогдашней Руси с ее западными областями, составляло единую древнерусскую народность. Для которой была характерна единая язык, одна культура, одна религия и общая этническая идентификация. Население Руси считали себя одним народом и называла себя «русскими» (русинами). Единство языка и культуры славянского населения Руси не вызывает сомнений ни у лингвистов, ни у археологов. Среди признаков народности особое значение имела этническое сознание, которая проявляла себя прежде всего в самоназвании, представление о единой Родине, ее географические пространства. Славянское население всей Руси осознавало себя как единый народ, живущий в рамках своей общей и единого государства. Осознание общности происхождения, укрепление экономических и культурных связей между различными регионами России, структура государственной власти, совместная борьба против внешней опасности, единственная религия и распространение грамотности — все эти факторы способствовали интеграционным процессам в развитии древнерусского народа. Вместе с тем на восточнославянский этнос, расселился на больших пространствах, влияли также факторы, которые вели к постепенному разделения древнерусской народности на три отдельные народы:

• белорусов,
• Украинские и
• россиян.

Физический тип

Историческое прошлое определило физический тип белорусов. Его антропологические особенности были унаследованы из прошлого как результат этнических процессов, миграций и смешиваний различных этнических групп. С ними следует связывать присутствие в составе современного белорусского населения различных антропологических типов. События древней этнической истории, отмеченные смешением славян с неславянскими племенами непосредственно или через промежуточные этносы, сформировали антропологический тип белорусов. По своим антропологическим характеристикам славянское население Беларуси представлено тремя основными группами.

На юге страны в Полесье белорусы представлены полесским вариантом восточноевропейского антропологического типа, для которого характерна темная пигментация волос и глаз, относительно узкое лицо, средний носовой указатель (соотношение ширины и высоты носа) с вмятинами спинки носа, умеренная брахикефалия (отношение ширины головы к длины). Во всех этих признаков тип близок населению севере Украины, где славяне распространились со своей прародины в V-VI вв. н. е.. По сравнению с населением северной части Беларуси жители полесского региона имеют низкий рост.

Населения Двины и Верхнего Поднепровья, куда славяне проникли в X в., Имеет светлую пигментацию волос, более широкое лицо, более вогнутую спинку носа и меньше указатель формы головы.

Эти антропологические черты и различия между южным и северным регионам Беларуси можно объяснить обстоятельствами заселения территории Беларуси славянами и их взаимодействием с местным дославянское населением. Так, широколицисть, короткоголовисть и низкий нос были характерны для финно-угорского населения, расселилось в этих местах в неолитической эпохе, в III тыс. До н. е.. Во II-I тыс. До н. е. финно-угорские племена были ассимилированы балтами, которые пришли сюда, и скорее всего, переняли эти признаки, передав их часть славянам северной части Беларуси. Интересно, что эти черты перешли к славянам не напрямую от финно-угров, населявших эти местности в неолитической сутки, а от балтов.

Не совсем ясно, каким был антропологический тип неолитического населения средней и южной части Беларуси, но он отличался от финно-угорского и не стал заметным на физическом типе славян. Считается, что более значительная долихокроннисть была усвоена от балтских индоевропейцев, которые расселились здесь в бронзовом веке. Однако и сами славяне, когда они вышли из прародины, имели тот же индоевропейский тип. Во всяком случае, первые славяне, носители археологической культуры «шаровидных амфор», по антропологическим показателям были типичными индоевропейцами.

Впрочем, население средней части Беларуси имеет промежуточные антропологические показатели между полесской и северной группами населения. Этнолог М. Ф. Пилипенко объясняет это процессами диффузии, более поздними перемещениями населения в среднюю часть Беларуси с северных и южных регионов, и их ассимиляции. Но нельзя исключать возможности, если в неолите здесь проживало население отличное от финно-угров севере Беларуси, то оно мало ближе к индоевропейцев антропологические признаки, еще до прихода сюда балтов. Это объясняет наличие у населения этой зоны антропологических черт, средних между полесским и северо-белорусским типами. Поскольку же в целом для белорусов характерно относительно светлую окраску волос и глаз, то можно утверждать, что эта примета досталось им от древнего доиндоевропейского населения белорусского региона, так классические индоевропейские мигранты относились к малоазийско-средиземноморского антропологического типа, которые имели темную окраску волос и нос с высокой переносицей.

Становление белорусского этноса

Распад древнерусской народности

Белорусская народность, как украинский и русский, формировались на общей основе — древнерусской народности. Процесс этот был постепенным. В течение нескольких веков проявились основные признаки присущие белорусскому этносу:

• территория,
• общий язык,
• хозяйственный уклад, проявляется в народной культуре,
• этническое самосознание.

Различные причины определяли этот процесс. Свойственные белорусскому этносу признаки начали созревать еще в недрах древнерусского государства. Особенность белорусского языка улавливается уже в документах первой половины XIII в.. А в тексте берестяной грамоты с м. Витебская, что относится к концу XIII в. — Начала XIV в. заметны характерные для белорусского языка «цекание». Но белорусский язык тогда еще не сформировалась, и можно говорить лишь о возникновении диалектов в рамках древнерусского языка, на базе которых в последующий период была развита белорусский язык. Еще более убедительно эволюция проявляет себя в материальной культуре. Попытки искать другую основу развития белорусского этноса, переносить этот процесс в более отдаленные времена, минуя древнерусский период и древнерусскую народность, не имеют исторической основы и противоречат теории этногенеза.

Расселение славян на основной территории Беларуси севернее г.. Припяти приходится на период, когда возникла древнерусское государство с центром в г.. Киеве, а восточнославянский этнос приобрел качественно иные черты, присущие народности. В эпоху Руси в тогдашних новых исторических условиях продолжался процесс усиления единых экономических и культурных характеристик ее населения, считало себя одним «русским» народом. Поэтому белорусский этнос не мог возникнуть на основе племенных восточнославянских группировок, тогда здесь просто не было. Белорусский этнос формировался на базе той части древнерусской народности, исторически населявших основную территорию современной Беларуси. Таким образом, возникновение белорусов, как украинских и русских, относится уже к новому периоду, который пришел на смену древнерусском периоду.

В XIII в. — XIV вв. в истории восточных славян произошли важные политические изменения, которые надолго определили их дальнейшее развитие. Часть Руси оказалась под властью Золотой Орды, а западные и южные земли Руси постепенно вошли в состав нового государственного образования Великого княжества Литовского. Некоторые историки считали, что именно эти события стали решающей причиной разделения восточнославянского (древнерусского) этноса и возникновения белорусов, украинских и русских. Этот факт, несомненно, сыграл известную роль в процессе разделения восточных славян, но его нельзя считать решающим, потому нахождения части восточных славян в составе общей для них государства (Великого Княжества Литовского) не предотвратило разделения их на белорусов и Украинский.

Распад восточнославянской общности, возникновение на ее основе трех близких народов следует рассматривать как закономерный исторический процесс, проявление общих законов этногенеза. В условиях господства натурального хозяйства, относительно слабых внутренних экономических связей, редких миграций больших групп людей, которые привязаны к своей земле, дому, города, сохранить единство языка и культуры на всей тогдашней большой территории, на которой проживало восточнославянское (древнерусское) населения, было невозможно. Язык и культура не стоят на месте в законсервированном виде. Но развивается и меняется. И эти изменения не могли происходить совершенно одинаково на территории от Черного до Белого моря. Когда единственный этнос оказался под влиянием целого ряда факторов, которые вели к разобщению. Уже в сутки Древней Руси сложились предпосылки дифференциации. Большие земельные просторы затрудняли регулярные внутренне этнические контакты. Феодальная раздробленность, а затем политическое размежевание еще больше усиливали процессы дифференциации. Известным фактором разъединения стали этнические субстраты. Постепенная славянизация неславянских коренных племен не могла пройти бесследно. Славяне все более замечали обратное влияние со стороны различных этнических субстратов. На территории Беларуси (Белой Руси) это был балтский субстрат, на северо-востоке Руси — финно-угорский, на юге Руси — иранский и тюркский.

Ученые обратили внимание на то, что белорусская народность возникла в той части Руси, где к расселению славян жили балтийские племена. Процесс ассимиляции их славянами занял несколько веков. Включение в состав восточных славян значительной части балтийского народа с его своеобразными языковыми и культурными особенностями могло способствовать появлению и закреплению в этой части славян некоторых черт, которые стали характерными только белорусам. Это отразилось на фонетическом строе белорусского языка и на антропологическом типе белорусов. Но абсолютизировать роль балтского субстрата в формировании белорусов не стоит. Балтский субстрат есть не только у белорусов, но и у значительной части российского народа, поскольку балтские племена до прихода славян расселялись на востоке до Твери, Москвы и Курска. К этому следует добавить, что ни в письменных источниках того времени, ни в народной памяти процесс смешивания, и тем бишь его влияние на этнические признаки белорусов, не прослеживается. Белорусы остались славянами. Обогащаясь новой лексикой и претерпев некоторые изменения в фонетике, белорусский язык сохранила много древнерусских рис. Пространственный и субстратный факторы действовали по-разному, с разной интенсивностью на отдельные этнокультурные характеристики, но конечный результат известен: на месте древнерусской народности, населяла в IX в. — XIII вв. Русь, в XVI в. — XVII вв. созрели трех новых народы: белорусский, украинский и российский.

Какой из факторов был решающим в формировании белорусского народа — надо рассматривать комплексно, учитывая все факторы и прослеживать постепенное утверждение у населения Беларуси тех признаков в языке, культуре и этническом самосознании, которые присущи именно белорусам, и отличают их от других народов. Что не исключает того, что некоторые из этих признаков могут быть и в других этносов.

Формирование территории Беларуси

Территория — один из обязательных составляющих этноса. Современная территория Республики Беларусь почти полностью совпадает с ареалом расселения белорусов. Некоторая часть этнических белорусов проживает в соседних странах, но они даже в ближайших регионах не составляют большинства населения. Именно поэтому Правительство Республики Беларусь официально заявлял, что не имеет территориальных претензий ни к одному соседнего государства.

Территория Беларуси формировалась в процессе становления и развития белорусского этноса. В течение всего этого периода Беларусь не имела большого наплыва небилоруського населения, определило монолитность этнического состава Беларуси. Но страна не раз делилась, и ее отдельные части входили в состав разных государств, затем снова объединялись.

К середине XIII в. белорусские земли, на территории которых сформировалась белорусская народность составляли органическую часть Древней Руси, заселенную единственной древнерусской народностью. В составе Руси на будущих современных белорусских землях располагались почти полностью два больших древнерусских княжества — Полоцкое и Туровской. Часть белорусских земель на западе входила в состав Волынского княжества, на востоке — Смоленского, на юго-востоке — Черниговского и Киевского. А эти большие области делились на удельные княжества. Основы будущего территориально-административного деления Беларуси были заложены в эпоху Древней Руси. «Западная Русь» составила прообраз будущей Беларуси.

В середине XIII в. вся территория Беларуси вошла в состав Великого княжества Литовского, Жемайтского и Русского. Под общим названием «русских земель» они составляли в ней 9/10 всей ее исторической территории. Бывшие наделы и княжества долго сохраняли свои границы. На этот период приходится формирование белорусского этноса.

В 1569 Великое княжество Литовское вместе с белорусскими землями вошло в состав Речи Посполитой.

В 1770-1790-х годах Речь Посполитая стала легкой добычей соседей, и в последствии трех разделов ее территория была разделена между Россией, Пруссией и Австрией. Согласно первому разделу 1772 к России отошла восточная часть Беларуси с городами Витебск, Могилев, Гомель, Полоцк. Во втором в 1793 г.. — Центральная Беларусь с Минском и в третьем разделе в 1795 гг. — Западная часть из Гродно и бересты. В последствии указанных разделов все белорусские земли вошли в состав Российской империи.

Под руководством России в Октябрьский государственного переворота большевиков в 1917 территория Беларуси была разделена на 5 губерний — Виленской, Гродненской, Витебске, Минске и Могилевской. Незначительная часть белорусского населения проживала в Смоленской, Черниговской и Волынской губерниях.

После государственного переворота в октябре 1917, была провозглашена в 1918 Белорусская Народная Республика, а в январе 1919 г.. Было провозглашено создание Белорусской Советской Социалистической Республики. Однако в результате неудачной для Советской России войны с Польшей 1920 по Рижскому мирному договору в 1921 Западная Беларусь отошла к Польше.

30 декабря 1922 после окончания Гражданской войны России и военной интервенции против Советской России образовались четыре советские республики — БССР, РСФСР, УССР и ЗСФСР; которые были объединены в одно государство — Союз Советских Социалистических Республик (СССР).

В мае 1923 по просьбе тогдашнего руководства Беларуси ЦК РКП (б) принял решение о передаче белорусских этнических территорий смежным уездам РСФСР, в которых преобладало белорусское население. Для реализации решения была создана смешанная комиссия, куда вошли представители БССР, Витебской, Гомельской и Смоленской губерний РСФСР. Территория Беларуси составила всего 55,2 тыс. Км, с населением 1 млн 555 тыс. Человек.

В марте 1924 на основании декрета РСФСР из состава Витебской губернии к БССР отошли уезды: Витебский, Городокский, Дрисенський, Лепельский, Оршанский, Полоцкий, Сенненський и Суразький. Из состава Гомельской губернии — Могилевский, Рогачовський, Быховский, Климовичский, Чериковський, Чауський уезды, и волости (Дярновичська, Мухоидивська, Наровлянского, Круковицька, Карповицька и др.). Из состава Смоленской губернии в Беларусь отошли полностью Горецкий уезд и волости Мстиславского уезда (Шамовська, Старосельская, Казимир-Слободская) с городом Мстиславль. В результате этого укрупнения БССР ее территория увеличилась до 110,5 тыс. Км, а численность населения — до 4 млн 171 тыс. Человек. В том же году был изменен административное деление. Были отменены уезды и волости. Территория БССР была разделена на 10 округов (Минская, Витебская, Бобруйска, Оршанская, Полоцка, Могилевская, Мозырская, Калининская с центром в Климовичах, Борисовская, Слуцкая) и 100 районов.

В 1926 г.. Состоялось второе укрупнение БССР. В Беларусь были присоединены Гомельский и Речицкий уезды, что увеличило ее территорию на 120 тыс. Км, а население — до 5 млн человек. Белорусская территория, численность населения и экономические возможности были частью СССР.

Западная Беларусь оставалась в составе Польши в сентябре 1939, когда в последствии Пакта «Молотова — Риббентропа» от Польши в начале Второй мировой войны в БССР (СССР) были привлечены белорусские этнические земли. Однако, Белостокская область населена в значительной части белорусами, отошла к Польше. Во время Второй мировой войны на белорусских просторах существовал также немецкий оккупационный административное деление под названием «Билорутения».

Несмотря на то, что территория с белорусским населением последовательно входила в состав различных государств (Великого княжества Литовского, Речи Посполитой, Российской империи, СССР) и некоторое время была разделена государственными границами, она смогла сохранить свою целостность, что создало условия для формирования белорусского народа. Так завершилось формирование территории современной Беларуси, которая насчитывала около 10 млн человек.

Формирование культуры белорусов

Формирование белорусского этноса произошло в основном в период Великого княжества Литовского, и продолжалось потом, поскольку этнические процессы не имеют перерывов.

На территории Беларуси складывались и закреплялись свойственны белорусам этнографические особенности в материальной культуре. Почти повсеместно утверждалась система земледелия. Распространялись одинаковые типы устройств для обработки почвы и уборки урожая. Основным пахотным устройством стала двузубая соха. Для рыхления почвы, заделки в него семена и ухода за посевами стали применять деревянную, часто плетеную борону.

Приобрела однородности бытовая культура. Наиболее распространенной стала срубная дом с устойчивым внутренним планированием. На основе древнерусского мужского и женского костюмов сформировались характерные виды народной одежды Беларуси. Общие для всех белорусских областей черты отмечаются в пище, обрядах и обычаях, народном художественном творчестве.

В последствии оживление экономической деятельности в городах сформировался сильный городской состояние его характерным бытом.

Мероприятия, связанные с организацией управления государством, и введением единого законодательства нанесли ощутимый удар на удельную систему, разделявшая страну на множество мелких имений. Сильная верховная власть, установленная в конце XIV в. — В начале XV в., В немалой степени способствовала объединительным процессам, более тесным экономическим и этническим связям между различными областями. Этим были созданы предпосылки для формирования этнической территории белорусов.

Формирование белорусского языка

Существенные преобразования произошли в языке восточнославянского населения указанной территории. Постепенно она приобретала новые черты, присущих языку нового этноса. Эти изменения коснулись фонетики, лексики и синтаксиса. Среди фонетических изменений особенно заметным стало «дзекание» и «цекание» («дзед» вместо древнерусского «дед», «цень» вместо «тень»), твердая произношение звука «р», «аканье» и «яканьем» (бел. Бяроза ), использование приставных согласных и гласных звуков в начале слова (бел. Возера вместо «бел. озера», бел. ильняны вместо «бел. льняные», то есть «льняной» от «лен»).

Положение восточнославянского языка в Великом княжестве Литовском в качестве официального языка государственных документов, законодательства и судопроизводства способствовало ее обогащению новой лексикой, отражающей различные стороны социально-политической жизни. Образовалась терминология, связанная с системой феодальных отношений. Становились общими названия повинностей и налогов, должностных лиц и органов государственной власти.

В 1569 Великое княжество Литовское объединилось с Польским королевством в составе нового государственного образования — Речи Посполитой. Период нахождения белорусских земель в составе этого государства оказался неблагоприятным для развития белорусского языка. Большая часть белорусских феодалов оставила родной язык и ополячилася заболел влияние в государстве белорусской культуры, замедлилось развитие белорусского литературного языка. В официальной письменности белорусский язык было уступать давлению польского языка. Кириллица стала заменяться латинской графикой (латиницей).

В 1697 г.. Польский сейм запретил использование белорусского языка в суде, государственных учреждениях и в книгопечатании. В белорусскую лексику проникло много слов и терминов, заимствованных из польского языка и средневековой латыни. Сохранить язык и национальную культуру смогли народные массы крестьянства, которое составляло абсолютное большинство населения белорусских земель. Белорусский язык продолжала развиваться как народно-диалектная.

В конце XVIII в. белорусские земли вошли в состав Российской империи. Это спасло белорусский народ от окончательной полонизации, но появились проблемы со русификации. Белорусы рассматривались Россией как ветвь русского народа, а белорусский язык в трудах российских лингвистов причислялся к «особой южнорусской произношения» вместе с украинским языком (напр., В Шахматова А. А. и др.). Поэтому со стороны российского государства практически не делалось никаких мер к сохранению и развитию белорусского языка. Более того, все делалось для того, чтобы заменить белорусский язык на русском языке в Беларуси. Обучение на белорусском языке считалось «местным диалектом» и рекомендовалось вести только в начальной школе. Белорусский язык не применялась в официальных российских документах на территории Беларуси под властью Российской империи. Сложилась довольно парадоксальная ситуация, когда особенно в крупных губернских городах Беларуси, где были сосредоточены государственно-административные учреждения России и учебные заведения, языком общения и официальных документов была насажена русский язык. А в сельской местности Беларуси, где жили в основном не грамотные, была белорусский язык (аналогично ситуации с украинским языком в Украине).

По итогам Всероссийской переписи населения 1897 г.. В пределах этнической территории белорусов, где проживало около 4800000 человек (это жители 35 уездов пяти белорусских губерний с 47) на родном языке назвали белорусский язык. В основном это было сельское население, которое преобладало численно. А к концу XIX в. возросло городское население с 350 тыс. до 650 тыс., где удельный вес белорусов составляла 14,5%. В процессе капиталистического развития белорусские города превращались в промышленно-торговые и культурные центры, сыграло объединяющую роль для формирования белорусской нации. Усиливалась и роль буржуазных социальных групп, шло формирование рабочего класса, национальной интеллигенции. Купцы, которые назвали родным белорусский язык во время упомянутого переписи жили в 23 уездах из упомянутых 35, а также — менее чем в половине белорусских городов. Белорусский язык назвали родным языком около 52% потомственных дворян указанных 35 уездов, а в сельской местности этот показатель должен 60,3%. Родным языком белорусский считали 60% тогдашних учителей, 40% имперских чиновников, 29% почтово-телеграфных служащих, 20% врачей, 10% юристов Российской империи. Они составляли основу белорусской национальной интеллигенции, белорусскую элиту. К ней следует отнести также писателей и других творческих личностей связанных с белорусской культурой.

В XX в. белорусский язык был признан национальной для Беларуси. После государственного переворота большевиков в 1917 и провозглашения БССР впервые белорусский язык была признана в Конституции государственным языком. В 1920-1930-х годах было очень много сделано для благоустройства белорусского языка, разработанная грамматика, составленные словари. Белорусский язык была введена в государственную жизнь. За годы советской власти на белорусской литературном языке были написаны и опубликованы выдающиеся произведения, которые обогатили белорусский язык.

Формирование этнического самосознания белорусов

Одним из важнейших признаков этноса является этническая идентификация. Этническое самосознание развивается медленнее, чем другие признаки этноса. Однако только с ее утверждением завершается становление нового этноса.

У литовцев существует давняя традиционное название по белорусов — гуды, возникшая от названия готов периода II-III ст..

Одна из известных названий народа белорусов это «Литва» в рамках территорий современной Беларуси, возникшая от слова «Лютва». Которое в свою очередь встал от названия народа мигрантов лютичей-воинов с полабских славян; миграция которых состоялась из Поморья в западную и центральную Беларусь, где Черная Русь, через бассейн рек Неман и Вилия — по причине «крестового похода» немцев против славян. Где основали более 55 населенных пунктов. Именно жену воинов-зверей племени лютичей называли «литья», а ядро ​​их общества сформировалось в области между Новогрудком, Минском, Слонимом и Крево. Это территория Древней Литвы, земля Литовская со столицей Новогрудком (это город Новгород летописного Рюрика, Новгород-Литовский), что не случайно стал первой столицей Великого княжества Литовского.

Этноним «белорусы» до конца XIX в. вытеснил все другие названия, хотя в некоторых местностях и ранее использовались и локальные этникона «полищуки», «полесяны»; а жители отдаленных районов не могли определить свою национально-этническую принадлежность и называли себя «здешнем», «туземцы».

Итак этноним «белорус», название «белорус», «Белая Русь», «Беларусь» закрепились по указанному населением и их страной не сразу. Термин «Белая Русь» является в латинской форме как «лат. Alba Russia »в польской хронике за 1382,« лат. Alba Rossia »в немецких хрониках XIV в.. В конце XVI в. — XVII вв. название «Белая Русь» применялась и в российских документах. Как свидетельствуют источники, жители Великого княжества Литовского, а затем и Речи Посполитой, которые приезжали в Московию называли себя «be Белорусцем», «русины», «билорусином» или «литвином», иногда «литвинами-белорусами». К тому же литвинами называли себя обычно жители более западных славянских областей Великого княжества Литовского. Для сравнения, население Московии литвины-белорусы называли московитами, а их язык — московской, свою же называли русской (в том числе и в письменных документах). Жители Московского государства, а затем и Российской империи, чаще всего называли предков белорусов «литовцами», не стоит путать с современным понятием «литовцы», и такое положение сохранялось вплоть до начала XIX-го века. О такой долговременную древнее название свидетельствуют события 5-го августа 1772-го года (первый раздел Речи Посполитой). Когда генерал-губернатором на захваченных Россией белорусских землях Екатерина II назначила своего фаворита графа Захара Чернышева. Он получил высший приказ:

В то же время появился новый этноним — «белорусы» («белоруске»). Сначала он принадлежал только к населению Смоленской губернии, Могилевской губернии и частично Витебской губернии. Наиболее ярко это все было изображено на карте Гийома де Боплана «MagnusDucate Lithuaniæ & Russia Alba» XVII века.

Жители же Верхнего Поднепровья, г.. Полоцка и г.. Витебская называли себя, как правило, «белоруске». Причина таких различий в названии населения, была потому, что западные земли Беларуси вошли в состав Русско-Литовского государства (ВКЛ) раньше, чем надднепрянские. Поэтому в некоторых тогдашних документах ту часть Беларуси называют «Литовской Русью». Восточные же области, наоборот, долгое время сохраняли название Русь. Слово «белый» имеет несколько значений. Оно означает не только цвет. Его синонимами являются слова «свободный», «светлый» -чистый от рабства и «западный» в славянском мировоззрению. Маловероятной представляется идея, которая предлагалась академиком Ефимом Карским, что национальная название белорусов связана только с их «светлым традиционной народной одеждой» и «светлой окраской глаз и волос». В эпоху Древней Руси населения ее западных земель имело те же антропологические характеристики, однако не имело такой самоназвания. В тогдашний период понятие и слово «белый» также употреблялось по «большой территории» на западе или севере у моря, или по «языческого народа еще некрещеного в новую христианскую религию», то есть древних народов дохристианской эпохи. А литовском языке «Baltai» (Балтика) — является белый цвет, лит. Baltas — белое, лит. Baltarusiai — белорусы. Весьма убедительным кажется предположение, что название страны с белорусским народом связана со словом «свободный» (с неслучайным названием города г.. Свободно в пределах этнической истории белорусов) в значении «свобода». Ведь история белорусских земель дает основания для таких объяснений. Поскольку белорусы имели свободолюбивый менталитет традициям Вече по Руси (избрание князей княжить), находились в подданстве Великого княжества Литовского и под влиянием Речи Посполитой. Где Устав Литовский был образцом для цивилизации европейских стран, а тогдашнее государственное образование с белорусами было колыбелью современной европейской демократии: Короля выбирала шляхта (электоры благородного электората, депутаты депутации от сеймиков шляхты, был рокош, существовала золота вольность и т.д.). Поэтому российская оккупация Великого княжества Литовского с репрессивным «разбором шляхты» стала национальной трагедией Беларуси, случайно выразившись в восстание Тадеуша Костюшко против России, юридической оценкой Рейтан неправомерности тогдашних исторических событий и др..

В течение длительного пребывания в составе Великого княжества Литовского и Речи Посполитой белорусы не отделяли себя как этнос от населения других областей бывшей Руси и называли себя по-прежнему русскими (русинами). Так называл себя в своих книгах большой белорусский просветитель XVI в. Франциск Скорина. Язык своих книг он тоже называл русской. Такая идентификация поддерживалась еще и тем, что жители белорусских земель (Белая Русь) и украинских земель (Красная Русь) понимали друг с другом при общении, а также — с жителями Московии, хотя последних не сочли частью Руси. Они исповедовали христианскую религию, которая предоставляла в те времена очень сильное влияние на сознание, образ жизни и поведение людей. В течение долгого времени этническая принадлежность нередко подменялась религиозным. Понятие «православный» могло отождествляться с понятием «русский». Поэтому почти все, кто исповедовал православие, стереотипно могли считать себя русскими. Хотя на формирование собственно белорусской самобытности влияла 250 лет греко-католическая церковь, против которой выступил захватнический российский режим на белорусских землях. Осознание единства восточных славян производилось некоторыми мыслителями. В Густинскому летописи конца XVI в. — Начала XVII вв. писалось:

Простой и неграмотный народ не знал о постепенной потере восточнославянской этнической единства, появление и закрепление в различных областях общественной жизни новых элементов в языке и традиционной культуре нарушали прежнюю этническую однородность, все больше отдаляя друг от друга населенные восточнославянских регионов.

Вместе с этим в отношениях с литовцами, немцами или поляками жители белорусских земель ясно осознавали свое отличие и прежде всего — в языке и религии. Наступление римо-католичества и распространение польского языка и культуры в среде господствующего слоя феодалов, которое началось после заключения уний Великого княжества Литовского с Польшей, еще больше укрепляло часть народа в сознании своего отличия от римо-католика-феодала, который говорил на чужой ему языке, ходил не в церковь, а в костел. Все это подчеркивало этническую отличие и способствовало росту национального самосознания.

Также регулярные негативные исторические события со стороны Московии из века в век укрепляли в самосознании белорусского народа отдельность, укрепляли стремление к национальной идентичности, к независимому от Московии белорусского государственного жизни. Белорусы подвергнуты Великого княжества Литовского, современники того исторического периода оставили свидетельства своего мировоззрения в документах, где можно встретить то, что все за городом Смоленском восточнее Великого княжества Литовского это «не Русь», а «Окраина Русская». Тогдашняя сознание этноса Белой Руси стала свидетелем формы геноцида причиненного русским войском в 1654-1667 гг. В Беларуси (этнической чистки), участия в этом украинских казаков, нанятых за деньги и отданных под руководство московского царя (с последствиями гибели половины белорусского народа). Когда тотально вырезались мирные жители белорусских провинций (уезд за уездом) — 50% мирного народа Белой Руси потеряно навсегда. Например, в г.. Мстиславль в 1654 от рук российских войск 15000 белорусов погибли, а живыми осталось около 700 жителей. Тогдашние белорусы не желали вступать в ряды украинского казачества под властью царя Московии. Из за чего среди патриотов Беларуси до сих пор можно встретить отвращение к казачеству.

Репрессии России против белорусов и российское уничтожения ВКЛ, репрессии против греко-католической церкви Беларуси (которая существовала к тому времени уже 250 лет) и насаждение Русской Православной Церкви Московской Патриархии (которая напрочь не имела места на тех территориях) уже в начале XX в. привело к искажению национального самосознания белорусов: насильно став русскими православными населения Беларуси нередко называло себя уже русскими, а насильственное насаждение русского языка и российской трактовки белорусской истории закрепляло русификации белорусов в Российской империи, продолжалось в СССР. Большая роль в формировании белорусской этнического самосознания принадлежит национальной литературе и литературном языке. Мощным фактором утверждения национального самосознания и национальной гордости стало провозглашение первой национальной белорусского государства (БНР) в 1918 и независимой Республики Беларусь 1991 г.. Консолидация белорусского народа в рамках собственного суверенного государства и утверждение этнического самосознания завершила формирование белорусской нации, ее общего информационного и экономического пространства.

Во все времена белорусам свойственна была привязанность к земле-кормилице, в родной земле, приспособления труда и отдыха в природно-сезонных циклов, патриотизм и гуманность. Их сознание эволюционировала от набожности к атеизму, от магически мифологических представлений к материализму.

Современные белорусы из-за опыта расселения предков общинами в болотно-лесистой местности имеют сложившуюся мужество в преодолении трудностей, природный индивидуализм. Как приспособительные механизмы из-за частых агрессии соседних народов в менталитете белорусов проявились черты религиозной толерантности, спокойствие, выносливость, никак агрессивность, уравновешенность, бережливость (экономичность), бесконфликтность (флегматичность), несуетливость. Ощущение прикордонности Запад-Восток Европы стимулировали поиск своего национального пути развития белорусов. В целом у белорусов отсутствует имперское чувство превосходства над другими народами. Они законопослушные, немногословны, сдержанны, в них отсутствует склонность к бурному выражению эмоций, свои проблемы они переживают внутренне не выставляя на публику. В то же время из опыта расселения предков на равнине получили в наследство сложившуюся открытость, никак хитрость, добродушие, наивность; они — миролюбивые, имеют хороший юмор, самокритику и признание достоинства у других народов мира. Российские власти с русским языком помешали восстановлению позиций исторического развития языка белорусов в период пребывания белорусов в СССР и в Российской империи. И белорусский язык до сих пор имеет принудительно ограниченные функции, и положение белорусского языка сейчас критическое через пагубное влияние Российской Федерации. Даже из-за чужеземного влияния на Беларусь современников белорусского народа является ослабленный механизм национально-культурной идентификации.

Идентификация

Что касается самоназвания «белорус», то она долго была редких и формировалась постепенно:

1. Западные балты, венеды, литья (лютичи), ятвяги (Дайнов), пруссы: Ятвягии, Судовия.
2. славяне Черной Руси и Белой Руси (Киевская Русь): дреговичи, радимичи, кривичи.
3. билорусины, литвины (Великое княжество Литовское): русины, русские, русские, полищуки.
4. белорусы (БНР, БССР, Республика Беларусь).

Видео по теме