Внебрачная дочь эдуарда хиля. Эдуард хиль перед смертью признался в любви к певице из израиля

Анастасия Ямполь, объявившая себя внебрачной дочерью Эдуарда Хиля, в программе "Прямой эфир" прошла тест ДНК на установление отцовства.

Девушка по имени Анастасия Ямполь считает себя внебрачной дочерью известного советского и российского певца . Она пришла в студию "Прямого эфира", чтобы рассказать свою историю и пройти тест ДНК - Настя хочет получить ответ на волнующий ее вопрос, действительно ли она дочь звезды?

Ее мать Люба была замужем за другим мужчиной и по паспорту сама Настя - Вячеславовна. Однако в молодости у Любови Ямполь, согласно ее рассказам, был роман с Эдуардом Хилем. Об этом она рассказывала своим дочерям, когда еще была жива.

Мать Анастасии в прошлом также была певицей - пела в Государственном академическом русском хоре им. А.В.Свешникова. Там и познакомилась с певцом.

По рассказам Анастасии, ее отец подозревал мать в изменах и устраивал по этому поводу скандалы. А бабушка Насти рассказывала, что отец не хотел, чтобы мать ее рожала - очевидно, не верил, что ребенок его.

В студии прокрутили отрывок из интервью жены Хиля, которая не исключала, что у того могли быть связи на стороне.

Мать сохранила прядь волос Эдуарда Хиля, которого любила всю жизнь. Именно на основе этой пряди волос певца и попытались сделать ДНК-тест.

Анастасия Ямполь - внебрачная дочь Эдуарда Хиля?

Стоит отметить, что инициатором теста стала двоюродная сестра Насти - Екатерина Жданова. Она уверена, что Анастасия Ямполь - дочь Эдуарда Хиля. И не только потому, что внешне похожа, но и в виду рассказов родственников о романе матери Насти с певцом.

Екатерина Жданова - двоюродная сестра Анастасии Ямполь

Специальный конверт для биологических образцов, а в нем прядь волос советской легенды Эдуарда Хиля для проведения анализа ДНК. Несколько десятилетий эту прядь волос очень бережно хранила женщина, которая любила Хиля всю свою жизнь, хранила, чтобы в свое время доказать, что ее дочь Настя это дочь Эдуарда Хиля.

И вот в "Прямом эфире" открыли результаты теста. Увы, но волосы оказались старыми и из них не смогли выделить генетический материал певца.

Поэтому вопрос остается открытым - является ли Анастасия внебрачной дочерью Эдуарда Хиля. Нужен другой тест, например, генетический материал мог бы предоставить сын певца.

Прядь волос мистера Трололо: Тест ДНК для внебрачной дочери Эдуарда Хиля. Прямой эфир

Эдуард Хиль - советский и российский эстрадный певец (баритон), народный артист РСФСР (1974). В 2010 году Хиль пережил очередной всплеск популярности. В Интернете большой интерес вызвал видеоклип Хиля на вокализ А. Островского «Я очень рад, ведь я наконец возвращаюсь домой», Хиль стал известен широким массам американских слушателей. Ему поступили предложения совершить мировое турне. А значки и майки с его изображением были чуть ли не самый ходовой товар в британских интернет-магазинах. Эдуард Хиль участвовал в концертах вплоть до своей болезни в апреле 2012 года, от которой он так и не оправился. 4 июня 2012 года Эдуард Хиль скончался на 77 году жизни.

Эдуард Хиль был большим другом «Комсомольской правды». Мы часто звонили ему по тому или иному поводу и всегда слышали в трубке веселый, бодрый голос. Артист поднимал настроение своими шутками-прибаутками, рассказывал истории из жизни. Чуть более двух лет назад его не стало. До 78-го дня рождения он не дожил ровно три месяца.

В смерти папы было много странных обстоятельств, которые собирались вместе, - вспоминает его сын Дмитрий. - Не то чтобы папа предвидел и предчувствовал что-то, ничего подобного не было. Возможно, я преувеличиваю, но отец совершил несколько поступков, которые были для него не характерны.

Странное обстоятельство № 1

Незадолго до болезни Эдуарда Хиля пригласили в Баден -Баден в компании еще нескольких русских артистов. После того как вокализ без слов «Трололо» стал популярным во всем мире, певца наперебой стали зазывать на гастроли. Хиль категорически отказывался от подобных предложений - он избегал путешествий в самолете из-за вредных для его здоровья перепадов давления. В 75 лет случился гипертонический криз. Врачи обнаружили слабый сердечный клапан - возможное последствие голодного детства. Артист отказался от операции, но стал принимать назначенное лекарство и отменил все перелеты, хотя поездки были весьма соблазнительными, например, на Таити . А отправиться в Баден-Баден вдруг согласился. И супруга, которая тоже выступала против дальних гастролей, поддержала мужа. Они даже вместе купили галстук-бабочку для выступления.

Странное обстоятельство № 2

Эдуард Хиль неожиданно преподнес супруге на день рождения старинную лампу. Сын Дмитрий рассказал, что отец раньше никогда не совершал спонтанных покупок. А тут сделал подарок, как будто в последний раз. Потом отказался принимать то самое назначенное врачом лекарство, которое следовало пить всю жизнь без перерыва. Сказал: «Я отлично себя чувствую».

Было еще несколько необычных поступков, о которых я не хочу рассказывать, - говорит Дмитрий Хиль. - Они выстраиваются в некую логическую цепочку.

Закончилось все тяжелым инсультом. Артист был прикован к кровати, опутан капельницами, не мог самостоятельно дышать... Он оставался в сознании, однако не разговаривал. Иногда состояние таких больных улучшается, но не в этом случае.

В какой-то момент я очень явственно почувствовал, что пройдена точка невозврата, - признался сын артиста. - Это трудно объяснить... Мама же до последнего надеялась, что он откроет глаза и что-то скажет.

ВЕРСИЯ

Многие поговаривали, что после того, как вокализ «Трололо» стал суперпопулярным, Эдуард Хиль себя не щадил. Работал с утра до поздней ночи. Концерты, корпоративы, интервью - не каждый молодой такой темп выдержит. Вот и перетрудился, а в результате инсульт.

Это полная чепуха, - уверен сын Дмитрий. - Он как работал, так и продолжал работать. Его всегда часто приглашали на корпоративы, а он выбирал.

А В ЭТО ВРЕМЯ

«Все как при папе»

Сын артиста написал о нем книгу.

В Петербурге уже есть сквер имени Эдуарда Хиля. Здесь певец любил гулять. На восемьдесят лет со дня рождения на могиле на Смоленском кладбище установят памятник: сердце, на котором выбит портрет. А еще сын Дмитрий готовит книгу о папе. В нее войдут записи Эдуарда Анатольевича.

Папа - это история нашей страны, нашей музыки, и советской, и российской, - говорит Дмитрий. - Его слава после «Трололо» достигла мирового размаха. Но никакими памятниками, концертами, книгами и названиями улиц человека не вернуть. У нас в доме ничего не поменялось, специально. Стараемся, чтобы все было как при папе.

Внук Эдуард Хиль-младший очень похож на дедушку. 1 сентября парень пошел в выпускной класс, собирается поступать в консерваторию, сейчас занимается в музучилище. При любом раскладе его жизнь будет связана с музыкой. У Эдика хороший голос, песни дедушки знает наизусть. Да и по легкому, с юмором отношению к жизни юноша очень напоминает Эдуарда Хиля-старшего.

ОТРЫВКИ ИЗ КНИГИ

Напротив нас, во дворе, жил известный когда-то балетный артист и режиссер Кировского театра Георгиевский Михаил Сергеевич со своей женой Галиной Дмитриевной. Им обоим было уже лет под семьдесят. Но, несмотря на возраст, Георгиевский держался и выглядел очень хорошо. Это был высокий, сухощавый, статный, а не какой-нибудь сгорбленный старик. <...>

Папа всегда беседовал с ним, когда они оба гуляли с собаками. У нас был большой пес Грей, а у Михаила Сергеевича была маленькая собачка Лиза.

Михаил Сергеевич как-то раз, прогуливаясь, положил нам в почтовый ящик открытку со стихами, обращенными к папе. Это были строчки, которые Георгиевский сочинил мимоходом. Я сейчас держу эту открытку в руках, это своеобразный привет из далеких 80-х. Вот что написано рукой М. И. Георгиевского:

Когда спадают с тополя листы -

Видно овальное окошко Хиля.

Живем напротив. То посмотришь ты,

То я смотрю любовно и умильно.

Конечно, это устаревшие слова,

Но все равно правдивые от века...

О Хиле ходит добрая молва -

Чтят доброго певца и человека!

Нам Грея бы и Лизу поженить.

Но этого, увы, не может быть...

Наверное, нужно вспомнить и о дворничихе Маше из далеких 80-х годов. Маша была маленькой, невысокого роста, деревенской женщиной какого-то неопределенного возраста. Она повязывала цветной платок, надевала свою затертую робу, шустро шаркала метлой и подбирала мусор в огромный железный совок. Маша жила на первом этаже в среднем дворе. Она смешно, как-то по-деревенски разговаривала, но была доброй по характеру. В ее обязанности входило соблюдать чистоту не только во дворе, но и на нашей «черной лестнице».

Почему я вспомнил ее? Потому что папа часто останавливался и разговаривал с ней на улице. Ему, наверное, что-то такое «народное» в ней нравилось. Да и они оба, друг друга - каждый по-своему - веселили в разговоре. И папа хохотал от души, и Маша улыбалась.

Так вот, как-то раз ту самую Машу с метлой наперевес папа встретил во дворе накануне своего «юбилейного концерта». Она поздоровалась и спрашивает:

А чаво говорят, будто якой-такой любялей будет? Чаво это?

Папа попытался объяснить, что это, мол, специальный концерт - круглая дата, выступление такое, где много артистов будет. А Маша ему в ответ и говорит:

Не поняла я... что это! Но лестницу вам два раза помою!

Папа любил эту забавную историю рассказывать про дворничиху. Он хохотал по-доброму всякий раз, изображая Машу.

У папы в первом дворе была еще одна знакомая женщина-подруга, которая его постоянно веселила. Звали ее Клара Зиновьевна. Она была уже в возрасте, слегка грузная, да и здоровье у нее уже было, можно сказать, далеко не идеальное <...> Говорила она с характерным «одесским» акцентом, всегда очень громко, можно сказать, «гаркала». Возможно, у нее что-то со слухом было не так - не могу сказать.

Один раз я был свидетелем анекдотичной ситуации. Как-то раз папа шел через наш двор, кругом люди идут. Клара Зиновьевна его увидела и закричала своим зычным голосом, да так, что даже на улице Рубинштейна , наверное, было слышно:

Эдинька! Идите скорее сюда! Я вам новый политический анекдот расскажу! Только вы - тихо! Никому не говорите...

И Клара Зиновьевна на весь двор громко стала рассказывать какой-то анекдот!

Политический анекдот! Представляете? В советское время, когда папа был избран в народные депутаты - какие уж тут шутки на политические темы! Он не знал, куда деваться - кругом люди, все на него смотрят, а Клара Зиновьевна, можно сказать, «вопит» на весь двор. Наверное, невольно папа вспомнил своих родственников, которые за юмор и любовь к шуткам на политические темы отправились когда-то строить Беломорско-Балтийский канал имени Сталина . Но все обошлось, все-таки на дворе уже были 80-е годы.

Мы переехали в этот дом, когда здесь все было несколько иначе. В центральном дворе стоял фонтан, который работал летом. Вокруг него резвились и бегали мальчишки и девчонки. Во дворе было раздолье для детских игр и езды на велосипеде. Никаких тебе машин. Летом дворы были пустые - все машины на даче. Разве что в последнем дворе один автомобиль сломанный стоял, кажется, какой-то «москвич». Подтверждение моих слов можно увидеть в одном из папиных видеоклипов. Это песня «Страна детства» Якова Дубравина на стихи Игоря Талькова, ее снимали у нас во дворе в начале 80-х годов...

Злата Раздолина начала встречаться с легендарным баритоном, когда ей не исполнилось и 16

Три года назад в Петербурге в возрасте 77 лет ушел из жизни исполнитель хита «Потолок ледяной, дверь скрипучая» и многих других популярных песен - Эдуард ХИЛЬ, известный во всем мире как Мистер Трололо. Нам удалось разыскать человека, осуществившего последнюю видеосъемку легендарного певца, где он, словно предчувствуя скорый уход, исполнил «Прощальный романс» на стихи Николая ГУМИЛЕВА. Этот человек - проживающая с 1990 года в Израиле певица и композитор Злата РАЗДОЛИНА. Которую, как выяснилось, на протяжении долгих лет связывали с Эдуардом Анатольевичем очень близкие отношения.

С Хилем я познакомилась в Ленинграде в середине 70-х, когда он уже был признанным певцом, народным артистом России, а мне было лет 15, - поведала Злата Абрамовна. - Я тогда написала первый большой цикл песен «Ни строчки о войне» на стихи Вадима Шефнера. Мне хотелось, чтобы эти песни исполнил Хиль. И я пришла к нему за кулисы после концерта в зале «Октябрьский». Точнее говоря, меня привел за ручку мой папа - бывший военно-морской врач. Сама я боялась подойти к великому артисту. Эдуард Анатольевич без всяких «я занят» или «я устал» принял меня и сразу предложил сесть за инструмент. Я сыграла несколько песен. «Ты так хорошо поешь! - сказал он. - Зачем мы тебе нужны? Ты должна петь сама». Я ужасно расстроилась. «Наверное, ему не понравилось мое творчество, - подумала я. - И он решил меня таким образом красиво отфутболить». Тем не менее Хиль оставил номер своего домашнего телефона и выразил желание продолжить со мной знакомство. А через некоторое время записал мой военный цикл на стихи Шефнера для Ленинградского радио. Я стала бывать у него дома на Фонтанке. Предлагала для исполнения новые песни. Так постепенно у нас завязались теплые дружеские отношения.

Эдуард Анатольевич очень помог моему становлению как певицы. До встречи с ним я считала себя только композитором. А он своим авторитетом убедил, что я могу петь. И я начала выступать от «Ленконцерта» как автор-исполнитель. Сначала получала, как все начинающие, 7 рублей за концерт. Но уже через несколько лет мне дали право на сольное отделение и существенно повысили ставку. Солистам «Ленконцерта», которые исполняли мои песни, платили от 7 до 16 рублей. А мне - 26!
Моим успехам тогда многие завидовали. В начале 80-х у меня должен был состояться большой авторский концерт в Ленинградской академической капелле с участием Хиля и многих других артистов. Весь город был увешан афишами. Билеты продавались шикарно. Но за два дня до концерта, по требованию Ленинградского союза композиторов, его без объяснения причин отменили. Потом главный редактор «Ленконцерта» рассказал, как композиторы перемывали мне косточки на партийном собрании. «Хочу обратить внимание на недостойное поведение нашей коллеги - комсомолки Златы Раздолиной, - негодовал муж певицы Марии Пахоменко Александр Колкер. - Она посмела запланировать свой концерт на святой сцене Ленинградской капеллы. Даже многие наши корифеи не удостаивались такой чести». - «Ну что вы прицепились к этому концерту? - возразил кто-то. - Его же отменили». - «Да, отменили. Но афиша-то была», - не унимался Александр Наумович.

Привет маме

С 1987-го Злата начала писать романсы на стихи Анны Ахматовой, Николая Гумилева и других поэтов Серебряного века. Хилю они очень понравились. Но записать их тогда не успели.
- Случилось так, что в 1989 году мой «Реквием» на стихи Ахматовой был премирован на двух конкурсах и отобран комиссией по празднованию 100-летия Анны Андреевны для исполнения на юбилейном вечере в Колонном зале, - продолжает Раздолина. - После этого мне начали поступать звонки с угрозами от общества «Память»: «Если ты еще раз тронешь нашу Ахматову, мы прибьем тебя и твою семью. Убирайся в свой Израиль!» Особенно их возмущало, что я взяла фамилию Раздолина, хотя по рождению я Розенфельд. От таких «замаскировавшихся» евреев они хотели очистить Ленинград.
Весь ужас состоял в том, что у меня было уже трое детей. Был и муж - театровед Александр Ласкин, сын писателя Семена Ласкина. Обратиться за помощью к Хилю я не решилась. Его самого многие ошибочно считали евреем. Да и не хотела его во все это впутывать. Об угрозах рассказала только одному человеку - поэту Михаилу Дудину. «Не волнуйся! - сказал он. - Мне тоже говорят, что я пархатый жид. Скоро поеду в Москву и наведу там порядок». А потом моего старшего сына, которому было 9 лет, зверски избили во дворе какие-то взрослые парни. Причем они заявили ему: «Передай привет маме!» Я сильно испугалась. В то время была на слуху жуткая история, произошедшая в Москве с преуспевающей адвокатессой-еврейкой. Она тоже получила подобные угрозы от «Памяти» и послала их по известному адресу. В итоге эту адвокатессу сожгли в ее доме вместе с мамой и дочкой. Я поняла, что мне нужно все бросать и бежать из обожаемого мной Ленинграда.
И как раз в этот момент меня пригласили на гастроли в Финляндию. Решила воспользоваться этим для побега в Израиль. С мужем, который не хотел уезжать из Советского Союза, развелась. Взяла с собой детей и своих родителей. Таможенницу на границе насторожило, что я еду со всей семьей и большим количеством багажа, половину которого составляли ноты. Это было явно не похоже на гастрольную поездку. Она хотела меня обыскать. А у меня под платьем были спрятаны наши советские паспорта. Если бы их нашли, я могла бы сразу сесть в тюрьму. К счастью, все обошлось, и нас благополучно пропустили через границу.
Но на этом проблемы не закончились. В Хельсинки я обратилась в израильское посольство и попросила убежища в их стране. «Возвращайтесь обратно в Ленинград и нормально оформляйте документы на выезд! - неожиданно ответили мне. - Мы ждем большую официальную репатриацию из СССР. И не хотим из-за вас портить отношения с советскими властями». Тут вмешалась моя подруга - журналистка с радио Хельсинки. «Если вы не поможете Раздолиной и ее семье, мы поднимем шум на всю Европу, что вы отказываетесь спасать еврейку, бежавшую от преследования антисемитов», - пригрозила она сотрудникам посольства. И уже через два дня нам сделали израильские документы.

Часть души

В течение нескольких лет, пока не распался СССР, Раздолина, как невозвращенка, не могла приезжать на родину. Из-за этого ее общение с Хилем прервалось. Лишь в конце 90-х Эдуард Анатольевич приехал с гастролями в Израиль. Она, конечно, пришла на концерт.
- И мы снова стали общаться. К тому времени я успела в Израиле выйти замуж. И Хиль постоянно шутил, как повезло моему мужу. Причем шутки на эту тему он отпускал не только в приватной обстановке, но и со сцены на концертах, - смущенно улыбается Злата. - В 2003 году я впервые после долгого перерыва посетила Ленинград, снова ставший Петербургом. И первое, что я сделала, - пригласила Хиля выступить со мной в Доме архитекторов. Концерт был благотворительный. А Эдуард Анатольевич отличался исключительным бескорыстием и без всяких вопросов спел бесплатно. Еще один бесплатный концерт мы потом дали с ним в Музее Ахматовой. Помню, после какого-то выступления к нему подошла старушка-блокадница. Начала рассказывать про все свои беды. Другой бы не стал ее слушать. А Хиль проговорил с этой старушкой полчаса! Он всегда был готов поддержать окружающих, дать добрый совет. Я сама постоянно ощущала на себе его внимание и заботу. Когда заболел мой младший сын, Хиль первым пришел на помощь и нашел для сына очень хорошего врача, который его вылечил.
Последний раз я приехала в самом начале апреля 2012 года. Это было буквально за несколько дней до его инсульта. «Эдуард Анатольевич, давайте наконец сделаем нормальную запись! - сказала я ему. - Мне кажется, вы уже готовы». - «Ты знаешь, у меня сейчас то врачи, то еще что-то, - неожиданно стал отказываться Хиль. - Может, лучше в следующий раз?» Но я настояла, что нужно это сделать сейчас. Договорилась о видеосъемке в Доме архитекторов. Мы записали несколько романсов, часть из которых он исполнил сольно, часть - дуэтом со мной. Помимо этого, отсняли также небольшое интервью с Эдуардом Анатольевичем. Он там очень хорошо говорил перед камерой обо мне: «За что мы любим Злату Раздолину? За ее душу. За то, что она никогда не изменяла Петербургу».
Как потом выяснилось, это была его последняя прижизненная съемка. На следующий день я вернулась в Израиль. А через пару недель до меня дошла страшная новость, что Эдуард Анатольевич лежит в коме и состояние его безнадежно. Несмотря на все старания врачей, 4 июня 2012 года его не стало. Для меня это был большой удар. Я потеряла очень близкого человека - не просто исполнителя моих песен, а часть моей жизни, часть моей души.

Их жизни соединились воедино еще в юности. Эдуард Хиль и Зоя Правдина вместе прошли испытание славой и забвением, сохранив не только свои чувства, но удивительно радостное восприятие мира. Они всегда были рядом: мистер Трололо, известный всему миру, и его ангел-хранитель, его бесконечное счастье.

Романтика студенческих гастролей

Во время студенческих гастролей в Петрозаводске молодые артисты большой компанией отдыхали на пляже. Красавица Зоя кокетливо делала гимнастику, когда к ней сзади кто-то буквально подлетел, поцеловал в щеку и отбежал на безопасное расстояние. Молодая балерина тут же вскочила на ноги, закричав: «Да как вы смеете!» Вокруг было множество народу, она возмутилась скорее для них, не для себя. Себе самой она честно призналась, что этот поцелуй совершенно не был ей неприятен.

Эти гастроли обоим запомнились светлой радостью, долгими беседами, романтикой и счастьем узнавания друг друга.

«Вот взяла, закрутила и всю жизнь не отпускает»

Повороты судьбы

Трудные 90-е годы

В Париже он экономил на всем. Снимал дешевую комнату в парижской гостинице, на работу в ресторан шел пешком целый час, покупал картошку и крылышки, потому что все остальное было довольно дорого. А в Питере говорили, что он эмигрировал и даже приписывали ему роман с хозяйкой ресторана.

Ресторан "Распутин

Коллегам Эдуарда Анатольевича его супруга казалась слишком строгой, даже суровой. На самом деле она была для него настоящим ангелом-хранителем, оберегающим его от невзгод. Она создавала для него ту атмосферу, в которой он мог раскрыться.

Триумфальное возрождение

Эдуард и Зоя Хиль прожили долгую и счастливую жизнь. Свою концепцию счастья разработали

На следующий концерт даже пришел Брежнев, всю дорогу подпевал, а после выступления сказал: «Надо Хиля наградить». Эту историю папа рассказал Дмитрию Медведеву, когда тот вручал ему орден «За заслуги перед Отечеством», - только в 2009 году награда нашла своего героя.

Папа рассказывал, как ему однажды запретили исполнять песню Булата Окуджавы «Бери шинель, пошли домой»: мол, что значит «пошли домой»? С войны? Это же пропаганда дезертирства!

Дома папа тоже постоянно пел, но в середине 70-х в нашей квартире вдруг поселилось непривычное молчание: Эдуард Анатольевич приехал из Югославии с больным горлом, на связках образовались узелки - произошло несмыкание. И отцу пришлось пережить операцию, после которой он долго восстанавливался.

Не говорил, не пел и даже не слушал музыку - ведь у певца при любой мелодии «инструмент» мобилизуется. Не было понятно, как скоро он сможет выйти на сцену… Но он все так же улыбался, а объяснялся с нами жестами. Мне было всего лет 10, и я даже предположить не мог, что на самом деле творится в его душе.

«Жизнь полосатая: то едешь на ярмарку, то с ярмарки», - так философски отец отзывался о неудачах.

- В советское время заграничные командировки повышали финансовое положение вашей семьи?

Для советского человека разовое путешествие за границу уже было счастьем, а папа объездил почти весь мир.

Он рассказывал о зарубежных гастролях и неизменно все преувеличивал: «Это просто фантастика! Колоссально! Бифштекс был необъятных размеров! Огромный! На большущей тарелке! Это никогда не съесть одному человеку!» Каждый раз его истории обрастали новыми подробностями.

У стюардесс на борту всегда были какие-нибудь импортные вещи… И однажды папа на спор выиграл пять флаконов духов. Они с композитором Соловьевым-Седым летели на фестиваль в Бразилию. А предметом спора как раз стал его спутник. «Вы точно знаете этого человека», - говорил о нем Хиль стюардессе. Та не поверила, и тогда папа запел его композицию: «Не слышны в саду даже шорохи…»

На гастроли за границу папа обычно отправлялся с чемоданом своей еды: суп в пакетиках, консервы, кипятильник…

Фото: из личного архива Д. Хиля

Экономил суточные - 2,5 доллара, чтобы купить гостинцы. Мне он привозил заграничные игрушки: фигурки индейцев, машинки на рессорах, которых у нас еще не было. Дети судачили за моей спиной: «У Димки Хиля дома целый шкаф жвачки!» А еще папа брал туда русские сувениры - матрешек и маленькие расписные самовары. Один из них ему даже удалось обменять на хороший костюм.

Кстати, сценические наряды Эдуард Анатольевич часто придумывал и шил себе сам. А приехав в Бразилию, стал первым советским артистом, который отошел от строгого костюма - там жара, и он своевольно надел на сцену легкую футболку. Конечно, сначала получил выговор от партийного работника - но потом прижилось.

Из Швеции папа привез ботинки и лишь дома заметил, что оба на левую ногу.