Эрих мария ремарк биография личная жизнь. Эрих мария ремарк

06.04.2019Рубрика: Занятия для детей

Эрих Пауль Ремарк был вторым из пяти детей книжного переплётчика Петера Франца Ремарка (1867-1954) и Анны Марии Ремарк, в девичестве Шталькнехт (1871-1917). В юности Ремарк увлекался творчеством Стефана Цвейга , Томаса Манна , Ф.Достоевского , Марселя Пруста и Иоганна Вольфганга Гёте . В 1904 году поступил в церковную школу, а в - в католическую учительскую семинарию.

21 ноября 1916 года Ремарк был призван в армию, а 17 июня 1917 года направлен на Западный фронт . 31 июля 1917 года был ранен в левую ногу, правую руку, шею. Остаток войны провёл в военном госпитале Германии.

После смерти матери, в её честь Ремарк сменил своё второе имя. В период с 1919 сначала работает учителем. В конце 1920 года меняет множество профессий, в том числе работает продавцом надгробных памятников и воскресным органистом в часовне при госпитале для душевнобольных. Эти события впоследствии легли в основу романа писателя «Чёрный обелиск ».

В 1921 году начинает работать редактором в журнале Echo Continental , в это же время, как свидетельствует одно из его писем, берёт псевдоним Erich Maria Remarque .

Существует легенда о том, что нацисты объявили: Ремарк (якобы) является потомком французских евреев и его настоящая фамилия Крамер (слово «Ремарк» наоборот) . Этот «факт» до сих пор приводится в некоторых биографиях, несмотря на полное отсутствие каких-либо подтверждающих его свидетельств. Согласно данным, полученным из Музея писателя в Оснабрюке , немецкое происхождение и католическое вероисповедание Ремарка никогда не вызывали сомнений. Пропагандистская кампания против Ремарка основывалась на изменении им правописания своей фамилии с Remark на Remarque. Этот факт использовался для утверждений, что человек, меняющий немецкое правописание на французское, не может являться настоящим немцем.

В 1964 году делегация из родного города писателя вручила ему почётную медаль. Три года спустя, в 1967 году, немецкий посол в Швейцарии вручил ему орден ФРГ (ирония заключается в том, что несмотря на присвоение этих наград, немецкое гражданство ему так и не вернули).

Библиография

Романы

Приют грёз (вариант перевода - «Мансарда снов») (нем. Die Traumbude ) ()
Гэм (нем. Gam ) () (опубликовано посмертно в )
Станция на горизонте (нем. Station am Horizont ) ()
На Западном фронте без перемен (нем. Im Westen nichts Neues ) ()
Возвращение (нем. Der Weg zurück ) ()
Три товарища (нем. Drei Kameraden ) ()
Возлюби ближнего своего (нем. Liebe Deinen Nächsten ) ()
Триумфальная арка (нем. Arc de Triomphe ) ()
Искра жизни (нем. Der Funke Leben ) ()
Время жить и время умирать (нем. Zeit zu leben und Zeit zu sterben ) ()
Чёрный обелиск (нем. Der schwarze Obelisk ) ()
Жизнь взаймы (нем. Der Himmel kennt keine Günstlinge ) ()
Ночь в Лиссабоне (нем. Die Nacht von Lissabon ) ()
Тени в раю (нем. Schatten im Paradies ) (опубликовано посмертно в 1971 году . Это сокращённая и переработанная издательством Droemer Knaur версия романа «Земля обетованная».)
Земля обетованная (нем. Das gelobte Land ) (опубликовано посмертно в 1998 году . Роман остался неоконченным.)

Рассказы

Сборник «История любви Аннеты» (нем. Ein militanter Pazifist ):

Враг (нем. Der Feind ) (1930-1931)
Безмолвие вокруг Вердена (нем. Schweigen um Verdun ) (1930)
Карл Брегер во Флери (нем. Karl Broeger in Fleury ) (1930)
Жена Йозефа (нем. Josefs Frau ) (1931)
История любви Аннеты (нем. Die Geschichte von Annettes Liebe ) (1931)
Странная судьба Иоганна Бартока (нем. Das seltsame Schicksal des Johann Bartok ) (1931)

Прочее

Последний акт (нем. Der letzte Akt ) (), пьеса
Последняя остановка (нем. Die letzte Station ) (), киносценарий
Будьте бдительны!! (нем. Seid wachsam!! ) ()
Эпизоды за письменным столом (нем. Das unbekannte Werk ) ()
Скажи мне, что ты меня любишь... (нем. Sag mir, dass du mich liebst... ) ()

Публикации о Ремарке

Напишите отзыв о статье "Ремарк, Эрих Мария"

Примечания

Ссылки

Эрих Мария Ремарк

Романы

Рассказы

Сборники рассказов, эссе, письма, пьесы

Экранизации

Отрывок, характеризующий Ремарк, Эрих Мария

– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d"etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l"honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l"honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l"honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d"honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.

Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.

Эрих Мария Ремарк - известнейший человек своего времени, проживший интересную, наполненную событиями жизнь.

Детство

Эрих М. Ремарк, родившийся в 1898 в июльский день (22-го числа) в Оснабрюке, получил такую фамилию благодаря своему прадеду, имеющему французские корни.

Мальчик с самого детства интересовался литературой. Книг в его доме было достаточно, так как его отец работал переплётчиком.

У Эриха был старший брат, который достаточно часто болел, из-за чего мама Эриха не могла уделять ему должного внимания. Брат Эриха прожил короткую (5 лет) тяжёлую жизнь и умер. Кроме брата у него ещё были 2 младшие сестрёнки: Эрна и Эльфрида.

После рождения второй Эльфриды будущий писатель пошёл в школу, где его прозвали «пачкуном». Начал он своё обучение на Домшуле и продолжил в Йоханнисшуле. Обе школы находились в своём родном городе.

Окончив школу, Эрих обучался в католической, а затем, королевской учительской семинарии, где познакомился с Ф. Хёрстемайером. Именно эта дружба повлияла на дальнейшую судьбу Эриха, вдохновив на то, чтобы связать свою жизнь с литературной деятельностью.

Годы армии

В 1916 году Ремарка призвали в армию, где он отслужил 3 года. В эти годы он поменял своё отношение к таким жизненным понятиям, как: любовь, дружба и война. На службе он получил три ранения, после чего его наградили Железным Крестом 1-й степени. От этой награды он отказался в 1919 году, уволившись со службы, после чего вернулся в учительскую семинарию, где возглавил СВВ (союз ветеранов войны).

Первая публикация начинающего писателя вышла в июне 1916 года. В ней рассказывалось о службе юноши: радостях, быте и трудностях. В апреле того же года вышла его 2-я публикация - «Я и ты» (после смерти его близкого друга в марте).

В 1917 умерла мама Эриха от рака. Он сильно переживал утрату и в дань памяти о маме он взял себе второе имя – Мария. С тех пор его звали Эрих Мария Ремарк.

О творчестве писателя

В 1919 (14 февраля) году, после того, как отец Эриха женился, Ремарк написал первый в своей жизни роман «Мансарда снов». Он был опубликован в 1920 году. Спустя время, Эрих стал стыдиться своего романа и скупал все оставшиеся экземпляры, которые смог найти.

Ремарк никогда не задерживался долго на одной должности. Эрих сменял места работы довольно часто, и его педагогические должности сменялись спустя 3-8 месяцев. Причиной тому явился его характер и неумение приспосабливаться к новой обстановке и людям. Начальники, как правило, недолюбливали его. Это и стало причиной, заставившей уйти из этой профессии навсегда.

После того, как Эрих покинул должность педагога, он поменял немало должностей (учитель игры на гитаре, торговый служащий, бухгалтер, продавец надгробных памятников) до того, как прийти к своему основному назначению – быть писателем.

С 1921 года Ремарк стал работать театральным критиком в изданиях, где он писал свои первые статьи для журнала «Эхо Континеталь». В 1922 году он составлял рекламные тексты, а в 1923 стал редактором журнала.

Если говорить о любви в жизни Ремарка, то он вёл достаточно разгульный образ, часто меняя женщин. Но некоторые из них сыграли весомую роль в его жизни. Эдит Дёрри – возлюбленная, на которой ему Эриху не позволили жениться, поспособствовала получению им места редактора в «Шпорт им Бильд» (1925). В браке он состоял трижды.

В августе 1927 года Ремарк начал писать роман «На западном фронте без перемен» . Этот роман взялось напечатать издательство «Ульштайн», но с некоторыми условиями. Издательство решило подстраховаться и составило договор, согласно которого, при провале романа Эриху необходимо будет компенсировать все затраты на издание. Перед изданием роман был роздан различным категориям читателей, после чего последовало много замечаний. Ремарку пришлось корректировать некоторые моменты в романе. Только после этого, 10 ноября в 1928 году его роман был напечатан отрывками. Успех его романа превысил все ожидания. Уже через месяц набралось около 30 тыс. предварительных заказов. Именно эта книга была самой продаваемой в Германии.

Другими наиболее известными романами писателя стали следующие:

«Возвращение»,
«Возлюби ближнего своего»,
«Искра жизни»
«Время жить и время умирать»…

Труды Ремарка по сей день ценятся, он получил немало наград, его почитали и почитают многие любители литературы.

(оценок: 2 , среднее: 5,00 из 5)

Эрих Мария Ремарк родился 22 июня 1898 года в Пруссии. Как потом вспоминает писатель, в детстве ему уделяли мало внимания: мать была настолько потрясена смертью его брата Тео, что практически не обращала внимания на других своих детей. Возможно, именно это – то есть фактически постоянное одиночество, скромность и неуверенность – сделало из Эриха любознательную натуру.

Ремарк с детства читал абсолютно все, что только попадалось ему в руки. Не разбираясь в книгах, он буквально проглатывал произведения и классиков, и современников. Страстная любовь к чтению пробудила в нем желание стать писателем – вот только его мечту не восприняли ни родственники, ни учителя, ни сверстники. Никто не стал наставником Ремарка, не подсказал, каким книгам отдать предпочтение, чьими работами стоит зачитываться, а чьи выбросить.

В ноябре 1917 года Ремарк пошел воевать. Вернувшись, он, казалось, вовсе не был потрясен фронтовыми событиями. Скорее наоборот: именно в это время в нем просыпается писательская красноречивость, Ремарк начинает рассказывать невероятные истории о войне, «подтверждая» свою доблесть чужими орденами.

Псевдоним «Мария» впервые появляется в 1921 году. Ремарк таким образом подчеркивает значимость утраты матери. В это время он покоряет ночной Берлин: его часто видят в публичных домах, а сам Эрих становиться другом многих жриц любви.

Его книга стала буквально самой известной в то время. Она принесла ему истинную славу: теперь Ремарк – самый известный германский писатель. Тем не менее, политические события в этот период настолько неблагоприятны, что Эрих покидает родину…на целых 20 лет.

Что касается романа Ремарка и Марлен Дитрих, то он был скорее испытанием, чем подарком судьбы. Марлен была очаровательна, но непостоянна. Именно этот факт более всего ранил Эриха. В Париже, где часто встречалась пара, всегда находились желающие поглазеть на влюбленных и посплетничать.

В 1951 году Ремарк встречает Полетт – свою последнюю и настоящую любовь. Через семь лет пара отыграла свадьбу – на этот раз уже в США. С тех пор Ремарк стал поистине счастливым, ведь он нашел ту, которую искал всю жизнь. Теперь Эрих больше не общается с дневником, ведь у него есть интересный собеседник. Удача улыбается ему и в творческой деятельности: критики высоко оценили его романы. На пике счастья болезнь Ремарка вновь дает о себе знать. Последний роман «Земля обетованная» остался незавершенным… 25 сентября 1970 года в швейцарском городе Локарно писатель скончался, оставив любимую Полетт в одиночестве.

Будущий писатель родился в семье книжного переплетчика, поэтому с раннего детства у него был доступ к любым произведениям. Когда мальчик подрос, он стал мечтать о карьере учителя, но 1916 год внес свои коррективы: Ремарк стал солдатом. В 1917 году он получил серьезное ранение и до конца войны оставался в госпитале. В 1918-м писатель узнал о смерти матери и в память о ней сменил свое второе имя Пауль на Мария.

Ильза Ютта Замбона - первая жена писателя Эриха Марии Ремарка.

После окончания Первой мировой войны Ремарк пытается вернуться к обычной жизни, работая то учителем, то продавцом надгробий, то редактором журнала. Позже его литературные герои заполучат характеры реальных людей, с которыми писателю довелось столкнуться. Первая жена Ремарка Ильза Ютта Замбона стала прототипом Пат – возлюбленной главного героя из романа «Три товарища».

Реальные отношения Эриха Марии и его супруги были непростыми. После четырех лет брака последовал развод, затем снова женитьба (только так Ильза могла выехать из Германии), и снова развод.

Роман «На Западном фронте без перемен» принес Ремарку всемирное признание. Автор написал его буквально на одном дыхании – всего за 6 недель. Только в Германии за один год (1929) книга разошлась 1,5-миллионным тиражом. В романе описывались все ужасы и жестокость войны глазами 20-летнего солдата. В 1933 году пришедшие к власти нацисты решили, что у представителя немецкой расы не может быть упаднического настроения, они объявили Ремарка «предателем родины», лишили немецкого гражданства и устроили показательное сожжение его книги.

Эрих Мария Ремарк и Марлен Дитрих.

На Эриха Марию Ремарка началась настоящая травля. Нацисты объявили его якобы потомком французских евреев. Будто он намеренно изменил фамилию «Крамер» и написал ее наоборот - «Ремарк». А автор всего на всего изменил написание своей фамилии на французский манер (Remarque). Писатель в спешке покинул Германию и поселился в Швейцарии. За это нацисты отыгрались на его сестре. В 1943 году Эльвиру Шольц задержали за антигитлеровские высказывания. На суде женщине съязвили: «Ваш брат, к несчастью, скрылся от нас, но вам не уйти». Сестру Ремарка казнили на гильотине.

Будучи в Швейцарии, Эрих Мария Ремарк познакомился с Марлен Дитрих. Это был страстный, но, в то же время болезненный роман. Ветреная красавица, то отдаляла, то приближала писателя к себе. В 1939 году они вместе уезжают в Голливуд.

Эрих Мария Ремарк и Полетт Годар.

В Америке Эрих Мария Ремарк продолжает создавать новые произведения, киностудии экранизуют его пять романов. Казалось бы, что еще нужно для счастья... но у писателя наступает депрессия. Из этого состояния его вывела новая любовь – Полетт Годар. Ремарк называл ее спасением. Как ни странно, но три главные женщины в его жизни были одного типа: большие глаза, точеные фигуры, проникновенный взгляд.

Эрих Мария Ремарк и его женщины.

В 1967 году немецкий посол в Швейцарии торжественно вручил Ремарку орден ФРГ. Но вся ирония в том, что после присвоения наград, немецкое гражданство писателю так и не вернули. Эрих Мария Ремарк умер 25 сентября 1970 году в возрасте 72 лет. Марлен Дитрих прислала цветы на похороны писателя, но Полетт Годар не приняла их, помятуя о том, каким мучительным был роман Ремарка с Марлен Дитрих.

Эрих Мария Ремарк (при рождении получил имя Эрих Пауль Ремарк) - немецкий писатель, входит в число самых известных и популярных национальных писателей ХХ столетия. Родился в Саксонии, в г. Оснабрюк, 22 июня 1898 г.; его отец был книжным переплетчиком, а всего в их семье было 5 детей. С 1904 г. Ремарк - учащийся церковной школы, с 1915 г. - католической учительской семинарии. В молодые годы Ремарка особенно интересовало творчество таких писателей, как Ф. Достоевский, Гете , М. Пруст, Т. Манн .

В 1916 г. он после гимназии в качестве призывника попадает на фронт в действующую армию, где ему довелось провести два года. В июне 1817 г. Ремарк оказался на Западном фронте, в июле его ранили, и остаток войны он пролечился в немецком военном госпитале. После того как в 1918 г. умерла его мать, он свое второе имя поменял в знак памяти о ней.

В годы после войны Эрих Мария Ремарк перепробовал самые разные виды деятельности: был учителем, продавал надгробья, по выходным работал органистом в часовне, бухгалтером, библиотекарем, репортером. В 1921 г. он занимает кресло редактора журнала Echo Continental. В одном из его писем содержится указание на то, что в это время им был взят литературный псевдоним Эрих Мария Ремарк с несколько отличающимся от оригинала написанием фамилии.

С конца осени 1927 г. по конец зимы 1928 г. в журнале Sport im Bild, сотрудником редакции которой он в то время являлся, выходит частями роман «Станция на горизонте». Однако настоящая известность, причем сразу мирового уровня, пришла к писателю после опубликования в 1929 г. романа «На Западном фронте без перемен», в котором события военного времени, его жестокость, нелицеприятные стороны описываются глазами молодого солдата. В 1930 г. по этому роману был снят фильм, позволивший Ремарку вместе с доходами от книги стать довольно состоятельным человеком. Известно, что довольно много денег он потратил на приобретение картин известных живописцев. В 1931 г. со своим романом Ремарк был номинантом на Нобелевскую премию, однако комитет не принял его кандидатуру.

В 1932 г. литератор переехал во Францию, позднее - в США. Пришедшие к власти нацисты наложили запрет на сочинения Ремарка и демонстративно предали их огню. После этого проживание в Германии для Эриха Марии стало невозможным. Оставшуюся на родине старшую сестру подвергли аресту и казни за антифашистские высказывания; сохранились свидетельства, что на суде было высказано сожаление по поводу невозможности подвергнуть такому же наказанию ее брата. Роман «Искра жизни», написанный в 1952 г., писатель посвятил погибшей сестре.

С 1939 г. Ремарк жил в Америке, с 1947 г. имел статус гражданина США. В этот период творческой деятельности были написаны известные романы «Три товарища» (1938), «Триумфальная арка» (1946 г.). Некоторое время Ремарк находился в депрессии, у него был период творческого простоя, связанный с драматическим романом, который появился в его жизни после знакомства с Марлен Дитрих. Встреча в 1951 г. с актрисой Полетт Годар вдохнула в Ремарка новые силы и позволила снова возвратиться к литературной деятельности, которая больше не прекращалась до конца его жизни. Так, в 1956 г. им были написаны романы «Время жить и время умирать», «Черный обелиск», так или иначе затрагивающие тему Второй мировой войны. В 1958 г. Ремарк женился на Годар, которая оставалась его спутницей до самой смерти. С этого же года его биография была связана со Швейцарией, где он обрел последнее пристанище.

На родине не забывали знаменитого земляка. В 1964 г. он получил почетную медаль от делегации, прибывшей из его родного городка. Немецким послом в Швейцарии в 1967 г. ему был вручен орден ФРГ, хотя Ремарк так и остался без немецкого гражданства. Принципам правдивого освещения событий и гуманности Ремарк остался верен и в своих последних произведениях: ими стали романы «Жизнь взаймы» (1959) и «Ночь в Лиссабоне» (1963). 72-летний Эрих Мария Ремарк скончался в швейцарском Локарно 25 сентября 1970 г.; похоронили его в кантоне Тичино, на кладбище Ронко.