Каков был характер древнерусской литературы. Особенности древнерусской литературы

Древнерусская литература имеет ряд особенностей, обусловленных своеобразием мировосприятия средневековых людей и характером создания письменных текстов:

1) Присущие средневековым людям религиозно-христианские взгляды на мир, обусловливали особый характер изображения событий и людей.

Характерной чертой древнерусской литературы является историзм : героями произведений являются известные исторические лица, писатели стремятся не допускать «самомышления» (вымысла), строго следовать фактам.

Историзм древнерусской литературы отличается специфическим средневековым характером, неразрывно связан с провиденциализмом . С точки зрения древнерусского писателя, любые события, происходящие в жизни людей, воспринимались как проявление действия высших сил. Источником добра является Бог, на греховные поступки толкает людей дьявол, ненавидящий человеческий род. Бог не только милует людей, но и карает: «грехов ради», он насылает на людей болезни, иноплеменных завоевателей и т.п. В некоторых случаях Бог заранее посылает людям знаки своего гнева – знамения, которые должна вразумить его неразумных «рабов», предупредить их о необходимости покаяния.

2) Древнерусская литература была тесно связана с политической жизнью Руси. Это обстоятельство обусловливает интерес писателей к определенной тематике и характер написания произведений. Одной из центральных тем становится тема Родины. Писатели прославляют ее могущество и силу, активно выступают против феодальных междоусобиц, ослабляющих государство, славят князей, которые служат общенародным интересам.

Древнерусские писатели не склонны к беспристрастному изложению фактов. Будучи искренне убеждены в том, что они знают, какой должна быть жизнь Руси, они стремятся передать свою убеждения тем, к кому обращаются в своих произведениях. Поэтому все произведения древнерусской литературы (духовные и светские) как правило, носят публицистический характер.

3) Еще одной характерной особенностью древнерусской литературы является рукописный характер ее бытования и распространения.

Даже если произведение просто переписывалось, оно редко становилась точной копией оригинала. Многие тексты переписывались неоднократно, при этом каждый из переписчиков мог выступать в роли своеобразного соавтора. В результате появлялись новые списки произведений (этим термином обозначаются рукописные копии) и редакции (разновидности текстов, в которые внесены определенные, нередко – достаточно значительные, изменения).

4) Созданные в Древней Руси произведения в большинстве своем являются анонимными. Это является следствием религиозно-христианского отношения к людям, характерного для средних веков. Человек воспринимал себя как «раба Божьего», несамостоятельную, полностью зависимую от высших сил, личность. Создание и переписывание произведения рассматривалось как нечто происходящее по велению свыше. В таком случае подписать под произведением свое имя значило проявить гордыню, то есть совершить грех. Поэтому в большинстве случаев авторы произведений предпочитали оставаться неизвестными.

5) Как уже отмечалось ранее, древнерусская литература была неразрывно связана с фольклором, из которого писатели черпали темы, образы и изобразительные средства.

Таким образом, древнерусская литература имеет целый ряд особенностей, которые отличают ее от литературы нового времени. Древнерусские тексты являются порождением определенного времени, характеризующегося достаточно своеобразным мировосприятием людей, и потому должны рассматриваться как неповторимые памятники определенной эпохи.

Жанровая система древнерусской литературы

Современная литература имеет определенную жанрово-родовую систему. Выделяются три рода литературы: эпос, лирика, драма. В рамках каждого из них существуют определенные жанры (роман, трагедия, элегия, повесть, комедия и т.п.). Жанрами (от франц. genre – род, вид) называются исторически сложившиеся типы литературных произведений.

В древнерусской литературе еще не было жанров в современном понимании этого слова. Термин «жанр» применительно к произведениям, созданным в XI– XVII веках, используется условно.

Жанры древнерусской литературы подразделяются на духовные (церковные) и мирские (светские).

Вместе с христианством Русь переняла систему духовных (церковных) жанров , принятую в Византии. В число духовных жанров входит ряд произведений (книги Священного Писания (Библия), гимны и «слова», связанные с толкованием писания, жития святых и т.п.)

Господствующее положение среди жанров мирской литературы занимали повести. Этим словом обозначались повествовательные произведения различного характера (повестями называли и сказания, и жития и даже летописные своды («Повесть временных лет»)). Наряду с этим видное место среди мирских жанров занимали «слова» («Слово о полку Игореве», «Слово о погибели Русской земли» и др.). От церковных «слов» они отличались своим содержанием, тем, что были посвящены не толкованию Священного Писания, а злободневным современным проблемам. Очевидно, называя свои произведения «словами», их авторы хотели подчеркнуть, что тексты предназначены для произнесения перед слушателями.

Жанрово-родовая система древнерусской литературы не остается неизменной на протяжении столетий. Особо значительные изменения в ней отмечаются в XVII веке, когда закладываются основы таких неизвестных ранее на Руси родов литературы как лирика и драма.

Древнерусская литература, как и любая средневековая литература, обладает целым рядом особенностей, отличающих ее от литературы нового времени. Характерным признаком литературы средневекового типа является широкое толкование понятия «литература» как письменного слова с обязательным включением в нее функциональных жанров, выполняющих обычно религиозно-обрядовые или деловые функции. Следует обратить внимание на то обстоятельство, что в средние века основу жанровой системы составляют именно функциональные жанры, имеющие особые внелитературные функции. Напротив, жанры с ослабленной функциональностью находятся на периферии этой системы. В переходный период от средневековья к культуре нового времени возникает обратный процесс: жанры с ослабленной функциональностью перемещаются в центр системы, а функциональные жанры оттесняются на периферию.

Таким образом, ДРЛ представляет собой сложный конгломерат художественные и деловых памятников (1). Эта ее особенность была обусловлена тесной связью с историей, христианской религией и письменностью вообще.

Рукописный характер бытования произведений ДРЛ (2) принципиально отличает ее от литературы нового времени. Произведение, как правило, бытовало не в одном, а в нескольких списках. Переписчик иногда просто копировал рукопись, создавая новый список , но нередко изменял ее идейную направленность в соответствии с требованиями времени, сокращал или расширял текст, изменял стиль памятника. В этом случае мы говорим о новой редакции произведения. Авторский список текста называется автографом . В процессе переработки произведения возникают его редакции . Поскольку сочинение в ДРЛ существовало на протяжении нескольких столетий и в разных регионах, то редакций могло быть несколько. Список, который оказывается основой для переработок, называется протографом . Им не всегда может быть авторский вариант. Исследователи движения и развития текстов в ДРЛ – текстологи и палеографы – рассматривают типы почерков книжников-писцов, особенности орфографии, грамматики, выявляют индивидуальные языковые отличия и на основании этого составляют гипотетическую схему развития и распространения редакций памятника. Текстология и палеография – это вспомогательные дисциплины, которые помогают в исследовании рукописных текстов. Текстология занимается изучением собственно текста, а палеография рассматривает материал, на котором и при помощи которого создавался рукописный памятник.

Анонимность (3) большинства произведений ДРЛ – другая ее отличительная особенность, связанная с христианской концепцией личности человека, согласно которой гордыня почиталась одним из самых великих грехов, а смирение – верхом добродетели. В силу этого индивидуальные особенности личности писателя в средневековой литературе не получили столь яркого проявления, как в литературе нового времени. Однако анонимность нельзя путать с имперсональностью . Давно доказано, что индивидуальное авторское начало в ДРЛ существовало, но формы его выражения были иными, чем в привычной нам литературе. Отношение к авторскому праву в ДРЛ было совсем иным. Анонимность позволяла авторам пользоваться частями «чужих» текстов для составления собственных. Исключения делались только для произведений авторитетных – текстов Священного писания и Предания, сочинений отцов церкви, государственных документов. На имена их создателей обязательно делались ссылки. Впрочем, авторитетные церковные тексты были узнаваемы по причине широкой известности.

Средневековый историзм (4). ДРЛ начиналась как литература, лишенная вымысла. Книжник строго следовал за фактом, связывал свое произведение с конкретным историческим событием или лицом. Даже тогда, когда речь идет о явлениях сверхъестественных, о лицах и событиях, с нашей точки зрения не существовавших или невозможных в реальной действительности, все равно и составитель произведения, и читатель в Древней Руси воспринимали все написанное как реально бывшее. И такое отношение к писаному тексту сохранялось весьма длительное время. Пожалуй только в XVII веке эта традиция была разрушена.

Принцип историзма связан с провиденциализмом (5), то есть идеей предопределенности. Так, любой герой агиографической литературы еще в детстве проявляет склонность к святому житию. Если же он начинает свою жизнь греховно, то его уверование, изменение качества духовного состояния неизбежно, заранее свыше предопределено. Также предопределены страдания русского народа «за грехи наши» в повестях о татаро-монгольском нашествии.

Особенностями мировоззрения средневекового человека обусловлена авторитарность мышления древнерусского книжника и авторитарность (6) как черта художественного метода ДРЛ. Ссылка на исторический, литературный или политический авторитет очень важна для древнерусского человека (об этом уже было сказано выше). Нередко новые сочинения подписывались именами отцов церкви, иерархов прошлых лет для того только, чтобы придать им большую весомость. Читатель, впервые знакомящийся с памятниками ДРЛ, обращает внимание на обилие прямых цитат и косвенных упоминаний текстов Нового и Ветхого Завета, многочисленные ссылки на творения авторитетных церковных писателей. В этих цитатах автор как бы закреплял свою морально-дидактическую, политическую и эстетическую оценку факта, события, лица, утверждал ее общезначимость и общепризнанность.

С авторитарностью мышления тесно связан принцип ретроспективной исторической аналогии (7) , являющийся важнейшим средством авторской оценки того или иного исторического события. Вот что по этому поводу пишет В.В. Кусков: «Ретроспективная историческая аналогия позволяет глубже раскрыть значение того или иного исторического события, дать оценку поведения его участников, прославить их или осудить, установить своеобразную типологическую общность событий Древней Руси с событиями мировой истории и тем самым указать на их определенную закономерность». На материале памятников Куликовского цикла исследователь показывает, как устанавливается непрерывная цепь побед, одержанных русскими князьями Ярославом Мудрым, Александром Невским, Дмитрием Донским. «Традиционный прием, - продолжает В.В. Кусков, - ретроспективной исторической аналогии с библейскими персонажами в «Сказании о Мамевом побоище» подчеркивает значение одержанной победы на поле Куликовом. Она приравнивается к победе Гедеона над мадиамами, Моисея над Амаликом и фараоном, Давида над Голиафом. Войска московского князя подобны войску Александра Македонского, мужество русских воинов подобно Гедеоновым союзникам. И небесные силы помогают Дмитрию так же, как некогда помогали царю Константину в его борьбе с нечестивыми. Полки Дмитрия Волынца подобны отрокам Давидовым, «иже сердца имущи, аки лвовы, аки лютии влъци на овчии стада приидоша». В своих молитвах Дмитрий просит Бога помочь ему так же, как Иезекию, - укротить сердце свирепому зверю Мамаю».

Авторитет господствовал и в области художественной формы. ДРЛ можно назвать литературой образца, литературой устойчивого этикета. Традиционность (8) охватывает не только содержание произведений, но и их форму: принципы изображения человека, сюжет, композицию, язык. Традиционность средневековой литературы нельзя воспринимать как результат «детской непосредственности», неспособности или «неумелости» книжника. Это явление эпохи, насущная потребность времени, факт нравственного сознания человека, без которого он не мог объяснить мир и ориентироваться в нем.

Авторитарность ДРЛ отражает сословно-корпоративный принцип существования древнерусского человека. Четкое осознание невозможности разорвать сословно-корпоративное начало накладывает отпечаток на литературу. Если ты князь, то ты обязан быть им и вести себя в соответствии с представлением о достойном княжеском поведении. «Как котлу нельзя избыть черноты и жженья, так и холопу нельзя избыть холопства» («Моление» Даниила Заточника»). Поведение человека в средневековом обществе определяется чином. Лихачев эту черту жизни назвал этикетностью. Но точнее пользоваться терминами чинность и урядство. Даже одежда средневекового человека является знаком чина. Чинность – это порядок. Бесчиние, бесчинство – беспорядок. Человек должен занимать свое место в общем ряду. Порядок, рядность становятся показателями устройства мира. В сочиненииXVII века «Урядник сокольничего пути», созданном не без участия царя Алексея Михайловича, четко сформулировано кредо поведения человека, порядка. Древнерусское «чин» как литературоведческое понятие соответствует в какой-то степени современному понятию «ритма», ибо именно размеренное следование порядку, чинности создает жизненную основу церемониальности русской литературы.

Традиционность становится типом средневекового творчества, важнейшим фактором интеллектуального освоения действительности. Она покоится на глубоком убеждении, что в мире существует единственно правильное мировоззрение – христианская идеология. Традиционализм идейно-художественного мышления, отражая средневековые представления о новом как еретическом, не допускал иного подхода к оценке явления, расценивая любую другую точку зрения как идущую от дьявола.

Древнерусский писатель творит в рамках определенной традиции. Истинная ценность средневекового искусства видится ему в точном следовании образцу. Высшим образцом и высшей истиной является, конечно, авторитет Священного Писания.

Д.С. Лихачев ввел понятие литературного этикета (9) , под которым мы будем понимать систему канонических литературных приемов – композиционных, системы образов, языка, стилистических клише и пр., необходимых для создания произведений тех или иных жанров, образов тех или иных персонажей.

Существенной особенностью ДРЛ является ее прямая и более устойчивая связь с идеологией (10) . А.Н. Робинсон объясняет это тем, что в средние века «художественное литературное творчество развивалось не самостоятельно (как особая форма идеологии), а как бы «внутри» или в составе по-разному практически целенаправленных жанров письменности (например, и в летописании, и в торжественной проповеди, и в агиографии, и т.п.)… Подобные объединенные и практически целенаправленные функции литературы задерживали выделение собственно художественного творчества из письменности и обусловливали более непосредственную (чем в литературе нового времени) зависимость эстетики от идеологии в целом». Отсюда вытекает и дидактизм ДРЛ. Автор всегда ставил перед своим произведением практические и дидактические цели, ибо средневековая литература утилитарна, она создается ради пользы души. Даже история – всегда назидательное поучение.

Процесс создания литературного произведения в Древней Руси был тесно связан с процессом познания, который в свою очередь был обусловлен особенностями миросозерцания средневекового человека. Для мировоззрения древнерусского книжника характерна бинарность , противопоставление реального ирреальному, временного – вечному. Эти особенности видения мира и сказались на теории познания: окружающую действительность, вещи обыденные книжник постигает «телесными очима». Тайны идеального мира открываются человека через духовное прозрение, божественное откровение, поэтому познание горнего возможно только «духовными очима».

С точки зрения средневекового человека божественные силы могли проявиться в жизни либо прямо, либо опосредованно, при помощи различных намеков. Воспринимая действительность как символ идеального мира, человек воспринимал любое явление, любой предмет реального мира как знак, выражающий сакральную сущность этого явления или предмета. На почве такого видения мира активно развивается символизм (11) – одна из характернейших особенностей средневековых литератур. Возникновение символизма в ДРЛ не следует связывать исключительно с господством христианской идеологии. Он присущ искусству и дохристианских эпох. Так, А.Н. Веселовский различал языческий символизм и символизм христианский. По его мнению, в язычестве «символ выходил из жизни», в то время как в христианстве «жизнь начинает определяться внесенным в нее умственным материалом».

Средневековая литература и искусство построено на символах. Дионисий Ареопагит утверждает: «Вещи явленные суть образы вещей незримых». Каждая вещь – символ незримого. В средневековом сознании мир удваивается. Реальный, дольний мир есть символ и прообраз мира идеального, горнего. В мир горний может проникнуть только тот, кто обрел совершенство путем внутреннего созерцания, тогда открываются внутренние взоры и рождаются пророки. Заметим, что литература ничего не забывает. На основании принципа удвоения мира в романтической эстетике появляются образы поэтов-пророков.

События также удваиваются. Они имеют аналоги в прошлом, в первую очередь в библейской и евангельской истории, которая мыслится как реальность. В историческом событии важно найти скрытый смысл. Бог – умный и мудрый наставник, который пытается своим батогом воспитать человечество. Обратите внимание, что символизм также, как и историзм ДРЛ, оказывается связанным с идеей предопределения, провиденциализмом. Символичны предметы. Меч – символ власти и правосудия, щит – защита, оборона. Церковь – символ неба, земное небо, ковчег спасения (как Ноя спас Бог в ковчеге, так храм спасает человека). Золото символизирует вечность и Христа. Крест – спасение, крестная мука. Отметим, что символизм ДРЛ породил преобладание жанра притчи, который явился первоосновой жанровых систем.

Разумеется все эти черты ДРЛ не могли оставаться неизменными в течение семи веков, они постепенно трансформировались по мере развития литературы.

Любая национальная литература имеет свои отличительные (специфические) черты.

Древнерусская литература (ДРЛ) вдвойне специфична, поскольку помимо национальных черт несет в себе черты эпохи средневековья (XI–XVIIвв.), оказавшие определяющие влияние на миросозерцание и психологию человека Древней Руси.

Можно выделить два блока специфических особенностей.

Первый блок можно назвать общекультурным, второй самым тесным образом связан с внутренним миром личности человека русского средневековья.

О первом блоке скажем совсем кратко. Во-первых, древнерусская литература носила рукописный характер. В первые века русского литературного процесса писчим материалом был пергамент (или пергамен). Производили его из кожи телят или ягнят и поэтому он назывался на Руси «телятиной». Пергамент был дорогостоящим материалом, его использовали крайне бережно и писали на нём самое важное. Позже взамен пергамента появилась бумага, что отчасти способствовало, говоря словами Д.Лихачева, «прорыву литературы к массовости».

На Руси последовательно сменяли друг друга три основных типа письма. Первый (XI–XIVвв.) назывался уставом, второй (XV–XVIвв.) – полууставом, третий (XVIIв.) – скорописью.

Поскольку писчий материал был дорог, заказчики книги (крупные монастыри, князья, бояре) желали, чтобы под одной обложкой были собранны наиболее интересующие их произведения различной тематики и времени их создания.

Произведения древнерусской литературы принято называть памятниками .

Памятники в Древней Руси функционировали в виде сборников.

Особо следует остановиться на втором блоке специфических особенностей ДРЛ.

1. Функционирование памятников в виде сборников объясняется не только большой ценой книги. Древнерусский человек в своем стремлении приобрести знания об окружающем его мире стремился к своеобразной энциклопедичности. Поэтому в древнерусских сборниках часто встречаются памятники различной тематики и проблематики.

2. В первые века развития ДРЛ художественная литература ещё не выделилась как самостоятельная область творчества и общественного сознания. Поэтому один и тот же памятник одновременно был и памятником литературы, и памятником исторической мысли, и памятником философии, которая в Древней Руси существовала в виде богословия. Интересно знать, что, например, русские летописи вплоть до начала XXвека рассматривались исключительно как историческая литература. Только благодаря усилиям академика В. Адриановой-Перетц летописи стали объектом литературоведения.

Вместе с тем особая философская насыщенность древнерусской литературы в последующие века русского литературного развития не только сохраниться, но будет активно развиваться и станет одной из определяющих национальных черт русской литературы как таковой. Это позволит академику А.Лосеву со всей определенностью утверждать: «Художественная литература является кладезем самобытной русской философии. В прозаических сочинениях Жуковского и Гоголя, в творениях Тютчева, Фета, Льва Толстого, Достоевского <...> часто разрабатываются основные философские проблемы, само собой, в их специфически русской, исключительно практической, ориентированной на жизнь форме. И эти проблемы разрешаются здесь таким образом, что непредубежденный и сведущий судья назовет эти решения не просто «литературными» или «художественными», но философскими и гениальными».

3. Древнерусская литература носила анонимный (имперсональный) характер, который неразрывно связан с ещё одной характерной чертой – коллективностью творчества. Авторы Древней Руси (часто их называют книжники) не стремились оставить свое имя векам, во-первых, в силу христианской традиции (книжники-монахи часто называю себя «неразумными», «грешными» иноками, дерзнувшими стать творцами художественного слова); во-вторых, в силу понимания своего труда как части общерусского, коллективного дела.

На первый взгляд, эта черта вроде бы указывает на слабо развитое личностное начало в древнерусском авторе по сравнению с западноевропейскими мастерами художественного слова. Даже имя автора гениального «Слова о полку Игореве» до сих пор неизвестно, в то время как западноевропейская средневековая литература может «похвастаться» сотнями великих имен. Однако не может быть и речи об «отсталости» древнерусской литературы или её «безличности». Речь может идти о её особом национальном качестве. Как-то Д.Лихачёв очень точно сравнил западноевропейскую литературу с группой солистов, а древнерусскую – с хором. Неужели хоровое пение менее прекрасно, чем выступления отдельных солистов? Неужели в нём отсутствует проявление человеческой личности?

4. Главным героем древнерусской литературы является Русская земля. Согласимся с Д.Лихачёвым, который подчеркивал, что литература домонгольского периода – литература одной темы – темы Русской земли. Эта нисколько не означает, что древнерусские авторы «отказываются» от изображения переживаний отдельной человеческой личности, «зацикливаются» на Русской земле, лишая себя индивидуальности и резко ограничивая «общечеловеческую» значимость ДРЛ.

Во-первых, древнерусские авторы всегда, даже в самые трагические моменты отечественной истории, например, в первые десятилетия татаро-монгольского ига, стремились через богатейшую византийскую литературу приобщиться к высшим достижениям культуры иных народов и цивилизаций. Так, в XIIIвеке переводятся на древнерусский язык средневековые энциклопедии «Мелисса» («Пчела») и «Физиолог».

Во-вторых, и это самое главное, надо иметь в виду, что личность русского человека и личность западноевропейца формируется на различных мировоззренческих основах: западноевропейская личность индивидуалистична, она утверждается за счёт своей особой значимости, исключительности. Это связанно с особым ходом западноеврорпейской истории, с развитием западнохристианской церкви (католичества). Русский человек в силу своей православности (принадлежности к восточному христианству – православию) отрицает индивидуалистическое (эгоистическое) начало как губительное и для самой личности, и для её окружения. Русская классическая литература – от безымянных книжников Древней Руси до Пушкина и Гоголя, А.Островского и Достоевского, В.Распутина и В.Белова – изображает трагедию индивидуалистической личности и утверждает своих героев на путях преодоления зла индивидуализма.

5. Древнерусская литература не знала вымысла. Имеется в виду сознательная установка на вымысел. Автор и читатель абсолютно верят в правду художественного слова, даже если речь идёт о вымысле с точки зрения секулярного человека.

Сознательная установка на вымысел появится позже. Это произойдет в конце XVвека в период обострения политической борьбы за лидерство в процессе объединения исконно русских земель. Правители также будут апеллировать к безусловному авторитету книжного слова. Так возникнет жанр политической легенды. В Москве появятся: эсхатологическая теория «Москва – Третий Рим», закономерно принявшая злободневную политическую окраску, а также «Сказание о князьях Владимирских». В Великом Новгороде – «Сказание о Новгородском белом клобуке».

6. В первые века ДРЛ быт стремились не изображать в силу следующих причин. Первая (религиозная): быт греховен, его изображение мешает земному человеку направить свои устремления к спасению души. Вторая (психологическая): быт казался неизменным. И дед, и отец, и сын носили одну и ту же одежду, не менялось оружие и т.д.

С течением времени под воздействием процесса секуляризации быт все более и более проникает на страницы русских книг. Это приведет к возникновению в XVIвеке жанра бытовой повести («Повесть об Ульянии Осоргиной»), а вXVIIвеке жанр бытовой повести станет самым популярным.

7. Для ДРЛ характерно особое отношение к истории. Прошлое не только не отделено от настоящего, но и активно присутствует в нём, а также определяет судьбы будущего. Примером тому – «Повесть временных лет», «Рассказ о преступлении рязанских князей», «Слово о полку Игореве» и др.

8. Древнерусская литература носила учительный характер. Это означает, что древнерусские книжники стремились прежде всего просветить светом христианства души читателей. В ДРЛ, в отличие от западной средневековой литературы, никогда не присутствовало стремление завлечь читателя чудесным вымыслом, увести от жизненных трудностей. Авантюрные переводные повести станут постепенно проникать в Россию с началаXVIIвека, когда западноевропейское влияние на русскую жизнь станет очевидным.

Итак, мы видим, что отдельные специфические черты ДРЛ будут постепенно утрачиваться со временем. Однако те характеристики русской национальной литературы, которые определяют ядро её идейной направленности, останутся неизменными вплоть до настоящего времени.

На протяжении семивекового развития наша литература последо​вательно отражала основные изменения, происходившие в жизни общества.

Длительное время художественное мышление было неразрывно связано с религиозной и средневековой исторической формой созна​ния, но постепенно с развитием национального и классового самосоз​нания оно начинает освобождаться от церковных уз.

Литература выработала четкие и определенные идеалы духовной красоты человека, отдающего всего себя общему благу, благу Русской земли, Русского государства.

Она создала идеальные характеры стойких духом христианских подвижников, доблестных и мужественных пра​вителей, «добрых страдальцев за Русскую землю». Эти литературные характеры дополняли народный идеал человека, сложившийся в эпи​ческой устной поэзии.

О тесной связи этих двух идеалов очень хорошо сказал Д. Н. Мамин-Сибиряк в письме к Я. Л. Барскову от 20 апреля 1896 г.: «Как мне кажется, «богатыри» служат прекрасным дополнением «святителей». И тут и там представители родной земли, за ними чудится та Русь, на страже которой они стояли. У богатырей преобладающим элементом является физическая мощь: они широкой грудью защищают свою родину, и вот почему так хороша эта «застава богатырская», выдвинутая на боевую линию, впереди которой бродили исторические хищники... «Святители» являют другую сторону русской истории, еще более важную, как нравственный оплот и святая святых будущего многомиллионного народа. Эти избранники предчувствовали историю великого народа...»

В центре внимания литературы стояли исторические судьбы роди​ны, вопросы государственного строительства. Вот почему эпические исторические темы и жанры играют в ней ведущую роль.

Глубокий историзм в средневековом понимании обусловил связь нашей древней литературы с героическим народным эпосом, а также определил особенности изображения человеческого характера.

Древнерусские писатели постепенно овладевали искусством созда​ния глубоких и разносторонних характеров, умением правильно объ​яснять причины поведения человека.

От статического неподвижного изображения человека наши писатели шли к раскрытию внутренней динамики чувств, к изображению различных психологических состо​яний человека, к выявлению индивидуальных особенностей личности.

Последнее наиболее отчетливо обозначилось в XVII в., когда личность и литература начинают освобождаться от безраздельной власти церкви и в связи с общим процессом «обмирщения культуры» происходит «обмирщение» и литературы.

Оно привело не только к созданию вымышленных героев, обобщенных и в известной мере социально индивидуализированных характеров.

Этот процесс привел к возник​новению новых родов литературы — драмы и лирики, новых жанров — бытовой, сатирической, авантюрно-приключенческой повести.

Усиление роли фольклора в развитии литературы способствовало ее демократизации и более тесному сближению с жизнью. Это сказа​лось на языке литературы: на смену устаревшему уже к концу XVII столетия древнеславянскому литературному языку шел новый живой разговорный язык, широким потоком хлынувший в литературу второй половины XVII в.

Характерной особенностью древней литературы является ее нераз​рывная связь с действительностью.

Эта связь придавала нашей лите​ратуре необычайную публицистическую остроту, взволнованный лирический эмоциональный пафос, что делало ее важным средством политического воспитания современников и что сообщает ей то не​преходящее значение, которое она имеет в последующие века развития русской нации, русской культуры.

Кусков В.В. История древнерусской литературы. - М., 1998 г.

В этой статье мы рассмотрим особенности древнерусской литературы. Литература Древней Руси являлась прежде всего церковной . Ведь книжная культура на Руси появилась с принятием христианства. Центрами письменности становятся монастыри, и первые литературные памятники — это в основном сочинения религиозного характера. Так, одним из первых оригинальных (то есть не переводных, а написанных русским автором) произведений стало "Слово о Законе и Благодати" митрополита Илариона. Автор доказывает преимущество Благодати (с ней связан образ Иисуса Христа) перед Законом, который, по мнению проповедника, консервативен и национально ограничен.

Словесность создавалась не для развлечения, а для поучения . Рассматривая особенности древнерусской литературы, следует отметить ее поучительность. Она учит любить Бога и свою Русскую землю; она создает образы идеальных людей: святых, князей, верных жен.

Отметим одну, казалось бы, незначительную особенность древнерусской литературы: она была рукописной . Книги создавались в единственном экземпляре и лишь потом переписывались от руки, когда необходимо было сделать копию или первоначальный текст приходил в негодность от времени. Это придавало книге особую ценность, порождало уважительное к ней отношение. К тому же для древнерусского читателя все книги вели свое происхождение от главной — Священного Писания.

Поскольку литература Древней Руси была в основе религиозной, то в книге видели кладезь мудрости, учебник праведной жизни. Древнерусская литература — не художественная, в современном значении этого слова. Она всячески избегает вымысла и строго следует фактам. Автор не проявляет своей индивидуальности, скрывается за повествовательной формой. Он не стремится к оригинальности, для древнерусского литератора важнее удержаться в рамках традиции, не нарушить ее. Поэтому все жития похожи одно на другое, все жизнеописания князей или воинские повести составляются по общему плану, с соблюдением "правил". Когда «Повесть временных лет» рассказывает нам о смерти Олега от своего коня, это красивое поэтичное предание звучит как исторический документ, автор действительно верит, что все так и было.

Герой древнерусской литературы не обладает ни индивидуальностью, ни характером в нашем сегодняшнем представлении. Судьба человека находится в руках Бога. И одновременно его душа выступает ареной борьбы между добром и злом. Первое одержит победу лишь тогда, когда человек будет жить по нравственным правилам, данным раз и навсегда.

Конечно, в русских средневековых произведениях мы не найдем ни индивидуальных характеров, ни психологизма — не потому, что древнерусские писатели этого не умели. Точно так же иконописцы создавали плоскостные, а не объемные изображения не потому, что не могли написать «лучше», а потому, что перед ними стояли другие художественные задачи: лик Христа не может быть похож на обычное человеческое лицо. Икона — это знак святости, а не изображение святого.

Литература Древней Руси придерживается таких же эстетических принципов: она создает лики, а не лица , дает читателю образец правильного поведения , а не изображает характер человека. Владимир Мономах ведет себя как князь, Сергий Радонежский — как святой. Идеализация — один из ключевых принципов древнерусского искусства.

Древнерусская литература всячески избегает приземленности : она не описывает, а повествует. Причем автор повествует не от себя лично, он лишь передает то, что написано в священных книгах, то, что он прочитал, услышал или увидел. Ничего личного в этом повествовании быть не может: ни проявления чувств, ни индивидуальной манеры. («Слово о полку Игореве» в этом смысле — одно из немногих исключений.) Поэтому многие произведения русского средневековья анонимны , авторы и не предполагают такой нескромности — поставить свое имя. А древний читатель не может даже вообразить, что слово не от Бога. И если устами автора говорит Бог, то зачем ему имя, биография? Поэтому так скудны доступные нам сведения о древних авторах.

В то же время в древнерусской литературе рождается особый, национальный идеал красоты , запечатленный древними книжниками. Прежде всего это красота духовная, красота христианской души. В русской средневековой литературе, в отличие от западноевропейской той же эпохи, гораздо меньше представлен рыцарский идеал красоты — красоты оружия, доспехов, победного боя. Русский рыцарь (князь) ведет войну ради мира, а не ради славы. Война ради славы, наживы осуждается, и это хорошо видно в "Слове о полку Игореве". Мир оценивается как безусловное благо. Древнерусский идеал красоты предполагает широкий простор, необъятную, «украшенную» землю, а украшают ее храмы, ибо они и созданы специально для возвеличивания духа, а не для практических целей.

С темой красоты связано и отношение древнерусской словесности к устно-поэтическому творчеству, фольклору. С одной стороны, фольклор имел языческое происхождение, поэтому не вписывался в рамки нового, христианского мировоззрения. С другой — он не мог не проникнуть в литературу. Ведь письменным языком на Руси с самого начала был русский язык, а не латынь, как в Западной Европе, и непроходимой границы между книжным и устным словом не было. Народные представления о красоте и добре тоже в целом совпадали с христианскими, христианство почти беспрепятственно проникло в фольклор. Поэтому богатырский эпос (былины), начавший формироваться еще в языческую эпоху, представляет своих героев и как воинов-патриотов, и как защитников христианской веры, окруженной «погаными» язычниками. Так же легко, иногда почти неосознанно, используют древнерусские литераторы фольклорные образы и сюжеты.

Религиозная литература Руси быстро переросла узкоцерковные рамки и стала подлинно духовной литературой, создавшей целую систему жанров. Так, "Слово о Законе и Благодати" относится к жанру торжественной проповеди, произносимой в церкви, однако Иларион не только доказывает Благодать христианства, но и прославляет Русскую землю, соединяя религиозный пафос с патриотическим.

Жанр жития

Важнейшим для древнерусской литературы был жанр жития, жизнеописания святого. При этом преследовалась задача, рассказав о земной жизни канонизированного церковью святого, создать образ идеального человека в назидание всем людям.

В "Житии святых мучеников Бориса и Глеба " князь Глеб обращается к своим убийцам с просьбой пощадить его: «Не режьте колоса, еще не созревшего, наполненного молоком беззлобия! Не режьте лозы, не до конца возросшей, но плод несущей!» Покинутый дружиной Борис в шатре своем «плачется сокрушенным сердцем, а душою радостен»: ему страшна смерть и в то же время он сознает, что повторяет судьбу многих святых, принявших мученическую смерть за веру.

В "Житии Сергия Радонежского " рассказывается, что будущий святой в отрочестве с трудом постигал грамоту, отставал от своих сверстников в учении, что доставляло ему немало страданий; когда Сергий удалился в пустынь, к нему стал наведываться медведь, с которым отшельник делился своей скудной пищей, бывало, что святой отдавал зверю последний кусок хлеба.

В традициях жития в XVI веке была создана «Повесть о Петре и Февронии Муромских », но она уже резко расходилась с канонами (нормами, требованиями) жанра и поэтому не была включена в собрание житий «Великие Четьи-Минеи» рядом с другими жизнеописаниями. Петр и Феврония — реальные исторические лица, княжившие в Муроме в XIII веке, русские святые. У автора XVI столетия получилось не житие, а занимательная повесть, построенная на сказочных мотивах, прославляющая любовь и верность героев, а не только их христианские подвиги.

А «Житие протопопа Аввакума », написанное им самим в XVII веке, превратилось в яркое автобиографическое произведение, наполненное достоверными событиями и реальными людьми, живыми подробностями, чувствами и переживаниями героя-повествователя, за которыми встает яркий характер одного из духовных вождей старообрядчества.

Жанр поучения

Поскольку религиозная литература призвана была воспитать истинного христианина, одним из жанров стало поучение. Хотя это жанр церковный, близкий к проповеди, его использовали и в светской (мирской) литературе, поскольку представления тогдашних людей о правильной, праведной жизни не расходились с церковными. Вам известно "Поучение Владимира Мономаха ", написанное им около 1117 года «сидя на санях» (незадолго до смерти) и адресованное детям.

Перед нами предстает идеальный древнерусский князь. Он заботится о благе государства и каждого своего подданного, руководствуясь христианской моралью. Другая забота князя — о церкви. Всю жизнь земную следует рассматривать как труд по спасению души. Это и труд милосердия и доброты, и ратный труд, и умственный. Трудолюбие — главная добродетель в жизни Мономаха. Он совершил восемьдесят три больших похода, подписал двадцать мирных договоров, изучил пять языков, сам делал то, что делали его слуги и дружинники.

Летописи

Значительная, если не самая большая, часть древнерусской литературы — произведения исторических жанров, вошедшие в состав летописей. Первая русская летопись — "Повесть временных лет " создана в начале XII века. Ее значение чрезвычайно велико: она явилась доказательством права Руси на государственную самостоятельность, независимость. Но если недавние события летописцы могли записать "по былинам сего времени", достоверно, то события дохристианской истории приходилось восстанавливать по устным источникам: преданиям, легендам, поговоркам, географическим названиям. Поэтому составители летописи обращаются к фольклору. Таковы сказания о смерти Олега, о мести Ольги древлянам, о белгородском киселе и т. д.

Уже в "Повести временных лет" проявились две важнейшие особенности древнерусской литературы: патриотизм и связь с фольклором. Тесно переплетены книжно-христианские и фольклорноязыческие традиции в «Слове о полку Игореве».

Элементы вымысла и сатиры

Конечно, древнерусская литература не была неизменной на протяжении всех семи веков. Мы видели, что со временем она становилась более светской, усиливались элементы вымысла, все чаще в литературу, особенно в XVI—XVII веках, проникали сатирические мотивы. Таковы, например, "Повесть о Горе-Злочастии ", показывающая, до каких бед может довести человека ослушание, желание "жити, как ему любо", а не как учат старшие, и "Повесть о Ерше Ершовиче ", высмеивающая так называемый "воеводский суд" в традициях народной сказки.

Но в целом можно говорить о литературе Древней Руси как о едином явлении, со своими сквозными, прошедшими через 700 лет идеями и мотивами, со своими общими эстетическими принципами, с устойчивой системой жанров.