Патриотизм - новая тенденция современной россии. Российский патриотизм: история и современность

Стремление России занять достойное место в современном мире, выстроить новую модель государственности и международных отношений, с опорой на мощный культурно-цивилизационный фундамент, заставили современных политиков, исследователей и публицистов вернуться к теме патриотизма. Причем, ведущая роль в этом процессе принадлежит Президенту.

Современное видение патриотизма, его особенности, новизна, его восприятие обществом в условиях усиливающейся изоляции России на фоне продолжающейся мировой глобализации являются предметом анализа данной статьи.

Не так давно, когда В.В. Путин стал премьер-министром, слово «патриотизм» в обществе произносили исключительно, шепотом, а любить свою страну на фоне «цивилизованного Запада» считалось, в лучшем случае странной причудой. Тектонические сдвиги 90-х годов во всех сферах российской жизни привели к ломке государственной идеологии, а вместе с ней и к смене ценностных ориентиров. Такие, ранее непоколебимые ценности, как чувство любви к своей Родине, осознание долга перед Отечеством, беззаветное служение свой стране, перестали быть ориентиром российских граждан, и на первый план вышли материальные блага, порожденные либеральной идеологией. Экономическая независимость стала превалировать над духовным богатством особенно в сознании молодого поколения. Исследования свидетельствуют, что в обществе и, особенно среди молодежи, превалирует ориентация на частную жизнь, индивидуализм, при этом доминирующими в системе ценностей становятся деньги, материальное благополучие, тогда как понятие «патриотизм», практически отсутствует. Более того, имевшее место употребление слова «патриотизм» стало часто использоваться в уничижительных смыслах — «лапотно-квасной патриотизм», «посконный патриотизм» и т.д. Очевидные достижения советского общества и государства целым поколением политиков 1990-х гг. стали пересматриваться, принижаться или их стали вовсе отрицать.

На социальном уровне проблемы девальвации понятия патриотизма, его основополагающих смыслов во многом были связаны с потерей социального престижа теми группами и социальными статусами, которые либо связаны с жертвенностью и служением Родине, подвигами и достижениями, либо ответственны за трансляцию этих смыслов широким слоям общества. В первом случае можно говорить о таких процессах, как снижение престижа солдата, воина, защитника Отечества; снижение престижа и уважения к рабочему и крестьянскому труду; снижение социального престижа ученого и инженера, педагога. То есть речь идет о широкомасштабных процессах как реального вымывания из социальной структуры целых пластов, связанных с идеей служения Родине в период рыночных реформ, так и о процессах их символического и ценностного уничижения. На этом фоне для молодежи более привлекательной становится профессия банкира и продавца, нежели профессия инженера или хлебороба. Таким образом, в навязываемой России идеологии речь шла о подмене (замещении) идеи труда идеей ростовщичества (не созидать, а обогащаться).

Идея коллективизма замещается индивидуализмом. Идея сопереживания замещается эгоцентризмом. Идея любви, семьи, воспитания детей, замещается сексом, половыми девиациями, однополыми браками. Идеи патриотизма, памяти предков, своей истории замещается обезличенным западничеством, общечеловечеством. В образовании российская педагогическая традиция, соединяющая образование и воспитание, замещается конвейерной дрессировкой для сдачи ЕГЭ. Выращивание личности в школе и вузе замещается подготовкой слабограмотной «болонской» обслуги для «всех цивилизованных стран» . Именно неразумное отрубание корней, совершаемое разными способами в нашем образовании, и есть одна из причин, по которой мы вновь и вновь вынуждены ставить сегодня вопрос о патриотизме.

На уровне политической системы все эти процессы сопровождались официальным отказом от какой-либо идеологии, тотальной деидеологизацией общества, возведенной в ранг основополагающей политической стратегии. Хотя ещё, будучи премьер-министром, В. Путин в ноябре 1999 г. заявлял «Сегодняшней России как никогда раньше нужна новая общественная идеология» 2. И дальше о том, что в основе новой идеологии должен лежать «патриотизм в самом положительном смысле этого понятия».

Но на деле ослабление социальных референтов патриотических идей сопровождалось кризисом основного института трансляции патриотических идей — из средней и высшей школы была устранена воспитательная компонента, учитель и преподаватель не только перестал быть транслятором патриотического воспитания, но и сам по большей части перестал испытывать патриотические чувства. А то, что происходило в последние десятилетия с преподаванием истории, — это откровенно и бессовестно антипатриотично.

Все, что является негативом, — в истории превозносится, а героические страницы истории России и русского народа исключаются или нивелируются.

Школы наводнили учебники российской истории, изготовленные фондом Сороса и подобными ангажированными организациями. При наличии таких установок, вынужденный выживать в условиях рынка, воспринимаемый окружающими как неуспешный человек, учитель едва ли мог быть успешным транслятором патриотического воспитания.

К сожалению, основы подобного отношения к патриотизму заложены российской Конституцией. Анализируя, как патриотические ценности отражены в Основном Законе, можно констатировать, что терминов «патриот» и «патриотизм» нет в российской Конституции. В тоже время они присутствуют в Конституциях Казахстана, и Греции — 1 раз, СССР — 2 раза, Китая — 4 раза. Как отражение патриотического отношения к своей стране может рассматриваться понятие «Родина» В Конституции РФ данное понятие встречается 1 раз, в тоже время в Конституции Финляндии — 3 раза, Греции — 5, Китая и Турции — по 6 раз .

За годы, после принятия Основного Закона многое изменилось — и Россия, и ее граждане, и сам патриотизм. В российском обществе начинает осознаваться необходимость формирования патриотических чувств в обществе и, особенно, в молодежной среде: с одной стороны, патриотизм нацелен на укрепление целостности полиэтничной и поликонфессиональной России, и позволит решить ряд социально-экономических, политических проблем, а с другой, — идея общенационального патриотизма будет способствовать формированию единого гражданского общества. Очевидно, именно этим обуславливается то, что в деятельности современных пропрезидентских политиков и, в первую очередь, самого Президента четко просматриваются контуры «нового патриотизма» как долгосрочной государственной политики.

Начиная с 2012 года тема патриотизма в России становится ведущей в политическом дискурсе. В своих ежегодных посланиях Федеральному собранию РФ президент не раз подчеркивал, что консолидирующую базу (российской) политики, он видит в патриотизме .

Еще более конкретно об этой проблеме Президент говорит на совещании представителей власти и общественности по вопросам нравственного и патриотического воспитания молодежи: «Мы должны строить свое будущее на прочном фундаменте. И такой фундамент — это патриотизм. Мы, как бы долго ни обсуждали, что может быть фундаментом, прочным моральным основанием для нашей страны, ничего другого все равно не придумаем. Это уважение к своей истории и традициям, духовным ценностям наших народов, нашей тысячелетней культуре и уникальному опыту сосуществования сотен народов и языков на территории России. (…) Нам необходимо в полной мере использовать лучший опыт воспитания и просвещения, который был и в Российской империи, и в Советском Союзе» .

Таким образом, сегодня понимание патриотизма как никогда тесно связано с судьбой России. «Единство России скрепляют присущий нашему народу патриотизм, культурные традиции, общая историческая память… Демократическое устройство страны, открытость новой России миру не противоречат нашей самобытности и патриотизму, не мешают находить собственные ответы на вопросы духовности и морали» — отмечал Президент в Послании Федеральному собранию в июле 2000 года .

Что же такое «новый патриотизм»? Что вкладывают в это понятие нынешние «идеологи»? Некоторые ответы на данные вопросы содержатся в государственной программе «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2006-2010 годы». Программа исходила из того, что под патриотизмом будет пониматься служение Родине, основанное на возрождённых традиционных для нашего государства ценностях, доступных и разделяемых большинством его граждан и становление «нового патриотизма».

Прежде всего, «новый патриотизм» исходит из ревизии политической оценки отдельного гражданина. Предпринята попытка человека «сделать» гражданином из банального, собирательного образа, известного по СМИ как «электорат» и т.д. Поскольку именно гражданственность, гражданская позиция формирует государственно-мыслящих людей с лидерской позицией и развитым чувством ответственности за судьбу страны. Именно, развитие высокой социальной активности, гражданской ответственности, духовности обладающей позитивными ценностями и качествами, формирует личность, способную проявить их в созидательном процессе в интересах Отечества, укрепления государства, обеспечения его жизненно важных интересов и устойчивого развития.

Тем самым, «новый патриотизм» отмежёвывается от формируемого либеральной идеологией «гражданина мира», воспитание которого не предполагает формирование патриота пекущегося о своем Отечестве. Вопрос о патриотизме становится сегодня особенно актуальным, ибо без патриотизма вообще не может быть никакого духовного становления личности. Личность — это человек, развитие которого происходит в лоне истории и культуры своего народа. Человек вне патриотизма — это и человек вне истории, вне духовного бытия, т. е. человек, лишенный человеческих свойств. Значит, без патриотизма можно воспитать лишь получеловека, недочеловека.

Основу формирования «нового патриотизма» создает та сумма благ в государстве, которая превысила свою жизненную необходимость и может быть распространена на граждан. Это и крупные национальные проекты, и проведение студенческой универсиады и Олимпийских игр, гонок «Формулы 1».

И сегодня уже политики заявляют, «чтобы гордиться своей страной, нужно быть самодостаточными, эффективными…, в первую очередь мы должны говорить о конкурентоспособности каждого отдельного гражданина страны и России в целом».

Второе направление – политика рефлексии патриотизма и очищение языка. В выступлениях Президента, перед архиереями Зарубежной церкви, посвященных событиям, связанным с объединением православной церкви, просматривается эволюция высказываний – от «соотечественников» и «культурной самобытности» к «единству русского народа», в затем к восстановлению единого русского мира» и «сохранению национальной культуры» «нашего народа». И все это привязывается к «благополучию нашего Отечества».

Можно предположить, что это качественный скачок от разрушительных либеральных «общечеловеческих ценностей» к русскому миру, который, в свою очередь, является сосредоточием русской государственности. Это предположение подтверждается тем вниманием, которое последнее время уделено поддержке русского языка, отечественной истории, возвращению соотечественников. Иными словами такими действиями современной политики делается попытка преодолеть возникшие «россиянские» наслоения. Однако сделать это весьма не просто. Как только понятие «русский» стало общеупотребительным, сразу активизировались крайние проявления, такие как этнонационализм, национализм, «национал-оранжизм».

Третье направление – усиление внимания Президента и его окружения к российской истории, его поручение о создании концепции единого учебника по истории России для средней школы, который должен быть написан хорошим русским языком и не иметь внутренних противоречий и двойных толкований. Причина этого решения очевидна, именно патриотизм органически связан с осознанием исторического бытия народа, ибо Родина — это не только сегодняшняя страна, но и вся ее история. История ее культуры, ее духовного становления во времени. Патриотизм — это ощущение духовной связи с Отечеством; для нас — с Россией. Это любовь к ее прошлому и настоящему, это надежда и вера в ее будущее.

Четвертое направление – национализация России и реализация любви к Родине через ее возвеличивание, через реальные политические, дипломатические и военные достижения. К этому можно отнести и дипломатические столкновения по поводу размещения ПРО в Европе и историческую мюнхенскую речь и не менее сильное выступление В.Путина на юбилейном десятом заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай» и не милитаристские, а вынужденные шаги по усилению обороноспособности страны на фоне приближения НАТО и объявление Президентом США, России в качестве второй мировой угрозы после вируса Эбола.

В условиях санкций, попыток навязать России чуждые ей принципы развития абсолютно справедливо обращение внимания государственного руководства на укрепление оборонной мощи государства, его вооружённых сил.

Не случайно «ядерный щит» закреплен в качестве государство сберегающего, ему придан идеологический статус, что не только целесообразно с точки зрения обороноспособности, но и демонстрирует откровенное включение советского наследия в историческую непрерывность. Иными словами мощь российского оружия становится частью национального самосознания. После трагедии в Баренцевом море, словно покаянием стало начавшееся строительство новых кораблей и подводных лодок, получивших названия в честь выдающихся исторических событий и персонажей русской истории: «Юрий Долгорукий», «Александр Мономах», «50 лет Победы» и т.д. Очевидно, что политика «нового патриотизма» восстанавливает, делая актуальным, давнее патриотическое высказывание Александра Третьего сказанное более 100 лет назад, у России два союзника – армия и флот. Такая политика как бы говорит обществу, есть государственная сфера, к которой общество «не относится», но граждане должны относиться к ней с глубоким уважением, поскольку от нее зависит суверенитет и независимость России. Таким образом, основой этой политики стало оборонное направление.

Усиление государственного контроля над недрами и крупными корпорациями, иными словами национализация России, также относятся направлению «нового патриотизма». Имеется ввиду вытеснение иностранных компаний получивших доступ к ресурсам нашей страны в 1990-е годы, выплаченные внешние долги России, что также подается с патриотической точки зрения.

Иными словами теперь успехи и неудачи России зависят от нее самой. Однако, к большому сожалению, в этом направлении речь больше идет о технике и технологиях, нежели о людях управляющих этой техникой.

И, наконец, последнее, но не по значению направление – это негласная поддержка воссоздания традиционных общественных символов. Речь идет о Церкви, о символах государства, о государственном протоколе и т.д. Теперь каждое государственное решение, каждое новое мероприятие сопровождается его освещением и освящением. Церковь все активнее включается во все официальные мероприятия, православие проникает в школьные программы, добивается признания теологического образования и богословских степеней. Патриотизм — явление духовное, он связан и с духовными традициями. Во многом наши духовные традиции определяются Православием.

Верит человек или не верит, это одно; но если он культурный человек, он должен понимать, что Православие — это лоно, в котором выросла вся наша культура. Значит, даже неверующий не может быть патриотом, не признавая исторически определяющей роли Православия в истории России.

Следует заметить, что сегодня, почти все государственные символы лишились советского «креатива», вернувшись к исконным российским стандартам. Справедливым исключением являются символы Победы, которые по праву воспринимаются как завоевания, а не как номенклатурный советский официоз.

Результаты развернувшейся в обществе работы по формированию «нового патриотизма» — это современная Россия. Несмотря на мощную западную антироссийскую пропаганду, которая проникла практически во все центральные СМИ России, в последние годы мы наблюдаем всплеск патриотических настроений. И как положительный результат:

— принятие законов, ослабляющих западное влияние на государство и укрепляющих его суверенитет (закон об иностранных агентах, закон о запрещении госслужащим иметь иностранные счета, закон «Димы Яковлева» и др.);

— мощные общественные патриотические инициативы, оздоровляющие и защищающие нацию (против ювенальной юстиции, против болонской системы образования, против пропаганды половых извращений и пр.);

— здоровая экономическая ситуация (относительно Западных экономик и учитывая пока ещё вассальное положение России перед Западом, а также реакция в обществе на санкции Запада);

— активная работа по восстановлению Русского Мира (Таможенный и Евразийский Союз);

— народная поддержка лидера национально-освободительного движения России – Владимира Путина (убедительная победа на президентских выборах, несмотря на старания многочисленных внешних и внутренних антинациональных сил, мощная поддержка Президента в присоединении Крыма на основе волеизъявления его граждан) и т.д.

«Новый патриотизм» нашел свое отражение в сознании россиян. Согласно опросам «Левада-центра», во время зимних Олимпийских игр в Сочи, 81% россиян отмечают рост патриотических чувств и престижа власти (71%) . Катализатором второй волны патриотизма, в российском обществе, стало присоединение Крыма. У 88% респондентов это событие вызвало положительные эмоции (одобрение, гордость за страну, чувство торжества справедливости, радость) 8.

Заслуживающие внимание результаты исследования понимания российскими гражданами сути патриотизма, проведенного в начале 2014 года, представили эксперты Института современной России при содействии социологов «Левада-центра» .

Опрос показал, большинство россиян считает, что в основе патриотизма

лежит любовь к своей стране. Именно так 68% россиян ответили на вопрос «Что, по вашему мнению, значит быть патриотом?». 27% опрошенных полагают, что «быть патриотом» означает работу (действие) во благо страны; 22% респондентов отметили, что патриот должен стремиться к изменению положения дел в стране для того, чтобы обеспечить ей достойное будущее.

Граждане с высшим образованием несколько чаще выбирали эти два варианта ответов. В большинстве случаев молодые люди в возрасте от 18 до 24 лет видят суть патриотизма в любви к стране и не связывают его с проявлением активной позиции: лишь для 19% патриотизм означает работу во благо страны, а для 18% — стремление к изменению положения дел в стране.

Исследование зафиксировало, что по сравнению с 2000 годом, представления россиян о патриотизме практически не изменились. Однако следует заметить, что количество респондентов, отметивших, что понятие патриотизма включает работу во благо страны, уменьшилось на 8%. На 6% сократилось число россиян, связывающих патриотизм с необходимостью защиты страны от любых нападок и обвинений. Для подавляющего большинства россиян (84%) патриотизм означает «глубоко личное чувство»; при этом, по мнению опрошенных, каждый человек сам должен определять, что патриотично, а что нет. Вместе с тем, в обществе спускаемые сверху установки уже далеко не всегда воспринимаются как аксиомы: только 9% опрошенных считают, что определение патриотизма находится в руках государства. Впрочем, респонденты в возрасте от 55 лет и пенсионеры отмечали несколько чаще, что государство должно определять, что патриотично, а что нет.

По мнению значительного количества россиян, патриотизм далеко не всегда означает поддержку власти. Как показал опрос, с мнением о том, что «Патриот должен поддерживать власть, какой бы она ни была», в той или иной степени согласились чуть более 23% опрошенных. Также, несмотря на достаточно распространенный миф о том, что те, кто критикует действующий режим, не являются настоящими патриотами, около 82% россиян придерживаются крайне противоположной точки зрения.

Чаще всего патриотизм понимается как проявление чувства гордости за свою страну. Как показал опрос, россияне большей частью гордятся природными богатствами России (38,5%), историей (37,8%), спортивными достижениями (28,9%), культурой (28,5%), размерами страны (28%).

Довольно небольшое число россиян испытывает чувство гордости за достижения в социальной и экономической сфере: лишь 2% опрошенных отметили, что гордятся системой здравоохранения, 5,2% гордятся системой образования, 5,4% — экономическими успехами. Еще один тревожный показатель — только 7,9% россиян гордятся своими согражданами.

Таким образом, исследование показало, что в российском обществе начинает осознаваться необходимость формирования патриотических чувств в молодежной сфере: с одной стороны, патриотизм нацелен на укрепление целостности полиэтничной и поликонфессиональной России, а также позволит решить ряд социально-экономических и политических проблем, а с другой, — идея общенационального патриотизма будет способствовать формированию единого гражданского общества. При этом, патриотизм в

России принимает различные формы. Согласно существующим подходам к определению смысла патриотизма и его направленности, патриотизм признается как приоритетом для национальной идеологии, так и основой для естественного, личного чувства. Важным моментом для размышления власти, является то, что российские власти и граждане по-разному видят ответ на вопрос о том, кто должен определять, что патриотично, а что нет. В то время как власти настойчиво пытаются монополизировать понятие патриотизма и использовать патриотическую активизацию для достижения собственных целей, большинство россиян считают, что патриотизм – это глубоко личное чувство, не поддающееся системному регулированию сверху.

Патриотизм является необходимым и достаточным условием легитимной принадлежности к данному политическому сообществу: только носители определенного отношения к нации могут быть его членами, и сделать это должны все носители данной национальной культуры. Однако в современном обществе огромную роль в распространении патриотических ценностей и установок играют СМИ и художественная литература, причем они не только формируют мировоззрение людей, но оказывают большое влияние на их политические предпочтения и даже электоральное поведение.

Итак, в обществе постепенно складывается осознание того, что возрождать Россию нельзя не возродив патриотические чувства народа, его национального достоинства, веры в будущее, готовности к самоотверженному служению Отечеству. Духовно-нравственное состояние всего общества в России, показывает, что проблема целенаправленного государственно-патриотического воспитания населения страны, особенно молодёжи сегодня, становится все более актуальной, важно не свести возрождение российского патриотизма к очередной кампании, укрепив, тем самым веру народа в силу России.

См.: подробнее по данной проблеме: Национальная идея России. В 6 т. Т. I. — М.: Научный эксперт, 2012. — С. 337-338.

См. «Русский Вестник» №№ 40-41 — С.434-435.

См.: подробнее по данной проблеме: Национальная идея России. В 6 т. Т. I. — М.: Научный эксперт, 2012. — С.249-254.

См.: Президент России. Официальный сайт Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию 12 декабря 2012г. http://www.kremlin.ru/news/19825 (дата обращения 27.10.2014г.).

Совещание представителей власти и общественности по вопросам нравственного и патриотического воспитания молодежи 12 октября 2012 г. http://ros-idea.ru/site/163 (дата обращения 20.10.2014г.)

Президент России. Официальный сайт Послание Федеральному Собранию Российской Федерации. 8 июля 2000г. http://archive.kremlin.ru/text/appears/2000/07/28782.shtml (Дата обращения 22.10.2014г).

Россияне положительно отреагировали на итоги зимней олимпиады в Сочи: данные опроса Левада-центра http://www.sociologos.ru/novosti/Rossiyane_polozhitelno_otreagirovali_na_itogi_zimnej_olimpiady_v_Sochi_dannye (дата обращения 27.10.2014г.)

Минимальные знания для современных политиков.

Людям, которые пытаются понять, что такое русский патриотизм или даже тем, кто хочет работать, используя это чувство в каком-то направлении, неплохо бы начать с осознания того, что русский патриотизм – это довольно сложный сплав чувств, часто прямо противоположных, и, может быть, отложить свою идею работать с русским патриотизмом в лоб и без серьезных интеллектуальных изысканий.

Разобраться в терминах

У каждого есть свое собственное представление о патриотизме. Для кого-то это любовь к собственному дому, кто-то любит родную землю и пейзаж, скажем, березовые рощи, но ненавидит государство, кто-то, напротив, питает идеологическую любовь к политическому строю, как это было, например, в СССР. Отсюда и постоянные споры, что патриотично, а что нет, и вообще, кто может претендовать за «звание» патриота. Поэтому, перед тем, как начать разговор о патриотизме, нужно сначала разобраться в основных понятиях и терминах.

С исторической точки зрения, патриотизм появился в то же время, что и государство. Само слово патриотизм происходит от греческого πατρίς («отечество»). Причем, по словам доктора исторических наук, Людмилы Морозовой, под отечеством в данном случае нужно подразумевать именно государство, страну, народ, а вовсе не любовь, скажем, к родному дому, патриотизм чувство «надличностное». Справедливости ради, любовь к родному очагу предшествовала любви к родине.

Выделяют множество видов патриотизма. Например, патриотизм «жертвенный», который был присущ декабристам. Известна оценка А.И. Герцена, данная им, вышедшим «…сознательно на явную гибель, чтобы разбудить к новой жизни молодое поколение и очистить детей, рожденных в среде палачества и раболепия». Или «местный патриотизм», когда люди готовы защищать свою деревню, но могут быть абсолютно равнодушными, если речь идет о соседях, пусть и соотечественниках. Например, во время гражданской войны в России в начале XX века крестьяне активно боролись против вторжения иностранных интервентов, но только тогда, когда враги находились на близком расстоянии от их деревень. Кстати, подобный тип патриотизма считается наиболее массовым.

Зарождение русского патриотизма

Впервые, термин патриотизм в России появился при Петре I. Он был использован в одном трактате, посвященном причинам Свейской войны вице-канцлера Шафирова. Он употребил слово «патриот» к себе и к Романовым, что были репрессированы Борисом Годуновым. Но само понятие в его нынешнем понимании распространилось лишь во второй половине XVIII века.

Разумеется, патриотизм как явление появился в русской истории намного раньше. Так, «Слово о полку Игореве», созданное в XII веке, считается первым патриотическим произведением русской литературы, по крайней мере, из того, что до нас дошло. Ярким проявлением русского патриотизма было и второе ополчение, когда оставшись без царя и предводителя, русский народ едино поднялся на защиту русской земли. Но называлась это тогда совсем по-другому. Так, Петр I именовал себя «сыном Отечества», а в XVI веке бытовало понятие «доброходящего российскому царству». Так что, исконно русское название патриота - «доброход».

Земельный патриотизм

Патриотизм часто проявляется как любовь к определенной территории, земле, осознание себя ее непосредственной частью. Можно назвать такой патриотизм «местным», можно «крестьянским», который в русском человеке разглядели два великих русских писателя. Первым, как ни странно, был Лев Толстой, который всячески критиковал патриотизм - как причину разъединения народов и любил повторять фразу доктора Самуэля Джонса «патриотизм - последнее убежище негодяя».

И все же, во многих своих произведениях, он изображал такого «патриота». Именно таким был Платон Каратаев - «воплощение всего русского, доброго и круглого». Как говорил потом другой автор, Глеб Успенский, жизнь Каратаева не имеет смысла как отдельная жизнь, «Она имела смысл только как частица целого, которое он постоянно чувствовал». Успенский называл эту черту, характерную для русского черту «властью земли» – следствие вековечной, непрестанной жизнью его в природе.

Говоря об этом типе русского патриотизма, некоторые историки отмечают, что до XIV века в источниках понятие «русская земля» включало в себя все - и территорию, и владение, и народ, и даже русское войско на чужбине. Ученый Буслаев подметил, что на Руси «в старину вместо отечества говорилось просто земля, Русская земля». Эта связь с землей, впоследствии неоднократно проявлялась во многих русских народных традициях. Например, в обряде прощания с землей, когда, почувствовав приближение смерти, крестьянин шел в поле, кланялся земле и говорил: «Мать сыра земля, прости и прими меня».

И не только для крестьян-земледельцев земля была воплощением родины. Традиция привозить горсть родной земли на могилы солдатам, погибшим на чужбине, сохранилась и в XX веке и в XXI веке.

«За царя»

«За веру, царя, отечество», гласил знаменитый девиз, распространенный во времена Российской империи. Вера в монархию, в православного царя тоже была весьма укоренена в русском сознании. Любовь к монарху была свойственна одновременно и дворянам, и крестьянам, так как они ощущали себя общей иерархией, идущей от Бога. Идея служения «государю» и готовность идти за ним «хоть в огонь, хоть в воду», была присуща еще отношениям между дружинниками и князем. Как говорилось еще в «Слово о полку Игореве»: «за землю русскую… ищучи себе чести, а князю славы».

Но сама идея «жизнь за царя», впоследствии прославленная подвигом Ивана Сусанина и воспетая Михаилом Глинкой, появилась впервые при Иване Грозном. И в первую очередь адресовалась аристократии. Иван IV отдавал особое значение нерушимой присяге и верности монарху, что отчетливо прослеживается в его переписке с Андреем Курбским. В ней поднимаются многие вопросы церковно-политического характера, в частности, Иван Грозный указывает на божественное происхождение самодержавия, которое было принесено на Русь святым Владимиром через крещение. Он повторяет слова апостола Павла - кто противится власти, противится и Богу. «Русская земля держится божьим милосердием, и милостью пречистой богородицы, и молитвами всех святых, и благословением наших родителей и, наконец, нами, своими государями».

Впрочем, далеко не все последующие монархи придавали патриотизму личностные характеристики. Так, например, Петр I, напутствуя солдат перед Полтавской битвой говорил: «И так, не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за Отечество…». При последних же императорах - Александре III и его сыне Николае II, напротив, православный образ самодержавных монархов, вновь стал популярным.

«За Родину, за Сталина»

Патриотизм в СССР был неотъемлемой частью сознания большинства жителей. Сейчас часто сравнивают сталинизм с царским патриотизмом как слепой верой в вождя, но по мнению специалистов, коммунистический патриотизм сильно отличался от консервативного национального патриотизма наличием четкой «прагматической составляющей».

Образ православного царя и божественного происхождения самодержавия были названы «буржуазным патриотизмом», переходящим в шовинизм, и заменены постоянным подчёркиванием достижений Советской власти и народа СССР. Советский патриотизм делал основной упор на сознательную и целеустремленную любовь к социалистической родине, к политическому строю.

Патриотизму в СССР не была свойственна однородность. Будучи основным орудием управления сознанием масс, он менялся в зависимости от экономических, политических и культурных обстоятельств. Например, долгое время, статус патриота требовал неистребимой ненависти к врагам Родины, а также их поиск и разоблачение.

В годы Великой Отечественной войны в патриотическом воспитании был сделан большой шаг в сторону забытого традиционного патриотизма - власти обратились к доселе запретным и забытым образам Александра Невского, Ивана Грозного, Петра I, Александра Суворова, дабы воспитать в народе героическую составляющую. В 70-е года на первый план выдвигается «любовь и преданность своей Родине, содружеству социалистических стран».

Что происходит с патриотизмом сейчас? Для этого нужно серьезное социологическое исследование. Скорее всего, все приведенные ценности или смешаны, или параллельны, или взаимонаслоены, но как бы то ни было, патриотизм в России – больше чем патриотизм, как и все остальное.

Патриотическая мировоззренческая позиция достаточно ярко и отчетливо представлена как в отечественной общественной мысли, так и в массовом сознании. Вместе с тем российский патриотизм выражен посредством целого ряда разновидностей. Их можно усмотреть в позициях выдающихся мыслителей России по этому вопросу. Разнообразие взглядов объясняется тем, что, несмотря на внешнюю простоту, понятие патриотизма в действительности очень сложное. Кроме того, само по себе чувство патриотизма испытывает воздействие самых разнообразных факторов общественного развития.

Характерным для России приходится считать и постоянное наличие антипатриотических настроений. Более того, российский антипатриотизм следует рассматривать как социально значимое явление. Как правило, он выходит на поверхность общественной жизни в переломные периоды истории и оказывает существенное влияние на историческую судьбу России. По этой причине явление антипатриотизма заслуживает серьезного теоретического изучения. Однако начну с понятия патриотизма.

Патриотизм есть любовь к своей стране, чувство органической принадлежности к ней, взаимное чувство сопринадлежности к соответствующей общности, возникающее и существующее между людьми своей страны. Патриотизм — это, в частности, любовь к природе страны и другим ее особенностям, но гораздо более важно отношение к
человеку, выражающееся в заботе о сохранении его жизни и здоровья, личного достоинства, в стремлении обеспечить условия для благополучия и процветания.

Патриотизм оправдан прежде всего тем, что жизнь отдельного человека протекает в рамках специфических условий определенной страны, определенного государства. Это государство призвано обеспечить достойное существование своим гражданам. При этом органы государственной власти неизбежно должны руководствоваться соображениями национальной безопасности и защиты национальных интересов (то есть совокупных интересов всех граждан государства) на международной арене. Но из последнего прямо вытекает заинтересованность граждан в укреплении государства, в прочности его положения в составе мирового сообщества, в росте всемирного авторитета и уважения к нему со стороны правительств и народов других стран. Как показал исторический опыт, надежды на «отмирание» государства несостоятельны. Напротив, современная цивилизация идет по линии укрепления государства, в том числе по линии увеличения роли государства в международных делах. Неправительственные, негосударственные организации не способны вытеснить государство из международных отношений прежде всего потому, что только органы государственной власти в состоянии обеспечить национальную безопасность и защиту национальных интересов. Более того, это и есть один из важнейших аспектов самого смысла их существования и предназначения.

Патриотизм определяется и тем, что развитие все более широких и тесных контактов между народами, расширение и укрепление международного сотрудничества не ведут к уничтожению различий народов, стран и континентов. На этот аспект патриотизма обратил, например, особое внимание великий русский ученый Д. Менделеев: «Любовь к Отечеству или патриотизм, как вероятно небезызвестно читателям, некоторые из современных учений крайних индивидуалистов уже стремятся представить в худом виде, говоря, что ее пора заменить совокупностью общей любви к человечеству… Ложность такого учения становится, на мой взгляд, ясна не столько со стороны одних важнейших исторических услуг скопления народов в крупные государственные единицы, вызывающее самое возникновение
патриотизма, сколько со стороны того, что ни в коем будущем нельзя представить слияние материков и стран, уничтожение различий по расам, языку, верованиям, правлениям и убеждениям, а различия всякого рода составляют главную причину соревнования и прогресса… Любовь к Отечеству составляет одно из возвышеннейших отличий развитого общежитного состояния людей от их первоначального, дикого или полуживотного состояния» [Менделеев, 1907, с. 111 — 112].

Патриотизм оправдан также тем, что для человека естественна особая душевная привязанность к родным местам, где прошло его детство, где жили и трудились его родители и предки, та относительно ограниченная территория огромного земного шара, с которой связаны существенные события индивидуальной человеческой судьбы. Именно на этой территории человек чувствует себя наиболее непринужденно, здесь ему все наиболее понятно и близко. Как отмечено выше, патриотизм включает в себя и любовь к природе своей страны, но еще более важно ощущение родного духа страны, ее особой атмосферы, которая связана и с особенностями природы, и с особенностями народного характера и культуры. «Над Канадой небо синее, / Меж берез дожди косые, / Хоть похоже на Россию, / Только все
же не Россия», — поется в одной из известных бардовских песен. Любовь к родине поэтически выражена, например, в знаменитой строфе С. Есенина:

Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою»
[Есенин, 1971, с. 83].

Понятие патриотизма выдвигает целый ряд проблем теоретического, мировоззренческого и практического характера. Одна из них — тождество и различие между любовью к своей стране и характером отношения к другим странам.

«Мы должны любить все народности, как свою собственную, — утверждал Вл. Соловьев. — Этою заповедью утверждается патриотизм как естественное и основное чувство, как прямая обязанность лица к своему ближайшему собирательному целому, и в то же время это чувство освобождается от зоологических свойств народного эгоизма и национализма…» Согласно Соловьеву, «…я должен так же хотеть истинного блага всем другим народам, как своему собственному» [Соловьев, 1988, с. 378]. Для этого прежде всего необходимо стремиться психологически глубоко понять другие народы, их дух и национальный характер.

Этот взгляд Соловьева был впоследствии оспорен целым рядом отечественных мыслителей. Например, С. Булгаков, в частности, писал: «Вл. Соловьев, развивая идею «национального альтруизма», выставил совершенно фальшивую и утопическую максиму: люби чужие национальности, как свою собственную. Это подобно тому, как если бы сказать: надо любить чужих жен и чужих детей, чужих друзей, как своих собственных. Эта идея неверна онтологически, ибо существуют такие отношения, которых сама их природа состоит в их исключительности». С точки зрения Булгакова, любовь к родине «не должна быть самоутверждающейся в ограниченности своей, которая оборачивалась бы враждой или презрительностью к другим народам, но она не может не быть исключительной» [Булгаков, 1993, с. 647 — 648].
Взгляды Ф. Достоевского на историческое предназначение и судьбу России принято характеризовать как почвеннические. Почвенничество (от слова «почва») — воззрение, отдающее приоритет всему своему, родному, отечественному над всем заимствованным и привнесенным из других стран. Почва вместе с тем противопоставлена понятию крови, то есть кровнородственным связям. Поэтому сторонники почвенничества под «своим», «родным», «отечественным» понимают то, что создано и произросло на территории данной страны, вне зависимости от того, представителями какой крови, какого этноса оно создано и взращено.

Вершиной развития мыслей Достоевского о России явилась его знаменитая «Пушкинская речь», произнесенная на празднике по случаю освящения памятника Пушкину в Москве 8 июня 1880 г. Центральным тезисом этой речи стала идея о «всемирной отзывчивости» русской души, о «всечеловечности» русского национального идеала. Достоевский настаивал на том, что русскому духу присущ особый дар «перевоплощения» в дух других народов и культур. Поэтому «стать настоящим русским, может быть и значит только… стать братом всех людей, всечеловеком». Именно с «всемирной отзывчивостью», «всечеловечностью» и даром «перевоплощения», возникшими, по Достоевскому, на основе православной культуры, и связывал писатель историческое призвание России. Оно состоит в том, чтобы «внести
примирение в европейские противоречия… указать исход европейской тоске в своей русской душе, всечеловечной и всесоединяющей, вместить в нее с братскою любовью всех наших братьев…» Достоевский полагал, что у России есть свой особый исторический путь, своя историческая миссия, отличные от исторического пути и миссии Запада. Он связывал историю и будущее России с православием, с развитием православной культуры. Именно православие взрастило «всемирную отзывчивость» русской души. И именно оно предопределит будущее России (цит. по [Пушкин, 1972 — 1990, т. 27, с. 5 — 25]).

Относительно самого факта патриотизма Достоевского не может, разумеется, возникнуть никаких сомнений. Однако теоретические взгляды великого русского мыслителя на смысл и предназначение России такие сомнения вызывают. Согласно В. Зеньковскому, идеи Достоевского в области софиологии России принадлежат к числу наиболее слабых мест его воззрений. Зеньковский отмечал, что, насколько силен Достоевский в большинстве тем своего творчества, «настолько же расплывчаты его указания на положительные пути «православной культуры»» [Зеньковский, 1991, с. 243].

И. Ильин отмечал, что Достоевский свел своеобразие России и русского характера к миссии благородной, но такой, которую следует считать служебно-посреднической. Очевидно, чтобы по-братски относиться к другим, необходимо сначала самому быть кем-то, — не говоря уже о том, что неплохо бы задуматься и над вопросом, насколько другие нуждаются в твоем братском сочувствии. «Тот, кто хочет быть «братом» других народов, — писал в этой связи Ильин, — должен сам сначала стать и быть, — творчески, самобытно, самостоятельно… растить свой дух, крепить и воспитывать инстинкт своего национального самосохранения, по-своему трудиться, строить, властвовать и молиться. Настоящий русский есть прежде всего русский и лишь в меру своей содержательной, качественной,
субстанциальной русскости он может оказаться и «сверхнационально» и «братски» настроенным «всечеловеком»… Национально безликий «всечеловек» и «всенарод» не может ничего сказать другим людям и народам» [Ильин, 1990, с. 334].

Помня изречение Ап. Григорьева о том, что «Пушкин — это наше все», давно ставшее аксиомой для всех, кто знаком хотя бы с азами русской культуры и кому она дорога, обратимся к размышлениям и взглядам великого поэта и мыслителя на тему о патриотизме. Широко известны пушкинские строки:

Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, Отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
[Пушкин, 1959 — 1962, т. 1, с. 65].

Однако Пушкин не ограничился только поэтическими призывами. Он серьезно и основательно размышлял на тему о патриотизме, не раз резко осуждая проявления антипатриотизма в близкой ему дворянской среде. Важнейшей чертой пушкинского мировоззрения следует считать его вдумчивое, уважительное отношение к прошлому, прежде всего к прошлому России. Глубокий интерес к истории России особенно возрастает после 1827 г., то есть в зрелый период, когда окончательно складываются либерально-консервативные убеждения поэта. О пушкинском отношении к прошлому России свидетельствует письмо к П. Чаадаеву, написанное в ответ на знаменитое первое из «Философических писем».

Замечу, что Чаадаева, несомненно, следует отнести к числу выдающихся русских философов, и его взгляд на российскую историю не сводится к тому, что было высказано в первом письме. Тем не менее факт едва ли не тотально отрицательной оценки Чаадаевым прошлого России, данной в первом «Философическом письме», сомнению не подлежит. Она не могла пройти мимо внимания Пушкина, тем более, что философ принадлежал к числу давних и близких друзей поэта.

Возражения Пушкина против высказанной Чаадаевым отрицательной оценки прошлого России можно свести к двум основным подходам: фактическому и ценностному. Прежде всего Пушкин не согласен с философом с точки зрения фактической. «Что же касается нашей исторической ничтожности, — писал поэт, -то я решительно не могу с вами согласиться… Войны Олега и Святослава и даже удельные усобицы — разве это не та жизнь, полная кипучего брожения и пылкой и бесцельной деятельности, которой отличается юность всех народов? Татарское нашествие — печальное и великое зрелище. Пробуждение России, развитие ее могущества, ее движение к единству… оба Ивана, величественная драма, начавшаяся в Угличе и закончившаяся в Ипатьевском монастыре, — как, неужели это не
история, а бледный полузабытый сон! А Петр Великий, который один есть целая всемирная история? А Екатерина Вторая, которая поставила Россию на пороге Европы? А Александр, который привел Вас в Париж?…» [Пушкин, 1992, с. 51].

Не соглашаясь с Чаадаевым с точки зрения фактической, Пушкин, однако, не ограничивается ею. Он выдвигает аргумент, основывающийся на подходе, который правомерно охарактеризовать как ценностный. Об этом говорят следующие его слова: «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, какой нам Бог ее дал» [Пушкин, 1992, с. 51]. Из этих слов можно заключить, что Пушкин исходит из того, что, с одной стороны, в прошлом ничего не изменишь, оно таково, каким состоялось («каким его Бог дал»). Поэтому сожаления по поводу прошедшей истории лишь неизбежно порождают чувство неудовлетворенности и не ведут ни к чему позитивному. Деяния предков могут быть поверены и оценены в полном объеме только нашими собственными деяниями. Право судить прошлое есть то, что следует заслужить. С другой стороны, мы обязаны прошлому уже самим фактом нашего существования. Следовательно, в истории всегда можно найти то, на что можно опереться, то, что станет источником духовного опыта для современности. Наше отношение к истории характеризует не столько прошлое, сколько нас самих, поскольку история — не линия, ведущая по прямой из прошлого через настоящее в будущее, а неисчерпаемый, не поддающийся окончательному обозрению кладезь духовного опыта. Из него современность отбирает то, что ей по силам, соответствует нравственной направленности и мере культурно-творческого потенциала. Поэтому, в небольшой мере заостряя пушкинскую мысль,
можно с уверенностью утверждать, что, согласно поэту, вполне оправданное стремление превзойти прошлое осуществимо лишь при условии, если не утрачивается наша связь с ним.

Ярко выраженный патриотизм — важнейшая черта пушкинского мировоззрения, как в целом, так и в политической его части. Пушкинский патриотизм сложился, конечно, в юности, под влиянием войны 1812 г. и вызванного ею всеобщего патриотического подъема. Однако особенно примечательно то, что Пушкин сохранял патриотическую настроенность на протяжении всей жизни, причем в последний период это чувство не только не иссякло, но возросло и укрепилось. Это следует подчеркнуть, в частности, в связи с тем, что мировоззрение немалого числа друзей его молодости претерпело метаморфозу.

Под влиянием очевидных недостатков российской жизни и под воздействием расхожего понимания либерализма, которое приобрело популярность в дворянской среде, часть прогрессивных деятелей того периода (среди которых были и близкие знакомые Пушкина) утратили остроту патриотического чувства. Патриотизм стал восприниматься как нечто немодное, несовременное, устаревшее. Воззрения Пушкина резко противостояли подобным взглядам. Более того, он сумел увидеть то, что нередко скрывалось за либеральной фразой, а именно — нелюбовь приверженцев поверхностного либерализма к России. Пушкин с возмущением писал о тех деятелях, которые, фрондируя своими либеральными воззрениями, в действительности «стоят в оппозиции не к правительству, а к России». О том, что
любовь к России была для поэта одной из наиболее значительных ценностей, свидетельствует, например, тот факт, что Пушкин не остановился перед тем, чтобы с упреком отнести своего друга князя Вяземского к «озлобленным людям, не любящим Россию». Впрочем, князь не принадлежал к числу радикальных либералов, поэтому применительно к нему слова Пушкина были явным преувеличением (цит. по [Франк, 1990, с. 409 — 410]). Тем не менее сам факт их появления нельзя не считать показательным.

О многом говорит и отношение Пушкина к польскому восстанию 1831 г. Признавая с принципиальной точки зрения право польского народа самостоятельно решать свою судьбу, Пушкин, однако, не считал возможным на этом основании жертвовать патриотическими убеждениями. Его особенно возмущали проявления восторга со стороны некоторых русских по поводу неудач российских войск, посланных на подавление восстания. «Грустно было слышать толки московского общества во время последнего польского восстания, — писал поэт. — Гадко было видеть бездушных читателей французских газет, улыбавшихся при вести о наших неудачах» (цит. по [Франк, 1990, с. 410]). Именно к этому периоду относится стихотворение «Клеветникам России». В нем поэт резко выступает не только против западной прессы, воспользовавшейся удобным поводом, чтобы обрушить на Россию все мыслимые и немыслимые обвинения, но и против тех представителей российского общества, которые, в силу своего по-детски
наивного и неосмысленного космополитизма, с удовольствием примыкали к подобным обвинениям. В отличие от последних, зрелый Пушкин отчетливо понимал, что благие и внешне невинные либеральные фразы могут использоваться недругами России в целях ее разрушения, и ни о каком космополитизме не может идти речи в международных отношениях, где непрерывно происходит ожесточенная борьба разноречивых национальных интересов.

Таким образом, патриотизм Пушкина связан с особой заботой о прочности российского государства. Эта забота выражается как в аспекте международном, так и во внутреннем. Пушкин допускает любые преобразования внутри страны, но при одном важнейшем условии, — чтобы они не ставили под угрозу прочность и само существование российского государства. Именно этим, в частности, объясняется его установка, которую можно характеризовать как «прогресс без хирургического вмешательства». В аспекте международном действует аналогичный принцип: любые изменения могут быть приняты, но при том же условии — обеспечении прочности и устойчивости российского государства.

Ярко выраженная установка на обеспечение прочности и сохранности государства отчетливо выделяет Пушкина из среды независимых и оппозиционных русских мыслителей XIX в. (к которым, разумеется, следует относить поэта). В подавляющем большинстве случаев российские оппозиционеры проявляли поразительное легкомыслие в вопросе о прочности государственных устоев, полагая ее как нечто само собой разумеющееся, не требующее особой заботы и попечения. Настаивая на радикальных реформах или революции, они совершенно упускали из виду то обстоятельство, что любое преобразование общества сохраняет позитивный смысл до той поры и в тех пределах, пока не подвергает обвальному разрушению сами основы государственности. Игнорирование этого обстоятельства следует отнести к проявлениям инфантилизма и незрелости, — если, конечно, исключить случаи намеренного (под предлогом необходимости перемен) разрушения государства, чтобы в образовавшемся хаосе и неизбежной неразберихе «ловить рыбку в мутной воде».

Пушкинский патриотизм имеет еще один аспект, о котором невозможно не упомянуть. Он оказывается тесно связанным с глубоким пониманием значения для жизни всякого человека почтительного отношения к предкам, к домашнему очагу, семейным традициям, к «пенатам». Тесная связь патриотизма и семьи в ее широком понимании — как непрерывности ряда поколений — органична для пушкинского мировоззрения:

Два чувства дивно близки нам —
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
На них основано от века
Самостоянье человека,
Залог величия его…
Животворящая святыня!
Земля была без них мертва,
Без них наш тесный мир — пустыня,
Душа — алтарь без божества
[ Пушкин, 1959 — 1962, т. 2, с. 596].

Таким образом, уважение к предкам, любовь к семье и патриотизм для Пушкина неразделимы.

Вытравить патриотическую идею из сознания людей, полностью заменив ее классовой, — такую задачу ставили большевики в первый период своего правления с 1917 приблизительно по 1935 — 1937 гг. Антипатриотическая установка была непосредственным продолжением линии большевиков дооктябрьского периода и наиболее ярко выразилась в ленинском лозунге поражения своего отечества в Первой мировой войне. Это была единственная партия не только в России, но и в Европе (за исключением отдельных социал-демократических групп в Германии), выдвинувшая идею пораженчества. Именно поэтому германским командованием и была оказана существенная помощь в переброске в 1917 г. большой группы большевиков из Швейцарии в Россию, а также отпущены значительные средства на революционную пропаганду, направленную на разложение армии и ослабление России. Помимо знаменитого вагона, в котором были переправлены В. Ленин и его непосредственное окружение, Германия способствовала направлению в Россию еще около четырехсот большевиков-эмигрантов.

Установка на «мировую революцию», основанная на сугубо классовом, антипатриотическом подходе, оставалась официальной партийной установкой вплоть до середины 1930-х гг. Исходя из нее трактовались важнейшие факты истории России; по сути вся дооктябрьская история грубо искажалась, фальсифицировалась и очернялась. Так, в первом издании Малой советской энциклопедии с сугубо классовых и тенденциозных позиций освещалась деятельность выдающихся патриотов России, выпячивались и преувеличивались их отрицательные черты, замалчивался их вклад в становление и развитие российской государственности. Об Александре Невском говорилось: «.. .оказал ценные услуги новгородскому торговому капиталу (слово «капитал» в условиях 1920-х — начала 1930-х гг. ассоциировалось
со всем темным, злым, «плохим». — В. Ш.)… подавлял волнения русского населения, протестовавшего против тяжелой дани татарам. «Мирная» политика А. была оценена ладившей с ханом русской церковью: после смерти А. она объявила его святым» [Малая… 1929, т. 1, с. 216]. Козьма Минин характеризовался в энциклопедии так: «Минин-Сухорук… нижегородский купец, один из вождей городской торговой буржуазии… Буржуазная историография идеализировала М.-С. как бесклассового борца за единую «матушку Россию» и пыталась сделать из него национального героя» [Малая… 1929 — 1931, т. 5, с. 229]. Его сподвижник, князь Дмитрий Пожарский: «П… князь, ставший во главе ополчения, организованного мясником Мининым-Сухоруким на деньги богатого купечества. Это ополчение покончило с крестьянской революцией» [Малая… 1929 — 1931, т. 6, с. 651].
О Петре Первом авторы энциклопедии писали: «П. I… был ярким представителем российского первоначального накопления. Соединял огромную волю с крайней психической неуравновешенностью, жестокостью, запойным пьянством и безудержным развратом» [Малая… 1929 — 1931, т. 6, с. 447].

Только во второй половине 1930-х гг. советская партийно-государственная идеология перешла на патриотические позиции. Со стороны высшего руководства, прежде всего Сталина, это был, скорее всего, вынужденный шаг, обусловленный потребностями приближающейся Второй мировой войны. Тем не менее с этого времени в идеологии патриотический элемент стал присутствовать постоянно. Например, кинофильмы (все они выходили на экран только с личного одобрения Сталина) «Петр Первый» (1937), «Александр Невский» (1938), «Минин и Пожарский» (1939), «Суворов» (1940) — кинопоэмы, в художественной форме (правда, в достаточно примитивной, что вполне объяснимо условиями времени) раскрывшие выдающуюся роль этих людей в истории России. Такого рода произведения
воспитывали гордость за свою страну, за ее прошлое, способствовали формированию патриотического чувства.

Таким образом, в российской истории, наряду с яркими патриотическими проявлениями, обнаруживаются и опасные черты антипатриотизма. Как было отмечено выше, антипатриотизм явственно заявил о себе в период, примыкающий к 1917 г. Едва ли не менее отчетливо он, к сожалению, проявился и в годы, примыкающие к 1991-му, когда немалая часть российских средств массовой информации была активно занята целенаправленной дискредитацией патриотизма.
«Демократический» антипатриотизм продемонстрировал внутреннюю связь антипатриотического настроения с ощущением собственной неспособности обдуманно и планомерно решать стоящие перед страной проблемы в интересах ее граждан, с болезненно-неврастеническим восприятием российских недостатков (а их немало, впрочем, как и в других странах). Неврастеничность антипатриотического настроения порождает в теории тенденцию отказывать России в праве быть полноценной цивилизацией в составе мирового сообщества, стремление теоретически обосновать радикальную и стремительную переделку фундаментальных оснований российского общества. На практике это выражается в исчерпывающем переводе понятия патриотизма из нравственно-гуманитарной сферы в сферу политическую, в превращении патриотизма в разменную карту политической борьбы.

Вообще говоря, перевод вопроса о патриотизме из нравственно-гуманитарной в плоскость политическую чреват расколом общества, обострением конфронтации. При этом понятие патриотизма неизбежно отдается на откуп самым крайним, экстремистским политическим силам. Последние приобретают шанс повысить свою популярность, беззастенчиво спекулируя на понятии патриотизма, остающемся святым для большинства граждан.

В период 1991 — 1998 гг. политиками и журналистами «демократического» направления (или теми, кто демократической вывеской прикрывал свои узкокорыстные, эгоистические устремления) нередко цитировались слова, приписываемые то Л. Толстому, то Б. Шоу: «Патриотизм — последнее прибежище негодяев». В действительности это изречение принадлежит английскому литератору XVIII в. С. Джонсону [Сборник… 1967, с. 126]. Смысл его в том, что негодяям свойственно маскировать свои намерения самыми святыми в глазах большинства людей духовными ценностями. К числу таких ценностей относится и патриотизм, в глазах автора изречения — ценность самая святая, высшая. Именно поэтому он и оказывается » последним» прибежищем. Сам Джонсон был членом консервативной партии
(партии тори), горячим патриотом Великобритании.

Особую позицию в рассматриваемом вопросе занимал Толстой, чьи теоретические взгляды на патриотизм (как и на многие другие вопросы) отличались своеобразием. Действительно, в его публицистических статьях встречаются выражения: «патриотизм есть рабство», «злодейства всегда вытекают из патриотизма», войны порождаются «желанием исключительного блага своему народу», а потому «для того, чтобы уничтожить войну, надо уничтожить патриотизм». Последнее высказывание свидетельствует о том, что Толстой путал патриотизм с эгоистическим национализмом, который как раз и есть «желание исключительного блага своему народу». Не проводил он четкого различия и между патриотизмом и имперскими притязаниями. Об этом говорит, например, следующее высказывание Толстого: «Если христианство истина и мы хотим жить в мире, то нельзя сочувствовать могуществу своего Отечества, но надо радоваться ослаблению его и содействовать этому… Мы, члены больших государств, не только перестанем желать присоединять к себе новые народности и государства, а будем радоваться, когда покоренные народы будут от нас освобождаться, и будем содействовать этому, и так будем содействовать этому, и так будем воспитывать молодые поколения; русские будут содействовать освобождению Польши, Финляндии, Остзейского края, Армении…» [Толстой, 1928 — 1958, т. 39, с. 31, 38].

Отмечу, что позиция Толстого, как отчетливо видно из последних слов, характеризуется внутренним благородством. Великий русский писатель проявляет заботу о других народах, обеспокоен их судьбой. Вместе с тем он явно путает патриотизм с совершенно не оправданной, по меньшей мере, в современную эпоху, политикой колонизации, и не оправданным никогда, ни в какие эпохи, стремлением поработить другие народы.

Самого Толстого — как человека, а не как теоретика — трудно заподозрить в нелюбви к России. Напротив, можно с достаточной уверенностью утверждать, что все его размышления — как на тему о патриотизме, так и на другие темы продиктованы горячей любовью к народу России, прежде всего к «простому» народу. Они, несомненно, продиктованы чувством сострадания к бедам народным, сочувствием к «униженным и оскорбленным». Широко известно, что Толстой предпринимал колоссальные усилия по просвещению русского народа, по подъему его нравственного,
образовательного и культурного уровня. Но сегодня хорошо известно и то, что теоретические построения и концепции Толстого нередко отличались противоречивостью. Особенно характерна для них терминологическая путаница, под которой бывает непросто усмотреть гениальные прозрения, содержащиеся во многих теоретических размышлениях писателя и философа, отличить их от явных заблуждений русского гения. Для подтверждения сказанного приведу еще одну мысль Толстого на тему о патриотизме: «Восстановительный патриотизм покоренных, угнетенных народов — армян, поляков, чехов, ирландцев и т.п. едва ли не самый худший, потому что самый озлобленный и требующий наибольшего насилия». «Мелкие угнетенные народности, реагируя против давящего их патриотизма покорителей, до такой степени заразились от угнетающих их народностей этим отжившим, ставшим ненужным, бессмысленным и вредным чувством патриотизма, что вся их деятельность сосредоточена на нем и что они сами, страдая от патриотизма сильных народов, чтобы совершить его над другими народностями из-за того же патриотизма то самое, покорившие их народности производили и производят над ними» [Толстой, 1928 — 1958, т. 90, с. 244].

В этих высказываниях глубоко подмечены те особенности патриотизма малых и угнетенных народов, которые способствуют перерождению здорового чувства патриотизма в болезненное чувство агрессивного национализма. Факты такого перерождения имеют место и сегодня, в начале XXI в., в том числе и на постсоветском пространстве. Однако агрессивный национализм — это именно переродившийся патриотизм, ставший по основным параметрам противоположностью патриотизма. Наличие тенденций и возможности извращений в понимании патриотизма, конечно, не может быть аргументом для отказа от патриотизма как одной из высших ценностей человеческого бытия.

Шаповалов Виктор Федорович — доктор философских наук, профессор философского факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Булгаков СМ. Соч. В 2 т. Т. 2. М., 1993.
Есенин С. Стихотворения и поэмы. М., 1971.
Зеньковский В. В. История русской философии. В 2 т. Т. 1. Л., 1991.
Ильин И. Пророческое призвание Пушкина // Пушкин в русской философской критике. М., 1990.
Малая советская энциклопедия. В 10 т. М., 1929 — 1931.
Менделеев Д. И. К познанию России. СПб., 1907.
Пушкин А. С. Письмо к П. Я. Чаадаеву // Русская идея. М., 1992.
Пушкин А. С. Полн. собр. соч. В 30 т. Л., 1972 — 1990.
Пушкин А. С. Собр. соч. В 10 т. М., 1959 — 1962.
Сборник крылатых слов и выражений. М., 1967.
Соловьев В. С. Соч. В 2 т. Т. 1. М., 1988.
Толстой Л. Н. Полн. собр. соч. В 90 т. М. -Л., 1928 — 1958.
Франк С. Пушкин как политический мыслитель // Пушкин в русской философской критике. М., 1990.

Публикуется по: «Общественные науки и современность», № 1, 2008, С. 124-132

Патриотизм в России - явление достаточно дискредитированное. А еще неоднозначное. Тем не менее, феномен настоящего патриота в нашей стране вовсе не исчерпан и повсеместно раскрывается в самых неожиданных проявлениях и обликах.

Быть патриотом - это значит гордиться тем, что у тебя есть. И принимать это во всех смыслах и аспектах.

Чрезмерная и слепая гордость - это критикуемый всеми ура-патриотизм, беспричинная критика и отрицание всего «нашего» - малодушие и глупость.

Настоящий патриот, прежде всего, осознает себя неотрывной частью своей страны, ее истории, культуры и языка. Необходимо не только славить все это, но и изо дня в день стараться вкладывать в эти вехи максимум собственных сил. К примеру взять Федора Емельяненко. Легенда и икона не только российского спорта и единоборств, но и мировая величина. Человек, который покинув профессиональный спорт с высоко поднятой головой, продолжает отстаивать и трудиться во благо России, на благо общества на посту советника министра спорта Российской Федерации и членом Совета по развитию физкультуры и спорта.

Истинным патриотом был Александр Сергеевич Пушкин, для которого явление себя большим литератором не оказалось конечной целью жизни.

Все творчество поэта - неоспоримое доказательство красоты русского языка и величия русской культуры. Своим существованием он оправдывает существование России и не позволяет кому-либо в мире заявить, что русский язык не прекрасен, а культура не бесконечно тверда.

Проблема патриотизма в общем виде - это безотлагательное принятие всех мерзостей и глупостей вокруг себя с формулировкой: «люблю все свое и всех своих!».

Настоящий русский патриотизм есть искреннее служение идеалу и создание вокруг себя благодатной почвы для миллиона возможностей. Патриотом был Николай Васильевич Гоголь, который беспощадно жег и рвал свои труды, понимая, что они не соответствуют высочайшей заданной мысли. Патриот не отставляет после себя мусора. Во всех смыслах.

Патриотизм задает бесконечные вопросы и критикует. Но не «почему вы такие?!», а «почему мы такие?!». Нельзя отрывать себя как от великих гордостей, так и глубоких гадостей. И дело не только в попытках создать вокруг себя идеальность, но и в осознании силы несовершенства. Увы, для России это тоже черта патриотизма.

Без настоящего патриота страна и ее культура кажутся пустыми. На них, перефразируя известную цитату, будут произрастать другие народы, а главное - другие мысли и идеи. Только благодаря истинным патриотам Россия продолжает успешно цепляться за место в мире не только силовыми и экономическими руками.

Нельзя сказать, что патриот - всегда человек культуры или искусства. Нет. Патриот России - это гигантский, добрый, абстрактный и собирательный, но обязательно существующий образ. Каждый раз, когда где-либо в стране мы видим Большую Личность (а она может быть и маленьким человеком), мы можем смело утверждать: «Перед нами патриот!»

Но настоящих патриотов России очень мало. Хотя, так и должно быть. Они невидимой поступью уводят нашу национальную идентичность от пропасти, возле которой она не так редко оказывается.

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .