Описание картины не ждали. Новое лицо оппозиции

13.06.2019Рубрика: Детские сады

К. ЛАРИНА – Ну что, мы продолжаем беседы о прекрасном, после «Книжного казино» отправляемся мы в Третьяковскую галерею. И сегодня перед нашими глазами картина Репина «Не ждали», практически анекдот, да-да-да, но будем сегодня мы всерьез говорить об этой картине, я надеюсь, что нам поможет Татьяна Юденкова, научный сотрудник Третьяковской галереи, добрый день, Татьяна, здравствуйте. Ксения Басилашвили, которой тоже добрый день.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Добрый день.

К. ЛАРИНА – И для начала, наверное, о призах сразу, Ксюша.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Да, конечно, о призах. Сегодня мы разыграем для вас, уважаемые радиослушатели, замечательную книгу, это переписка Ильи Репина и Корнея Чуковского.

К. ЛАРИНА – Кто это издал, скажи мне?

К. БАСИЛАШВИЛИ – Это «Новое литературное обозрение» порадовало нас этим изданием, порадовало почему, потому что здесь, по-моему, более 60 писем, в основном, эта переписка появляется впервые, т.е. мы впервые можем узнать, как развивались отношения этих двух выдающихся людей, Корнея Ивановича Чуковского и Ильи Ефимовича Репина, которые и жили рядом неподалеку, там в Териоках, в Териоках, в Куоккале, и как они восприняли приход советской власти, как потом их разделило, они оказались за границей, все равно их переписка не прекращалась. И конечно, очень много можно узнать и о Репине, и о его характере, это был невероятно сильный, очень интересный, образованнейший, талантливейший человек. Книгу, я знаю, вы подробно представляли в «Книжное казино».

К. ЛАРИНА – Да.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Но здесь не только переписка, здесь еще ведь и большой иллюстративный материал, репродукции. Я хочу сказать, что эта книга подготовлена Галиной Чурак, она бывала у нас на радиостанции, ст. научный сотрудник, зав. отделом живописи второй половины 19 века в государственной Третьяковской галерее. И когда Галина Чурак к нам придет, мы, конечно, еще раз об этой книге подробно поговорим. Такой замечательный подарок, я считаю, я с удовольствием, с удовольствием эту переписку прочитала. Пожалуйста, Татьяна, добавьте, пожалуйста.

Т. ЮДЕНКОВА – Да, я хотела бы добавить, что эта книга раскрывает нам так называемого позднего Репина, Репина девятисотых годов и до последних дней его жизни. Вообще, проблема позднего Репина - это особая проблема, так называемого репиноведения, среди тех работ, которые посвящены творчеству Репина. И эта книжка проливает новый свет на его творчество, на его взаимоотношения, на круг общения.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Это человек, который в последней стадии своей жизни был полон энергетики, энергии, каких он людей вокруг себя собирал у Финского залива, ведь там был центр жизни.

Т. ЮДЕНКОВА – Безусловно.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Центр культуры.

Т. ЮДЕНКОВА – Да-да, и несмотря на возраст, он горел, горел желанием жить, горел желанием писать людей, окружающих его, собирал и притягивал к себе как магнит людей самых разных творческих устремлений, самых разных характеров, самых разных профессий. И все люди с большим интересом приезжали к нему в Пенаты по средам, это был тот самый единственный день, когда усадьба Репина была открыта для всех гостей. И конечно, этот дух, эта атмосфера пенатской усадьбы, она, безусловно, раскрывается в этом очень интересном издании. А что касается иллюстраций, то составители постарались собрать те иллюстрации, которые отражают именно поздний период творчества Репина.

К. БАСИЛАШВИЛИ – И здесь же еще и всякие наброски, и дневниковые.

Т. ЮДЕНКОВА – Да, и живопись его, о которой мы мало знаем, она мало иллюстрировалась, о ней мало писалось, потому что как-то считалось традиционно, что это период так называемый эмигрантский в творчестве Репина.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Я задаю вопросы. У нас два вопроса, один вопрос на пейджер, другой вопрос по телефону. С какого начнем, Ксюша?

К. ЛАРИНА – С пейджера, наверное.

К. БАСИЛАШВИЛИ – С пейджера, хорошо. Кто приобрел у Репина его картину «Бурлаки на Волге», которая сейчас в собрании Русского музея находится? Пожалуйста, те, кто правильно ответит на этот вопрос, получит издание, о котором мы сейчас говорили.

К. ЛАРИНА – А я напомню номер нашего пейджера, он работает, 725 66 33, мы ждем ваших ответов. Я уже тут книжку, конечно, хочу, я ее обязательно куплю, потому что понимаю, что это просто литература замечательная.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Это замечательная, да, это свидетельство времени, свидетельство эпохи.

К. ЛАРИНА – И еще время такое, абсолютно жуткое, переломное, это, конечно, действительно, хорошо, спасибо большое. Так, давайте мы начнем со «Случаев», что у нас там сегодня в «Случаях»?

К. БАСИЛАШВИЛИ – «Случай в музее», Лидия Ромашкова, которая является зам. генерального директора, долгие годы была главным хранителем Третьяковки, она как раз вспоминает, как вывозили на время реконструкции главного здания, как вывозили оттуда произведения.

ЗАСТАВКА

Л. РОМАШКОВА - Огромным событием и тяжким трудом, это было демонтировать Александра Иванова «Явления Христа народу», потому что она, во-первых, очень большая, потому что его надо было осторожно опустить на пол. Никаких приспособлений, вручную, с большими канатами, с большими веревками, потом потихонечку ее клали в зале лицом вниз. На полу все постелили, чистую бумагу, все, что нужно, сделали, мягко чтобы было, она в раме, а потом уже из рамы ее выносили, положили лицом вниз на пол для того, чтобы снять ее с подрамника и накатать на рулон. И когда мы ее снимали, нельзя было, чтобы перекос был, тогда подрамник бы лопнул, холст мог разорваться, это была огромная ответственность, было очень страшно. Я должна сказать, мы ее снимали 5 дней, мы так осторожно, потихонечку, сначала раму, не снимая со стены, отделяли раму. Это была огромная, огромная работа, и огромная выдумка наших реставраторов, как лучше это сделать.

ЗАСТАВКА

К. ЛАРИНА – А теперь давайте вернемся к картине «Не ждали» Репина, наверное, стоит напомнить, что там, целый цикл получился же, да, на такую арестантскую тему?

Т. ЮДЕНКОВА – На арестантскую, да, тему была создана народовольческая серия Репина, которая началась, первая картина была создана в конце 70-х гг., эти работы держались в мастерской художника, он их показывал только знакомым, близким, на выставки не представлял. А картина «Не ждали», большой вариант картины, он экспонировал на 12-й передвижной выставке в 1884 г. И собственно, поэтому ее можно выделить, т.е. она, с одной стороны, как бы венчает народовольческую серию.

К. ЛАРИНА – А там что, давайте еще другие назовем, то, что входит в самые известные картины, «Отказ от исповеди»?

Т. ЮДЕНКОВА – «Отказ от исповеди», да, которая ныне уже называется «Перед исповедью», потому что сам Репин называл ее «Исповедь», а название «Отказ от исповеди» картина получила в 37 году на юбилейной выставке Репина, т.е. в советское время был смещен несколько акцент.

К. ЛАРИНА – Понятно.

Т. ЮДЕНКОВА – Да, «Арест пропагандиста», два варианта, «Сходка», которая, опять же, современниками и Репиным называлась «При свете лампы», т.е. «Сходка» - это название, которое, опять же, возникло позже. «По грязной дороге под конвоем», это первая вещь, 1876 года, которая тоже хранится в ГТГ. Но сейчас все эти работы находятся в Третьяковской галерее, а когда Репин над ними работал, они хранились в мастерской, они все исполнены в малом формате. И первоначальный вариант «Не ждали» тоже был исполнен в малом формате на дереве. И в отличие от большого варианта на нем было изображено меньшее количество персонажей, а главным героем был не ссыльный, а девушка-курсистка.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Это невероятно, сейчас две картины, и большой вариант, окончательный, где сколько, 7 участников, по-моему, если так сосчитать?

Т. ЮДЕНКОВА – Да, семь, правильно.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Семь участников, и входит главный герой, мужчина, висит на противоположной стене, я обратила внимание в этом зале Репина, совершенно незаметный такой эскиз небольшой, я вгляделась, там женская фигура, т.е. вообще другое, другой какой-то смысл, невероятно.

К. ЛАРИНА – Другой сюжет.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Вообще какой-то другой сюжет.

Т. ЮДЕНКОВА – Да, с этой картиной, с маленькой картиной «Не ждали» Репин начал в 83-м г., о ней сохранились воспоминания тех современников, которые бывали в мастерской Репина, там, действительно, была курсистка, потом он ее отложил, видимо, будучи неудовлетворенным разработкой темы, сюжета, и приступил к большому варианту, избрал большой формат, близкий к квадрату, насытил большим количеством персонажей и значительно углубил саму проблематику. В ранней картине, кто помнит ее, неожиданно в дом, в такую светлую комнату входит девушка-курсистка с небольшим портфелем. И она застает врасплох трех персонажей, которые находятся в комнате, и эту работу можно рассматривать как такой некий психологический этюд, в котором художник занимается исследованием разных реакций. Кто-то недоволен.

К. БАСИЛАШВИЛИ – А что такого необычного, что курсистка вошла в дом, я не могу понять?

К. ЛАРИНА – И что-то там увидела.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Да.

Т. ЮДЕНКОВА – Курсистка, курсистка-ссыльная, т.е. это возвращение.

К. БАСИЛАШВИЛИ – А, Вера Засулич.

Т. ЮДЕНКОВА – Ссыльной курсистки, да, т.е. это момент какой-то интриги, и момент неожиданности появления девушки, которую не ждали. И за ней, за ее, собственно, в ее внешнем облике кроется некая интрига. Почему, собственно, ее не ждали, почему как-то к ней относятся настороженно, кто-то рад, безусловно, ее возвращению, а кто-то насуплен, встревожен и не понимает, как реагировать.

К. ЛАРИНА – Т.е. это все равно ее семья, ее близкие, да?

Т. ЮДЕНКОВА – Судя по всему, ее семья. Но из-за того, что в этом маленьком этюде все-таки эта непроясненность была, непроясненность сюжета, то, видимо, Репин все-таки был неудовлетворен, и он оставляет эту работу и приступает к большой своей работе, где было больше персонажей, где больше было так называемых говорящих деталей, раскрывающих сам сюжет и вводящих зрителя в эту сложную драматургию картины. Интересно, что в этой картине у Репина нет ничего случайного, просто так попавшего в эту картину. Даже те живописные картины или фотографии.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Портреты какие-то.

Т. ЮДЕНКОВА – Висят портреты, которые висят на стене, они тоже значимы, они раскрывают для зрителя, для современника, сегодня, конечно же, уже и для нас, для современных зрителей, ту интригу, которую Репин закладывал в эту картину, над которой он работал достаточно долго. И выставив ее на передвижной выставке в 84 году, он потом продолжал вносить перемены в эту работу, некие изменения, будучи, опять же, неудовлетворенным тем художественным образом, как бы он создал.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Я думаю, Ксения, что, может быть, в этом моменте нам стоит дать историю курсивную.

К. ЛАРИНА – Обратиться к биографии.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Да, ее нам расскажет хранитель картины Репина, этой самой картины «Не ждали» Любовь Захоренкова.

ЗАСТАВКА

Л. ЗАХОРЕНКОВА – Картина Репина экспонировалась на 12-й передвижной выставке в Петербурге в 1884 г. Павел Михайлович Третьяков не торопился покупать картину, хотя видел ее еще в мастерской Репина и спрашивал о ней мнения Стасова. Стасов высказал восторженное отношение к картине, назвав ее самым крупным, самым важным и совершенным созданием Репина. Но в собрании Третьякова к тому времени было больше трех десятков первоклассных произведений художника, и он выжидал. Картина поехала в путешествие по провинции с выставкой, и только в конце путешествия Павел Михайлович Третьяков предлагает Репину продать ему картину. Но Репин отвечает, что киевский коллекционер Терещенко также желает приобрести эту картину, и сам автор пока не собирается ее продавать, т.к. хочет переписать голову сына. Репин переписал образ главного героя, и тогда картина попала к Третьякову. Купил он ее за 7 тыс. руб., это большая сумма, поначалу Третьяков предлагал 5 тыс. руб., потом повысил ее до 7. История на этом не закончилась, через два года Репин приехал в Москву, пришел в галерею Третьякова с ящиком красок. Хозяина в то время не было дома. И он полностью переписал образ входящего. Когда Третьяков вернулся и увидел это, он был страшно рассержен, поскольку считал, что картина испорчена, и очень сильно распекал своих подопечных, как они могли позволить Репину надругаться над картиной. После этого он искал случая отправить Репину его полотно с тем, чтобы он исправил образ революционера. И уже в 88 году он, действительно, переправил ее в Петербург, и Репин в третий раз переписал голову входящего, уже в этой редакции мы знаем эту картину.

ЗАСТАВКА

К. ЛАРИНА – Слушайте, я первый раз такое вообще слышу.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Это вообще невероятный момент.

К. ЛАРИНА – Да, настырный художник какой, это же вообще, такое часто с ним случалось, Татьяна?

К. БАСИЛАШВИЛИ – Бывало.

К. ЛАРИНА – Когда он прорывался?

Т. ЮДЕНКОВА – Репин был человеком очень импульсивным, многое в его жизни случалось, человек, который поддавался своему собственному чувству. Но здесь я бы, прежде всего, хотела сказать о том, почему все-таки Репин так стремился внести некие перемены, прежде всего, в образ ссыльного, потому что когда картина появилась на выставке, критика разделилась ровно на два лагеря. Одни принимали картину, в первую очередь, Стасов, говорили о том, что это шедевр русской живописи, русской школы. Другие были недовольны этой картиной, в первую очередь, им был непонятен сюжет. И критика вопрошала, кто эти люди, собранные в этой комнате, кто этот человек, вернувшийся так непонятно, вошедший в комнату, кто эта женщина, встречает его, мать ли она ему, жена ли или гувернантка, которая на вопрос входящего спрашивает, что вам угодно, коль урок, домашний урок, здесь видно, что здесь дети сидят за книжками, он прерван.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Неужели не понимали в 1881 году?

Т. ЮДЕНКОВА – Современникам было неясно.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Давайте напомним, что это за время, 1881 год.

Т. ЮДЕНКОВА – Это 84-й.

К. БАСИЛАШВИЛИ – 84-й, но почему возникает этот сюжет?

Т. ЮДЕНКОВА – Хотя в этом варианте картины у Репина достаточно много было таких намеков на то, что происходит, и естественно, общество было в курсе тех политических событий, которые происходили в стране, в России, началось это с конца 70-х гг., особенно усилилось после убийства Александра Второго 1 марта 81 года. И неслучайно в первом варианте «Не ждали» на стене Репин помещает картину Александра Второго в гробу, т.е. намек на политические события и на связь, собственно, вернувшегося человека с этими событиями, с этим убийством. Также на стене, которую отчетливо видит зритель, изображена известная в то время гравюра Штейбена «Голгофа», которая, таким образом, рождала ассоциации крестного пути, который прошел этот ссыльный революционер, вернувшийся в отчий дом, два портрета революционеров-демократов, Шевченко и Некрасова, все это создавало тот комплекс ассоциаций, которые должны были навести зрителя, современника на, собственно, этот сюжет, на раскрутку, на эту некую интригу, которая таилась в этой картине. И тем не менее, современникам было непонятно, хотя очень многие из критиков даже и не придерживались названия, данного Репиным, не ждали. А в критических рецензиях эту картину называли «Возвращение ссыльного в свое семейство», т.е. как бы уже расставляя полностью акценты. И тем не менее, и критика была недовольна, и конечно же, сам художник, он как-то был неспокоен, он вообще часто бывал неспокоен и часто бывал неудовлетворен своими работами и часто их, собственно, переделывал, переписывал.

К. ЛАРИНА – Татьяна, давайте мы пока остановимся, поскольку у нас время новостей, простите ради бога, мы сейчас послушаем новости, потом продолжим нашу встречу. Я только назову наших победителей, которые уже правильно ответили на вопрос, кто приобрел у Репина его картину «Бурлаки на Волге». Наши победители на пейджере - Дмитрий, телефон 254, и Зоя, 413. На этот же вопрос мы будем отвечать? Другой вопрос, а правильный ответ - великий князь Владимир Александрович сделал это.

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА – Напомним, что в гостях у нас сегодня Татьяна Юденкова, научный сотрудник Третьяковской галереи, мы говорим о картине Репина «Не ждали», но так много хочется чего рассказать, а нам все некогда, нам все время что-то мешает. Например, сейчас мы должны задать вопрос нашим слушателям очередной.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Да, вопрос связан с пенатской жизнью, жизнью на берегу Финского залива, где Илья Ефимович Репин, уже человек немолодой, но при этом полный энергии, собирался вокруг себя круг молодых, подающих надежды поэтов, писателей, художников. Итак, вопрос, этот поэт за несколько минут нарисовал очень удачный портрет Репина углем. Художнику набросок очень понравился, и он даже повесил его у себя в кабинете в Пенатах. Пожалуйста, назовите этого юного поэта.

К. ЛАРИНА – Только это не Пушкин, сразу предупреждаем.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Не Пушкин, нет.

К. ЛАРИНА – По телефону прямого эфира 783-90-25 либо 90-26, наверное, минуты через 3-4. А сейчас у нас в гостях будет Юрий Грымов, который первым на нашем телевидении «оживил» известнейшие шедевры, в том числе, шедевры Третьяковки, помните, знаменитые его ожившие картины в качестве таких, межпрограммного пространства телевизионного, и давайте послушаем, что он говорит о своих любимых картинах.

ЗАСТАВКА

Ю. ГРЫМОВ – Трудно говорить про какие-то совсем любимые картины, потому что слово «любимое» предусматривает, наверное, одну-единственную, поэтому такого нет. Я с детства занимаюсь живописью, а если та картина в Третьяковке, которая у меня мурашки по коже, связана, может быть, даже не с художественной ее ценностью, а с воспоминанием детства, есть такой художник, Флавицкий, и хорошая такая картина как «Княжна Тараканова». Я собирал марки в детстве по живописи, и для меня была самая большая проблема купить эту марку, и мы долго ее меняли и т.д., поэтому у меня к этой картине такие, связанные с моим увлечением филателией, вся картина нарисована довольно-таки, на мой взгляд, странно, слишком показно, когда девушка, тут все ее затопляет, она очень сильно смотрит вверх, я чувств особо не чувствую, но там есть потрясающая одна мышечка, около воды, которая бежит от воды на кровать к нашей княжне. Эта мышечка с этим хвостиком, эти разводы, по-моему, единственный на этой картине, кто испугался этого кошмара, это мышка, но никак не княжна. Хотя художник, мне кажется, очень приличный, Флавицкий, у него есть потрясающие работы. А это немножко такая все-таки упаковочная работа, такая более внешняя, а не внутренняя. Теперь, если я захожу в Третьяковку, то как в машине времени я улетаю назад в детство.

ЗАСТАВКА

К. ЛАРИНА – Вообще, сюжетные картины, они, конечно, такое пространство для воображения бескрайнее совершенно. Я вспоминаю даже свои годы учебы в театральном институте, у нас там целая была наука, мы делали этюды по картинам, в основном, как раз таких сюжетных.

Т. ЮДЕНКОВА – И по «Не ждали»?

К. ЛАРИНА – Да, и «Не ждали», конечно, тоже, что происходит до, что произошло во время, что будет после, это такая целая история, мне кажется, это требует отдельного разговора, Татьяна.

Т. ЮДЕНКОВА – Да, это целая драматургия, которую Репин выстроил на этом полотне. И здесь, конечно, очень интересно, что разглядывая эту картину, а Репин писал о своих полотнах, сюжетных полотнах, жанровых, исторических, он как-то советовал одному из своих корреспондентов - в мою картину нужно вглядеться, нужно рассмотреть ее и увидеть все эти тонкие связи, над которыми художник размышляет и воплощает их в этом картинном образе. И эта картина в этом смысле, она, безусловно, является очень интересным явлением, потому что здесь в этой картине мы видим и прошлое, которое видно за спиной этого ссыльного, вот он пришел, вот служанка распахнула двери, за ней видна эта дорога. Он как бы… на его сапогах еще видна эта пыль, его шею обхватывает веревка, которая рождает ассоциации, ой, шарф обхватывает, который рождает ассоциации с веревкой, которая еще только недавно на его шее находилась, это как бы ощущение прошлого, которое вносит этот человек, достаточно таким темным, каким-то силуэтом входящий в дом, и наступает некая пауза. И зритель, здесь таким образом выстроено полотно, что зритель сразу же в своем уме домысливает эту ситуацию, что за этим последует, за этой секундой, за этой долей секунды, которую изображает Репин. Последует бурная встреча, т.е. некое будущее. И в этой картине Репин каким-то необыкновенным образом переплетает и прошлое, и будущее в этом едином миге настоящего. В этом смысле картина, конечно, уникальная.

К. ЛАРИНА – Все-таки какая-то реальная история, там есть чья-то конкретная судьба за этим сюжетом?

Т. ЮДЕНКОВА – Вы знаете, неизвестно насчет конкретной судьбы, но, безусловно, это были судьбы многих и многих ссыльных и народовольцев, которые были осуждены, которые прошли через эти судебные процессы. И были амнистированы по случаю вхождения на трон императора Александра Третьего.

К. ЛАРИНА – Почему эта тема его так волновала? Что у там у нас с политикой?

Т. ЮДЕНКОВА – Репин вообще очень чутко откликался на все те общественные и политические события, вообще которые происходили в стране.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Нет, но, простите, извините, одно дело - чутко откликаться, а другое дело - чувствовать конъюнктуру, в данном случае, он что, почувствовал конъюнктуру, что Александр, новый правитель, он воспримет это, может быть, даже и купит?

Т. ЮДЕНКОВА – Репина часто обвиняли в конъюнктуре, но я не думаю, что Репин, в данном случае, когда работал над этой картиной, у него были какие-то…

К. БАСИЛАШВИЛИ – Похвала новому государю, который выпустил этих людей.

Т. ЮДЕНКОВА – Репин был далек от этого, он был очень независимым человеком, достаточно самодостаточным художником, в 80-е гг. Александр Третий еще не думал о формировании музея русского искусства, эти идеи возникли позже. И создавая эту картину, у Репина никаких таких мыслей не было, это совершенно определенно.

К. ЛАРИНА – Все-таки политические взгляды его были какие, он как-то разделял взгляды народовольцев, да, поддерживал эти веяния революционные?

Т. ЮДЕНКОВА – Ему было интересно, ему это, безусловно, интересно как явление, неслучайно возникла народовольческая серия, неслучайно. И как раз мы возвращаемся к тому, на чем мы прервались, почему Репина так, Репину были так необходимы перемены. В начале 80-х гг., собственно, когда появилась картина, отношение к народовольцам было в обществе двоякое, общество разделилось на два лагеря, одни, безусловно, принимали народовольцев и расценивали их как апостолов правды, которые, понятно. Другие рассматривали их как преступников, которые нарушили первую и главную заповедь - не убий. К середине 80-х гг. отношение к народовольцам, безусловно, меняется, меняется в сторону последнего, Репин это очень тонко чувствует. И собственно, критики, которые, наблюдая его картину на выставке в 84 году, задавались вопросом, что это, как к этому относиться, что это такое, было понятно, что сам Репин не дал своего ответа, своего отношения к тому, что произошло. Его ссыльный, его народоволец, по словам Стасова, был горделив, он гордо входил и начинал это общение. Окончательная переделка 88 года, в образе ссыльного появляется уязвимость его позиции, он не уверен, он не знает, как его примут.

К. ЛАРИНА – Т.е. какое-то раскаяние даже, там есть этот момент.

Т. ЮДЕНКОВА – Есть и это, безусловно, да, и акцент, акцент меняется, и когда мы рассматривает эту картину, мы видим совершенно удивительную, психологически раскрытый образ матери, данный со спины, как со спины.

К. ЛАРИНА – А почему матери, это известно, что это мать? Я думала, что это жена.

Т. ЮДЕНКОВА – По возрасту, по возрасту она, скорей всего, мать, но, в данном случае, это неважно. Важно ее состояние, как она приподнимается, резко она приподнимается с кресла, как ее дрожащая рука прикасается к креслу, так она едва успевает осознавать, что случилось нежданное, неожиданное событие, его не ждали, не ждали так скоро. Это слова из письма Репина. Это состояние какого-то трепета, ожидания, вот что, собственно, задача была у Репина уже в позднем варианте. И в его глазах есть неуверенность, есть, как его примут, и собственно, оправдан ли его жизненный путь, отсюда и «Голгофа» на стене.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Т.е. в какой-то степени это еще и повторение ивановского «Явления Христа», да?

Т. ЮДЕНКОВА – Безусловно, безусловно.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Там, где тоже?

Т. ЮДЕНКОВА – И вы здесь, безусловно, правы, потому что Стасов, когда писал, для него картина «Явление Мессии» Иванова и ссыльный из «Не ждали», это были, что называется, явления, там явление Мессии, который несет обновление человечеству, надежду на прозрение человечества, здесь та же самая тема явления, которая проходит через всю историю искусства, но явление наоборот. Потому что он, являясь, его явление - это явление блудного сына, по сути дела.

К. ЛАРИНА – Я тоже подумала, да.

Т. ЮДЕНКОВА – Понимаете, собственно, та ситуация как бы блуждания российской интеллигенции, у Репина есть на эту тему слова, он над этим, безусловно, думал, безусловно.

К. БАСИЛАШВИЛИ – А вот еще интересно, простите, что в одном из промежуточных этюдов этой картины голова, портрет, портрет входящего человека очень напоминает портрет писателя Гаршина.

Т. ЮДЕНКОВА – Да.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Это вообще удивительно.

Т. ЮДЕНКОВА – И среди промежуточных вариантов, поскольку было, по мнению некоторых специалистов, три переработки, по мнению других, четыре переработки, мы сейчас вдаваться в это не будем, но, действительно, в один из моментов Третьяков писал о том, что при переработке образа не подходит ли Гаршин, Третьяков также советовал Репину обратиться к этому образу. Репина с Гаршиным связывали удивительные отношения, такие теплые, дружеские, приятельские, в это время они общались, и один из образов очень напоминает образ этого писателя. И в эти же годы, в 84 году или в 85 году, сейчас точно не помню, Репин исполняет портрет Гаршина, который сегодня находится в музее Метрополитен в Америке.

К. ЛАРИНА – Слушайте, я взяла посмотреть репродукцию, которая в книге, Игорь Грабарь, «Репин», это монография, я была потрясена, что это 37-й год.

Т. ЮДЕНКОВА – Да-да.

К. ЛАРИНА – Я как раз хотела спросить, как вообще эта картина воспринималась в наше тяжелое время.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Да она в наше время была убита, это картина.

К. ЛАРИНА – Была ли она вообще, эта картина, ее видели, она не была ли запрещена, спрятана?

Т. ЮДЕНКОВА – Она, эта же картина в 30-е, 50-е гг. в советское время она венчала народовольческую серию.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Конечно, мы же изложения по ней писали, ты не помнишь?

Т. ЮДЕНКОВА – Все было в порядке с этой картиной.

К. ЛАРИНА – Ассоциации совершенно другие.

Т. ЮДЕНКОВА – И как раз в советское время Репина превратили в художника, идеологически ангажированного, как раз тут все логично и все понятно.

К. БАСИЛАШВИЛИ – То, что мы сейчас говорили про народовольцев, которые несут свет, я помню эти изложения в школе, от которых просто плохо становилось уже, ненавидела я эту картину «Не ждали». Только сейчас я начинаю понимать какой-то ее смысл, честно говорю.

Т. ЮДЕНКОВА – Мне просто бы еще раз хотелось сказать, что в этой картине все так продумано и композиция так выстроена интересным образом, что эта картина раскрывается для нас своей многозначностью смыслов, в ней очень много заложено, она, по сути дела, является философской картиной. И в каком-то смысле она может рассматриваться как автопортрет русского общества в русской живописи, потому что она раскрывает те сложные перипетии времени.

К. ЛАРИНА – Таня, но согласитесь, что радости-то в ней мало, никто не знает, что там будет дальше, потому что там есть некое оцепенение.

Т. ЮДЕНКОВА – Никто не знает, что будет дальше, безусловно.

К. ЛАРИНА – И вопрос, скорее, господи, что же будет.

Т. ЮДЕНКОВА – Более того, я вам больше могу сказать, если внимательно вглядеться в эту картину, она построена очень интересным образом, здесь двойная перспектива, здесь как бы два мира, есть мир ссыльного, который как бы заваливается, он идет, это такое сквозное пространство, и мир матери с ее детьми, мир дома, это мир замкнутый, тихий, спокойный, и обязательно обратите внимание, окно, раскрытое в сад. Там свежая зелень, омытая дождем, это тоже очень важно, это плоть жизни, которая была важна для Репина, которая в этой картине имеет, безусловно, свою роль.

К. БАСИЛАШВИЛИ – А что за место, где писалась эта картина, узнаваема комната сама?

Т. ЮДЕНКОВА – Сама комната не столько узнаваема, но известно, что Репин начинал эту картину писать в Мартышкино, под Ораниенбаумом.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Под Петербургом.

Т. ЮДЕНКОВА – Под Петербургом, да, но в воспоминаниях Всеволода Саввича Мамонтова есть упоминания о том, что начинал Репин писать эту картину в Абрамцево на даче Дронова, что позировала, в частности, служанка, служанка Надя. Тут разные есть мнения о том, кто позировал, может быть, в конечном итоге, это неважно.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Важно, давайте поговорим об этом, да, кто позировал, интересно.

Т. ЮДЕНКОВА – Позировали близкие художнику люди, безусловно, это жена, дочь Вера, жена Вера Алексеевна Шевцова.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Дочка - это девочка, да, маленькая?

Т. ЮДЕНКОВА – Да, мальчика - Сережа Костычев, об этом все как раз подробно написано в книге Игоря Грабаря.

К. БАСИЛАШВИЛИ – А Сережа Костычев - это кто?

Т. ЮДЕНКОВА – Они дружили семьями, общались.

К. ЛАРИНА – Соседский мальчик?

Т. ЮДЕНКОВА – Соседский мальчик, можно сказать, да. В образе матери - теща Репина. Также в одном из ранних, у нас есть карандашный рисунок, в котором был еще один персонаж в картине, это предупреждающий старик, который предупреждает о приходе этого ссыльного. И здесь предполагают исследователи тоже разное, кто-то говорит, что это был тесть Репина, кто-то - художник, но это неважно, в окончательном варианте Репин избавился от этого персонажа, причем довольно долго и много работал над образами. И существует целый ряд подготовительных этюдов к этой работе.

К. ЛАРИНА – Давайте мы сейчас примем правильный ответ, поскольку, а то потом забудем.

ИГРА СО СЛУШАТЕЛЯМИ

К. ЛАРИНА – Так приятно, когда люди так радуются, значит, в хорошие руки подарок отдаем.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Конечно, да.

К. ЛАРИНА – А то у нас есть уже профессионалы, Татьяна, у нас есть такие профессиональные игроки, которые уже много чего получают в подарок и такой радости уже не испытывают, такого восторга. А Марина просто молодец, спасибо большое.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Еще и тема ей близка и интересна.

К. ЛАРИНА – Давайте, поскольку у нас остается совсем мало времени, буквально минут 7 до конца эфира, я думаю, что Татьяна решит для себя, что важно, что нам обязательно еще нужно успеть сказать, обращаясь к этой картине, я надеюсь, что мы к Репину еще вернемся.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Мы к Репину обязательно вернемся, во-первых, к картине, которая тоже подверглась и уничтожению, но, в данном случае, физическому и переписыванию художника, это «Иван Грозный убирает, убивает своего сына».

К. ЛАРИНА – Убирает практически. Татьяна, а что касается вообще политической цензуры в то время, как она относилась к такого рода сюжетам?

Т. ЮДЕНКОВА – Известно, что политическая цензура была, периодически, т.е. на ряд накладывался цензурный запрет, но с этой картиной все прошло мирно и спокойно, правда, в окончательном варианте, я забыла добавить, Репин убрал связь этого народовольца непосредственно со смертью Александра Второго. Он сделал эту фотографию неразличимой, чтобы акцентировать, опять же, момент поиска смысла жизни, осознание смысла одной-единственной человеческой жизни в этой картине, потому что уже время менялось, русская культура подходила к рубежу 90-х гг., к символизму, и Репин чутко реагировал на эти изменения, круг его общения менялся.

К. БАСИЛАШВИЛИ – А что там еще на стеночке, кроме Александра Второго, висит?

Т. ЮДЕНКОВА – Александр Второй, Некрасов, Шевченко, «Голгофа», о которой я сказала, здесь несколько фотографий, они неразличимы. Чем интересна еще эта картина, то, что она отражает быт русской интеллигенции тех лет, это практически единственный интерьер, по которому мы можем судить, как оно было тогда, географическая карта, которая свидетельствует о широте интересов, да, и прерванная игра на рояле, это же все тоже как бы создает некую атмосферу. Мне бы еще хотелось сказать два слова о первоначальном варианте, с которого мы начали, где изображена девушка-курсистка, интересно, что…

К. ЛАРИНА – Он вам как-то более дорог, я смотрю, да?

Т. ЮДЕНКОВА – Нет, мне, безусловно, дорог большой вариант, а этот маленький вариант, он был отложен, а в 90-е гг. Репин снова приступил в нему, она как-то очень быстро попала в собрание Остроухова, который добивался этой картинки маленькой, она ему была очень симпатична, он хотел, чтобы она находилась в его собрании. А когда уже в советские годы приступили к исследованию этой работы, сделали рентгенограмму, то под образом девушки-курсистки был обнаружен мужской образ, такой достаточно тяжелый, сутулый, в большом каком-то армяке или шубе, то ли с клюкой в руках, то ли с какой-то палкой. И сама рентгенограмма свидетельствовала о том, что Репин искал этот образ, там под образом женским был первоначально все-таки мужской образ. И эта трансформация, и поиск этой композиции свидетельствуют о том, что эта картина Репину далась с большим трудом. Он об этом не раз говорил, и когда он торговался о цене с Павлом Михайловичем Третьяковым, он добавил, что эта картина мне досталась вдвое больше, чем «Крестный ход».

К. БАСИЛАШВИЛИ – А сам Репин не опасался уже в годы послереволюционные, которые он застал, что эта картина может быть сделана иконой новой властью, а художник, в общем, не стремился к сближению с ней?

Т. ЮДЕНКОВА – Вы знаете, я думаю, что в те годы…

К. БАСИЛАШВИЛИ – Он не переосмыслял как-то?

Т. ЮДЕНКОВА – Это было еще как-то рано для таких выводов, потому что, конечно, в 20-е гг. он интересовался тем, что происходит в Петербурге, в России, оказавшись так неожиданно отрезанным от России.

К. ЛАРИНА – Он же хотел вернуться, да?

К. БАСИЛАШВИЛИ – Не хотел никогда.

К. ЛАРИНА – А письмо писал.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Нет.

Т. ЮДЕНКОВА – Тут мнения расходятся, и Репин ведь очень часто сам себе и противоречил, он сегодня говорил одно, завтра он говорил другое, он не стеснялся этого, он не стеснялся.

К. ЛАРИНА – Письмо писал советской власти с просьбой?

К. БАСИЛАШВИЛИ – Он писал письмо с просьбой, чтобы не арестовывали его дочь, с ходатайством.

К. ЛАРИНА – А с просьбой, чтобы его вернули?

Т. ЮДЕНКОВА – Он хотел приехать на свою юбилейную выставку, которая устраивалась в Петербурге и в Москве в 24-м году, но там не совсем ясно, насколько быстро пришло приглашение и пришло ли приглашение после открытия выставки, там как-то это дело, оно до конца не прояснено. Он такое желание высказывал, с одной стороны. С другой стороны, он говорил о том, что, каким-то своим близким, что он опасается. Безусловно, эти опасения были, и он обладал какой-то весьма объективной информацией о том, что происходило, но, конечно, ему было очень тяжело жить в Пенатах, в Финляндии, находясь отрезанным от России, от русской культуры, потому что к русской эмиграции тогда относились довольно плохо и ему тяжело было, это была гражданская война, и голод, и холод, и все он пережил в эти последние свои старческие годы. А ему по-прежнему требовалось признание, хотелось общения, какое он имел на протяжении всей своей жизни, ведь он сам о себе говорил, что он прожил очень счастливую творческую жизнь. И когда-то в 90-е гг., когда праздновался один из его юбилеев, он говорил о том, что я прожил, действительно, счастливо, я имел все, работал по вдохновению и в награду, имел большое количество поклонников и умел купаться в этой славе, купался в этой славе. И до конца жизни он проносит эту любовь к жизни, к искусству и уже в последние годы он говорит о том - а я по-прежнему все тот же, любящий искусство, сейчас я не вспомню, конечно, какие-то слова, любящий искусство, и где бы я ни был, всегда, в любом месте земного шара я всегда утренние часы отдаю своему любимому делу, своему искусству.

К. ЛАРИНА – Я все-таки хочу вернуться к этому моменту, а советская власть не пыталась его вернуть?

Т. ЮДЕНКОВА – Пыталась, к нему приезжали делегации, к нему приезжал Бродский, приезжал Луначарский, его приглашали, он давал обещания, но, тем не менее, что-то происходило, как-то эта ситуация затягивалась. И так он и не вернулся.

К. ЛАРИНА – А это каким-нибудь образом отразилось на его близких, которые остались в России?

Т. ЮДЕНКОВА – Осталась его младшая дочь Татьяна, которая усилиями близких ему людей, в том числе, Корнеем Ивановичем Чуковским, и по-моему, Луначарский участвовал в этом, она была все-таки, ей было дано разрешение выехать из России, посетить своего стареющего, умирающего отца.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Да, но после того, как он обратился, стареющий отец обратился с ходатайством к советской власти, в том числе, через Чуковского, потому что Татьяна, в общем, находилась на грани ареста и без средств к существованию оставлена была в одном из сел, да?

Т. ЮДЕНКОВА – В Здравнево, она находилась в имении Репина, которое он приобрел.

К. БАСИЛАШВИЛИ – И об этом он все знал, как он мог вернуться в такой ситуации, что это была за ложь, когда, с одной стороны, его зовут, с другой стороны, так обходятся с его родными?

К. ЛАРИНА – Так она поехала к нему, ей разрешили выехать. И дальше?

Т. ЮДЕНКОВА – Она приехала, да, к нему, она посетила его за месяц до его кончины.

К. ЛАРИНА – И вернулась потом или осталась?

Т. ЮДЕНКОВА – Нет, она не вернулась.

К. ЛАРИНА – Естественно.

Т. ЮДЕНКОВА – Да, она осталась. Собственно, Луначарский, насколько известно, он многим детям или потомкам русских художников помогал выехать за границу, это известный факт.

К. ЛАРИНА – Знаете, что, конечно же, мы должны еще одну программу сделать, как минимум, еще одну.

К. БАСИЛАШВИЛИ – Конечно.

К. ЛАРИНА – По Репину, я думаю, что мы тогда в следующей передаче отдельно, может быть, поговорим уже о его жизненном пути, потому что мы сегодня только остановились только около одной картины, да.

Т. ЮДЕНКОВА – Конечно, такой большой художник, сегодня как-то урывками это получилось.

К. ЛАРИНА – Ну что делать, давайте мы наметим план действий по Репину и Татьяну будем ждать, я так понимаю, что про Репина вы все знаете.

Т. ЮДЕНКОВА – У нас в галерее много специалистов по Репину, да.

К. ЛАРИНА – Татьяна Юденкова, научный сотрудник Третьяковки, наша сегодняшняя гостья. А мы сейчас должны уже обратиться к анонсам, т.е. приглашениям на выставки, в том числе и в Третьяковку. Напомню, это «Собрание Третьяковки», в следующее воскресенье мы кого будем изучать, Ксюша?

К. БАСИЛАШВИЛИ – В следующее воскресенье у нас будет картина, портрет Кипренского «Пушкин», потому что мы выходим 4 июня, накануне дня рождения Александра Сергеевича.

К. ЛАРИНА – Хорошо, готовьтесь.

«Картина Репина «Не ждали»» - это выражение давно стало мемом. «Вокруг света» разобрался, кого и чего на самом деле не ждали герои, автор и владелец картины.

Картина «Не ждали»
Холст, масло. 160,5 х 167,5 см
Годы создания: 1884–1888
Ныне хранится в Государственной Третьяковской галерее

Один из главных сюрпризов достался меценату Павлу Третьякову. Он купил за 7000 рублей превозносимую критиками картину известного художника, посетители Третьяковки с нетерпением ждали ее прибытия с XII выставки передвижников. Привлекал публику и злободневный сюжет: политический, выпущенный досрочно, не успевает предупредить домашних об освобождении и ошеломляет их своим появлением. В начале 1880-х выходили на свободу по амнистии осужденные в 1870-е годы народники.

Два года картина мирно висела в Третьяковке, но в 1887-м случился скандал. Когда Третьяков отсутствовал в Москве, в галерею наведался Репин с ящиком красок и быстро переписал голову входящего. Герой полотна, по свидетельствам очевидцев, стал выглядеть моложе, но гордость убежденного революционера в его чертах сменилась безволием и растерянностью. Увидев картину, Третьяков пришел в ярость от самоуправства Репина и, кроме того, решил, что она исправлена некачественно. Думал уволить смотревших за галереей слуг, которые никак не ожидали его гнева: им и в голову не пришло помешать художнику, давнему другу и советчику хозяина галереи.

И Репин удивился возмущению Третьякова, но, когда тот на следующий год прислал картину для исправления, доработал ее. Полученный результат устроил обоих. «Этот третий ссыльный - скорее чудесный, славный русский интеллигент, нежели революционер», - писал классик искусствоведения Игорь Грабарь. «Картина запела», - подытожил наконец-то довольный Репин.

1. Бывший арестант. Историк Игорь Ерохов определил, что из народников в начале 1880-х по царскому помилованию мог быть досрочно освобожден не революционер, а сочувствующий, из тех, кто присутствовал на сходках, но в акциях не участвовал: серьезных заговорщиков того периода если и амнистировали, то не раньше 1896 года. Героя могли осудить по статье 318 Уложения о наказаниях за членство в запрещенном кружке (каралось заключением в крепости, ссылкой либо каторгой). Моделью Репину послужил друг, писатель Всеволод Гаршин. Страдая от депрессии, Гаршин покончил с собой в год завершения картины, в 1888-м.

2. Армяк. Крестьянская одежда героя, пишет Ерохов, означает, что мужчина отбывал наказание в исправительных арестантских ротах далеко от дома: за отправленными по этапу не возили одежду, в которой их взяли, а по освобождении выдавали тряпье, купленное на пожертвования Обществом попечительным о тюрьмах.

3. Старуха. Мать героя, которую Репин писал с тещи, Евгении Шевцовой. «Вошедший, - пишет искусствовед Татьяна Юденкова, - видит только то, что не видит зритель: глаза матери».

4. Дама. Супруга героя. Репин писал ее с жены Веры и с племянницы критика Стасова Варвары. И мать, и жена в трауре - знак того, что в семье кто-то умер недавно, в пределах года.

5. Горничная. Девушка неохотно впускает в комнату бедно одетого человека, не признав в нем главу семьи: видимо, ее наняли уже после его ареста.

6. Мальчик. Сын героя, мальчик в мундире гимназиста, узнал вошедшего отца и обрадовался. Репин писал мальчика с Сережи Костычева, сына соседей по даче, будущего академика РАН, изучавшего дыхание растений.

7. Девочка. Дочь героя, напротив, испугана: вероятно, она была слишком мала, когда отца арестовали, чтобы помнить его. Репину позировала его старшая дочь Вера.

8. Мебель. «Обстановка по-дачному скудная», - отмечал искусствовед Лазарь Розенталь. Интерьер художник писал с обстановки дома в Мартышкине, который Репины снимали в качестве дачи, как многие петербургские семьи, селившиеся на лето за городом у Финского залива.

9. Фотография. На ней - убитый в 1881 году народовольцем Гриневицким Александр II в гробу. Фотография - примета времени, указывающая на политизированность сюжета картины. Убийство царя было рубежом для народнического движения: вопреки надеждам революционеров, устранение монарха не вызвало прогрессивных перемен в Российской империи. 1880-е стали временем раздумий, когда многие разочаровались в терроре как методе и в готовности общества к преобразованиям.

10. Портреты Николая Некрасова и Тараса Шевченко , писателей и публицистов, которых народники считали идейными вдохновителями, - знак того, что члены семьи ссыльного разделяют его убеждения.

11. «На Голгофе» Карла Штейбена - очень популярная репродукция и в то же время намек на страдания, которые пришлось пережить герою, и своего рода воскресение его для семьи после нескольких лет заключения.

Художник
Илья Репин

1844 - Родился в семье военного поселянина в Харьковской губернии на Украине.

1864–1871 - Учился в Академии художеств в Петербурге.

1870–1873 - Писал картину «Бурлаки на Волге».

1872 - Женился на Вере Шевцовой, дочери архитектора. В браке родились три дочери и сын.

1874 - Начал выставляться с Товариществом передвижных художественных выставок.

1876 - Написал «Под конвоем. По грязной дороге», первую картину на революционно-историческую тему.

1880–1889, 1892 - Работал над вторым, наиболее известным вариантом картины «Арест пропагандиста».

1887 - Развелся с женой.

1899 - Купил усадьбу, которую назвал «Пенаты», и съехался с Наталией Нордман - суфражисткой, писательницей (псевдоним - Северова).
1907–1911 - Работал над картиной «Манифестация 17 октября 1905 года».

1930 - Умер в «Пенатах» (тогда усадьба была на территории Финляндии, теперь - в России).

Илья Репин.Не ждали, 1884-1888гг.Государственная Третьяковская галерея

Всем нам давно знакома из школьных учебников картина Репина "Не ждали".Но мало кому известно,что существовали два варианта этой картины,что художник очень много работал над портретом главного героя,неоднократно его переделывая.

Первый вариант картины, относящийся к 1883 году, был начат Репиным на даче в Мартышкине, под Петербургом. Комнаты этой дачи и изображены на картине. В первом варианте в семью возвращалась девушка, а ее встречала женщина и две другие девушки, предположительно сестры.

Вслед за этой картиной Репин в 1884 году начинает другой вариант, которому предстояло стать основным.
Второй вариант стал самым значительным и монументальным из полотен Репина на революционные темы. Художник и выполнил его в гораздо больших размерах, видоизменил персонажей и увеличил их число. Входящая девушка была заменена возвратившимся из ссылки революционером, встающая с кресла на первом плане - старухой матерью, вместо одной девушки за столом изображены мальчик и маленькая девочка.

Внутренней темой картины стала проблема отношения общественного и личного, семейного долга. Она решалась в сюжете неожиданного возвращения революционера в свою семью, оставшуюся без него одинокой, как ожидание того, каким образом будет воспринято это возвращение, будет ли революционер оправдан своей семьей.

Эта проблема оправдания революционера своей семьей была, в сущности, проблемой оправдания и благословения революционного подвига, которые Репин давал в картине в единственно возможной в условиях цензуры форме.

Репин строит композицию как схваченную на лету сцену. Действия всех персонажей изображены в самом их начале: революционер делает первые шаги, старуха только встала и хочет двинуться ему навстречу, жена только обернулась, мальчик приподнял голову.

Она настолько выразительна, что Репин мог позволить себе почти не показать ее лица, дав его в таком повороте, при котором не видно его выражения. Хороши руки старухи и молодой женщины за роялем, охарактеризованные удивительно индивидуально.

Образ главного героя менялся в сторону от полной уверенности в избранном пути до глубоких сомнений. По воспоминаниям современников, в варианте 1884 года ссыльный входил в дом как решительный, мужественный человек. В окончательном варианте, для которого позировал писатель В.М. Гаршин, на картине – робко входящий в дом человек.

Он словно ищет глазами ответ на вопрос: меня простили? меня ждут? прав ли я, что рисковал благополучием семьи? Сосредоточив основное внимание на фигурах ссыльного и его матери, художник добивается психологической правды в характеристике реакций всех изображенных персонажей: безразличие новой горничной, которая не знает, кто это пришел, испуг девочки и радость мальчика.

Темная фигура вернувшегося, в коричневом армяке и больших истоптанных на просторах дальних дорог сапогах, вносит в семейный интерьер нечто от Сибири и каторги, и с ней, раздвигая стены домика, сюда, в семью, где играют на рояле и детишки готовят уроки, словно входит громада истории, суровая жестокость жизни и испытаний революционера.

Они же послужили моделями и для большой картины: жена возвратившегося писана с жены художника и с В. Д. Стасовой, старуха мать - с тещи, Шевцовой, девочка за столом - с Веры Репиной, мальчик - с С. Костычева, горничная в дверях - с прислуги Репиных. Большая картина, вероятно, также была начата в Мартышкине в какой-то мере с натуры. Продолжая работу над нею уже в Петербурге, Репин компонует и пишет ее, как бы имея перед глазами натурную сцену, - метод, который он применил также в «Запорожцах».

Полотно «Не ждали» - выдающаяся картина Репина по красоте и мастерству ее живописного решения. Она написана в пленэре, полна света и воздуха, ее светлый колорит сообщает ей смягчающую драму мягкую и светлую лиричность.
Репин видел казнь народовольцев, но решил рассказать об этих людях не в кровавом сюжете, а раскрыть через отдельного героя драму целого поколения, начало которой в народническом движении рубежа 1860–1870-х годов.

Поэтому художник решает столь значительную социальную тему по законам бытового жанра, подробно описывая обстановку дома разночинной интеллигенции, где на стене висят фотография Александра II на смертном одре, портреты поэтов Н.А. Некрасова и Т.Г. Шевченко. В то же время композиция картины построена по законам кульминационного кадра кинофильма, который является ключом к пониманию всего фильма.

«Картина появилась на выставке вскоре после амнистии ссыльным народовольцам. В контексте таких напоминаний о „мятежах и казнях“, омрачивших „начало дней“ царствующего монарха, появление ссыльного в стенах родного дома получает характер неожиданного чудесного явления с порога небытия, иначе говоря - воскресения.
Эрнст Саприцкий "НЕ ЖДАЛИ"

Наверно, был воскресный день,
С детьми учила мать уроки.
Вдруг распахнулась резко дверь
И входит странник светлоокий.

Не ждали? Все изумлены,
Как будто воздух всколыхнулся.
То не герой пришел с войны,
То каторжник домой вернулся.

Он весь тревожно напряжен,
Он нерешительно застыл:
Да будет ли женой прощен?
Ей много горя причинил
Его арест, затем тюрьма…
О, как состарилась она.

Но солнцем все освещено.
Еще не вечер. Счастье будет.
Погожий день глядит в окно.
Скрепит Бог запись в книге Судеб.

Http://maxpark.com/community/6782/content/2068542

Рецензии

Это произведение при любом случайном столкновении с ним (в альбомах, в журналах, в интернете) - неизменно заставляло пытаться разгадать тайну сюжета...То, что Вы написали о её содежании, дорогая Алина, - несколько приоткрыло завесу сюжета.
А мне думалось так - некий осуждённый, или беглый каторжник возвращается домой, может даже, не совсем официально, - и реакция семьи очень неоднозначна! Жена в полной растерянности, на лице - ни капли радости, она, видимо, смирилась с его отсутсвием, возможно, даже запланировала новые отношения, мечты, которые в данный момент мгновенно рушатся, и по её взгляду и суматошной позе можно понять, что она не хочет верить в возвращение отвергнутого прошлого...Мальчик, с его детской непосредственностью и умением только в детстве радоваться всему, особенно, в данном случае, возможности по уважительной причине прервать надоевший урок с бабушкой - счастлив безмерно, по существу, даже не понимая причины, и даже не зная - кто этот изнурённый человек...Девочка, будучи постарше, и кое-что уже понимая, - изподлобья и с тревогой недовольно, даже с некоторой брезгливостью, смотрит на оборванного скитальца; она-то как раз может и помнит, кто это, но - будучи несколько в курсе планов матери о перемене семейных и материальных событий - не радуется их разрушению...Ну, служанка, чувствуется, вообще себя ощущает хозяйкой кухни и двери в этом доме, с зависящими от многих обстоятельств женщин и детей...Её возмущённая и деловитая поза и выражение говорят о том, что она готова в любой момент исправить положение и погнать из дома этого самозванца...И только то, что в центре картины - вызывает самое сильное восприятие - лицо измождённого странника полностью обращено к матери - единственной надежде и поддержке в невыносимых условиях жизни; на лице - одни глаза, и в них крик души - помнят, любят, простят, приютят?!..Видимо, он понимает, что нужен здесь только одному сердцу...И мать - одежда её печальна, она ни часа не забывала о горькой участи своего сына; возможно, даже смирилась с разлукой навсегда... и то, что она поспешно вскочила со стула, придерживаясь за стол, от избытка чувств стараясь сохранить равновесие, и её порыв броситься к сыну (хотя лица её не видно, можно представить, сколько в нём и страдания,и изумления, и радости от неожиданности встречи) - всё это говорит о том, что действительно - исключительно все "Не ждали", в этот первый миг встречи - ещё не успели одеть маски, подобающие случаю, и ярко, откровенно выражают чувства сердца, что в такой талантливой и несравненной форме и передал Мастер кисти.
Извините, дорогая Алина, за столь пространное толкование этого сюжета - возможно, я и ошибаюсь в трактовке героев картины, но мне увиделось в таком объяснении. Огромное Вам спасибо! С уважением - Лариса.

Алина, огромное спасибо Вам за такой лестный отзыв в мой адрес! Я - всего лишь неравнодушный созерцатель, и, поскольку муж мой - художник, и к тому же преподаёт в вузе живопись, я, как бы скраюшку небезразлична к такой области знаний...я даже посоветовала мужу подсказать студентам адрес Вашей странички - такое море информации, преподнесённой в сжатой, и в то же время, всеобъемлющей, добротной форме...Вот уж поистине, у кого талант искусствоведа с широким, живым и прекрасным языком и кругозором - это у Вас, это безо всякого преувеличения. Хочется от всего сердца пожелать Вам крепости сил, здоровья, радостного творческого настроения, новых вдохновенных открытий - чтобы через Ваш необыкновенный талант повествователя, аналитика, коллекционера - Ваши читатели могли больше узнать о сокровищах мира, в силу нашего технично настроенного века как-то затерявшихся в суете дней...Благодаря Вашим трудам (а это, конечно - нелёгкие муки творчества - эмоциональные, душевные и физические в том числе), благодаря Вашему кропотливому усердию - эти сокровища всплывают из забвения на всеобщее восхищение...Именно с таким ощущением и с огромной признательностью я знакомлюсь с Вашими трудами.
У нас дома немалая библиотека с альбомами работ художников разных стран и эпох, в разном качестве и описанием. Поверьте, альбомы с Вашими статьями и качественными репродукциями - заняли бы самое почётное место в этой библиотеке. Да и студентам, например - не с руки читать, в современных скоростных условиях, - многотомные описания того, что касается искусства...Чаще всего они вообще ничего не читают, к сожалению...А вот такие эссе, сконцентрированную информацию, причём - не сухую, безразличную, как обычно это бывает - а живую, написанную с любовью к автору, к его трудам, к предмету изучения - это было бы чрезвычайно полезно для обучения, для становления будущей творческой личности. Это восхищение и благоговение перед прекрасным - оно не может оставить равнодушным, это заметно и по Вашим рецензентам.
Успехов Вам, приимите самые лучшие пожелания и искреннейшую благодарность!
С уважением - Лариса.

Картина имеет два варианта. Первый, относящийся к 1883 году, был начат Репиным на даче в Мартышкине, под Петербургом. Комнаты этой дачи и изображены на картине. В первом варианте в семью возвращалась девушка, а ее встречала женщина и две другие девушки, предположительно сестры. Картина была такого же небольшого размера, как и «Арест пропагандиста» и «Отказ от исповеди».

«Не ждали» (первый вариант картины, начат в 1883)

Вслед за этой картиной Репин в 1884 году начинает другой вариант, которому предстояло стать основным.

Илья Репин. Не ждали

Картина эта писалась также быстро, и уже в том же 1884 году экспонировалась на Передвижной выставке. Но затем Репин ее дорабатывал в 1885, 1887 и 1888 годах, изменяя главным образом выражение лица входящего и отчасти выражения лиц его матери и жены. Через десять лет по окончании всякой работы над вторым вариантом Репин в 1898 году вновь берется за первый вариант и дорабатывает его, преимущественно образ входящей девушки.

Второй вариант стал самым значительным и монументальным из полотен Репина на революционные темы. Художник и выполнил его в гораздо больших размерах, видоизменил персонажей и увеличил их число. Входящая девушка была заменена возвратившимся из ссылки революционером, встающая с кресла на первом плане — старухой матерью, вместо одной девушки за столом изображены мальчик и маленькая девочка.

В дверях появились две женские фигуры. Сохранилась только фигура за роялем, но изменились ее облик и поза. Все эти изменения придали картине иное звучание, сообщили ее сюжету более богатое и значительное содержание. Чисто семейная, интимная сцена первого варианта приобрела общественный характер и смысл. В связи с этим, очевидно, Репин и увеличил размеры картины, придав ей монументальность.

В картине «Не ждали» Репин нашел такой сюжет, который позволил ему создать полотно большой идейной содержательности, обнаружив свой талант жанриста, свое мастерство психологической характеристики. Как и в «Отказе от исповеди», Репин дает в картине «Не ждали» психологическое решение революционной темы. Но здесь оно носит характер действия. Это диктовалось самим смыслом сюжета неожиданного возвращения. Заменяя во втором варианте персонажей, увеличивая их число, Репин преследовал задачи наилучшего развития и показа этого действия. Как это бывало в целом ряде репинских картин, решение сюжета шло путем преодоления внешней характеристики, надуманности и «иллюстративности» и создания живой, выхваченной из жизни сцены. Так, вначале Репин ввел в картину фигуру отца, предупреждающего о возвращении ссыльного и подготовляющего таким образом присутствующих. Была и еще, по свидетельству Стасова, фигура «какого-то старика». Но в процессе работы над картиной Репин убрал то, что носило слишком внешний характер, и сосредоточился именно на психологическом решении темы. Вместе с тем он оставил фигуры, способствующие сохранению действенности сцены. Так, например, фигуры женщин в дверях нужны для того, чтобы показать переживание сцены также и сторонними людьми, а не только членами семьи, которые в свою очередь показаны более разнообразно, чем в первом варианте.

Интересно, что все изменения в композиции, удаление фигур, как и переработка выражения лиц, производились Репиным непосредственно на самом холсте. Картина таким образом компоновалась подобно тому, как если бы это была театральная мизансцена. Первый вариант картины Репин писал прямо с натуры, у себя на даче, разместив в комнате в качестве действующих лиц своих родных и знакомых. Они же послужили моделями и для большой картины: жена возвратившегося писана с жены художника и с В. Д. Стасовой, старуха мать — с тещи, Шевцовой, девочка за столом — с Веры Репиной, мальчик — с С. Костычева, горничная в дверях — с прислуги Репиных. Большая картина, вероятно, также была начата в Мартышкине в какой-то мере с натуры. Продолжая работу над нею уже в Петербурге, Репин компонует и пишет ее, как бы имея перед глазами натурную сцену, — метод, который он применил также в «Запорожцах».

Перед нами изображение типической интеллигентной семьи в обычной ее обстановке. Героическая революционная тематика в картине «Не ждали» выступила в привычной форме жанровой картины современной жизни. Благодаря этому сама жанровая живопись и современная жизнь были возведены в ранг исторической картины, что правильно отметил еще Стасов. Внутренней темой картины стала проблема отношения общественного и личного, семейного долга. Она решалась в сюжете неожиданного возвращения революционера в свою семью, оставшуюся без него одинокой, как ожидание того, каким образом будет воспринято это возвращение, будет ли революционер оправдан своей семьей. Эта проблема оправдания революционера своей семьей была, в сущности, проблемой оправдания и благословления революционного подвига, которые Репин давал в картине в единственно возможной в условиях цензуры форме.

Отсюда ясно, что основной задачей картины было убедительно показать именно неожиданность возвращения революционера, многообразие переживаний его самого и членов его семьи. Известно, что Репин трижды переписывал лицо и наклон головы входящего, придавая ему то более возвышенное, героическое и прекрасное, то более страдающее и усталое выражение. Наконец, в последнем, четвертом варианте он добился правильного решения, сообщив энергичному лицу и всему облику возвратившегося выражение неуверенности, сочетав в его лице героизм и страдание одновременно. Всякое иное решение было бы неверным в том отношении, что оно так или иначе упрощало сложность морально-психологической проблемы, снижая ее либо показной уверенностью в благословении, в признании, либо излишней жалостью и состраданием.

В картине со всей силой развернулся репинский талант выразительных характеристик. Каждый из персонажей обрисован и подан с исключительной силой и выпуклостью, вплоть до таких второстепенных персонажей, как прислуга в дверях или маленькая девочка за столом.

Замечательны не только выражения лиц, но и самые позы действующих лиц, пластика их тел. Особенно показательна в этом отношении фигура поднявшейся навстречу входящему старухи матери. Она настолько выразительна, что Репин мог позволить себе почти не показать ее лица, дав его в таком повороте, при котором не видно его выражения. Хороши руки старухи и молодой женщины за роялем, охарактеризованные удивительно индивидуально.

Неожиданность появления революционера, его внутренняя неуверенность переданы не только в лице, но и во всей позе, в том, как он неустойчиво стоит на полу, каким еще «чужим» смотрится в интерьере. Это впечатление создается благодаря тому, что фигура выглядит темным пятном на общем светлом тоне интерьера, тем более что и дана она на фоне открытой двери. Таким чужим он должен был казаться, во всяком случае, в первые мгновения встречи.

Неустойчивость фигура вернувшегося получает еще и потому, что она изображена под иным углом к плоскости пола, чем фигуры остальных членов семьи. Композиция картины легко делится на две части. При этом можно обнаружить, что уровень горизонта в них разный; это видно по перспективе досок пола. Обращает на себя внимание и то, что все персонажи правой части, то есть семья вернувшегося, даются на замкнутом фоне стен, в то время как все персонажи левой части, и в том числе вернувшийся, даны в свободном пространстве, залитом светом, льющимся из балконной двери и из двери в глубине. Такая асимметричность композиции, как и в «Аресте пропагандиста», усиливает динамику изображения, что особенно важно было здесь при передаче неожиданности свидания.

Все застигнуты неожиданно, их переживания еще смутны и неопределенны. Это первый миг встречи, узнавания, когда еще своим глазам не веришь, еще полностью не осознаешь увиденного. Еще мгновение — и встреча произойдет, люди бросятся в объятия друг другу, раздадутся плач и смех, поцелуи и восклицания. Репин держит зрителей в непрерывном напряжении ожидания. Он, как и в «Иване Грозном», изображает вечно длящимся переходное мгновение. Благодаря этому решение не дается сразу готовым, а, так сказать, домысливается самим зрителем. Оправдание и благословение революционера получает тем более общественное и общезначимое звучание.

Особенно динамичны фигуры вернувшегося и матери. Направленные прямо друг на друга, они образуют основной психологический и формальный узел композиции. Направление устремления фигуры матери влечет наш взор к фигуре входящего и вместе с тем является связующим звеном между его фигурой и персонажами правой части картины. Сдвинутое кресло на первом плане подчеркивает неожиданность события, вносит в изображение момент жизненной случайности. Вместе с тем оно закрывает в этом месте пол, не позволяя зрителю увидеть различие горизонтов двух частей картины.

Репин стремился в композиции картины, как и в позах и жестах застигнутых врасплох людей, создать иллюзию наибольшей естественной случайности. Он нарочито срезает краями картины стул справа и кресло слева. Но одновременно монументальность картины, ее «историчность» требовали картинной построенности композиции. Это достигается путем уравновешивания ясно видимых горизонталей и вертикалей, выявленных и архитектурой комнаты, и фигурами, и обстановкой. Асимметричное, «случайное» в своей моментальности расположение людей и предметов оказывается уложенным в строгое линейное построение, в линейный костяк, конструкцию композиции.

Формат картины представляет собой слегка вытянутый в длину, приближающийся к квадрату прямоугольник. При сравнении этого формата с вертикальным форматом первого варианта, становится ясным, что удлинение по горизонтали вызвано усложнением сцены, в частности, развитием второстепенного, дополнительного к основной сцене эпизода с детишками за столом. Этот формат создает гармоничное отношение между многочисленными фигурами и сравнительно небольшим, но кажущимся большим благодаря вытянутости в длину интерьером. Недаром зрительно картина воспринимается и в особенности запоминается как квадратная, и уж скорее вертикально, нежели горизонтально ориентированная. Репин замечательно сумел сочетать в картине важное со второстепенным, значительное с теми мелочами, которые сообщают сцене жизненность, жанровую убедительность, которые в возвышенность общей трактовки события вносят лирическую теплоту. Таков, например, образ сидящей девочки за столом с болтающимися над полом кривыми ножками, весь с любовью написанный интерьер, переносящий нас в типичную обстановку интеллигентной семьи того времени; таков мягкий, ласковый свет летнего дня, льющийся через полурастворенную балконную дверь, на стеклах которой еще видны капли недавно прошедшего дождя. Детали обстановки имеют, как и натюрморт в «Царевне Софье» или чемодан в «Аресте пропагандиста», разъясняющее сюжет значение. Так, на стене над роялем недаром изображаются портреты Шевченко и Некрасова, столь обычные в этой обстановке, а между ними — гравюра с популярной тогда картины Штейбена «Голгофа», далее изображение императора Александра II , убитого народовольцами , на смертном одре — символы страдания и искупления, соотносившегося интеллигентами-революционерами со своей миссией.

Портрет Т. Г. Шевченко

Карл Штейбен «На Голгофе» (1841)

Портрет Н. А. Некрасова

Константин Маковский «Портрет Александра II на смертном одре» (1881, ГТГ)

Такие детали, как дождевые капли на стекле, свидетельствуют о наблюдательности художника, о том увлечении и интересе, с которым он пишет картину, о его чисто профессиональном художническом внимании к своей работе, подобно изображению капель воска на сукне пола в «Царевне Софье».

Полотно «Не ждали» — выдающаяся картина Репина по красоте и мастерству ее живописного решения. Она написана в пленэре, полна света и воздуха, ее светлый колорит сообщает ей смягчающую драму мягкую и светлую лиричность. Как и в «Крестном ходе в Курской губернии», и даже, пожалуй, еще в большей мере, эта натуральность освещения и пленэрной светлой тональности подчинена в целом некому общему колористическому строю произведения, в котором, наряду с гармонией светлых голубоватых и зеленоватых тонов, сильно звучат и контрасты темных пятен.

Колористическое решение картины, в такой же мере, как и ее композиция, представляет столь удачно найденное, ясное построение, что оно кажется само собой разумеющимся, непосредственно натуральным. На самом же деле натуральное здесь упорядочено и приведено в определенную систему, тем более строгую и гармоничную, что кажущаяся случайность живой действительности выполняет задачу показать возвышенную мораль, душевное благородство и величие поступков как естественную жизнь и чувства простых людей. Сохраняя свою естественность, они стали в изображении Репина столь же подлинно историчными героями, как это было в условной возвышенности героев исторической живописи прошлого. Найдя и показав действительных героев своего времени, художник совершил большой шаг вперед в развитии и жанровой и исторической живописи. Вернее, он достиг их особого слияния, которое открывало возможность исторической живописи на современные темы.

Федоров-Давыдов А.А. И.Е. Репин. М.: Искусство, 1989

Эрнст Саприцкий "НЕ ЖДАЛИ"

Илья Ефимович Рeпин (1844—1930) — русский художник, живописец, мастер портретов, исторических и бытовых сцен.

Холст, масло. 160,5x167,5 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва

В своей статье, посвященной XII выставке Товарищества передвижников, Стасов писал:
«Я кончу обозрение выставки картиной Репина «Не ждали». Я считаю эту картину одним из самых великих произведений новой русской живописи. Здесь выражены трагические типы и сцены нынешней жизни, как еще никто у нас не выражал. Посмотрите на главное действующее лицо: у него на лице и во всей фигуре выражены энергия и не сокрушенная никаким несчастием сила, но, сверх того, в глазах и во всем лице нарисовано то, чего не попробовал выразить в картине ни один еще наш живописец, в какой бы то ни было своей картине: это могучая интеллигентность, ум, мысль... Все вместе делает эту картину одним из самых необыкновенных созданий нового искусства».

Вся семья в сборе. Сидя за столом, готовят уроки дети, мальчик и девочка. У рояля молодая женщина. Здесь же пожилая дама в черном платье.

И вот в комнату входит кто-то посторонний. В первое мгновение его не узнают. Не верят себе, неужели это он? Не может быть!.. Но это он, он!

Кто же он? Кем он приходится вот этой замершей в полусогнутом положении престарелой даме, этой испугавшейся девочке и ее брату, первым, кажется, узнавшему пришельца, этой застывшей в недоумении молодой женщине у рояля? На лицах присутствующих – удивление, радость, любовь, целая гамма сложнейших душевных переживаний, внезапно охвативших каждого из членов этого маленького семейного мирка и представленных художником с необычайной, почти физиологической ощутимостью.

Все элементы картины правдиво и точно характеризуют среду, людей, их душевное состояние. Пусть в картине Репина запечатлен только один момент, только одно краткое мгновение, вызвавшее у всех участников сцены глубочайшее смятение чувств, – любому зрителю ясно: в свою семью из далекой ссылки, а может быть, и с каторги неожиданно возвратился сын, муж, отец.

Вся сцена полна необычайного напряжения, готового вот-вот разрядиться в шуме счастливых, радостных возгласов. Кажется, еще миг и вошедшего узнают все. И бросятся навстречу тому, кого, быть может, считали уже погибшим. Не случайно Репин написал женщин, старушку-мать и сидящую у рояля молодую женщину, в темных траурных платьях. Ведь возвращения с царской каторги не ждали, попавший туда обычно не возвращался. В «Не ждали» правдиво запечатлена яркая страница жизни и быта демократической интеллигенции семидесятых-восьмидесятых годов. Типичны характеры, обстановка, все детали, вплоть до портретов Шевченко и Некрасова на стене над роялем. Конечно, не случайно художник поместил рядом на стене две литографии, одна из которых изображает Александра II на смертном одре, а вторая воспроизводит картину Штейбена «Голгофа». Первая литография призвана подчеркнуть, что действие происходит уже после убийства народовольцами Александра II, а вторая как бы указывает зрителю на высокий, мученический подвиг тех, кто борется за правое дело.
Хотя картина и писалась быстро, почти без этюдов (натура была перед глазами и работа спорилась), никак не удавался центральный образ. Фигура входящего и особенно его голова неоднократно подвергались переработке, лицо по нескольку раз переписывалось, менялась общая характеристика.

В процессе работы Репин многое менял в первоначальном облике картины. По-разному варьировалось число действующих лиц и компоновка всей сцены. Больше того, если поначалу из ссылки возвращалась в родную семью женщина-революционерка, которой художник придал черты типичной курсистки, то впоследствии он отказался от этого образа и в окончательном варианте картины изобразил революционера, сильного и гордого, не сломленного никакими тяжкими испытаниями.

В самом деле, во всем облике входящего, этого мужественного человека, истомленного годами каторги, чувствуется несломленная внутренняя сила, бесстрашие и благородство борца за народное счастье. Невольно вспоминаются стихи Некрасова:

Ему судьба готовила
Путь славный, имя громкое
Народного заступника.
Чахотку и Сибирь.

Художник сумел тонко передать в своей картине сложнейшее переплетение человеческих чувств, отразив множество эмоциональных оттенков в выражении лиц, в жестах, в естественных, непроизвольных движениях каждого персонажа. Только великий художник мог так убедительно передать душевное состояние этой сгорбившейся женщины, стоящей вполоборота к зрителю, почти в оцепенении ищущей рукой опору. А как тонко художник высмотрел в самой жизни реакцию страха у ребенка, - втянув голову в шею, поджав ногу, испуганно смотрит девочка на этого чужого для нее человека (она ведь была совсем маленькой, когда он исчез из дома, и, конечно, забыла его); как спокойно, безучастно и в то же время недоверчиво, держа руку на скобе дверей, наблюдает за происходящим горничная, с большой опаской впустившая в дом пришельца. Во всем – реальность, правда, естественность, удивительно непосредственное чувство жизни.

Верность психологических наблюдений художника, точность в подыскании конкретных реальных образов, передающих человеческие эмоции, уже в свое время были отмечены специалистами-психологами, обратившими внимание на поразительное совпадение художественных открытий Репина с данными психологии как науки.

В «Не ждали» Репин наметил для русского искусства и утвердил в нем новые живописные возможности. Такой реальности изображения до Репина еще не достигал никто. Объемность и материальность предметов, пространство, в котором расположены фигуры, – все это с предельной выразительностью передано художником.

Еще в «Крестном ходе» Репин сумел построить свободную композицию, лишенную условностей и нарочитой «построенности», как бы перенеся ее на холст целиком из жизни. В том, как в «Не ждали» художник расставил своих действующих лиц, также нет ничего театрального, ни малейшей игры и позирования. Стены комнаты намеренно срезаны рамой, и зритель как бы сам оказывается в этой комнате, вовлеченный художником в развитие действия и в переживания семьи. Взоры всех персонажей направлены в сторону вошедшего. Линиями рисунка, расположением фигур, цветовыми контрастами Репин сосредоточивает наше внимание на центральном моменте: глаз зрителя прежде всего останавливается на возвратившемся. От него расходятся и к нему же протягиваются нити сложных и многообразных чувств, охвативших всех персонажей картины.

Репин и на этот раз проявил себя удивительным колористом, мастером, умеющим выявить звучность цвета, в совершенстве владеющим палитрой. В картине изумительно переданы яркие солнечные лучи, зеленые рефлексы на стенах и на полу комнаты, и воздух, как бы вибрирующий, насыщенный светом. Этот солнечный, живительный свет, льющийся через стеклянные двери террасы и заполняющий всю комнату, насыщает картину бодрым жизнеощущением, верой в счастливый исход событий, надеждой на лучшее будущее, светлое и радостное.

Появление «Не ждали» вызвало в консервативной печати много нападок на Репина, который был объявлен «крамольным художником». Понимая революционное значение картины, борзописцы из «Нового времени», «Гражданина» и «Московских ведомостей» всячески пытались дискредитировать ее как произведение искусства. Они твердили на все лады, что Репин совершил еще один «скачок вниз», что талант художника неуклонно «падает в бездну». Но зато с каким восторгом встретили эту картину демократические зрители, особенно молодежь!
«Не ждали» – лучшая из работ Репина на темы революционной борьбы. Этой картиной художник еще раз показал, чьи интересы отстаивает его кисть. Он был неизменно на стороне тех, кто вступал в смелое единоборство с самодержавием, и в целой серии проникновенных картин выразил свое горячее сочувствие приниженному трудовому народу и борцам-революционерам, жертвовавшим жизнью во имя освобождения родного народа из-под власти его вековых угнетателей.

Возможно, что, работая над «Не ждали», Репин стремился сделать революционный сюжет картины в какой-то мере скрытым. Картине придан характер семейно-бытовой сцены, однако передовой зритель не мог не увидеть в ней страстного протеста против существующего строя. Политическое звучание темы, ее острота расширяли рамки бытовой семейной сцены до сложной социально-психологической драмы, сделали ее подлинно исторической картиной о революционной борьбе с самодержавием. В этой яркой повести о возвратившемся из ссылки революционере тысячи передовых демократических семейств увидели живое выражение своих переживаний; бытовая жанровая картина прозвучала как боевое революционное произведение.

«Я был прав, и до сих пор остаюсь правым, придавая великое историческое значение трем вашим картинам, – писал Репину Стасов. – Кроме слов «Не ждали», у картины не было никаких пояснений, а все поняли сразу, и одни обрадовались, другие возненавидели. Видно, что-то в самом дело было важное, и сразу всех затронувшее. Точно так и другая картина «Исповедь». Никаких объяснений, и все сразу поняли, как, что, где, когда... Вот это – история, вот это современность, вот это настоящее нынешнее искусство, за которое вас впоследствии особенно высоко поставят»